Письма никуда. Глава тринадцатая

   
     После затяжной зимы весна неохотно, еле-еле ступает по остылой земле розовыми от холода ногами. Лучезарное небо, выманившее меня из дома в туфлях и кардигане, нежно украшено перьями облаков, таких невесомых и беззащитных, что перехватывает дыхание. По дорогам бродяжничает ветер, насквозь продувающий все худосочные ветровки и кардиганы. Странно, мне кажется, что если бы вдруг этот ветер стал человеком,то у него было бы лицо Уленшпигеля: узкий подбородок, зелёные глаза, тонкий нос, поднятые в постоянной улыбке уголки юношеских губ... Чудится, вот заверну за угол, а навстречу  он в средневековой одежде, с котомкой за плечами и дудкой в руке.
   Сегодня в школе молодая светловолосая англичанка, похожая одновременно и на борзую, и на Уму Турман в фильме "Убить Билла", беспокойно заметалась по учительской, словно напав на след.
- Лена, что случилось?
- Так ведь весна, Надежда Наумовна.
- Ну и что?
- Не знаю что. Меня весной куда-то тянет. Вот я бы поехала, побежала куда-то...
- Поверь, это проходит. Как лет двадцать здесь отработаешь, никуда уже не захочешь бежать и ехать даже весной, потому что будут болеть ноги.
  Сказала так и пожалела: зачем? "Блажен, кто смолоду был молод, блажен, кто вовремя созрел..." Неужели я позавидовала чужой молодости, стремлению выйти за пределы быта? Лена засмеялась и показала язык. Поделом тебе, старая ведьма!
  Домой я возвращалась через парк, такой трогательно голый без листвы. Брела, опустив голову, и вдруг - о, чудо! - в жухлой траве под деревьями нашла семейку крепеньких молодых грибов-синеножек или рядовок, как их называют в средней полосе России. Кто-то незримый, наблюдающий и охраняющий сверху, решил меня побаловать. Порывшись в сумке, нашла маленький прозрачный пакет. Собирая грибы, заметила крохотные желтые цветы у огромных шершавых стволов ясеней. Веснушки солнца!
   А потом позвала дорога - лучшая в мире дорога, ведущая к моему дому. По ней, пританцовывая, шатался Уленшпигель-ветер, весёлый бродяга, и его перуанская флейта, смеясь и плача, пела о том, что мир уязвим и прекрасен как никогда.