Просверк оттепели в январе…
Тучи ребятни штурмуют снежный склон, за которым – синь небес, с визгом прилетая оттуда на обрывках картона, на надувных «ватрушках», на попе… Цветник мам: подбадривают робких на старте, фоткают кульбиты на финише. Тендер пап: наперегонки с чадами лезут вверх, съезжают вниз да еще перебегают наискосок, доказывая то ли себе, то ли мамам, что они покуда о-го-го…
Не все, однако, вкручены в ералаш взлетов и падений. На плоской целине пруда упористо, истово горбатятся ваятели, скатывают огромные снежные шары, пыжатся-громоздят один на другой, втыкают в них канонические шишки-глаза и прутики-руки. С дюжину снежных баб, слепленных словно по лекалу, стоят, выпучившись друг на друга.
Но чуть в сторону – и там совсем не баба. Там вырос из снега пузатый веселый заяц – хитро торчащие усы-прутики и толстые параллельные уши. Ваятель лет десяти, весь облепленный блестками снега, вдохновенно ползает на коленках вокруг зайца и настырными тычками варежек, кажется, вот-вот расшевелит ушастого на первый, грузноватый прыжок.
– Отличный заяц! – кричу я.
Ребята далеко, могут не услышать.
– Да? – Мальчишка вдруг резко оборачивается, широко улыбаясь. – Спасибо!!!
«Да не за что, типо, – шепчу я, пожимая плечами. – Что да, то да».
– Папа! Папа! – кричит мальчишка.
Облепленная снегом трудовая варежка неуверенно трепыхается в синей пустоте. Мне видно, к кому призыв. Это – шустрый бородач в красной лыжной шапке – из тех, что в самом центре движа на склоне.
– Папа! Папа! – кричит мальчишка. – Посмотри, какой заяц!!!
Но бородач, похоже, не слышит его. Он помогает одолеть кручу девчушке в розовом комбезике, то справа, то слева страхует ее, подсказывает, как ставить ножку – ребром, чтобы не сползти назад. И папа с дочкой преодолели уже добрую половину пути.
Теперь я ближе к бородачу, чем ваятель, и меня бы он услышал. Но стоит ли влезать в чужую историю?
Намного ж интереснее герои, с вызовом (как когда-то я сам) торчащие сейчас на самой маковке кручи! Снег перед ними пропилен почти до земли – это, по сути, и есть голая земля, черный лед. Смельчаки сломя голову слетают с верхотуры на «ватрушках», взмывают кое-где надо льдом да еще вертятся вокруг своей оси на полном ходу.
А чем дальше от склона, тем тише в парке. Лишь исподволь – весной еще и не пахнет – вступают синицы: «ЦевО? ЦевО? Да ницевО!» Царство синего и голубого: голубые загогулины снега на деревях, синие глаза встречной мечтательницы в аллее, сердоликовые сугробы на перекрестках. Вот и встретились два одиночества… Чтобы вновь разминуться на век?
Аллея, плавно огибая пруд, вновь ведет меня к склону. Сквозь снежные кружева на деревьях уже пробивается гомон многолюдья. «Сейчас сфоткаю ушастого, – думаю я с надеждой, – и отошлю моим».
Но зайца на старом месте больше нет. Есть лишь разогнанные врозь снежные шары со следами мстительных пинков на боках. Да втоптанные в снег прутики усов.
Февраль 2021 года, Москва