Об альбоме Монеточки "Раскраски для взрослых"
Елизавета Гырдымова, она же Монеточка, нашла эффектный способ остранения – взгляд на мир глазами ребёнка, но у этого «ребёнка», конечно, сознание взрослого человека. И взрослые темы. Причём говорит она одновременно иронично и серьёзно. Песня «Русский ковчег», созданная под впечатлением от фильма А. Сокурова, язвительно деконструирует набор омертвелых в сознании некоторых людей привычных жизненных опор. Но при этом в самом образе вечного русского ковчега присутствует ощущение его огромности, величия его сумрачной внутренней культуры. Девяностые предстают в одноимённой песне новым мифом, сложенным и теми, кто их пережил, и теми, кто сегодня пишет «на новеньком макбуке текста про печаль». В этом мифе есть какая-то нереальность: «все бегали абсолютно голые», «драки за джинсы с кока-колою». Это трудно себе представить. Но ведь рассказывают об этом «дед и батя», а значит, не обманывают, хоть, может, и слегка в задоре преувеличивают. И потому в этом мифе – и правда про то время. Неслучайно многие герои девяностых снялись в клипе на эту песню. Монеточка с мажорной интонацией поёт, что «в девяностые убивали людей», но в этом припеве не кощунство, а скрытое за улыбкой напряжённое внимание к смерти. В этом альбоме смерти вообще много. Это и восточный сновидческий реквием «Твоего имени», посвящённый кончине деда. Особенно пронзительный на фоне оставшихся одинокими вещей – халата, тапок, табака: «На месте тапки, а человека нет». И очень тоскливый – от мысли о темноте и пустоте, идущих вслед за смертью. А птичка души то ли и вправду «порхнула с халата на пальто», то ли просто привиделась. И песня «Нет монет», в которой забавно моделируется путь новой рэп-звезды – вплоть до её трагической гибели от собственного искажения. И плач «Кумушек», в основном, конечно, являющийся высказыванием по проблеме несовпадения поэта и других, обычных людей. Вообще, эта сатирическая песня, к сожалению, получилась очень снобистской и слегка фальшивой (как, кстати, и «Нет монет» и «Нимфоманка»), однако проговорка в ней про «тревожный запах смерти» и про ужасный музыкантский суицид, мимо всего, выдаёт подлинные болевые точки автора. Образы поэта и обычных людей встречаются также в песнях «Каждый раз» и «Нимфоманка». Возможно, это лишь кажется, но как будто в них обеих присутствует едва заметный диалог с Виктором Цоем, который ранее устало уснул в каюте «Русского ковчега». Песня «Каждый раз» – это такая отражённая история «Восьмиклассницы», в которой юноша (поэт Виктор) оборачивается девушкой (поэтом Лизой), «мамина помада» – «мамиными духами», наконец, пусть временная, но гармония двух разных людей – тотальным их разладом. В «Нимфоманке» разрушительный непокой поэта контрастирует с пошлым чувственным уютом простого человека. Поэт, похоже, в отчаянии сжигает свои стихи, героиня песни – подпирает, вероятно, нечитанным сборником О. Мандельштама полку. И ещё, разумеется, альбом «Раскраски для взрослых» – про прощание с юностью: «Вы верните мне юность, вы верните мне слёзы, а бумажки пускай лежат». Его последняя песня – «Пост-пост» – милый самоироничный автопортрет на переходе – пространственном (из Екатеринбурга в Москву) и возрастном (из юности – в зрелость). В поэтическом смысле Монеточка очень одарена: её песни ладно скроены. Например, в «Русском ковчеге» вязь разнообразных рифм, звуковых стяжений удивительная. Её поэтические фразы мерцают двойными смыслами и скрытыми литературными перекличками. При этом Елизавета Гырдымова – гордая внутри девушка, настроенная критически, пишущая «оппозиционные песни для девочек», но неравнодушная к тревожному миру вокруг себя, шутящая по его поводу, но всерьёз и искренне думающая о нём, ведь в нём живут близкие ей люди – папа и мама, бабушка, друзья. Она притворяется ребёнком, но просверкивает взглядом взрослого, и порой, что называется, перегибает палочку – с обложкой, например, и с тем же "Русским ковчегом". Но, в целом, она «завершение ещё не придумала», ну, и мы посмотрим, что будет дальше.