Михаил Александрович Врубель, "Богоматерь с младенцем".Кирилловская церковь .Киев
Икона выполнена на цинковом листе маслом, с элементами золочения. Размеры 202 х 87 см.
Иконографически эта икона относится к типу Панахранта. Этому типу характерно изображение Богоматери, восседающей на престоле с младенцем Христом на коленях. Трон символизирует царственное величие Божией Матери. Такой тип изображения появился в Византии в XI—XII веках.
Центром композиции является Христос, обращённый к предстоящему (зрителю), Богородица также изображена фронтально и с небольшим наклоном головы. Младенец Христос представлен строго анфас, видна правая рука с благословляющим двуперстным жестом.
Богоматерь изображена в красном мафории, представляющем символ страданий и воспоминание о царском происхождении.
На лбу и плечах Богородицы изображены три золотые звезды в знак её «приснодевства» — по легенде, Богородица до Рождества, в Рождестве и после Рождества была девственницей, кроме того, три звезды — символ Троицы.
Согласно иконографии Богородицы, над её головой выписаны греческие буквы : «Матерь Божья».
В этой иконе живет частица души удивительного, настоящего художника, который чувствовал и видел то, чего не видели другие. Икона написана на золотом фоне, в одеянии глубоких, бархатистых темно-красных тонов, на престоле шитая жемчугом подушка, у подножия - нежные розы. Удивительное лицо Богоматери забирает все внимание и от него нельзя оторвать взгляда. Она держит на коленях младенца Иисуса и смотрит печальным, вещим взором.
"Необычный, притягательный образ, написанный вопреки канонам духовной живописи. Едва заметный наклон головы, простое, усталое лицо с широким носом и пухлыми губами, земное и неземное одновременно.
В огромных, завораживающих глазах любовь, боль, мольба, терпение и предвидение трагической судьбы художника. Это не парадная икона для всех, для громкого, блестящего убранством храма. Это икона для тихой церкви, написанная на большом эмоциональном подъеме, как обращение к сердцу конкретного человека.(И.Крутояров)
ИСТОРИЯ СОЗДАНИЯ.
1884 год. 28-летний студент Санкт-Петербургской Академии Художеств Михаил Врубель, в числе прочих, приглашен в Киев для реставрационно-восстановительных работ в Кирилловской церкви, как лучший ученик известного педагога Академии Павла Чистякова. Руководит работами профессор-искусствовед Адриан Викторович Прахов.
Почти все вечера Врубель проводит в доме профессора, обсуждая ход работ, изучает книги по истории византийского и русского искусства. Следуя стилистике сохранившихся в церкви старых фресок, художник трудится над такими работами, как фигуры ангелов, головы Христа, Моисея, композиций «Сошествие святого духа» и «Надгробный плач».
Он много беседует с женой своего руководителя, матерью троих детей и душой киевского художественного общества Эмилией Львовной Праховой.
Выйдя замуж за профессора-искусствоведа в 16 лет, Эмилия Львовна хорошо знает мир искусства, закончила консерваторию по классу фортепиано и брала уроки у самого Листа.
Они говорят о музыке, поэзии, литературе. «Один чудесный человек (ах, Аня, какие бывают люди!)» -- это строки из восторженного письма Врубеля к сестре. «Чудесным человеком» стала для него Прахова. А Киев -- самым желанным городом: «Как хорош, однако же, Киев. Жаль, что я здесь не живу. Я люблю Киев…» Биографы художника отмечают, что никогда больше он не был так счастлив, как в это время.
Вскоре Врубель понимает, что их разговоры уже выходят за рамки чисто дружеских, и в его сердце просыпается любовь.
Константин Коровин вспоминал, что однажды жарким летом он пошёл купаться с Врубелем на большой пруд в саду. «Что это у вас на груди белые большие полосы, как шрамы?» — спросил Коровин. Врубель ответил: «Да, это шрамы. Я резал себя ножом».
Врубель полез купаться, Коровин последовал за ним, продолжая разговор: «Хорошо купаться, летом вообще много хорошего в жизни, а всё-таки скажите, Михаил Александрович, что же это такое вы себя резали-то ножом — ведь это должно быть больно. Что это — операция, что ль, как это?» Коровин, присмотревшись, увидел многочисленные большие белые шрамы.
«Поймёте ли вы, — ответил Врубель. — Значит, что я любил женщину, она меня не любила — даже любила, но многое мешало её пониманию меня. Я страдал в невозможности объяснить ей это мешающее. Я страдал, но когда резал себя, страдания уменьшались».
Врубель действительно писал письма к Праховой из Венеции, и до наших дней дошли вырезанные из этих писем рисунки Врубеля, которые он делал, чтобы проиллюстрировать свой текст. На обратной стороне одной из таких вырезок с рисунком памятника кондотьеру Коллеони сохранилась фраза: «Лишь бы касаться до…»
Произошло ли объяснение Врубеля и его возлюбленной – остается загадкой. Последовавшее холодное отношение к нему Эмилии Львовны Врубель переживает тяжело и, несмотря на начавшиеся работы по росписи Владимирского собора, уезжает в Одессу. Через несколько лет он напишет своему другу М. Коровину: «Я резал себя ножом. Поймёте ли Вы? Я любил женщину, она меня не любила – даже любила, но много чего мешало ей понять меня. Я страдал, а когда резал себя, страдания уменьшались».
Возвращение в Киев из Венеции для художника становится триумфом. Иконы на тяжелых цинковых досках были закончены, и в образе Богородицы все увидели черты лица Эмилии Львовны, а в образе Иисуса Христа – портрет ее маленькой дочери Оли. Переполнявшие Врубеля чувства, ностальгия по Родине, первая возвышенная любовь к женщине одухотворили этот образ, приблизили его к человеческому сердцу.
Прахов, несмотря на неприязненные отношения, очень высоко оценивает работу Врубеля: "Будь моя воля, построил бы храм, который предложил расписывать только Врубелю - такому таланту нужны другие стены".
Образ Праховой еще долго будет преследовать художника. Многие считают, что Эмилия Львовна вдохновила Врубеля не только на иконостасный лик Богоматери в Кирилловской церкви.
Эмилия Львовна Прахова пережила Врубеля на 17 лет. С мужем она рассталась, а свою дочь попросила сжечь все письма, которые ей писал молодой влюбленный поклонник. Дочь просьбу матери выполнила.
Творчество Врубеля не раз претерпевало резкие изменения и в современных оценках, так как не вписывалось в принятые рамки.
Только в 60-е годы XX века неповторимая индивидуальность Врубеля вновь вызвала повышенный интерес и в 80-е годы вышли исследования, дающие объективную оценку творчества мастера, как одного из самых ярких художников конца XIX - начала XX века.
Использованы материалы статьи (И.Крутоярова)