Взрослые люди часто не обращают внимания на слова маленьких детей. Но малыши порой видят то, что недоступно умному взрослому.
Много лет назад у меня умер отец. Умер быстро от кровоизлияния в мозг. Причем я сама была свидетельницей его смерти, как это ни печально.
Однажды моя мать прибежала ко мне на работу, чтобы сказать, что отцу плохо, что-то неладно с головой (я даже подумала, судя по ее реакции, что он сходит с ума), попросила, чтобы я посидела с ним, пока она вызовет врача. Телефонов сотовых тогда не было, а стационарные были только в учреждениях. На нашей улице таким учреждением был детский сад. Вот туда мать и побежала, чтобы позвонить в больницу.
Отец лежал на кровати, что-то пытался мне сказать, но не мог. Его рвало. Я стала его успокаивать, чтобы не волновался, потому что скоро придет врач. И тут… я вижу, как меняется его лицо - одна сторона его как бы опустилась. Произошло кровоизлияние, как я поняла, и его парализовало на одну сторону.
Пришла мать, но, глядя на нее, я поняла, что она сама в шоке. Хорошо, что минут через двадцать прибыла участковый врач. Она осмотрела больного и сказала, что это кровоизлияние. Когда она ушла, мать побежала вызывать «скорую помощь», потому что, похоже, у отца стало подниматься давление, он хрипел, дышал как-то автоматически.
«Скорая» приехала минут через десять. Молодая женщина-врач стала осматривать отца, она обкалывала его руки иголкой, проверяя рефлексы. А потом сказала, что жить ему осталось несколько часов. Мать не хотела этому верить, она считала, что, ухаживая за мужем, она сможет поставить его на ноги. Однако чуда не произошло. Отцу опять становилось хуже. Мать опять бросилась бежать за помощью, позвала Татьяну, соседку-медсестру, чтобы она сделал укол от давления, а сама еще куда-то побежала. Соседка пришла со стерилизатором в руках, она только что прокипятила стеклянные шприцы (одноразовых тогда не было). Вытащив горячий шприц, соседка не могла надеть иглу, она обжигалась – слишком горячими были части инструмента. В это время дыхание больного становилось все шумнее, лицо приобрело багровый цвет.
- Скорее делайте укол ему! – кричала я, но соседка не могла справиться со шприцем. Пока она возилась с иглой, набирала в шприц лекарство, мой отец последний раз вздохнул… и затих. Красный цвет лица стал бледнеть, мышечное напряжение спало.
- Он умер? – спросила я. Слезы катились по моим щекам.
- Да, - тихо ответила Татьяна.
В это время прибежала мать и стала причитать. Нам всем было плохо. Вскоре приехала «скорая» с той молодой женщиной-врачом, хотя их не вызывали. Она просто приехала убедиться в правильности своего диагноза.
Ночь перед похоронами мы с сестрой провели в доме родителей. Матери все время казалось, что кто-то ходит, но мы не слышали ничего. Складывалось впечатление, что она хочет увидеть призрак отца, но так и не увидела ничего.
Подготовка к похоронам, сами похороны проходили как во сне. Все это время моя маленькая дочурка пребывала у свекрови, она не видела своего дедушку мертвым.
На девятый день после смерти отца мы с дочуркой пришли в дом матери. Потом вместе (я, сестра и мать) сидели за столом на кухне, поминая умершего родителя. Маленькая Вета (ей еще не исполнилось трех лет) ходила по квартире, заглядывая во все комнаты. Может, она искала деда? Он так любил ее, нянчился с ней. Но через какое-то время она, стоя в коридоре и показывая на дверь в зал, сказала:
- Вон деда за дверью прячется!
Переглянувшись, мы быстро вскочили, чтобы посмотреть. Но ничего не увидели. А ребенок потом сказал, что деда ушел. Причем говорила она это спокойно. Она не знала про его смерть. Нам стало не по себе. Дед пришел проститься с любимой внучкой?
Я потом несколько раз видела его во сне, но и там он прятался от меня. Я видела его краем глаза, а когда оглядывалась, он скрывался за каким-нибудь зданием, деревом…. Но я до сих пор помню слова моей малышки: «Вон деда за дверью прячется!»