- Ты бы хлебушек взял и перед мордой у неё, перед мордой…. – Учил меня дьякон В. обращению с непокорной козой. Не хотело упрямое животное, ну, никак не хотело выходить из тесной своей стайки и двигаться в направлении налитого глубоким зелёным цветом молодого разнотравья, укрытого тенью высоких берёз метрах в пятидесяти от скотного двора. – Лаской с ними надо, лаской и уговорами….
«Хороший ты человек, отец В., но лучше бы тебе сейчас.... – Думал я, безуспешно пытаясь сдвинуть с места хоть на сантиметр этот маленький белый «танк» с выменем, ростом чуть выше моего колена. – На травку же веду, на свежую…. Нет, упёрлась всеми четырьмя копытами -намертво. И откуда силы такие? «Уговорами надо с ними, лаской…». У меня ещё две такие же «красавицы» в загоне, их что, до вечера уговаривать?»
Снова потянул за повод, даже хлестнул слегка свободным его концом по крутому белому боку – бесполезно. Словно не к козе верёвка привязана, а к железобетонному столбу.
На церковное крылечко вышел настоятель. Понаблюдал некоторое время за неравной схваткой человеческого разума с безмозглой животной силой, помахал рукой: - Егор, можешь подойти?
Чертыхнулся, вбил железный колышек прямо там, где представительница козьего вида упёрлась в невидимую для человека преграду, подошёл к протоиерею утирая пот:
- Вы где этих коз понабрали, батюшка, совсем русского языка не понимают.
Отец Иоанн досадливо поморщился:
- Вот совсем мне сейчас не до зоопарка, Егор. Мне этот зоопарк…. Сена купи, зерно, овёс, добавки разные…. А на выходе? Одно молоко козье, пять литров в день, да ребятишкам радость. – «Яйца ещё батюшка. Про яйца куриные забыли. Хотя да, в продаже их нет, только для внутреннего употребления. Вашего, в основном». – Одни расходы….
Я ведь чего тебя позвал? Посоветоваться хочу…. Иконостас в бригаде надо сделать, кровь из носу. Начальство армейское мне уже всю плешь проело - когда поставишь, когда…. Уже, мол, и комнату тебе выделили…. Они бы мне лучше денег выделили на материалы да на иконы. Где мне их брать, деньги-то? А за бесплатно только кошки родятся….
«Лукавишь ты батюшка, ох лукавишь. – Усмехнулся я мысленно. – Уж чего-чего, а средства находить умеешь. Дар какой-то. Спонсоров подключи, а там, может и армейские чего подкинут. Деньги-то мизерные, по сравнению с теми суммами, которые на строительство нового Храма уходят…».
- И ведь должность-то у меня какая: помощник командира по работе с верующими военнослужащими…. – Продолжил настоятель, глядя по своему обыкновению чуть выше собеседника, в данном случае, чуть выше меня. – С ВЕРУЮЩИМИ…. А где они, эти «верующие военнослужащие»? Где? Единицы. Ну, сделаю я этот иконостас, кто придёт?? Показуха одна, прости Господи! Знаешь сколько солдатиков у меня в прошлое воскресенье исповедовалось и причастилось? Знаешь? То-то….
Я не знал, сколько военных исповедовалось и причастилось у него в прошлое воскресение, но мне, почему-то, вспомнилась Пасха, прошедшая не так давно, ночная служба и солдатики на ней, количеством человек в десять. Весна была ранняя, Пасха поздняя и в нашей церквушке, забитой людьми сверх всякой меры, в прямом смысле слова нечем было дышать, несмотря на то, что все окна и даже эвакуационный выход были распахнуты настежь.
Ребята молодые, тренированные, спецназ всё-таки, но и они на пятом часу стояния «поплыли». Кто-то безуспешно ловил ртом остатки кислорода, кто-то закатывал глаза, в предвкушении неминуемой отключки, а кто-то тупо спал - благо прихожане давили со всех сторон и падать было некуда. Даже и не знаю, как скоро им опять захочется подойти к Причастию….
Батюшка помолчал с минуту, пригорюнившись и разглядывая носки своих ботинок, потом вскинул голову и так стал похож на Ивана Васильевича, который профессию меняет, и бородкой своей вздёрнутой, и шевелюрой, что я невольно улыбнулся.
- Так что, Егор, выручай. – Перешёл наконец к делу настоятель. – Сейчас отец Константин подъехать должен, вот вы с ним там на месте и определитесь. И по материалу, и по размерам - что там ещё….
Я хоть и понял уже, куда отец Иоанн клонит, но всё-таки, мягко говоря, удивился:
- Это в смысле? Иконостас делать? Мне? Смеётесь? Да я клетку для кроликов в одиночку не осилю, не то что…. Из кирпича – пожалуйста, что угодно…, из кирпича могу. Каменщик, потому что…. А к дереву я не приспособленный, от слова «совсем».
Взволнованная моя и совершенно искренняя тирада впечатления на настоятеля не произвела. Никакого.
- Ты, Егор, не прибедняйся. – Расплылся в располагающей улыбке батюшка. Есть у него харизма, есть. Не отнимешь. – Руки у тебя золотые, знаю. Так что уверен – справишься.
Как-то хитро тут всё завязано…. В церкви, то есть. И батюшка, лицо, не абы какое, а духовное - просит. И сделать надо не чего-то там, а иконостас. И солдатики сейчас не веруют именно может быть потому, что у них этого самого иконостаса нет…. Как откажешь? Сказать, что я за эти копейки, которые вы мне платите за основную работу, ещё и иконостас в своё личное, свободное время делать должен бесплатно, когда мог бы и на калымах подзаработать, чтобы штаны с чресел не свалились…? Не слишком ли? А-а…, за ради Христа…. Вот - волшебное словосочетание. И говорить уже не о чем. Умеешь, не умеешь, а делать надо. Хотя причём здесь Христос…?
- А работа моя? Я же на сутках. – Бросил в «топку» словесного противостояния с настоятелем последний свой резерв. – Дел выше крыши, да и женщины в трапезной одни остаются, мало ли что….
- Ничего с ними не случится, не переживай. Времени это займёт немного, так что…. Жди отца Константина, скоро будет.
Ехать в расположение части через весь город, да ещё «гак» километров в пятьдесят по трассе. Пятница. Дачники, которых хлебом не корми, дай в земле поковыряться, уже, поди, все выходы из мегаполиса закупорили. Хорошо, если к ночи вернёмся…. Ну, начальству виднее.
Перетащил, таки, коз на травку; чего-то нужное принёс в трапезную, чего-то ненужное унёс; клумбы полил, дорожки подмёл…. Время шло, отца Константина не было. Только присел чаю попить – появился Василий.
Василий тоже раньше работал на приходе. Завхозом. Не знаю, как в других местах, а у нас эта должность была, что называется, расстрельной. Главной, после настоятеля, в нашей общине была заведующая трапезной – де юре, что называется. А де факто - она была САМОЙ главной. Этакий серый кардинал. Милая женщина с необыкновенно добрыми глазами, окружёнными лучиками морщин. Грузноватая, лет семидесяти, но шустрая. То обед на кухне варит, то одеяния гладит, то подшивает чего-нибудь, то стирает на руках то, что в машинку класть нельзя…. Для начальства, спонсоров и друзей – ангел во плоти. С остальными принцип работы такой: либо полное ей подчинение, либо – до свидания. Хватка у неё была железная. И если новый завхоз считал поначалу, что тоже имеет право на некоторую свободу в своих действиях и у него должно быть своё видение развития прихода - мало того, начинал в открытую перечить заведующей в отстаивании этого своего права и этого своего видения – то участь его была предрешена. Поэтому завхозы менялись часто. Не стал исключением и Василий. Ушёл он тихо, без скандала, дверьми не хлопал. Прислуживал в Алтаре, по выходным и праздникам, да заказы искал на изделия из дерева любой сложности. Столяр, потому что, в отличие от меня….
- А тебя каким ветром? – Поздоровались.
- Как каким ветром? Отец Иоанн позвонил, попросил с иконостасом помочь для армии. Ты не в курсе?
«Ага, вот оно как. Ну и слава тебе Господи».
Я очень не хотел ехать, сделать всё равно ничего бы не сделал, только время бы потеряли - так что такой поворот событий меня вполне устраивал. Вася-то как раз в теме. Но это с одной стороны. С другой стороны я знал, что Василий сейчас без работы сидит и хоть какие-то деньги ему бы не помешали, однако работа с иконостасом, это и к бабке ходить не надо, будет для него бесплатной. Тот именно случай, когда - Христа ради. Вы бы уж тогда, родные наши батюшки, и крестили, и венчали, и требы разные исполняли так же – ради Него, безвозмездно. Бесплатно получили – так и отдавайте тогда тоже бесплатно. Но ведь нет. Даже за Таинства деньги берёте…. Так почему брат, который сейчас в нужде, плоть от плоти вашей вместе со Христом, должен тратить своё время, силы, умения и здоровье, в отличие от вас – даром?
А Василий действительно нуждался. Как-то всё у него по жизни наперекосяк получалось. Здесь недосчитают, там обманут, в третьем месте вообще кинут. Хоть в конторе какой-нибудь, если удавалось устроиться, хоть на вольных хлебах. Словно он и не Василий вовсе Петров, а Егор Полушкин из фильма «Не стреляйте в белых лебедей».
И отказать ведь не может. Один раз обожжётся, другой, так и в третий раз голову свою в то же самое ярмо засовывает. Зла на него не хватает….
- Ты это, Вась, в конце концов, попроси денег за работу, а? Ну, сколько можно?
Улыбается, и улыбка такая уверенная…, а руки места себе не находят:
- Ну, а как…. Конечно спрошу. Месяц уже без работы, а частных заказов кот наплакал. Спрошу конечно. Хоть, может, немного….
Вернулись они затемно. Сделали замеры, посчитали материал и собрали по дороге все пробки.
Прошёл месяц. Это зимой, когда в воскресение дежуришь, деваться некуда. В Храме служба, в трапезной женщины на столы накрывают, в сторожке -Воскресная школа. И всё маленькое, не повернуться, и везде мешаешь…. Только и остаётся, что возле крылечка стоять, типа на посту, мёрзнуть.
Летом – другое дело. Летом благодать. Хочешь, на скамейке сидишь, подставив лицо утреннему солнышку. Хочешь, в большой палатке, что для разных мероприятий во дворе растянута - чай пьёшь, обсуждая с добровольными воскресными помощницами последние приходские новости. Красота. Если, конечно, всё нужное для той же палатки или трапезной уже принёс, распаковал, расставил, перетащил, полил газоны, подмёл дорожки и управился на скотном дворе.
Служба окончилась. Василий, сняв алтарное одеяние, вышел на улицу и подошёл ко мне. Я на лавочке сидел, за небольшим раскладным столиком с воскресными пирожками в лотках - какая-никакая, а лишняя копейка в приходскую кассу.
- Пирожок хочешь? – Похлопал я по скамейке рядом с собой, приглашая Васю присесть. – Вот эти, с капустой…, или вот эти, с ливером – мечта гурмана. Меня тут подкармливают тайком от начальства, всё равно останутся….
- За пирожок спасибо, а рассиживаться мне некогда. Кроватку детскую заказали, надо доделывать.
Василий взял пирожок, откусил, зажмурился от удовольствия:
- В магазине такого не купишь. С душой сделан, с молитвой….
Я поднялся:
- Надя, отлучусь ненадолго, товарища этого провожу до ворот. Глаз да глаз за ним нужен. Вот вы на секунду отвернулись, а он уже пирог доедает.
Надежда, которой кроме уборки церковных помещений вменялось в обязанность продавать воскресные пирожки, рассмеялась:
- Василию можно, пускай ест. Свой человек.
Территория у прихода большая. От церквушки, возле которой и стоит палатка, до центральных ворот метров сто без малого. Идём, пирожки жуём.
- Как там иконостас? Идёт дело?
- Почти закончил. Опанелку на киоты закрепить, лаком покрыть на второй раз и иконы вставить. Всё.
- А с оплатой…? – Спросил я, посмотрел на товарища и уже по его виду понял, что вопрос риторический.
- Какая оплата? Ты о чём? – Василий невесело усмехнулся. – Отец Иоанн, похоже, хотел, чтобы я ещё и материал на свои деньги купил. Дерево всё это….
- Как это?! – Изумился я.
- Да вот так. Звонит мне: ты, говорит, закупай все что нужно и начинай делать, деньги я тебе потом верну. А как он деньги возвращает я уже знаю, ага…. Нет, отвечаю, батюшка, не выйдет. У меня в кармане вошь на аркане…. Не будет денег на материал, не будет и иконостаса.
Я покачал головой. Да уж…. Кто везёт, что называется, на том и едут. Даже в церкви. Ладно бы в деревне служил настоятель, где из всех прихожан три бабки и дед без ноги – нет денег и взять неоткуда. У тебя-то они есть. Ты на бензин для своей «Audi Q-третьей», новенькой, за тот же месяц больше выкладываешь, чем Вася за работу бы попросил. И спонсоры у тебя есть богатые. Или что, не надо путать собственных баранов с государственными?
И так мне тоскливо что-то стало…. Что же вы творите, священнослужители-то наши? Вера у вас есть вообще? Как ты, настоятель, в проповеди своей проникновенной призывающий паству последнюю копейку на строительство Храма от себя оторвать, выходишь потом с Литургии и садишься на глазах у братьев и сестёр твоих во Христе в свой новый дорогущий кроссовер? Ничего нигде не ёкает?
И терпишь, и прощаешь, и закрываешь глаза, и пропускаешь мимо ушей - потому, что нужда есть большая. Потому, что иначе вообще всё бессмысленно. Но ведь всему есть предел….
Оглянулся на церковь, блеснувшую в ответ двумя своими маковками, смотрю – отец Константин со стоянки на своей «Camry» к выходу выруливает. Вот оно, на ловца и зверь бежит:
- Ладно, Василий Александрович, бывай здоров. И не переживай ты так: «Кто до конца претерпит – тот спасётся».
- Ага, если раньше боты не склеит. Давай. Созвонимся.
Повернулся он к церквушке лицом, перекрестился три раза и пошёл на трамвайную остановку.
Я тоже вышел за ворота и закурил: «Ну что ж, батюшка наш новоиспечённый, посмотрим, что у тебя внутри…».
Константин Аркадьевич человеком был образованным, хлеб свой насущный не от сохи зарабатывал. Ещё и семинария за плечами…. А рукополагаться не хотел: «Запрут в Тмутаракань какую-нибудь, как только батюшкой станешь…». Алтарничал себе потихонечку и на большее не замахивался.
Но что-то изменилось в высших сферах…. Служить, последнее время, начали каждый день и двух священников, это вместе с настоятелем, стало не хватать. Как уж там Константина Аркадьевича уговаривали, чего сулили – это мне неизвестно. Однако факт остаётся фактом – рукоположили его, скоропостижно, сначала в дьяконА, а потом, в течение недели, и в священники.
- Тут вот какое дело, батюшка…. – Начал я, когда отец Константин, по моей просьбе, остановился и опустил стекло. – Хочу вас об одном деле попросить.
- Да, да, конечно Егор, спрашивай…. Чем могу…? – Вышел из машины, подошёл ко мне практически вплотную и голову даже повернул, чтобы лучше слышать. Само внимание и предупредительность.
- Василий же сейчас иконостас в армию доделывает, - начал я, но батюшка меня перебил:
- Да, да, замечательный иконостас получается. Вот что значит профессия в руках. Таких специалистов поискать. Очень хорошо, очень хорошо, да….
- Так и я о том же. – Воодушевившись продолжил я. – Руки-то у него из нужного места растут, а работу найти не может. И частных заказов – раз два и обчёлся. Полоса вот какая-то…. Не могли бы вы у настоятеля попросить, чтобы хоть какие-то деньги Василию за иконостас заплатили? Месяц работы, всё-таки. Хорошей работы…. Да и для церкви он человек не сторонний. Восемь там, десять тысяч, не знаю… – неужели не насобирать?
- Да, да…, обязательно, обязательно спрошу. О чём разговор? – Засуетился батюшка, бочком подвигаясь обратно к машине. Он даже будто ростом стал меньше. – Дело нужное…, обязательно, да…. Поеду покуда, Христос с тобой!
Минут пять ещё задумчиво смотрел я на прибитую колёсами «Camry» батюшки пыль на дороге, потом развернулся и пошёл к палатке.
Через три дня, на следующей моей смене, сцена с отцом Константином повторилась, только теперь искал меня он. Подъехал, вышел из машины…:
- Благословите, батюшка. – Склонился в поклоне я.
- Господь благословит. – Осенил меня крестным знамением, но к руке подойти не дал. Стесняется ещё, наверное…. – Я о том нашем с тобой разговоре…. Насчёт Василия, да. Тут вот какая штука…, нехорошо получается. Я ведь понятия не имею, сколько эта работа стоить может. Как это всё просчитывается…. Что я настоятелю скажу? Знаешь, как в глухом телефоне: Василий тебе что-то шепнул, ты мне, я отцу Иоанну…. Пусть он сам к нему подойдёт, Вася, то есть. Пусть сам спросит. Напрямую, да, да…. А то что мы, как дети прямо…. Вот и хорошо.
На меня отец Константин не смотрел. Говорил в сторону. Неудобно ему было. В годах дядька, а священник молодой. Ничего, пообвыкнется….
Года не прошло, как отец Константин поменял свою старую «Camry» на новую.
Вася денег так и не увидел….
"Лаской с ними надо, лаской и уговорами.... И хлебушек чтоб..., перед мордой".