Скумбрия на удочке

               

   Она любила. Она знала, что такое влюбленность, потом был опыт зрелой любви в замужестве. То, что происходит сейчас оказалось совершенно непохожим на ее прежний опыт.

   В этом чувстве есть какая-то обреченность, запретная страсть и теплая нежность. Вера и недоверие. Обещание, скорее предвкушение счастья, и полынная горечь непонимания.

   Её душа то взлетает под небеса и парит вместе с ангелами, то проваливается в черную бездну отвержения. Она за всю прежнюю жизнь не выплакала столько слез, а уж истерики вообще не были знакомы.

   Кто она? Престарелая Ассоль, дождавшаяся своего принца?

   Сама сочинила образ, и сама влюбилась? Но ведь он был с ней! Он! Живой, теплый, нежный, ее долгожданный! Он ничего не обещал, он тоже любил. Просто любил.

   Невероятно странные отношения, которые со стороны выглядели обычным, довольно пошлым адюльтером. Это со стороны. Но два сердца горели, две души угасали в разлуке. Кто придумал такое мучение? Зачем?

   Ах, да! Он женат. Конечно, строго по сценарию, говорит, что давно не живет с женой. Почему такой избитый сюжет повторяется слишком часто? Разводится он не будет. Это хлопотно, а мужчины народ чувствительный и доставлять себе огорчения не хотят. Пусть все идет, как идёт.

   Она верит. Она любит. Она ждет. Сколько лет дают за убийство тела? От семи? А за убийство души? Она ждет и верит. Годы идут. Годы!

   Пенелопа ждала мужа 15 лет? Она не знает, но ждёт уже 15 лет и почему-то верит. Все женщины так наивны или она исключение?

   Как там в «Юнона и Авось»? «Тридцать лет в ожидании прошло, ты в пути, ты все ближе ко мне! Чтоб корабль твой не сбился с пути, я поставлю свечу на окне.»

   Годы утекают и краски зрелости тускнеют. Незаметно подобралась старость.
Она все ждет. Может это уже слабоумие?


   Довольно давно она была во Вьетнаме на крокодильей ферме. Там туристов развлекали кормлением крокодилов. Группа заходила на высокие мостки с перилами и им давали удочки с насаженными кусками скумбрии. Турист забрасывал удочку в водоем с крокодилами. Почему-то стыдно было видеть, как могучие рептилии, потомки самых древних представителей живого мира планеты, выпрыгивают из воды вытягиваясь в струнку, чтобы схватить кусок рыбешки.

   Заглотив добычу, с мощным всплеском крокодил возвращался в родную стихию.  Дальше наступало самое противное. У этих рептилий в узкой части пасти зубы частые, а вот ближе к шее их просто нет, и наглые туристы наловчились вытягивать скумбрию прямо из пасти крокодила.

   Невозможно было видеть эти глаза. Он схватил добычу, он почувствовал вкус и… нечего съесть. Продолжалось это издевательство довольно долго. Она не выдержала и громко крикнула:

   -Первого, кто еще раз вытащит скумбрию из пасти, я столкну в воду!

   Народ, как ветром сдуло. Поверили. Она еще постояла на мостках. Ей даже показалось, что рептилии улыбаются ей.

   Тогда она победила. А сейчас? Сейчас она вдруг осознала, что в этой своей обреченной любви сама является человекообразной рептилией, которую держат на удочке с прикрепленной скумбрией. Есть вкус, но нет сытости.

   Сможет ли она победить и спасти себя, как тогда спасла, пусть на короткий срок, достоинство крокодилов?

   Время покажет. Время, которое неумолимо. Время, которое не остановить и не объяснить ему, что она любит, и верит, и ждет.