Волосатый ёжик
Глава 1
– Я в Лесное! – громко сказал ёжик, выходя из домика.
Он сразу отправился в Малину, – большой кустарник на краю леса. Никто в округе не путал ёжика с крысой, несмотря на волосы, покрывавшие его тело вместо иголок. Такой он родился.
В зарослях кто-то хрустел ломкими ветками и громко чавкал.
– Привет, Ёжич! – медведь заметил ёжика. – Ну что, заготовки на зиму нужны?
– Да, Медвежос. И вечером к чаю хочется чего-то вкусненького.
– Ну, пристраивайся.
– Смотри, не раздави меня! – предупредил ёж.
Медведь засмеялся:
– Ты не то пальто надел сегодня, парень! Надо было с иголками.
– Отстань. Мне в этом больше нравится.
Ёжич стал ползать под Медвежосом, выбирая лучшие ягоды. На всякий случай он поглядывал на большого зверя.
Медведь чихнул, упал на попу. От страха Ёжич свернулся в клубок. Он знал, что Медвежос сел мимо него. Но он ещё не знал, что мишка чихнул прямо ему на "пальто". То есть, на волосы. На его прекрасные пепельные волосы, в которых встречались золотые пряди.
Глава 2
– Встречай с гостинцами, Ежунюшка! – он встал у входа в домик, прижимая к животу найденные в Малине сокровища. – Немного сегодня к ужину, остальное засушим на зиму.
– Сейчас чаю налью, добытчик мой, - отозвалась Ежуня.
Ёжик прошёл к столу у окна, высыпал ягоды в посуду. Сел на стульчик и довольно оглядел комнату. Как же хорошо дома! Несколько лет назад он приглядел на большой опушке высокий пень, полый внутри. На их счастье, выхода наверх не было, но на всякий случай Ёжич прикрыл спил двускатной крышей из плотных берестяных полотен. Поставил входную дверь и обустроил комнату с отсеком для запасов на зиму.
Ежиха потянула воздух своим маленьким носиком.
– Чем-то пахнет.
Она недовольно сморщила мордочку.
– Ежунюшка, я завтра подальше в Лесное зайду. Грибочков принесу.
Ежуня продолжала принюхиваться к Ёжичу.
– Как отвратительно пахнет!
Она зашла сзади.
– Это что? Фу! Быстро в тазик! Ловко в тебя твой большой друг попал.
Тазиком называлась коробочка из бересты рядом с домом, в которой копилась дождевая вода. Весной Ёжич нашёл этот удобный туесок в Лесном и, как хозяйственный мужик, притащил к себе в Опушкино. Отпала нужда спускаться за водой к ручью.
А теперь в этом тазике ежиха отмывала Ёжича от дурно пахнущей медвежьей слизи.
Он радовался, что принял ванну. Но не догадывался, о чём Ежунюшка заговорит за вечерним чаем.
Глава 3
Каждая ягода малины слеплена из маленьких красных шариков.
Ёжич и Ежуня сидели за столом у окна, наслаждаясь чаем из болотных трав. Красные шарики из тарелочки быстро убывали.
– На спине у тебя как будто жвачка застыла. Никакое мыло не берёт. Будем стричься.
– Рано. В октябре надо, чтобы волосы к зиме отрасли. Давай этот кусок вырежем, и всё!
– Некрасиво. Будем стричься. Мне шерсть твоя нужна.
– Не шерсть, а волосы! – возмутился Ёжич.
– Неважно. Я свяжу себе на зиму намордовничек и налапочники. Чтобы спать теплее было.
Из-за иголок она спала на животике, раскинув лапки в стороны.
«Конечно, – раздумывал волосатый пока ещё ёжик, – намордовничек и налапочники ей нужны». Вслух он сказал:
– Да. Но тебе ещё и коврик нужен под животик.
– Хорошо, что мы заботимся друг о друге, – отозвалась ежиха.
Они сели на порожке, чтобы проводить за высокие деревья Лесного солнышко. Завтра будет новый день. Завтра Ежунюшка будет его стричь.
Это он знал. Хотя и не подозревал, что ожидает его к вечеру следующего дня.
Глава 4
Ёжич крутился, пытаясь рассмотреть себя со всех сторон, но это плохо ему удавалось.
– Ну что ж, ну что ж, – растерянно бормотал он. – Опять все смеяться будут надо мной. Сейчас горячая пора, надо в Лесное и в Малину ходить, запасы делать, а тут такая незадача.
Он сжал пальчиками синюю кожу на животе. Медленно поднимая лапки и устрашающе вращая глазами, зловеще промычал:
– Синий голый призрак снова объявился в Лесном!
– Не переживай, Ёжичка. В прошлом году посмеялись и привыкли. А там и новые волосики полезли.
Ежуня целый день стригла своего героя и теперь отдыхала. Вскоре встала из-за стола, помыла чашку.
– Я за травками, скоро вернусь, – сказала она и вышла из домика, оставив «синего призрака» у зеркала.
Ёжич вздохнул, принёс табуретку и сел на неё. Он всматривался в отражение и трогал кожу в разных местах, качая головой. Затем прошёл к выходу, приоткрыл скрипнувшую дверь. Осторожно выглянул.
С ветки одинокого дерева сорвалась в сторону Лесного сорока, громко стрекоча на лету. Ёжич захлопнул дверь и сердито пробубнил:
– Заработали средства массовой информации. Свежая новость летит в дома жителей Опушкино и Лесного! Сейчас соберутся соседи, ведь есть над кем посмеяться.
Он вдруг услышал звуки марша. Этот марш был единственным в репертуаре небольшого духового оркестра ежей и назывался «Любимым». Ёжич выскочил из домика.
В роли дирижёра выступала Ежуня. Закончив играть, зверьки обступили синего ёжика, подбадривая его. Уходя, они оставили в подарок горстку орешков.
Солнце вновь опускалось за Лесное. Ёжич улыбался, поглядывая на Ежунюшку. Он знал, – это она подняла ему настроение. Правда, не догадывался, что скоро появится гость.
Глава 5
– Можешь меня поздравить!
Радостный Псин скакал по лужайке, на которой только что играл оркестрик. Он подбегал к Ёжичу, крутил хвостом, снова убегал.
– Да успокойся ты! Что у тебя?
Собакер сел возле ёжика, долбя хвостом по траве. На зелёном фоне белый с крупными чёрными пятнами пёс выглядел элегантно.
– У нас скоро будут щенки! Уууу! – завыл Псин, не в силах сдержать эмоции.
– Какое счастье. Как я за вас рада! – воскликнула Ежуня.
– А ты что молчишь? – Псин смотрел на Ёжича.
– Это… – Ёжич растерялся. – Тебя ничего не смущает? Ну, то, что я синий.
– Да хоть зелёный!
Псин сорвался с места и сделал новый круг по лужайке.
– Ты не хочешь меня поздравить? – он вильнул хвостом, ожидая ответа.
– Фу, – выдохнул Ёжич, – извини. Мы с Ежуней поздравляем тебя и Псинку. И желаем всем здоровья.
Теперь ёжик улыбался. Он встал с порожка, подпрыгнул и задорно предложил:
– А давай от радости наперегонки. Кто быстрее!
– До ручья и обратно! – поддержал Псин, и они умчались.
– Вот ненормальные. – Ежиха усмехнулась. – Даю сто очков вперёд, что мой будет первым.
Да, он часто ей рассказывал о своём трудном детстве. Когда любой другой ёж мог свернуться в клубок и выставить иголки, ему приходилось быстро бегать. Только так он остался жив.
А вон и Псин показался. А где Ёжичка? А, – вот он, маленький, синенький, присел на порожек рядом и смотрит на приближающегося собакера. И кричит:
– Тренироваться надо, дружок!
Да, Ёжич знал, как побеждать в соревнованиях по бегу. Но предугадать, что скажет проигравший в забеге Псин, он не мог.
Глава 6
Псин тяжело дышал.
– Ты. Всё время. Впереди. Бежал. Словно дразнил меня.
Он устало зевнул.
– Синий. Хорошо видно. Был бы с шерстью…
– С волосами, – сердито прошипел Ёжич.
– С волосами не увидел бы. А так ясно, что не обманул. Синий! До ручья быстрее меня домчался, а обратно я и вовсе потерял тебя из виду. Убежал. Поздравляю!
Псин присел. Ежиха предложила:
– Посмотри с нами, как солнце за Лесное садится. Пожелай ему спокойной ночи, и сам спать будешь крепко.
– Хорошая у вас традиция, – негромко сказал Псин.
– Да. Зимой так не посидишь. Надо ловить лучи, пока можно.
Собакер задумчиво произнёс:
– Интересно, а куда оно там уходит?
– Солнце-то? – ёжика вопрос не смутил. – За край земли. Там уже край. Ты не знал?
– Да ладно. – Псин был удивлён. – И что, свалиться можно?
– Конечно. Там аккуратно надо по краю ходить. А солнце подныривает, проходит под землёй, и из-за спины утром появляется. Там другой край. Ты, вообще, устройство мира знаешь? Ну, так слушай.
Ёжич встал и подал лапкой знак.
– Лежать!
Псин послушно лёг на траву, а ёжик запрыгнул ему на спину и улёгся, подставив для удобства лапку под голову.
– У нас планшет есть, – хоть телевизор смотри, хоть в интернет захаживай. Только там всё врут, я это уже давно понял, так как доверяю только себе. Мои глаза, уши и развитый ум говорят мне вот о чём. Вокруг Лесное, посреди наше Опушкино. Там, за ручьём, ваш Громкоград. Только шум, а пользы никакой. Железки носятся по широким твёрдым тропам, сбить могут. А жив останешься, так лапы сотрёшь. И в чём смысл? Тут хоть грибы, ягоды. Воздух чистый. По нежной травке ходим. Заметь, солнце утром появляется на таком же расстоянии от Опушкино, на каком исчезает вечером с другой стороны. Значит, глаза мне говорят: Опушкино – центр мира. А вокруг центра Лесное, да Громкоград за ручьём. Вот и весь мир.
На мгновение повисла тишина.
Ёжич знал, что Псин что-нибудь возразит. Но не догадывался, какая картина мира у собакера в голове.
Глава 7
– Не может быть, – сказал, наконец, Псин. – Мир большой. По телевизору рассказывают про разные города и что в них происходит.
– Я же говорю, врут. Сочиняют. – Ёжич побегал по спине Псина. – Они для нас кино снимают. Тут и надо-то, что сценариста с фантазией, да нескольких операторов с камерами. Ещё съёмочный павильон с артистами и массовкой. Делов-то кучка! Этого на десять каналов хватит. Ты заметил, что новости везде одинаковые? Про одно и то же говорят. А ты сам видел какой-нибудь город своими глазами?
– Ну, мой хозяин летал на самолёте. Долго летел, сутки. Мир большой. Город… сейчас вспомню. Во! Нюёрк!
Ёжич схватился за синий живот и захрюкал. Ежуня тоже засмеялась.
– Нюёрк! Ха-ха-ха! Что за название? Мне название Громкоград не нравится, но тут хоть всё понятно: город, в котором шумно. А Нюёрк? Кто такой Ню и куда он всё ёрк-ёрк-ёрк?
Псин не выдержал и перевернулся на спину, дрыгая лапами от восторга. Ёжик ловко, как циркач, переполз ему на живот.
– Кто такой Ню? – лапками он невольно щекотал собакера. Псин покатился по траве, повизгивая.
– Куда он ёрк-ёрк-ёрк? – перебирал лапками Ёжич, чтобы не упасть.
Ежуня смеялась, смотря на эту сцену.
– Кто такой Ню? – не унимался Ёжич. – Кто? Куда он всё ёрк, да ёрк?
Псин остановился в положении «лёжа», так было не щекотно. Ёжик опять залёг у него на спине.
– Ладно, – выдохнул Псин. – Может, и правда, нам показывают по телевизору спектакль. Лично я Нюёрк не видел. А вот ты, Ёжич, с глазами, с ушами и сильно умный, скажи мне, – там же показывают океаны, корабли, самолёты. Их тоже в студии снимают?
– Не, это компьютеры рисуют.
Псин ненадолго задумался. А Ёжич добавил:
– И Земля. Никакая она не круглая. Земля плоская!
– Точно! – вскочил Псин. – Как далеко ни беги, а она ни разу не заворачивает! Мои глаза мне тоже не могут врать. А зачем тогда всё это придумывать и по телику показывать?
– Чтобы скучно не было, – вздохнул Ёжич.
– Да, ты прав.
Собакер встал.
– Мне пора.
Ёжик спрыгнул в траву.
– Я позову тебя, когда Псинка разрешит, – сказал Псин. – Пока-пока.
– До встречи! – крикнули вслед убегающему Псину ёжики.
Глава 8
Через три недели собакер снова появился.
– Родила Псинка, дней десять как родила!!!
– Поздравляю, – сквозь дрёму сказал ёжик.
Он лежал возле домика на травке, подставляя солнышку синюю кожу, пропадающую под светлыми короткими волосиками.
– Ты уже поздравлял! – нетерпеливо чихнул Псин.
– Чего тянуть? – пробормотал сонный Ёжич. – Куда торопиться?
– Мы будем тянуть? – настаивал Псин. – Или поторопимся?
– Куда торопиться? – прошептал ёж, не открывая глаз.
Разозлившись, собакер поддел носом друга. Ёжич пролетел немного по воздуху и плюхнулся в ванну, воскликнув:
– Спасибо, Псин! Знаешь, как бодрит купание после сна?! Прости. Я придерживаюсь именно такой жизненной философии: есть дело, надо делать. Можно отдохнуть, – не торопись!
– Знаем мы твою философию, – всё ещё сердился Псин. – Так ты со мной?
Это было бы краем невежества со стороны Ёжича, – не откликнуться на приглашение, – и они помчались на окраину Громкограда.
– У меня из головы никак не идёт прошлый наш разговор, – кричал на бегу Псин. – Если Земля плоская, то есть и обратная сторона Земли? И как там ходят? Кверху лапами?
– Думаю, да.
– Как-то не вяжется. Они должны в космос упасть, к звёздам. Я думаю, там никто не живёт.
– Там тоже живут, точно тебе говорю. У меня не только глаза, ум и уши есть. Ещё нюх и тонкая чувствительность к вибрации земной поверхности. Вот крадётся кто ёлками, а я чувствую. Лапками вибрацию улавливаю.
– И что?
– Я тебе это говорю, потому что чувствую иногда, как с той стороны слабое дрожание до нас доходит. Какой-нибудь ихний медвежос подпрыгнет, а я чувствую здесь.
– Странно. Не падают, говоришь? Как же наша Земля выглядит?
– Да как блин. А вокруг Солнце вертится. У нас день, у них ночь. И наоборот: тут темно, там светло.
– Ух, ты! Ничего себе…
Ёжич успел вернуться домой к заходу солнца. Ежуня сидела на порожке и обрадовалась, увидев его.
– Рассказывай, какие они? В папу, красивые?
Ёжич сел рядом, прислонился к косяку двери и довольно протянул:
– Даа…
– Ну, что? Устал, мой синенький?
– Нет, мне хорошо, – он вдруг встрепенулся. – Да я уже не синенький, а волосатенький немного.
– А я всё жду, когда появятся твои знаменитые золотые пряди. На голове, на груди.
– Это к Новому году, не раньше.
Ежуня вдруг начала принюхиваться к ёжику.
– Запах нехороший от волос. А из ротика вкусно пахнет.
– Даа…
– Что – да? Иди ванну принимай.
– Я сегодня мылся, прежде чем в гости смылся!
Но Ежуня настояла на своём.
Помывшись, Ёжич зарылся в постель из сухого мха. Рядом лежала Ежуня. В четырёх налапочниках, которые она успела связать за время, что прошло после стрижки. До зимы в планах был ещё намордовничек.
– Ну, рассказывай.
Ежуне не терпелось услышать рассказ о появившихся на свет щенках.
– Ну что ж, ну что ж, – неторопливо начал Ёжич. Он был явно доволен походом в гости. – Они, и впрямь, красивые, и очень похожи на отца.
– Это счастье! – ежиха не могла скрыть свой восторг.
– Да… Псинка их так тщательно облизывала, словно это были леденцы. Я случайно тоже попал под её язык.
– Ёжич! – Ежуня нахмурилась. – Что за выходки такие?
– Я не мог отказать себе в удовольствии, хорошая моя. Когда и кто меня снова так вылижет?
– Фу! Я поняла, чем от тебя пахло.
– Даа… – довольно протянул Ёжич. – А потом я, облизанный, стал своим. Я стал таким же, как и другие щенки. И не смог отказать себе в удовольствии.
– Ну какое ещё-то удовольствие?
– Понимаешь, когда все щенки присосались к Псинке, я не мог…
– Отказать себе в удовольствии? Попить молочка? – Ежуня догадалась и была недовольна. – Ты у меня прохвост! У тебя из ротика пахло молоком!
– Ежунюшка, не сердись. Я тебя тоже молочком буду поить.
– Я не собираюсь сосать молоко у Псинки!
– Этого не потребуется! – воскликнул он и умолк, собираясь с мыслями. Затем горячо и быстро заговорил.
– Ты сейчас поймёшь. Я в молодости научился коров доить. Я же необычный ёжик. Залезаю по ноге коровы к вымени и пью, пью. И тебе наберу. За ручьём поле, там пастбище. Будешь теперь молоко пить.
– Как же, молоко он мне принесёт. Вот-вот снег выпадет.
– Весной принесу, клянусь!
– Ладно. – Ежуня улыбнулась и погладила налапочником спину Ёжича. – Спи, мой герой.
Глава 9
На рассвете произошло землетрясение. Ёжич не знал, что такое бывает. И что это такое, тоже не знал.
Они с Ежуней сидели на постели и со страхом ждали, что будет дальше. Когда рассвело, они встали и начали наводить порядок в домике. Некоторые вещи упали со стола и с полок, а сверху насыпалась труха.
Ёжичу пришлось заняться входной дверью, которую перекосило. Дверь не хотела плотно закрываться.
Днём прилетел Псин. У него были вопросы.
– Слушай, Ёжич, что это было? Это не снизу стукнули?
– Сам всё думаю. Их можно понять. Всё время вниз головой. Злые опять, вот и долбанули чем-нибудь снизу. Чтобы нам тоже жизнь мёдом не казалась. С утра наводим порядок. Видишь, дверь не закрывается?
– У нас примерно такая же история. Хозяин что-то пилит, хозяйка и дети треснувшую люстру на помойку выбросили. И разбитую посуду. Я Псинку со щенками под кровать отправил, чтобы их не затоптали. А я чего прибежал-то? Хозяин вчера сказал, что снова в Нюёрк собирается, а хозяйка ему говорит: «Всё на ту сторону Земли мотаешься. Сколько можно? Деньги только переводишь напрасно». Ты понял? На ту сторону. Как он вниз головой ходить будет?
– Что ему там надо?
– Я всего не понимаю. Он какой-то блаблатворительностью занимается. Он им помогает справиться с трудностями.
Ёжич задумался.
– Кажется, я начинаю понимать. На той стороне Нюёрк. Им там плохо живётся, вот они и злые. Мало, что злые, так ещё и вредные. Сами мучаются, и другим жить не дают. Не люблю таких. Мы тут дружно живём и никому не мешаем. Твой хозяин хочет их вразумить. Или у него лекарство изобретено, чтобы они не злились, а были довольны жизнью. Или верёвки везёт, – привязываться к деревьям и не падать на звёзды.
– Может быть. Ладно, ты думай, а мне обратно надо.
– Думаю, они могут быть добрыми, да жизнь у них злая. Надо помогать, – прошептал ёжик.
Псин убежал. Ёжик пожалел, что не успел высказать собакеру мысль, которая только что пришла ему в голову. А мысль была важная, об устройстве этого мира. И вот что он понял.
Солнце утром встаёт за спиной. Затем проходит днём по дуге и садится вечером за Лесное уже с этой стороны. Значит, самолёт полетит в Нюёрк под этой дугой, чтобы не столкнуться с Солнцем, и, как Солнце, тоже нырнёт вниз за край «блина», чтобы попасть на ту сторону Земли.
Каждый день открытия!
Псину придётся рассказать про это в следующий раз.
Размышления Ёжича прервал очередной толчок снизу.
«Какие же они вредные!» – подумал он.
Настроение было испорчено. Ёжич не понимал, зачем портить жизнь другим, когда самим плохо. «Ведь мы справляемся с неурядицами, другим гадости не делаем», – думал он.
В ожидании новых ударов они с Ежуней просидели остаток дня за столом, попивая чаёк с вкусняшками, засушенными на зиму.
Ёжич вспомнил, какое вкусное он попробовал вчера молоко, а ещё вспомнил, какое вкусное оно было у мамы.
– Как, ты помнишь? – удивилась Ежуня. – Ты же маленький был.
– А вот помню, – ответил ёжик. – Сам удивляюсь, но помню. У меня два самых ярких впечатления осталось о маме. Одно про молоко.
Он умолк.
– А другое? – не выдержала Ежуня.
– Другое... – эхом отозвался Ёжич, загрустив. – Она сказала мне, моим братьям и сёстрам, что уходит вместе с Солнцем. Мы всё сразу поняли. Старые ежи уходят в Лесное в направлении садящегося Солнца, и больше их никто не видит.
– Не грусти, Ёжичка, – она положила свою лапку на его лапку. – Я тоже через это прошла. Скажи, ведь нам хорошо вдвоём.
– Конечно, хорошо, Ежунюшка. Пойдём на порожек, проводим солнышко.
Он улыбнулся и уже весело сказал:
– И вообще, лучше нет нашей земли. Опушкино – наше всё. – Ёжич стал заигрывать с ежихой. – А я тебе молока должен! Забыла?
– Помню!
– А, забыла, забыла.
– Да помню я! Попробуй только, не принеси мне весной! Хорошо, что мы заботимся друг о друге.
Глава 10
Утром Ежуня не обнаружила Ёжича рядом в постели. Она причесала иголки маленькими грабельками, что подарил ей ёжик на День рождения. И увидела чашку на столе. Странно! Ведь она была очень аккуратной ежихой, мыла посуду после еды и ставила на полки.
Она повела носиком. Пахнуло чем-то родным, знакомым с детства. Молоко… Она распахнула дверь.
Ёжич сидел в траве и, жмурясь, смотрел то на свою Ежунюшку, то на солнышко, карабкающееся за домиком к небу сквозь ветви Лесного.
Она обняла его сзади, касаясь животиком, чтобы не уколоть. Прошептала:
– Хорошая традиция, правда? Встречать солнце, наслаждаясь парным молоком.
– Да, у нас новая традиция. Коров ещё пасут, я выполнил обещание.
– Жаль, зимой молока не будет, – сказала Ежуня.
– Плохо ты меня, значит, знаешь, – возразил ёж. – Делов-то кучка – в коровник пробраться!
…Прошло ещё недели три. Попив лугового чаю с молоком, Ёжич, заложив лапки за спину, ходил по комнатке из угла в угол.
– Ну, что ж, ну, что ж, – бормотал он. – Запасы на зиму сделали, не пропадём. А теперь иногда и за молочком можно выбраться, если оттепель случится. Будем зимой с горки на замёрзший ручей на попе съезжать с другими ежами. Будем, Ежуня?
– Конечно! – улыбалась ежиха. – Как всегда.
– Отлично! Отоспимся за зиму, биатлон посмотрим, а там и лето наступит.
В дверь громко постучали.
Открыв дверь, Ёжич попал в лапы Медвежоса.
– Как, запаслись на зиму? – басовито спросил медведь. – А я отъелся хорошенько.
Он рыгнул.
– Смотри, не чихни на моего Ёжичку, – прыгнула к выходу Ежуня, – а то будешь иметь дело со мной!
– Боюсь, боюсь. – Медвежос выставил перед собой огромные лапы. – Давайте лучше полюбуемся деревьями, что в Лесном готовятся к зиме. Красные, жёлтые листья. Красиво. Меня уже в сон клонит. Подготовил удобную берлогу, веток набросал. Вчера белые мухи летали. Видели? Хожу вот, прощаюсь с друзьями до весны.
– Ну, если до весны, если с друзьями, то пока. Спокойного сна, – ответила Ежуня. – Иди своей дорогой.
А потом примчался игривый Псин.
– Как молодёжь? – поинтересовался Ёжич.
– Скоро папку догонят! – дурачился собакер, прыгая по лужайке. – Огромные! Бегают, где хотят, никого не слушают.
– Так ты учи их уму-разуму, балбес! Сидеть, лежать. Охранять. А то и дом от воров не защитят.
– Да уже начал. Косточку ищут, если спрятать.
– Ха, косточку. А палку?
– Не всё сразу, – уклончиво ответил Псин.
– Их ещё охоте учить надо.
– А чего тянуть, куда торопиться?
Ёжич усмехнулся.
– Ишь ты, запомнил.
– Да, Ёжич, отличная философия. Я у тебя всему учусь.
Псин кувыркнулся напоследок и затих в усыхающей осенней траве, глядя в небо.
– Знаешь, – сказал он, – мне кажется, я попал в отличную компанию. У тебя многому научился. Без Псинки не жизнь. Хозяин умный. Он ведь не зря летал в Нюёрк. Его блаблатворительность делает чудеса.
– Да! – вскочил ёжик. – Я заметил, – снизу долбить перестали!
– Вот-вот. Я говорю, он умный и справедливый. С любым договорится.
Они бы долго болтали, но у собакера ещё были дела.
Даже проводив вечернее солнце, Ёжич и Ежуня вновь загрустили.
Три дня хозяйствовал сильный ветер. Из окна возле стола, где они пили чай, открылась печальная картина. Деревья сбросили радовавшие глаз разноцветные листья. Всё вокруг стало серым и мокрым.
– Скучно, – вздыхала Ежуня, – ах…
Она села вязать намордовничек.
Ёжич бродил из угла в угол.
– Ну, что ж. Ну, что ж, – повторял он. Хотелось сорвать в Опушкино самый красивый цветок и подарить настроение Ежунюшке, да где ж сейчас найдёшь цветы?
Он достал из запасов заветную коробочку, снял крышку, принюхался, закрыв глаза.
– Что у тебя? – заводила носиком Ежуня. – Покажи! Дай!
Она поставила коробочку на стол, открыла и набросилась на лакомство. Ёжичу хотелось обойти её, но он каждый раз упирался в острые иголки.
– Как вкусно! – потирая животик, ежиха присела на стул. – Сушёные червячки. Ничего лучше нет!
Ёжик смущённо сидел напротив. Он только сказал:
– Как хорошо, что мы заботимся друг о друге.
Ночью природа разродилась. Когда рассвело, они увидели сказочные кружевные деревья, принявшие на себя снежные хлопья, и белое покрывало вместо пожухлой травы.
– Ну что ж, ну что ж! – оживился Ёжич. – Как здорово, что мы живём в Опушкино, а не на какой-нибудь холодной далёкой звезде!
Он широко распахнул входную дверь, вдыхая свежий воздух. Сзади к нему прижалась Ежуня, поглаживая подросшие волосики налапочниками. Заметила маленькую золотую прядь на голове.
– Зима! – задорно крикнула она через цветастый с узорами намордовничек.
«Она уже вяжет коврик под животик, – подумал ёжик и возрадовался. – Ура! Мы готовы к зиме!»