Деревенька наша была на грани вымирания, оставалось всего в ней дворов двадцать, в которых проживали в основном уже старики. Уезжать куда-то для них не имело смысла, да и прикипели они к этим таёжным местам, где каждая тропка в лесу была им знакома с детства.
Располагалась она, как бы в котловане, внизу в огромной низине, усыпанной цветущими кустарниками и ягодами. Тут же было небольшое озерцо с водоплавающими утками и лебедями. В красивом полёте кружили над озером чайки. Чинно и важно ходили по берегу гуси, призывно гоготали, извещая о своём существовании. А иногда и кур выгоняли к озеру для весёлой компании.
А если поднять голову вверх, то бескрайнее синее-синее небо, словно райский купол, пленяло своей красотой. Ночью небо было усыпано звёздами и, казалось, оно так низко, что стоит протянуть руки и можно поймать летящую звезду. Стеной стояла тайга, могучая и таинственная…
Да и сама деревня была сказочной, заброшенной, все друг друга знали, как самих себя. Питались тем, что давала тайга: грибы, ягоды, рыба, дичь. Охота и рыбалка были основным промыслом для семьи. Изредка приезжали дети, внуки, родственники, давно уже осевшие в городах и весях. Жили дружно и в радости, и в бедности помогая ближнему. Иногда вносили разнообразие в спокойную размеренную жизнь заезжие депутаты или кандидаты в высокое начальство, которые привозили с собой именитых артистов.
Правда, лет пять назад произошёл ужасный, леденящий душу случай, который долго будоражил и держал в испуге всех обитателей. В этот день в деревню приехал кандидат в мэры и привёз с собой необычных цирковых артистов–лилипутов. Вся деревня собралась поглазеть на этих удивительных людей, которые проделывали такие цирковые трюки, что душа замирала от страха. Их было трое, скорее всего, семья: муж, жена и маленький сынишка.
Сбежал с лесоповала и Пашка - высокий и широкоплечий мужик, так похожий на богатыря русского, он отличался жестокостью и неукротимым нравом. Нечаянно нагрянул домой, чтобы переодеться и пойти в клуб, и застал свою молодую жену и её любовника в самом разгаре их утех. Как и что там произошло, никто не знает. Только видели изрубленные на куски тела любовников, и вся изба была залиты кровью настолько, что все стены и половицы покрылись багровыми пятнами. Как знамение, орудие расправы – топор, торчал из стены с расколотой пополан семейной фотографией. А Пашка исчез куда-то…
И что удивительно, почти одновременно исчезла и семья цирковых лилипутов. Долго искали убийцу и лилипутов с полицией, но так и не нашли. Тайга поглотила их навсегда.
На самом краю деревни так до сих пор стоит этот одинокий заброшенный дом, никто не решается купить его или просто поселиться.
В это лето я приехала навестить своих стариков, дедушку и бабушку, которых не видела уже три года.
Душа моя отдыхала в этой первозданной красоте и тишине, наполняя меня новыми мыслями, гармонией с самой собой. Я так любила ранним утром сидеть у озера и встречать рассвет. Солнце появлялось медленно над озером, словно выплывало из тумана, скользя и лаская первыми зыбкими лучами землю-матушку. И в какое-то мгновение неожиданно выкатывало свой огненный шар, поглощая мрак и наполняя всё вокруг светом.
Словно русалка, я медленно заходила в озеро и купалась, наслаждаясь первозданной красотой и чистотой его вод. А потом подставляла лицо навстречу восходящему солнцу и, улыбаясь, принимала эту жизнь. Свежее молоко с пенкой и краюшкой домашнего хлеба заменяло мне завтрак. Разве могло оно сравниться с нашим городским кофе или чаем?! Да и чай-то здесь заваривали по-особому ритуалу, из трав и ягод, аромат которого остался навсегда в моей памяти. И спалось в этой благодати сладко и крепко, особенно на сеновале.
Всё протекало, как в замедленном фильме, не торопясь. Если бы не этот случай, который перевернул жизнь всей деревни.
Я проснулась от какого-то набата и крика… Шум, звон, голоса, столь несвойственные для деревни, раздавались отовсюду. Набат всех зазывал на сбор, деревенское вече, посредине ночи. Били в колокол с такой силой, что казалось, едет сам бог Зевс на огненной колеснице.
- Да что случилось-то? – в недоумении кричала и я, едва успев накинуть кофту на ночную сорочку.
В набат бил старик Михайло из соседнего дома. Он был весь красный, напуганный, и не сразу смог рассказать, что произошло.
Дня три назад к ним приехала из города внучка с сынишкой, погостить на деревенском воздухе. После обеда внучка отправилась по грибы, прихватив с собой и сынишку, шестилетнего Ванюшку. Дед строго-настрого наказал не заходить вглубь леса, а ходить по опушке, где всегда можно было набрать и маслят, и рыжиков, и даже белых грибов.
Прошло три часа, пора бы и вернуться им. Но их всё не было. Михайло пошёл к опушке, кружил там около часу ещё – бесполезно. Только в глубине леса нашёл зацепившийся за ветку голубой платок внучки. Решил, что они уже вернулись, стало темнеть. Но дома его никто не ждал.
Ему известно было, как тайга навсегда поглощала людей, особенно незнакомцев, да и зверья в ней достаточно, чтобы не просто напугать, но и наброситься в целях добычи.
А тем временем…
Мать с сынишкой спокойно собирали грибы, ягоды, ловили бабочек. Как вдруг на тропинку выскочил зайчик. Закричав от неожиданности, Ванюшка кинулся за ним, мать следом. А заяц словно заманивал их, то прячась за деревьями, то выскакивая снова. В какой-то момент она потеряла сына из виду. Стала звать его, нервно металась, наконец, услышала треск, шум и побежала на шорохи. И только ахнула, не поняв, как полетела в какую-то пропасть, а там уже лежал Ванюшка, весь исцарапанный в кровь и стонал.
Только потом она поняла, что оказались в западне, видимо, это был капкан на крупного зверя. Выбраться одним было невозможно. Искусанные насекомыми, обессиленные и голодные, прижавшись друг к другу, лежали в какой-то яме мать и сын. Голоса их были осипшими от бесконечного крика. Уже стемнело. Эта ночь была ужасной. От усталости оба заснули, как вдруг мать почувствовала на себе чей-то взгляд … Подняв глаза вверх, она обмерла – вокруг ямы стояли волки, глаза их блестели в темноте, они уже предвкушали добычу, кружили вокруг капкана, скалясь и шипя. Но прыгнуть вниз не решались.
Мать прижимала к себе Ванюшку и из последних сил пыталась отогреть его. Ванюшка спал. Вдруг наверху что-то зашумело, на них полетели какие-то ветки, и что-то тяжёлое рухнуло на дно.
Ваня встрепенулся и закричал:
- Мама, там какой-то маленький мальчик в смешном колпаке! Это гномик!
Уже вместе они кричали незнакомцу о помощи. Безответно. Всё стихло, словно и не было никого. А на ветках лежала шкура какого-то зверя, спички, краюха хлеба и бутыль с водой.
- Видение? Галлюцинации? – с ужасом подумала мать… Но какой-то таинственный незнакомец пытался помочь им. Кто же он?!
Быстро зажгла ветки и замахала ими над собой… В дыму волки исчезли.
Осипшие от крика и измученные они смаковали краюху хлеба, запивая водой. Не заметили, как оба уснули, прижавшись друг другу под звериной шкурой.
Светало… В этой предрассветной тишине чётко послышались чьи-то шаги, уверенной поступью незнакомец подошёл к краю ямы. Первые лучи солнца уже забрезжили над тайгой и слегка освещали его. Это был высокого роста с широкими плечами мужчина, с длинными волосами и бородой. Глаза его блестели неестественным, каким-то диким светом. В руках он что-то держал… Мать, прижав сына к себе, закричала:
- Почему вы нас тут держите? Помогите нам выбраться!
В ответ раздался дикий душераздирающий смех… Незнакомец поднял руку вверх, и она увидела топор, зловеще размахивая им, он провёл у себя по шее, словно показывая, что ожидает их…
- Сумасшедший… Маньяк … - мелькнуло в голове матери.
Ужас сковал её тело, сознание. А незнакомец исчез точно так же, как и появился.
Шёл третий день поисков, измученные люди уже отчаялись…
Я сладко спала на сеновале, вдыхая запах сена, утренней прохлады.
Вдруг почувствовала, что кто-то пытается залезть по лестнице ко мне.
Посмотрела вниз и обомлела: передо мной находился маленький человечек, так похожий на сказочного гномика, в смешном колпачке и с палочкой в руках. Я понимала, что это не сон… Но и поверить в это было непросто.
Он размахивал руками, что-то говорил тоненьким голосом, словно звал меня куда-то. Невольно я спустилась к нему. Лилипут оказался чуть старше, чем казался с высоты сеновала. Он был сильно взволнован, жестикулируя ручками, призывал меня созвать всё население деревни.
Я поняла, что он готов сообщить что-то важное. Держась за руки, мы прибежали на площадь к магазину, где находился старый колокол, закреплённый на столбе, и лилипут стал раскачивать его. Я тут же подхватила его, и мы уже вместе били в набат. Вскоре сбежались и стар, и мал…
Михайло прибежал в числе первых, он чувствовал, что это как-то связано с пропавшей внучкой и правнуком.
Бабка Пелагея закричала:
- Смотрите-ка, это тот самый лилипут, что тогда приезжал к нам с цирком!
А маленький человечек взволнованно стал рассказывать и призывать к помощи и немедленным действиям по спасению пропавших три дня назад матери и сына.
Он поведал жуткую историю, как пять лет назад к ним в кибитку, в которой они переодевались во время цирковых представлений, вбежал окровавленный огромный мужчина, приставил к горлу отца нож и велел запрягать лошадь. Так они оказались с ним в глухой тайге, испытав все ужасы его сумасшедшего нрава. Жестокость, с которой он обращался с ними повергла всех в шок… Боясь, что лилипуты-родители могут убежать и рассказать о нём, он отрезал языки и отцу, и матери, не тронул только малыша, которому тогда было шесть лет. Он вырыл огромный капкан для зверей. Убивал которых жестоко и безжалостно. Иногда в него попадали и люди, заблудившиеся в тайге. Пощады не было никому. Три дня назад в капкан попали и мать с сынишкой.
Медлить было нельзя ни минуты. Вооружившись винтовками, вилами и прочим орудием, толпа направилась за лилипутом, указывающим дорогу.
Участковый связался с городскими властями и заручился поддержкой о направлении к ним спецподразделения из силовиков. Дожидаться их прибытия оставили опытного охотника и егеря.
Заблудиться в тайге просто, но не для жителей деревни, которым знакома с детства была каждая тропка. Мальчик-лилипут уверенно вёл их вглубь тайги.
Внезапно лилипут остановился и показал жестом, что подошли к месту. Но не было видно никакого жилья. Деревья, как великаны, смотрели на них. Мальчик глазами показал на землю… Под густой травой чётко выделялся квадрат, очертания которого напоминали лаз в подпол. Стояла такая ужасающая тишина, что казалось, все замерли на месте. Мальчик первым открыл дверь и начал спускаться… Потом махнул рукой, и трое мужиков опустились в лаз. Мгновение… Шум… Душераздирающий крик…
Скрутить спящего Пашку не составило особого труда, хоть и отличался он силой и сноровкой. Поднялись наверх, тут же на него навалились ещё люди, скрутили руки верёвками. Глаза Пашки светились безумием. Но вскоре он стих, обессиленный, словно рад был этому наступившему облегчению от нечеловеческой жизни маньяка.
А тем временем Михайло с помощниками вытащили из капкана на волю мать с Ванюшкой. Слёзы счастья стекали по их щекам, смешиваясь с горьким смехом и радостью освобождения из западни.
Помощь спецгруппы не понадобилась.
Пашке дали пожизненный срок.
А деревня зажила своей жизнью, с заботами, радостями и печалями.
Лишь тайга своей таинственностью и мощью напоминала о том случае, да и тех других неизвестных, которые остались с ней навсегда.
Рассказ опубликован в журнале "Футарк" № 0.12, 13 марта 2021г.