Цыганский визит (Ольга Бахмутченко) / Проза.ру

      Услышав дверной звонок, Ирина Сергеевна недовольно оторвалась от мольберта, вытерла кисть от краски и направилась к двери, раздумывая, кто бы это мог быть. Гостей она не ждала, ибо обычно приятельницы предупреждали её о своём приходе, соседи были людьми самодостаточными и соль заимствовать друг к другу не бегали. Наверное, это контролер по проверке показаний счетчиков. Открыв дверь, увидела перед собой необычных посетительниц, двух женщин, пожилую и молоденькую, одинаково добротно, но безвкусно одетых . Куртки кожаные, демисезонные, юбки летние, длинные и блестящие от люрекса. Стоптанная обувь без каблуков в контрасте с яркими цветастыми платками с бахромой , из-под которых выбивались крутые завитки смолистых волос, глаза крупные, выразительные, пристальные под дугами черных бровей, на смуглых лицах налет некоторой театральности – типичная цыганская внешность.
      К цыганам Ирина Сергеевна имела неподдельный интерес с самого детства, с того самого дня, как невольно подслушала разговор мамы и бабушки о том, что на краю их небольшого городка , на лугу под лесом , остановился цыганский табор, что жди теперь беды, что надо этого чертенка из двора не выпускать, потому как цыгане детей воруют .
- Да кто ее уворует, она же белобрысая! – возразила бабушке мать.
- Оно-то так, да такие, как она, оторви и выбрось, очень даже цыганам не помешают.
- Ну что ты, мама, такое выдумываешь! Какое оторви да выбрось? Просто суперактивный ребенок, любознательный и инициативный. Не запрешь же ты ее в доме на неизвестный срок, это просто невозможно!
- Вот то-то и оно. Очень хорошо я ее знаю. Узнает – и попрется с ними знакомиться. Люблю я ее, вот и переживаю.
      Действительно, бабушка свою внучку знала хорошо. Буквально на следующий день Ирка, собрав ватагу сорванцов, отправилась за город посмотреть на табор и цыган, что это за люди такие, что от них обязательно надо ждать чего-то недоброго и неординарного? Рассевшись между сосен на бугре, позволяющем осуществлять обзор луга, с любопытством рассматривала детвора распряженных и стреноженных лошадей, щиплющих луговую траву, странные телеги с каркасами, обтянутыми ветхими тряпками, палатки , среди которых возвышался один большой шатер, бегающих полураздетых смуглых детей, странно одетых и зачастую бородатых мужчин в сапогах и шляпах , женщин в развевающихся длинных юбках, колдующих у дымящих костров, откуда доносился непонятный говор. Когда любопытную компанию заметили, она вихрем унеслась между сосен: а вдруг и вправду цыгане детей воруют, вон и лошади у них есть, догонят сразу!
      Бабушка все-таки каким-то таинственным образом узнала о путешествии иркиной компании к цыганскому табору, хотела было ее выпороть, но внучка ей заявила, что бить детей, тем более девочек, нехорошо и некрасиво для взрослых, тем более, что ничего страшного не случилось, все возвратились домой живыми и здоровыми и смотреть там больше нечего. Но ореол таинственности и романтизма вокруг этих непонятных и непохожих людей из неведомой для обывателя жизни остался в памяти и закрепился после знакомства с литературными Земфирой и Эсмеральдой , а особенно после увиденного на экране ослепительно красивого цыгана Николая Сличенко с его потрясающе необычным исполнением цыганских песен и русских романсов. Побывала она и в московском цыганском театре « Ромэн», это было одним из условий, поставленным отцу, который приглашал ее в гости в свою новую семью. Конечно, яркие и красивые цыганки, исполняющие свои захватывающие гортанные песни под огненные пляски, в роскошных многоэтажных юбках, совершенно не походили на бедных и полуоборванных женщин у костров цыганского табора, но Ирина уже хорошо понимала, что у цыган, как и в любом обществе, есть своя богатая элита и обслуживающие ее полунищие особи, живущие ворожбой, кражами и попрошайничеством. И ее по-прежнему интриговали рассказы горожан, пострадавших от цыганского гипноза или мошенничества, тем более что эти жалобы сопровождались слезами или заявлениями в милицию, следовательно, вымыслами не были.
      Когда после вуза ей пришлось работать в сельской школе, уже ближе столкнулась с цыганами, теперь уже оседлыми. Своих детей они упорно не хотели сдавать на обучение, и надо уже было ходить по домам переселенцев и безуспешно уговаривать отдать свою горластую ребятню хотя бы в начальные классы, соблазняя фондом всеобуча, помогающим приобрести необходимые для детской жизнедеятельности вещи. Соблазнялись очень немногие. Те из учителей, кому посчастливилось попасть в цыганское жилище, убеждались в том, что и из домов устраивались просторные кибитки, где царил беспорядок, среди грязных ковров бродили молчаливые лохматые псы и никаких условий для обучения не было .Больше трех классов некоторые цыганчата, сдавшиеся на милость учителей, как правило, в школе не оставались, и лишь один получил с точки зрения бывшего табора высшее образование - 7 классов. Он был молчалив и сдержан, обижать его даже словесно отпетые хулиганы опасались, зная, что цыгане своих в обиду не дают ,учился неохотно, но претензий со стороны учителей не имел, потому что был способным, так как, не имея никаких условий для получения знаний в своей семье, брал их только в школе, домашние задания, как правило, не выполнял, был, на удивление, вежлив, никаких конфликтов ни с учителями, ни с одноклассниками не допускал, добросовестно дежурил после уроков, и ему прощали частые пропуски занятий, зная специфику окружения. До выпуска не дотянул, может быть, надоело подчиняться прихоти родителей, возлагавших на него непонятные честолюбивые мечты, может быть, по какой-то только ему известной причине, тем более, что у цыган были свои университеты, и лучшие их выпускники жили в больших богатых домах и ездили на иномарках. Окончив свое обучение, подросток исчез, и того, как сложилась его судьба, теперь уже его бывший классный руководитель Ирина Сергеевна не успела узнать, так как вскоре тоже уехала из села по месту новой работы мужа. Но в ее памяти остались его сумрачные невеселые глаза и лицо, никогда не освещаемое улыбкой. И было в нем что-то такое сильное и доброе, что она была уверена, что злодея или вора из него не получится.
      Общаясь в селе с цыганами, она удивлялась их кастовой обособленности и полупрезрительному отношению к людям нецыганской национальности, полной независимости от порядков, установленных чуждым для них обществом, прекрасному знанию человеческой психологии и умению на нее воздействовать, и от мала до велика прекрасному владению чуждой им речи, которой их никто специально не обучал. Юные разбитные « чавэлы» в школу приходили уже с неплохим знанием языка , ничем не отличающегося от языка сельских сверстников. Несомненно, это был народ сильный,талантливый и непонятный рядовому человеку, который не принимал странного цыганского образа жизни, поэтому не любил его и побаивался. И было за что, потому что ни одна озвучиваемая история, связанная с цыганами, не содержала положительной оценки и порой носила криминальный характер.
      Открыв дверь, Ирина Сергеевна догадалась, что обход подъезда цыганками оканчивался, так как её квартира была первой в подъезде и любой подобный обход всегда предусмотрительно начинался с верхних этажей ,чтобы в критических случаях был открыт путь к отступлению. Скорее всего, увидев посетительниц, перед ними соседи сразу закрывали двери. На нее цыганки смотрели с надеждой, и не удивительно, на пороге квартиры перед ними стояла какая-то взлохмаченная особа в непонятном полурабочем одеянии в пятнах разноцветной краски и с любопытным выражением лица. Причем входная дверь квартиры была добротной, следовательно, жили тут люди не бедные, можно начинать общение, коль хозяйка не торопится её закрывать. Старшая из цыганок начала диалог, младшая, опустившись на ступеньку, внимательно за этим наблюдала. « Видимо, здесь будет даваться мастер-класс в целях преемственности,» - подумала Ирина Сергеевна и приготовилась принять в нем участие.
         Цыганка подошла вплотную и посмотрела прямо в глаза женщине. Ирина Сергеевна приняла взгляд, гипноза она не боялась, была возможность узнать, что ему не подвержена. Сначала это произошло в детском санатории, когда в оздоровительную группу был приглашен известный в медицинских кругах гипнотизер, и Ирина удивилась, увидев погруженных в сон под воздействием гипнотизера соседок по группе. Её в этот сон так и не погрузили, что объяснилось непробиваемой аурой и тем, что она сама может иметь способности к гипнозу. Потом в этом её обвинил родной муж, пожаловавшийся друзьям ,что не может избавиться от навязываемой ему непонятной подчиненности своей супруге даже тогда, когда этого ему не хочется, а в слабости характера его никто не мог бы обвинить. Друзья посмеялись и объяснили любовной привязанностью. Затем коллеги удивились тому, что молодой учитель держит в дисциплине самые неуправляемые классы, а директор школы однажды после конфликта в коллективе обвинил, что она навязала коллегам свое мнение, хотя это было неправдой, он, действительно, был неправ и его беда в том, что не привык, чтоб ему перечили. Как бы то ни было, Ирина Сергеевна ни в какую мистику не верила и ,если наломала в своей жизни в чем-то дров, то только по собственной вине. Она свято верила, что загипнотизировать может своим творчеством только страстно любящий свое дело человек, будь то музыкант, художник , поэт или ученый. И даже учитель.
      Итак, женщины стояли на площадке и с интересом рассматривали друг друга.
      Помолчав немного, цыганка быстро заговорила хрипловатым низким голосом:
      - Приобретаем старые неработающие телевизоры, поломанные часы настенные и ручные , ненужные старые вещи, пух , перо и орехи. Хорошо заплатим.
      - От хлама избавляюсь сразу, зачем он мне? Ненужные носильные вещи сдаю в терцентр для малоимущих. Телевизор старый есть, но он работающий, хоть и не нужный.( Все это было чистой правдой.)
      - Не нужный?- оживилась цыганка. - Так давай мы его у тебя купим! Сейчас же заберем, хорошо заплатим.
« Ага, сейчас, так я вас и впустила в квартиру!»- подумала Ирина Сергеевна, знакомая с криминальными сводками местной газеты, а вслух сказала:
- Да нет, пускай стоит, еще послужит. Мало ли чего может случиться!
   Цыганка подвинулась еще ближе и , не сводя с лица женщины жгучих глаз, продолжала вкрадчиво:
   - Так, может быть, у тебя есть фронтовые награды? Зачем они тебе, а ты за них деньги получишь?
   - Наградами дедов и отцов нормальные люди не торгуют, даже если есть будет нечего. Да и не у меня они хранятся.
   - Понимаю, хотя не очень… Ну так, может быть, есть какие-то устаревшие скульптурки, фигурки? Или посуда ненужная?.. Принимаем всякие цепочки, колечки, брошки, сережки…
   - Не любительница бижутерии. А обручальное кольцо никому не продам, это память о муже.
   Поняв, что с данной особой толку уже не будет, цыганка собралась было уходить, но, видимо, в последнюю минуту ей пришла в голову какая-то идея и она решила не сдаваться, повернулась обратно и сказала проникновенно:
   - Послушай, я вот на тебя посмотрела, понравилась ты мне очень. Помочь тебе хочу. Ты прожила непростую жизнь, многим людям помогала, но не многое тебе удавалось особенно в последние годы.
Рядом с тобою ходят зависть и подлость, порча на тебе черная. Хочу я снять ее с тебя… Не веришь? Тогда набери в квартире кружку с чистой водой и принеси ее мне.
« Так, спектакль продолжается, - подумала Ирина Сергеевна. – Интересно на это посмотреть!» Жизнь у нее, действительно, простой и гладкой не была, как у большинства людей ее времени. Любому и без гаданий об этом скажи – и не ошибешься, попадешь прямо в точку .Но ей интересно было пронаблюдать, как проходит обряд охмурения доверчивых людей, а в том, что такая попытка будет, она не сомневалась.
Набрав кружку воды из-под крана, она вынесла ее за дверь.
   -Ты крещенная?- спросила цыганка и, получив утвердительный ответ, предложила перекреститься и накрыть ладонью кружку с водой. Ирина Сергеевна последовала совету. Цыганка, наклонившись над рукой на кружке, начала быстро бормотать по-цыгански какие-то заклинания, потом трижды плюнула через левое плечо, предложила повторить за ней какие-то несложные фразы, перекреститься и убрать ладонь с кружки.
   -А теперь посмотри в кружку!
   Ирина Сергеевна заглянула и внутренне ахнула : дно кружки стало черным, черное пятно расползалось в только что прозрачной воде. К этому она была явно не готова. Цыганка это поняла по выражению ее лица и приободрилась.
   - Вот видишь, - с победным видом произнесла она. -На тебе порча великая , а чтоб она была окончательно снята, сначала немедленно вылей воду в раковину, перекрестись три раза и закрепи результат очищения от порчи.
   - Это каким же образом? – спросила действительно потрясенная Ирина Сергеевна, и цыганка сразу решила взять быка за рога.
   - У тебя триста гривень есть? Нема? Как же так, такая интересная женщина, и такой маленькой суммы нет… А двести?
Ирина Сергеевна на лесть не клюнула, хотя ей было приятно слышать, что её считают интересной.
   - Я не ношу с собой денег, рассчитываюсь банкоматной карточкой.
   - Ну с карточки на карточку можешь же перечислить деньги?! Двести гривень, а лучше триста.
   - Могу, но… не могу. Я бывший учитель, а вы в курсе, какую пенсию получают учителя? Даже на оплату тарифов не хватает!
Цыганка призадумалась.
   - Ну, ладно, вынеси, сколько можешь. Иначе порча снята не будет, она тебе столько горя еще принесет!
   Ирина Сергеевна в задумчивости пошла в квартиру. Конечно, названная сумма у нее была, но она не собиралась ее дарить ушлой мошеннице. Но решила, что любая работа должна оплачиваться, даже по охмурению, вон сколько на нее времени потратила ворожея, а все напрасно! Да и жалко рушить ее имидж в глазах молодой ученицы, внимательно наблюдавшей за пассами своей наставницы. Вынесенными пятнадцатью гривнями цыганка была явно расстроена. И сдаваться она не собиралась.
   - Послушай, может, у тебя закрывачка есть, ну там компоты, варенье, огурцы какие- нибудь.
   - Какая «закрывачка» ? Апрель месяц на дворе!- пожала плечами Ирина Сергеевна.
   - Так, может, есть хотя бы десяток яиц! – такса снижалась с поразительной скоростью . « Вот если бы в государстве так снижались цены и тарифы!»- мысленно усмехнулась Ирина Сергеевна.
   - Ну неужели у тебя абсолютно пустой холодильник?- взмолилась посетительница, услыхав, что эта странная взлохмаченная особа не имеет даже самых ходовых продуктов. Не имеет или жадничает? С одной стороны , дверь в квартиру дорогая, а с другой, ну что это за балахон в краске, что это за прическа, видно, что не расчесывалась с утра?! Какая там бывшая учительница, даже бывшие такими не бывают! Наверное, прислуга. Нет, кто же пустит к себе в квартиру такую растрепу? И потом прислуги так не смотрят, спокойно и в то же время весело. Непонятка какая-то.
   И тут Ирина Сергеевна обрадовалась, вспомнив, что в холодильнике уже третий день лежит коробка с эклерами, оставшаяся после недавней встречи с друзьями, пришедшими ее поздравить с выпуском последней книги. Как-то дело до этих пирожных не дошло, а от них не мешало бы избавиться, потому что избыток сладостей вреден для человеческого организма.
   Получив вожделенную надбавку к пятнадцати гривням в виде коробки с эклерами ( хоть какой-никакой, но заработок, все-таки не с пустыми руками уходит из подъезда),цыганка со своей юной напарницей удалилась, напоследок сообщив, что порча благополучно снята и на третью ночь во сне Ирина Сергеевна увидит тех, кто наслал на нее эту беду, но мстить за это или ругаться с ними она не должна, иначе они новое зло затеют.
   Женщина закрыла дверь и возвратилась к мольберту. Но работа дальше не пошла, не давала покоя мысль, откуда взялось в кружке с чистой водой, накрытой её собственной ладонью, грязное пятно, ведь цыганка кружку в руки не брала, а только туда заглянула. Не могла же она ее зарядить взглядом! Почему чистая вода потом вдруг стала серой и мутной? Тут просто какой-то фантастический фокус, и посоветоваться, как его разгадать, не с кем. Восстанавливая подробности общения с визитершами, только перед сном вдруг вспомнила, что перед тем, как накрыть рукой воду в кружке, сама на мгновение отвела глаза в сторону юной цыганки, доселе молчащей и вдруг произнесшей какой-то странный возглас. Ловкость рук и – вуаля! И засмеялась: ну и изобретательный и талантливый в охмурении людей этот удивительный народ – цыгане!