Р.Б. Гуль. «Конь рыжий»
(Другая литература)
Новая книга издательства «Вече» представляет два произведения Романа Борисовича Гуля: «Конь рыжий» и полную версию романа «Ледяной поход». Первое, автобиографическое, – повествует о жизни и судьбе писателя, родившегося и учившегося в Пензе, а затем с юридического факультета Московского университета направленного в офицерскую школу, после выпуска из которой новоиспечённый прапорщик сначала служит в запасном полку, но с февраля 1917 направлен в действующую армию на Юго-западный фронт, где и стал свидетелем развала российской армии и наступившей анархии.
Молодой прапорщик Гуль, несмотря на очень либеральные собственные взгляды, понимал, что только решительные совместные действия современников, понимающих гибельность подкидываемых из Германии идей, смогут положить конец политико-экономическому развалу, общей смуте, вакханалии и произволу дорвавшихся до власти лакеев. Он едет в Новочеркасск и вступает добровольцем в армию, создаваемую генералами Алексеевым и Корниловым. С горечью повествует автор об отсутствии единства и неясности целей даже в среде руководства белой армии. Он участвует в знаменитом историческом Ледяном походе. После гибели генерала Корнилова Р. Б. Гуль покинул ряды добровольческой армии, уехал в Киев, где был насильно мобилизован в войска гетмана Скоропадского и попал в плен к петлюровцам. Немецкое командование на Украине интернировало офицеров русской армии, в том числе и тех, что были в плену у Петлюры, и Гуль оказался в лагере перемещённых лиц в Германии.
Р.Б. Гуль, став журналистом и литератором, по-прежнему и во многих своих произведениях обращался к теме происходящего в России, но самым знаменитым его романом всё же был «Ледяной поход», где он свидетельствует об ужасах, пережитых теми, кто начинал белое движение, об их душевной боли, когда они задумывались о событиях, участниками и свидетелями которых они были. Читая книги белой эмиграции, всегда поражаешься тому, насколько сами представители его чувствовали свою обречённость в развязанной террором красных гражданской войне. Большинству, осознающих себя и происходящее, адекватных, как бы теперь сказали, людей она была противоестественна. Они сразу называли её «братоубийственной» и лишь защищались от полного истребления, чего не скажешь о люмпенизированной массе, уставшей от тяжёлой мировой войны, одураченной и одурманенной иезуитскими, а по сути полууголовными лозунгами: «всё поделить» и «грабь награбленное», но вляпывающейся в не менее кровавую Гражданскую.
Почему лучшие герои литературы даже советского периода из произведений о гражданской войне, такие как шолоховский Григорий Мелехов или пастернаковский доктор Живаго оказались у разбитого корыта? А всё дело в том, что они тоже были загнаны из-под палки на эту бойню, хотя каждый по-своему понимали её кровавую сущность и тяжкие последствия не только для уклада собственной их жизни, но и для всей российской цивилизации. Не хотели люди такого типа участвовать в развале и извращении всего, что им было дорого, поэтому и стали лишними в стране, где правящие власти объявляли врагом любого, кто сторонился ревущих толп и идеологии классовой ненависти. Поэтому и не могло победить белое движение, состоящее из нормальных людей, противящихся на подсознательном уровне происходящей войне – трагедии, несущей гибель не только российскому государству, но и всем ценностным ориентирам и устоям, как общества, так и личности.
И не надо забывать, что состояние, в которое втянули страну большевики и те, кто стоял за ними, продолжается: и нынешние украинские национал – шовинисты – это потомки действовавших в гражданскую гайдамаков и петлюровцев, что раздачей огромных территорий России занимались и «великий Ильич», и «Отец народов», и «дорогой Никита Сергеевич», а напоследок, дарили морские просторы, о чём помалкивают глубокоуважаемые авторы учебников российской истории. Не сыграло ли свою роль при отдаче Крыма чувство национальной принадлежности коммуниста и интернационалиста Хрущёва, замаливавшего грехи за «работу» первым секретарём ЦК компартии Советской Украины, а ведь полуостров был и греческим, и татарским, и русским, но никогда до того не был украинским, даже по составу населения. Украинизация острова тоже началась не с Кучмы, а с уничтожения так называемого чуждого буржуазного (т.е. многонационального, но рускоязычного населения), и первым аккордом было утопление тысяч сдавшихся и зарегистрировавшихся офицеров белой армии (читайте произведение классика советской литературы В.П. Катаева «Уже написан Вертер»). Именно тогда и стало занимать освободившееся место под действенным до наших дней лозунгом «кто был ничем – тот станет всем», иная «общность», иное народонаселение…
Вот и думается, чтобы знать, откуда произрастают нынешние несуразности нашей разножанровой и разноцветной жизни, откуда такое количество трещин и затрещин в общественном и гражданском сознании, надо для начала читать книги, созданные современниками и участниками так долго закатываемых катком вранья событий, так как до правдивых учебников об истории России в ХХ веке так же далеко, как было строителям Вавилонской башни до небес обетованных…
С. М. Серотян 28.01. 2007 г.