Часть четвертая. Операция «Унесенная ветром»
1. В постели с президентом
Квартира, в которой сегодня встретились Президент и Милослава, находилась на окраине города. Обычная, ничем ни примечательная квартира в многоэтажном доме принадлежала Милославе, в ней она жила вместе с сыном, учеником четвертого класса. Но сейчас сын был отправлен на каникулы к бабушке, и когда Президент неожиданно позвонил ей и предложил встретиться, она после некоторого колебания согласилась.
Все произошло, как и много лет назад. Президент, чтобы не привлекать внимания посторонних, приехал на машине, которую его служба безопасности переделала под обычное такси.
– Не маячьте здесь, – приказал Президент водителю и сотруднику охраны, который сопровождал его. – Я задержусь.
Может, кто и наблюдал из окна своей квартиры, как из подъехавшего такси вышел немолодой мужчина с огромный букетом цветов, чем-то похожий на президента, и скрылся в подъезде, но не придал этому особого значения. Мало ли кто к кому приезжает в гости.
– Куда это он? – спросил молодой сотрудник у более опытного водителя, когда они немного отъехали от дома. Там, на углу, они поставили машину так, чтобы был виден подъезд, в который вошел президент, и настроили аппаратуру слежения.
– Как куда? К любовнице, – усмехнувшись неосведомленности младшего коллеги, солидно сказал водитель. – Я сюда возил его еще лет десять назад. На этом же самом бронированном танке – типа такси, только номера были другие.
Персональный шофер часто знает о своем шефе гораздо больше, чем, предположим, жена или коллеги. Между водителем и его шефом порой устанавливаются своеобразные, доверительные, в некотором роде, даже свойские отношения. Поэтому на эту должность подбирают самых проверенных и надежных. Нынешний водитель президента как раз из таких. Для разных официальных и торжественных мероприятий у президента были другие водители, а вот для личных поездок, не подлежащих огласке, – только этот.
– И кто она? – снова полюбопытствовал молодой, но тут же осекся под суровым взглядом коллеги.
– Вообще-то это строгая служебная тайна.
– Могли бы и не предупреждать, – с обидой произнес охранник и отвернулся к окну.
– Впрочем, ладно, – смягчился водитель, – мы тут все свои. Когда-то она служила в отделе, где готовят речи для президента. Как же эта должность называется? Ах да, – спичрайтер. Так вот, президенту понравился ее стиль, и он захотел, чтобы именно она писала для него тексты для выступлений. Так они и познакомились. Президент – видный мужчина, в самом соку, она – красивая и молодая, так что, сам понимаешь. Года полтора у них продолжался роман, два раза в месяц я доставлял президента в этот самый дом. А потом непонятно – то ли они рассорились, то ли еще что случилось, – однако она уволилась, и любовь между ними прекратилась. А теперь, похоже, история повторяется.
– Вроде не молод наш шеф, чтобы по бабам бегать, – подивился неопытный охранник.
– Молод – не молод, какая разница?– назидательно произнес водитель. – Только ведь и президенту тоже хочется. Что он не человек, что ли? Ладно, не отвлекайся, следи за подъездом.
– Спасибо, что согласилась встретиться, – сказал Президент, когда Милослава открыла дверь, и он очутился в уютной прихожей. – Я испытывал такое сильное волнение, как будто юношей собрался на первое свое свидание.
Милослава, приняв букет, мило улыбнулась и предложила пройти в комнату. Как отметил Президент, здесь все осталось без изменений еще с тех времен, когда их роман был в разгаре. Правда, на стене теперь висели фотографии Милославы с незнакомым мальчиком: вот, они в саду собирают клубнику, вот, загорают на море, вот, уютно сидят на диване и читают книгу…
Пока Милослава накрывала на стол, Президент, не отрываясь, следил за ней глазами. Такая знакомая, и в то же время как будто совсем иная женщина. Те же ловкие, но без спешки движения, пленительные повороты ее гибкого тела, оценивающий взгляд, которым она окинула накрытый стол, после чего поправила салфетку возле фужера. Все, что она ни делала, было исполнено каким-то особым смыслом, чрезвычайно волновавшим Президента.
На столе появилась бутылка шампанского, фрукты, шоколад. Мужчина и женщина расположились за столом напротив друг друга. Президент разлил шампанское, отломил два маленьких кусочков шоколада и бросил их в фужеры.
Это был старый его фокус. Кусочек шоколада, опущенный в бокал с шампанским, сначала опускался до самого дна, а потом, наполняясь воздушными пузырьками и кувыркаясь в шампанском словно живой, поднимался вверх. Отдав пузырьки в атмосферу, он медленно возвращался вниз. Потом снова наверх и опять вниз…
Так было и в первое их свидание. В тот раз Президент велел ей сделать глоток вина, взять губами кусочек шоколада, потом приблизил к ней свое лицо. Его губы захватили оставшийся кусок шоколада, а потом они слились в сладком и долгом поцелуе.
Нынешний трюк Президента был своего рода посылом: он как бы предлагал вернуть то чудесное время начала их любви.
Мужчина и женщина смотрели на волшебную игру шоколада в шампанском. И молчали. Милослава ожидала реакции Президента, а он словно растерял свою обычную уверенность.
– Это твой сын? – наконец спросил он, показывая на фотографии.
– Чей же еще? – пожала плечами женщина.
– Красивый мальчик.
Повисла наэлектризованная тишина. Президент снова оглядел комнату и, улыбнувшись, сказал:
– По-моему, здесь не хватает еще одной фотографии?
– Какой?
– Портрета президента, который висит во всех служебных кабинетах.
– Здесь не кабинет.
– Шучу.
И снова длительное молчание.
Милослава поняла, что инициативу надо брать на себя. Поднявшись из-за стола, она медленно подошла к Президенту со спины и положила руки на его плечи. Он, словно ожидая ее сигнала, тут же встал и повернулся к ней лицом. Глядя в глаза, улыбнулся, взял ее ладони, прижал к своей груди.
– Пойдем, – одними губами прошептала она.
В спальне был полумрак. Широкие плотные шторы закрывали окна, лишь небольшой ночник на тумбочке слабо и уютно освещал помещение.
– Не торопись, – снова прошептала Милослава, опускаясь на край кровати
Впрочем, она могла так и не говорить. Перед ней был желанный, прежний, но в то же время как будто другой мужчина, вставший на колени и нежно обнимавший ее ноги. Заботливый, внимательный, осторожный, даже какой-то робкий. Совсем не похожий на себя.
То, что произошло между ними дальше, понять несложно. Все это миллионы раз описано в литературе и показано в кино. А кто еще не догадался – включите воображение. Отметим только, что это было подобие остро отточенного кинжала, пронзившего насквозь, мощного урагана, подхватившего обоих, завертевшего их и долго не отпускавшего.
Нас же, пожалуй, больше интересует, о чем потом беседовали Президент и Милослава.
С чувством огромного облегчения откинулся он на подушку. Напряжение последних дней покинуло его. Дочь вот-вот вернется, с любимой и желанной женщиной тоже все будет замечательно. Теперь он был в этом уверен.
– Скажи, почему ты все-таки не захотела тогда выйти за меня замуж? – спросил Президент.
Она, слегка накрытая простыней и сладко утомленная, лежала навзничь, заложив руки за голову и полузакрыв глаза.
– Ты знаешь, – медленно и тихо заговорила Милослава, – я никак не могла представить себя в качестве жены президента. То есть, я встаю утром, готовлю тебе завтрак. И ты уезжаешь по своим важным государственным делам. Поздно вечером приезжаешь, мы ужинаем и ложимся спать. Так? А о чем мы будем разговаривать? О политике? Ведь с тобой даже в театр просто так не сходишь. Ну, в кино ладно. У тебя наверняка будет свой кинозал. А вот в театр или музей? Там все головы свернут, чтобы на тебя посмотреть или обо мне посплетничать. Может, ты будешь гримироваться, чтобы тебя не узнали? Нет, я тогда решила, что не буду твоей женой. Потому что любить президента да еще такого, как ты, – далеко не то, что обычного мужчину. У тебя всегда на первом плане – государство, а жена, семья – где там, далеко позади. Я так бы не смогла.
– А сейчас? Я ведь по-прежнему президент.
– Подожди, я еще не все сказала. Не обижайся. Ты, наверное, все-таки неплохой глава государства и, не скрою, превосходный любовник. Но, увы, был бы никудышным мужем. Меня все время не покидало ощущение, что ты постоянно меня испытываешь: то глядишь загадочно, то что-то произносишь и ждешь от меня ответной реакции. А потом делаешь в своей голове выводы, только тебе известные. Мне это не нравилось, раздражало, хотя я и пыталась объяснить твое поведение издержками профессии и воспитания. Я всегда считала так: я твой самый близкий человек, я тебе полностью доверяю, готова делить с тобой печали и радости. И от тебя жду того же. Без всяких проб и проверок. Но ты к этому тогда готов не был.
– А сейчас? – выдохнув, снова спросил он. – Почему ты согласилась на встречу?
– Ты недоволен?
– Нет-нет, что ты! Наоборот.
– Я, наконец, почувствовала, что ты нуждаешься во мне. Еще тогда поняла, при последней нашей встрече в твоем кабинете. Для женщины очень важно ощущать свою нужность любимому человеку. Конечно, мне еще требовалось время, чтобы разобраться в тебе. И в себе тоже.
– Долго же ты это делала. Почти десять лет.
– Иногда люди всю жизнь не могут друг с другом разобраться.Но дело не только в этом…
Милослава приподнялась с постели, повернулась к любовнику, глядя прямо ему в глаза, словно давая понять насколько важно то, что она сейчас скажет:
– Человек такого ранга, как ты, Президент большой страны, не может оставаться в одиночестве. Это опасно и для него, и для страны.
– Слава богу, что у меня такая мудрая женщина, – улыбнулся Президент. – Кстати, хочу поделиться с тобой радостью. Мои спецслужбы нашли того, кто похитил мою дочь, и совсем скоро я с ней встречусь.
– Это Баст, что ли? – Милослава снова приподнялась на локти и внимательно посмотрела на него.
– Да.
Женщина хотела было что-то сказать, но почему-то передумала и снова откинулась на подушку.
– Ты что, не рада? – удивленно спросил Президент.
– Очень рада. Только…
– Что только?
– Я завтра утром собираюсь поехать на дачу к своему приятелю, – переменила тему Милослава. – И приглашаю тебя.
– Завтра? На дачу? – задумался Президент, перебирая в памяти, что у него запланировано на следующий день. И решил ответить отказом, сославшись на занятость.
– Так ты поедешь со мной? – настойчиво переспросила Милослава. – Это очень важно.
– Да-да, конечно, – тут же поспешно сказал он.
– Вот и отлично, – удовлетворенно произнесла женщина. – Я тебя надолго не задержу.
– Так это твой сын? – снова спросил Президент, показывая на портрет, стоящий в рамке на тумбочке. Он сам не мог понять, почему этот вопрос так волновал его.
– Какой же ты невнимательный. Я тебе уже сказала
– Ты была замужем?
– Нет.
– Сколько ему лет сейчас?
– Девять.
– Сколько? Сколько? – подозрение, как озарения, мелькнуло в голове Президента. – И кто отец?
– Неужели трудно догадаться? – неожиданно рассердилась Милослава. – Посмотри на него внимательно и скажи, на кого он похож?
У Президента бешено забилось сердце в груди. Значит, этот мальчик… Вот так сюрприз! И все время она молчала.
– Я рад, я счастлив, – повторял без конца Президент, сжимая ее руки. – Иногда для праздника души достаточно одного только слова «ласкового, человечьего», а тут такое богатство, и всё сразу. Я счастлив, дорогая моя Милослава. Бесконечно! Если бы мне сейчас предложили выбирать между властью и любовью, я бы, честное слово, выбрал любовь. Теперь мое президентское счастье – в твоей любви. Нет, не президентское, – поправился он, – а просто счастье.
2. «Унесенная ветром»
В назначенный час Камелия вышла из дома и, как было уже не раз, не торопясь, стала обходить сад. Больше всего она боялась, чтобы охранники не заметили ее волнения. Поскольку куклу у нее забрали, она, чтобы занять себя, стала срывать цветы. В самом дальнем конце сада, а это в метрах ста от сторожевого флигеля, она присела на скамейку и принялась перебирать букет.
Маленький почти бесшумный вертолет, похожий на стрекозу, появился внезапно. Он буквально в метрах пяти завис над Камелией, в стеклянном корпусе машины открылась дверь, и оттуда выпала веревочная лестница. Камелия крепко ухватилась за нее и встала на нижнюю ступеньку обеими ногами. Тут же лестница вместе с ней быстро поползла вверх. Там ее подхватили сильные руки, и Камелия оказалась в кабине. Все произошло в считанные секунды
Вертолет взмыл ввысь и стремительно стал удаляться от усадьбы-тюрьмы, в которой Камелия провела несколько дней.
Она видела, как встревоженные охранники выскочили из флигеля, размахивая руками. В руках некоторых были короткие автоматы, они прицеливались в летящий вертолет. Неужели будут стрелять? В нее, в дочь президента? Автоматных выстрелов она не слышала, но, судя по поведению стрелков, они дали несколько очередей. К счастью, не попали. Опытный летчик сделал несколько удачных виражей и вылетел из зоны обстрела.
Из ворот усадьбы на огромной скорости выскочил автомобиль и помчался в ту сторону, куда полетел вертолет. Куда там! Юркая машина поднялась высоко в небо и растворилась в воздушном пространстве.
Пилот на переднем сиденье повернулся к Камелии и одобряюще улыбнулся. Сидящий справа от нее молодой мужчина, тот самый, который втаскивал ее в кабину, сосредоточенно смотрел вниз. Оба были довольны, операция под кодовым названием «Унесенная ветром» прошла безупречно.
Минут через сорок вертолет приземлился на пустынной поляне посреди леса. К нему тут же подъехал черный автомобиль. Камелии помогли выбраться из кабины вертолета и усадили в машину. Вертолет взмыл в небо и скрылся из глаз.
Девушка в сопровождении двух мужчин поехала по проселочной дороге.
– Как вы себя чувствуете? – спросил мужчина, сидящий рядом с ней.
– Спасибо. Хорошо, – вежливо ответила Камелия.
На самом деле она чувствовала себя неважно. Ночью перед бегством спала плохо, почти не притронулась завтраку, но сейчас голода не ощущала. Огромное волнение до сих пор не отпустило ее. Причина ее состояния – не столько в рискованной операции, в которой любая непродуманная мелочь или просто случайность могли привести к неудаче, а то и гибели. Нет, у нее самого начала не было сомнений в успехе операции, ибо она верила тому человеку, который ее задумал.
Волнения ее были вызваны скорее тем, что она не представляла, что ее ждет впереди, каким теперь будет ее будущее. А то, что оно будет другим, не таким как прежде, она хорошо понимала. Ей надо будет пересмотреть многое в своей жизни и строить ее по-новому.
Ну, ладно, об этом она еще успеет подумать, а теперь должна радоваться, что опасности миновали. К тому же она очень хотела спать. Девушка откинулась на спинку сиденья, закрыла глаза и задремала.
Легкое прикосновение к плечу пробудило Камелию. Она разомкнула веки – прямо перед ней знакомое смеющееся лицо.
– Алекс, это вы! Как я рада!
Камелия протянула к нему обе руки. Алекс помог ей выбраться из машины, и они обнялись.
Только тут напряжение последних дней окончательно отпустило девушку, и она разразилась слезами.
– Успокойся, милая Камелия, – утешал девушку Алекс, обнимая ее за плечи. – Самое страшное позади. Лучше посмотри, кто тебя встречает.
Камелия оглянулась. В метрах трех стоял смущенный художник, не решаясь подойти к ней. Камелия вырвалась из рук Алекса, подбежала к молодому человеку и резко перед ним остановилась.
– Вот мы снова и встретились, Том, – улыбаясь сквозь слезы, говорила Камелия. – Ты не забыл меня?
– Я тебя ждал, – ответил юноша, чувствуя, как сильно бьется сердце в его груди. – Очень.
Оба жадно поедали друг друга глазами.
– Ладно, молодые люди, – сказал Алекс. – Вы еще успеете пообщаться и наговориться. Пойдемте.
Жена Алекса – Лада уже накрыла на стол. Здесь была копченая рыба, особым способом приготовленная Алексом в специальной коптильне, дымящиеся, только что из мангала куски курицы, молодой вареный картофель, зелень, свежие помидоры и огурцы – все такое аппетитное, привлекательное.
Камелия тут же почувствовала, как сильно она голодна, и накинулась на еду. Потом пошли оживленные разговоры. Камелия подробно рассказала, как проводила время в заточении, а затем спросила:
– Алекс, вы знаете, кто и зачем это сделал?
Он кивнул головой и ответил:
– Совсем скоро ты узнаешь все сама.
– Как мой отец, Алекс? – в голосе Камелии послышалась тревога.
– Он в порядке, жив и здоров. Не сегодня-завтра ты с ним встретишься.
После обеда Лада проводила Камелию в отведенную ей комнату, чтобы она могла отдохнуть. Девушка осталась наедине с Томом.
– Ты хочешь поспать? – спросил ее юноша.
Она покачала головой:
– Я, конечно, устала, но так взволнована, что сейчас не усну.
– Пойдем, я тебе что-то покажу.
Том привел Камелию в свою комнату. Она ахнула – все стены были завешены ее портретами. Девушка долго их рассматривала, потом повернулась к Тому.
– Тебе нравится? – спросил он
– Чудесно.
Том легонько взял ее за локоть, и они подошли к рисунку, на который Камелия сначала не обратила особого внимания.
– Узнаешь? – спросил Том.
Рисунок изображал стоящую на мосту девушку, которая, свесившись через перила, глядела на реку, а внизу, на берегу, за ней внимательно наблюдал паренек.
– Это наша первая встреча, да?
Том кивнул головой.
– Вроде совсем недавно она состоялась, а сколько всего произошло. Мне кажется, что мы знакомы целую вечность.
– И мне.
Камелия повернула к Тому лицо, пристально глядя ему в глаза. Но когда он захотел поцеловать ее, она поднесла к губам указательный палец:
– Обожди. Не сейчас. Не сегодня.
3. Встреча
Ранним утром такси выехало из города. На переднем сиденье находились все те же – опытный водитель и молодой охранник. Сзади сидели Президент и Милослава. Ехали молча, на вопрос Президента, куда они направляются, Милослава, загадочно улыбнувшись, ответила:
– Потерпи. Скоро все сам увидишь.
Примерно через час они свернули с шоссе на проселочную дорогу, проехали через лиственный лес и добрались, наконец, до поселка. Возле металлических тяжелых ворот на секунду остановились, но створки немедленно распахнулись, и машина очутилась в большом дворе.
Президент и Милослава выбрались из кабины. Оглянувшись по сторонам, Президент замер. Навстречу ему бежала дочь Камелия. От неожиданности он едва успел распахнуть руки, как она уже обнимала его.
– Отец, отец, – сквозь слезы шептала она. – Как же я соскучилась по тебе.
– Дочка, дочка, – только и мог сказать ее отец.
Милослава с улыбкой наблюдала трогательную сцену родственной встречи и счастливого воссоединения семьи. Разомкнув объятия и держась за руки, отец и дочь несколько минут смотрели друг на друга.
– Пойдем в дом, – наконец сказала Камелия.
Так, рука в руке, не желая даже на мгновение разъединиться, они поднялись на веранду и оказались в просторной гостиной. И тут, еще не успевший опомнится от первого неожиданного сюрприза Президент, снова замер, словно пораженный молнией.
Возле большого накрытого стола стоял, приветливо улыбаясь, тот, кого он еще утром считал предателем и своим врагом номер один. А рядом с ним – незнакомый молодой человек.
– Здравствуйте, уважаемый Президент, – поздоровался Алекс. – Понимаю, ваше недоумение. Сейчас вы получите подробные пояснения. Прошу всех к столу.
– Мой муж большой специалист по особому приготовлению курицы с использованием обычной стеклянной бутылки, – поясняла Лада, раскладывая мясо птицы по тарелкам.
Странно, но у бдительного Президента ни на мгновение не мелькнуло подозрение, что он оказался в руках заговорщиков, коварно заманивших его в свои сети. Как-то сразу он почувствовал, что находится в кругу друзей, среди своих. Разъяснение этой необычной ситуации последовало после завтрака.
Все вместе они направились на прогулку, на берег реки. Камелия так и шла вместе с отцом, справа от Президента находился Алекс, чуть позади Милослава с Ладой, а замыкал шествие – Том.
Сначала Алекс подробно рассказал про все свои приключения. Президент очень внимательно, не перебивая, слушал его. Когда Алекс дошел до того места, где его сбросили с моста в воду, Президент в молчаливом негодовании прикрыл ладонью глаза.
Затем наступила очередь Камелии. Ее рассказ о похищении и заточении вызвал у Президента новую волну эмоций. В сильнейшем волнении он качал головой.
– Нам всем очень помог этот молодой человек, – сказал Алекс. – Том, иди сюда. Что ты плетешься сзади.
– Так это вы и есть тот самый художник, живущий под мостом? – спросил Президент, разглядывая Том.
Он смущенно кивнул головой.
У Президента было много разных положительных качеств, но одно из них следует подчеркнуть особо. Он обладал гибкостью мышления, замечательной способностью быстро вникать в ситуацию, умел видеть ее внутренние пружины, находить причину и выводить из нее верные следствия. Коварство и злодейство чиновника, которого он еще недавно считал своим надежным помощником, было налицо. Правда, странным сейчас казалось Президенту, что не разочарование он испытывал, как в тот раз, когда Баст рассказывал о предательстве Алекса, а огромное облегчение. Наконец-то появилась полная ясность.
Единственное, что огорчало Президента – воспоминание о том, как он опрометчиво назвал Баста чуть ли не своим единственным и преданным другом. Впрочем, Президент – тоже человек, и ничто человеческое ему не чуждо. Даже проявление в каких-то моментах слабости.
После прогулки, когда все собрались для чаепития за большим столом, Президент сказал:
– Друзья, нам всем пришлось пережить непростое время. Ни для кого из нас оно не прошло бесследно. Я хочу, чтобы каждый сейчас высказался, что он извлек из всего случившегося, как эти печальные события повлияли на него. Начну с себя. Урок для меня очень горький. Как президент я не имел права допускать такие серьезные оплошности, опасные для страны. Поэтому объявляю вам, что по окончании срока ухожу в отставку. Считаю это самым верным решением. Если кот перестает ловить мышей, то его заменяют.
Неожиданное заявление Президента показалось всем сидящим громом среди ясного неба. Воцарилось напряженное молчание. Самым первым опомнился опытный Алекс.
– Уважаемый Президент, – подчеркнуто торжественно произнес он, – все мы сейчас находимся в приподнятом настроении от того, что серьезный кризис успешно преодолен, и мы объединились. Но вряд ли без лишних эмоций мы способны принимать взвешенные решения. Может, не стоит сейчас торопиться?
– Уважаемый Алекс, – в тон ему ответил Президент, – я понимаю, что вы хотите сказать. Во-первых, серьезный кризис далек еще от завершения. Во-вторых, это не эмоциональное, а взвешенное решение. В ближайшее время я об этом объявлю официально. Я вижу, что выросла достойная смена, и есть, кому заменить меня на ответственном посту.
Я понял, что такое счастье, – продолжал с улыбкой Президент. – Образно говоря, это полновесный воздушный шар, который всегда стремится к небесам. Если что-то не так, то шар сдувается, становится вялым, хлипким, сморщенным и начинает падать вниз. И, не дай бог, лопнет, тогда конец. Будучи президентом, я явственно ощущал, что мне чего-то не хватает. Теперь я понимаю, чего именно. Я нашел, наконец, дочь, – тут он с особым чувством посмотрел на Камелию. – Я нашел, наконец, свою семью, – он бросил благодарный взгляд на Милославу. – Теперь я спокоен, в моей жизни наступила полная гармония. А это и есть счастье. Мой шарик взмывает в синее небо.
И с каким-то совсем не президентским выражением лица он сел на свое место.
– Уважаемый Президент, – не унимался Алекс. – Все мы безмерно рады вашему личному и семейному счастью. Но, может быть, вы назначите на завтра совещание. У меня имеются кое-какие соображения, которые я хотел бы сообщить вам, касаясь поднятого сегодня вопроса.
– Разрешите мне, – неожиданно поднялась взволнованная Камелия. – Отец, родной! Я была глупенькой непослушной девочкой, доставляла тебе много неприятностей. Но мне очень хотелось, чтобы ты больше уделял мне внимания. Я по наивности своей полагала, что таким образом я показываю, как мне не хватает тебя.
Что я вынесла из этой страшной ситуации? Я поняла, как я люблю отца, поняла, как мучился он за мои непутевые поступки. Теперь-то я прекрасно знаю, что когда любишь, не убегать надо, не отдаляться, а наоборот, быть как можно ближе друг к другу. И еще, как ни прискорбно сознавать, но для того, чтобы понять что-то настоящее, нужно порой пройти через серьезное испытание.
И утирая внезапно появившиеся слезы, Камелия отвернулась к окну. Тут со своего места встала Милослава, ни слова не говоря, подошла к Президенту и поцеловала его. Потом обняла за плечи Камелию и что-то ей шепнула. Сквозь слезы Камелия улыбнулась и, повернувшись к собравшимся, торжественно объявила:
– Я хочу представить моего жениха. Том, встань.
Смущенный всеобщим вниманием Том долго собирался с мыслями. Все терпеливо ждали, что он скажет.
– Никогда я представить себе не мог, что окажусь на таком форуме, и что дочь президента станет моей невестой, – наконец, слегка запинаясь, произнес Том. – Впрочем, совсем неважно, что она дочь президента. Я понял, что такое настоящая дружба и настоящая любовь, которая не зависит ни от должности, ни от положения в обществе. Я понял, что надо всегда искать то, что объединяет людей, а не подчеркивать то, что их разъединяет. И самое главное, – тут он чуть виновато улыбнулся, – не надо прятаться от жизни под мостом. К сожалению, не красота правит миром. Но я хочу, чтобы именно она господствовала в умах и сердцах людей. И, уверяю вас, я буду продолжать заниматься искусством, буду воспевать красоту жизни во всех ее проявлениях.
– Достойная позиция, – высокий широкоплечий Алекс снова возвысился над столом. – Ну что, дорогие друзья, разрешите и мне добавить несколько слов. Я всегда знал, а нынешний случай еще раз подтвердил, что жизнь – это борьба. Кто-то, может, задаст вопрос: если все время бороться, то когда же жить в свое удовольствие. Отвечу так: не будешь бороться за свою любовь, за честь и справедливость, за самого себя, а иногда и с самим собой – пропадешь. В борьбе за добрые дела я вижу свое предназначение. Как в древности говорил один умный император-философ: истинное наслаждение жизнью заключается в том, чтобы приставлять одно доброе дело к другому, да так плотно, чтобы между ними не было никакого зазора. Сознаю, что говорю пафосно, и прошу за это прощения, но, думаю, – к месту, по времени и по ситуации.
При этих словах Лада и Милослава воскликнули «Браво» и захлопали в ладоши.
.
4. Развязка
Баст понял, что он проиграл. Проиграл вчистую. Понял, как только ему доложили, что Камелию на вертолете вывезли в неизвестном направлении.
Правда, в начале у него теплилась некоторая надежда, что можно еще что-то исправить. Нужно было только получить у Президента отсрочку, ведь он обещал именно сегодня доставить Камелию. Можно было убедить Президента, что требуется еще несколько дней для подготовки операции.
Из своих источников Баст знал, что позавчера Президент посетил свою прежнюю любовницу. А вот где он был вчера? Неизвестность тревожила Баста. Допросить шофера и сотрудника, которые находились с Президентом, не представлялось возможным. Во-первых, они были не из службы Баста, их назначение находилось в компетенции самого Президента. Во-вторых, они тоже куда-то исчезли, и поиск пока ничего не дал.
Правда, вчера утром Макс доложил Басту, что наконец-то удалось установить местонахождение Алекса. Обрадовавшись очень обнадеживающей информации, Баст уже дал указание готовить спецоперацию. Это будет серьезная акция, со стрельбой, кровью и жертвами.
Нужна лишь срочная встреча с Президентом. Но тот вот уже третий день не принимал Баста.
Баст взял трубку прямого телефона с главой государства. Трубка осталась без ответа. Тогда он позвонил в приемную. Дежурный сотрудник сообщил, что Президента нет на месте.
Это была ложь. Баст знал, что сегодня с утра Президент находится в своем кабинете.
Плохой признак. Очень плохой.
Баст принял наконец решение. По правительственной связи позвонил в аэропорт и велел срочно готовить к вылету самолет.
– Каков маршрут вылета? – был задан вопрос.
– Сообщу на месте. Чтобы через два часа самолет был готов.
Он вызвал адъютанта, которому приказал подать служебную машину. Затем вытащил из сейфа папку с документами, которые решил взять с собой, положил во внутренний карман пиджака пистолет. Он благополучно выбрался из правительственного здания, сел в автомобиль. Значит, за ним еще не охотятся, иначе арестовали бы или в кабинете, или на выходе.
Баст был почти спокоен. Этот вариант он заранее тщательно продумал. Он собрался лететь в одну из африканских стран, с главой которой поддерживал дружеские отношения. Когда-то Баст помог ему организовать надежную службу безопасности и даже раскрыть заговор. Через него он проводил к взаимной выгоде некоторые денежные операции. Так что в поддержке этого правителя Баст не сомневался. Финансовые активы его надежно размещены в разных банках. Все концы будут спрятаны. Перед взлетом он объявит один маршрут, и уже позднее, в полете, пилотам будет дано другое указание. Потом самолет исчезнет навсегда.
Машина Баста подъехала к самому трапу лайнера, который разогревал двигатели. Баст поднялся на борт, сел в привычное удобное кресло, откинулся на спинку и прикрыл глаза.
Все, закончен очередной этап его жизни. Нет, он ни о чем не жалеет. Его авантюристическая натура одинаково философски принимала как победы, так и поражения. Если ты стремишься к успеху, значит, будь готов и к неудаче. Жизнь ведь состоит из зигзагов, важно только в них не запутаться и вовремя совершить очередной поворот. Он не мечтатель, не созерцатель, а трезвомыслящий человек, к тому же решительного действия.
К нему подошла миловидная стюардесса и спросила, не желает ли он чего-нибудь. Баст окинул ее оценивающим взглядом.
– Принесите коньяку, – приказал он.
– Рюмку?– уточнила стюардесса.
– Бутылку.
Все будет хорошо, продолжал размышлять Баст. Он в своем нынешнем виде уйдет из этого мира. Появится новый человек, богатый, умный энергичный. «Мы еще повоюем, мы еще многое чего сможем сделать».
Стюардесса принесла коньяк и блюдечко с нарезанным лимоном, дольки которого были нанизаны на шпажки. Как любил Баст. Все это она поставила перед ним столик. Стала разливать спиртное в рюмку, и в это время самолет сдвинулся с места, выруливая на взлетную полосу. Рука девушки дрогнула, коньяк выплеснулся из бутылки и облил пиджак и брюки Баста. Он в гневе вскочил с места и хотел было обругать нерадивую стюардессу.
Но внезапно почувствовал, как сзади кто-то схватил его мертвой хваткой. Еще мгновение, и руки его были скованы наручниками, а сам он оказался в окружении нескольких мощных парней.
– Спокойнее, Баст. Вы арестованы.
Те же самые железные руки усадили его обратно в кресло.
– Ладно, дайте хоть выпить коньяку, – усмехнувшись, сказал Баст. – Когда еще теперь придется.