1
Он отказал.
Она начала перечислять награды. Потом резюмировала:
– Всем нравилось, и ничего исправлять не буду!
Он усмехнулся и вернул ей флешку. Эта усмешка её оскорбила даже больше, чем отказ:
– А Громков одобрил! – она смотрела ему прямо в лицо.
Теперь смеялся, как ей показалось, даже синий респиратор.
– Вас нужно ломать. Подумал: а зачем? Всё прекрасно и без этого! – он опустил глаза. – А ваши объяснения мне напомнили разочарованную девушку в постели...
– Что? – не поняла она. – Как мне расценивать ваши слова? Вы что предлагаете? Секс? – её возмущение было так велико, что она вскочила, схватила флешку и сжала в кулачке.
– Поясняю. Пете делала так. Васе делала так. И им нравилось. И они хвалили. А вот ты недоволен!.. – теперь он смотрел на неё серьёзно и оценивающе.
Она выстрелила презрением, повернулась и пошла к двери. Но тут же остановилась и обернулась. Гипноз?
– Хам!
Но маска уже хохотала:
– Вы достигли предела, который отвела вам природа. Хотя вам кажется, что находитесь в пубертатном возрасте, – он сделал паузу и произнёс чуть тише: – Вы уже умерли. Когда выйдете в коридор, не вздумайте пойти влево...
Она судорожно дёрнула ручку двери и стремительно вышла. Не услышала, как створки за ней с шорохом закрылись, не заметила как пересекла приёмную, не обратила внимания на то, что секретарша лукаво посмотрела на неё поверх монитора.
Опомнилась только в коридоре. С одной стороны – ряд высоких витражных окон с гранитными подоконниками. С другой стороны – стеклянная стена офисов, прерываемая несущими простенками... Вспомнила слово «слева».
А слева – за раскрашенной разноцветным кирпичной стеной – запасной выход. Синяя стрелка звала туда.
– Хам! – она назло пошла к двери. Навесной замочек был открыт и висел на одной проушине. Она оглянулась, поняла, что до неё никому нет никого дела, и юркнула в щель.
2
– Удивительно.
– Свидетельница в подвале видела следы пропавших. Более того, она заявляет, что еле вырвалась... Из ваших цепких лап...
– Я посетителей не удерживаю, – он не улыбнулся.
– Как можно объяснить, что пропали многие? И её тоже могла постигнуть та же участь.
– Её тоже постигла, как вы сказали, та же участь... Странно, что она этого до сих пор не поняла. А список посетителей – у секретаря.
Следователь сдуру спросил:
– А почему у вас маска синяя?
– Вирус чувствителен к фиолетовой части спектра, – редактор был серьёзен: – Не берите в голову. Недавно вот вычитал: «Выпил таблетку, и раз! Сопли прошли. Выпил вторую, и раз! Кашель прошёл. Выпил третью, и раз! Счастье прошло...»
Следователь тоже не улыбнулся:
– Это она написала?
– Кто «она»?
– Та, которая чудом ускользнула... Ваша последняя посетительница, которая написала заявление...
– Что вы! У неё синдром рифмованной любви. Она вам давала? Прочесть? Прочли?
Следователь почесал затылок:
– Запасной выход заперт?
– Не читали. Не сомневался. А запасной выход у нас всегда заперт. А к чему вопрос?
– Она утверждает обратное. Вы её туда посылали?
– Наоборот, обычно я предупреждаю, чтоб туда не совались.
– И этим провоцировали. Умно. А ключ от запасного выхода у кого?
– Ключ – в красном ящичке у двери.
– Вы позволите спуститься в подвал?
– Сколько угодно. Но с менеджером по административному обеспечению... – он поймал недоумевающий взгляд. – Завхозом. Я его вызову.
3
Дверь раскрылась, пахнуло затхлым. Он шагнул, и под ногами хрустнуло. Завхоз щёлкнул выключателем. Следователь с удивлением увидел, что придётся шагать по запылённым, раздавленным дискам, флешкам, допотопным дискетам...
– Что это?
– Рукописи.
– А если загорится?
– Главный сказал и не однажды, что рукописи не горят.
Следователь поддел носком кроссовки лопнувший диск. Блеснуло багровым.
– Раньше рукописи совали в шер... в шредеры. А куда их теперь? Как их переработать?
Следователь поднял разноцветную коробку с диском. На этикетке – от руки красным: «Из одного осколка не сложить слово “вечность”». Подумал вслух, глядя под ноги:
– Странно. Вечность не сложить и из миллиона этих осколков...
Посмотрел вдоль коридора. Завхоз философски заметил:
– Да, тут полно этих, как их, надежд! Падают со стеллажей, – и он ткнул в строну складского лабиринта слева, на полках которого стояли коробки, целые и надорванные.
– Знаете, где-то там нашли таинственный подземный ход! Ещё времён Грозного! Видели остатки библиотеки: догрызают мыши... Вы пойдёте дальше? Я – нет. Грязно там.
– Вам по должности положено этот хлам убирать!
– Планируем, – он остался у входа.
4
– Я поражён. Как же так? Вы не пропали в этом ужасном подвале?
– Я ведь не страдаю синдромами... Но я нашёл вот это в подвале, – следователь положил на стол розовую флешку. – А ведь тут рукопись вашей посетительницы. Она утверждает, что вы заставили её выбросить.
– Чепуха!
– Я просмотрел видеозапись вашей с ней беседы. Вы не удивитесь: ни сексуального домогательства, ни насилия, ни гипноза там нет. Ну и в подземелье я не нашёл трупов замученных вами жертв. Но факт: свидетель после визита в вашу редакцию изменила себе. Пропала, как многие остальные.
– Да бог с ней! Пусть пишет, если зудит! Я даже рад за неё! Заметили её исключительную тягу к фантазиям? Должен же быть фон, опора для настоящих? Кстати, а как ей удалось вырваться из застенков?
– Это надо вернуть, – следователь ткнул пальцем флешку.
– Она ей разве ещё нужна? Сделайте одолжение, верните сами.
5
Редактор проводил следователя глазами, с хрустом потянулся. Встал, прошёл по кабинету к зеркалу. Взял в руки расчёску, снял маску и с удовлетворением начал расчёсывать синюю бороду.
Март 2021