Как-то ближе к концу лета объявился в Мишиных угодьях медведь. Обитал он там, возможно, и ранее, но обнаружен был именно в августе, когда садоводы массово нагрянули в этот лес за грибами. Вот от них-то сначала и пошла молва – дескать, тот-то видел следы, а вот тот-то видел самого медведя. Честно говоря, за все время наших охот мы с Мишей медвежьих следов здесь не встречали. Лосиных – сколько угодно, кабаньих тоже достаточно. Но вот этого страшного когтистого могучего следа нам никогда не попадалось. А тут говорят – целого медведя видели. Хотя, почему бы и нет? Лес огромный, населенные пункты попадаются не часто, от города – 130 км. Ну, медведь, так медведь. Видели – и видели.
Пока…с этим медведем лично не повстречалась Мишкина жена.
Это была первая новость, которую сообщил мне Миша при нашей очередной встрече:
- Ленка медведя в лесу встретила!
У нас с Мишей даже жен зовут одинаково.
Лена рассказала, что вышла на лесную дорогу, а впереди на дороге …медведь. Не очень большой.
- И что? – спрашиваю.
- Ну, что? Я от медведя побежала, а он от меня.
В общем, разбежались в разные стороны в самом прямом смысле.
Прошло недели две-три с этой встречи. Я приехал к Мише на очередную нашу утиную охоту.
В лесу на разливе речки местной утки уже не было. За уткой надо было идти на озеро – вставать на зорьке на наших местах и ждать удачи – налетят – не налетят. Места за годы охот здесь определились точно и однозначно. Пешим поиском повсюду или поиском с воды мы больше не занимались.
Флинта с нами уже не было. А новую собаку я тогда еще не завел. Приходилось таскать с собой резиновую надувную лодку, которую не всегда и распаковывали даже, если что-то и добывали, когда ветер был в нашу сторону – дождемся, пока добычу снесет на мелководье, да и заберем в сапогах.
От самого дома идем пешком. Переходим дорогу, заходим в лес и бредем по тропинкам к озеру, к нашим местам.
В эти моменты Миша почему-то всегда впадает в этакий охотничий пессимизм:
- Сашка! Чувствую, ничего мы с тобой не увидим. Нет утки на Глубоком. Вся, похоже, уже на заливе. К отлету готовится.
А мне и так хорошо:
- Ну, не будет утки, так не будет. Погуляем, на природу полюбуемся, за стволы подержимся. Радуйся – ружье чистить не надо, утку разделывать.
Это я пытаюсь его в оптимизм направить. И тут возьми, и добавь даже без намека на серьезность:
- Ну, не будет утки, за медведем твоим пойдем. Медведь-то точно в лесу есть,-
Но Мишка моего юмора не оценил:
- Да, ну тебя! Ты что?! Это ж – медведь!
И мы идем дальше.
Тропа выходит к озеру. Здесь же в воде есть небольшая полоска прибрежного камыша. Бывает, что прямо в нем сидит утка. И бывает, что при перелетах утка проходит над этим камышом так, что можно уверенно стрелять с берега. Сейчас утка не сидит. Но все равно – здесь, возле этого камыша и находится Мишино место. Здесь он и остается.
На мое место надо пройти метров 200 вправо. Там в озеро выдается этакий береговой язык – простирается поле болотного торфяного плавучего грунта с кочками, покрытыми кустами клюквы. А у самой воды – редкие небольшие березки и кусты. С одной стороны, слева, этот выступающий в озеро язык образует тихую заводь, в которую к тому же впадает текущий из леса ручей, или речушка, кому как нравится, выносящая в озеро всякую лесную снедь, представляющую интерес в том числе и для утки. Ну, и просто маршрут полетов утки вдоль озера проходит по самому краю этого мыса, а то и прямо над ним. А было дело, я с этого языка и гуся брал. Упав в этот торфяной грунт, гусь почти весь в него и ушел – еле отыскали, даже точно зная место падения. Все бы было просто здорово, но только перемещаться по этому языку надо очень осторожно, поскольку земля под ногами в прямом смысле ходит ходуном. Внизу под этим хоть и толстым настилом располагается само озеро – проваливаться категорически нельзя – потом можно не вынырнуть.
Я иду вдоль берега, перехожу по бревнам и веткам эту впадающую ручей-речушку и подхожу к своему языку. Дальше уже со всеми мерами предосторожности двигаюсь у самой воды, где почва под ногами более надежная, поскольку укреплена корнями растущих по краю деревьев и кустов. Выхожу на самый выдающийся в озеро мыс и здесь обустраиваю свое место охоты. Снимаю рюкзак, расстилаю пропиленовый коврик, усаживаюсь на кочке, немного прикрывшись от озера и потенциальной утки кустом. Вешаю на шею манок, осматриваю всю акваторию в бинокль.
Да, действительно, нет утки в пределах видимости. Но, может, попозже полетит. А пока можно любоваться пейзажем. Можно покрякать в манок – все-таки на охоте.
В общем, все очень даже тихо, красиво и спокойно. Сижу и отдыхаю, думая, наверное, о чем-то возвышенном. Не помню, конечно, о чем я тогда думал, но обычно в такие моменты о повседневной суете стараешься не думать. Отдыхать – так отдыхать. В том числе и от будничных забот.
И вдруг среди всей этой идиллии слева от берега раздается очень интенсивный хруст веток и чавканье раскисшей земли под ногами – по берегу в мою сторону не бежит, а мчится Мишка. А потом он забегает на этот болотный язык и бежит уже по нему, «аки по соху». Там, где мы всегда осторожно пробирались от кочки к кочке, Миша просто летит, едва касаясь мха сапогами. Бежит и кричит:
- Ты беду накликал!
Что я там накликал, я сначала вообще не понял? Миша добежал до меня и повторил:
- Ты беду накликал!
А потом добавил:
- Там …медведь!
Но больше никакого хруста, никакого топота от берега не раздавалось. Медведь Мишу явно не преследовал.
Можно было бы, конечно, выстрелить в воздух для самоуспокоения, но зачем? На дворе сентябрь. Еды у медведя в лесу навалом. Думаю, что медведь этот тоже помчался, полетел после встречи с Мишей, но в противоположную сторону.
Усевшись рядом и отдышавшись Мишка поведал.
Вышел он на свое место, скинул всю поклажу, устроился у березы. Стал, как и я, обозревать акваторию на предмет присутствия утки, чтобы сидеть дальше хоть с какой-то надеждой на успех.
А озеро за уже многие годы охоты на нем мы изучили досконально. Не только над, но и под водой – знали весь рельеф дна – ловили на нем и рыбу, и раков. Даже подводной охотой я на этом озере пытался заниматься. По крайней мере, касаемо той части, где мы охотились – от моего места до противоположного берега и все, что слева – все изучено, все облажено не один десяток раз.
И вдруг Миша замечает метрах в ста слева от себя в воде рядом с берегом неизвестный доселе огромный валун. И пытается сообразить, каким образом и когда этот здоровенный камень мог попасть в озеро?
Иногда на этом озере действительно происходили чудеса. Как-то года три-четыре назад, выйдя так же на наши места, мы увидели на центральном пляже, с которого, как вы помните, начались в принципе наши здешние охоты, два здоровенных джипа. Два «Крузака». Чего тоже в принципе быть не могло – в болоте, что по дороге к пляжу, утонул бы даже гусеничный трактор. Как потом оказалось, это были истинные покорители бездорожья, за ночь построившие через болото вполне надежную дорогу из поперек уложенных бревен. После визита джиповодов к пляжу пару лет можно было пройти даже в тапках.
Но затащить в озеро валун никаким джипам и никаким тракторам было бы не по силам.
И тут…валун начал вдруг распрямляться, а распрямившись, превратился в стоящего на дыбах медведя. Распрямился, встал во весь свой рост, глянул на Мишу, и … Миша предпочел не проявлять чрезмерного ответного любопытства, а превратился в «бегущего по волнам». Точнее, по болоту. Медведь то ли зашел в озеро напиться, то ли еще по каким своим делам. Вероятно, учуял Мишу. Если не самого, то запах его сигареты медведь просто не мог не учуять. Вот и решил взглянуть, кто еще делит с ним охотничьи угодья.
Взяли мы тогда на этой охоте утку или нет, я не помню. Но то, что Миша добыл незабываемые впечатления, это точно.
А я, если честно, за всю свою охотничью практику никогда на воле медведя так и не встречал. Правда, никогда к этому и не стремился. Охотиться на медведя я никогда желания не испытывал. Не потому, что боюсь, не потому, что опасно. А потому, что в мишку я стрелять не смогу. Жалко мне такого мощного красивого богатыря. Ну, а в остальных моих охотах наши с медведем интересы никогда не пересекались.
Сегодня медведю этому, если остался обитать в том лесу, бояться нечего и некого. Озеро вместе с прилегающими лесными угодьями объявлены заказником. Пешком на охоту с Мишкиной дачи нам уже ходить не удастся. Надо ездить. Но от моего дома, что в ближайшем пригороде, дорога до моих охотугодий значительно короче. И до вальдшнепа, и до утки, и до болотно-луговой дичи. А медведей у меня никогда и не было. Вот и зову теперь на охоту Мишу к себе. Но те, пусть и не рациональные, и не столь добычливые охоты на огромном по моим теперешним меркам удалении от дома все равно к себе тянут своими воспоминаниями.
Надо! Надо будет непременно как-нибудь снова съездить!