Уважаемый читатель! По техническим причинам начало романа вы можете найти, следуя по ссылке: http://proza.ru/2022/04/25/934
21.
Вытерев исхудавшее тело, я завернул Зину в душистое полотенце, и отнес на кровать. Зажег торшер и выключил верхнее освещение. Порывшись в коллекции пластинок, я выбрал ту самую.
Послышался шорох, скрип иглы по винилу, и, наконец раздались тягучие звуки лютни.
Я прилег рядом и обнял её за плечики.
– Шурка, ты знаешь, что означает выражение «d;j;vu»?
– Точно не знаю, но, кажется, «уже виденное».
– А ты помнишь тот наш разговор на прогулочном катере?
– Про коммунальную квартиру, что ли?
– Нет, дорогой, не про квартиру, а про мягкое душистое полотенце, притушенные люстры и лютневую музыку?
– Зина, ты прелесть!
– Нет, Шурка, это ты у меня прелесть. Ты же сделал всё то, что говорил тогда. Конечно, я не инвалид пока и могу ещё передвигаться без посторонней помощи. Если бы тебя не было рядом, я бы, возможно, уже умерла.
– Зиночка, Зиночка, прекрати! Я же не врач, от меня ничего не зависело.
– Шурка, Шурка! Ты не представляешь, что я почувствовала, когда открыла глаза, и первым увидела тебя! Для меня это было возвращением с того света. Ты знаешь, ведь он существует, тот свет. Точнее это не свет вовсе, а тьма! Кромешная тьма и полное безмолвие. Ни звука, ни лучика света. И время остановилось. Бррр…
– Зина ты пересказала всё то, что чувствовала и Гина!
– Какая ещё Гина? У тебя появилась другая женщина?
– Нет, что ты, дорогая! Гина – не женщина вовсе, точнее, она, конечно, женщина, но придуманная мною, женщина – символ.
Закрой глаза и слушай:
Рассказ о смелом юноше Андре и прекрасной девушке Гине, силою своей любви сбросивших оковы царства тьмы.
Где-то на самом краю земли, там, где зеленый ковер из густой травы с вереском, можжевельником и мягким мхом обрывается перед волнами белого, пенного как молоко северного моря из века в век жил славный и гордый народ – урсы. Жили люди ладно, словно братья и сестры, помогали друг другу строить свои простые, но крепкие избы, в которых было прохладно летом и тепло в суровую зимнюю стужу. Зимой били тюленя и моржа, брали столько, сколько было нужно, чтобы самим не голодать и вырастить детей, летом уходили на своих неуклюжих, но надежных баркасах далеко в море, бросали сети, вытаскивали богатый улов рыбы рапши.
Как-то, провожая отца в плавание, заметил юноша Андр из рода альдов стоящую на берегу девушку. В длинном до щиколоток полотняном платье, с босыми ногами, стройная, как корабельная сосна, стояла она, вглядываясь вдаль. Ветер шевелил её вьющиеся волосы, похожие на вычесанный лён. А чуть ниже шейки – две впадинки.
– Ты такая красивая и стройная, – зачарованный чудным видением, только и смог сказать Андр, – Кто ты, и как тебя зовут?
– Вообще-то родители назвали меня Гильдой, но, когда я созрею и выйду замуж, я стану Гиной. Так твердит мудрый старец Сандр, а он наперед знает чему быть.
– А я Андр, и я теперь знаю, кем стану!
– Кем же ты станешь? – улыбнувшись, спросила Гильда.
– А разве мудрый Сандр не говорил тебе об этом?
– Нет, не говорил. Да он тебя и не знает, поди.
– А ты спроси его, и он скажет, что я, Андр, стану твоим мужем.
– Придумываешь ты всё.
– Нет, не придумываю. Так будет!
Солнце едва только выбросило первые лучики над поверхностью моря, и его корона засияла над горизонтом, увеличиваясь и расцвечивая водную гладь.
С радостной улыбкой прибежал на берег красавец Андр в ожидании встречи с полюбившейся девушкой Гиной. Еще в сумерках, пробираясь по прибрежным скалам представлял он её стройную фигуру, выдающуюся вперед грудь, которая, словно чайка, разрезает плотный морской воздух, и её аккуратную родинку, которая, как маленькая икринка, приютилась на шейке, чуть повыше ключички. Вот она ступает своими босыми ногами по пепельно-зеленоватому мху, а глаза её лучезарные освещают путь. В мочках ушей у неё – серебряные сережки с подвесками из янтаря, и сама она светится, как янтарь на солнце.
« Ты так прекрасна и мила
Солнце затмила ты, – весело напевал юноша песенку на мотив, который сам придумал, – свет этот пронзает тьму…»
Но дальше слова не складывались в веселую песню, потому что не увидел он никого на берегу. Уже и солнце кровавым заревом осветило море и берег, а Гина так и не появилась. И море, ещё минуту назад такое спокойное и безмятежное, заволновалось вдруг, зашумело, стало накатывать на берег волны. Бурунами покрылся берег.
– Где же моя любимая, где моя Гина?
Встревоженный, побежал он прочь от берега моря вглубь земли. Уже пробежал он большую расщелину, как вдруг заметил, что на самом краю прибрежной скалы образовался глубокий разлом, и покачивается на ветру лена, её лента.
– Но где же она сама, моя любимая?
– Шурка, признайся честно, это же ты сам сочинил? – прошептала на ухо Зина и вдруг переключилась на другую тему.
– Так мы и не попали в Иерусалим! Из-за этого ковида и поездка сорвалась, и билеты пропали, – с грустью добавила она.
– Ну почему пропали? Авиакомпания выполнит свои обязательства, когда пандемия закончится. Не отчаивайся, жизнь наладится, мы ещё побываем на Святой земле, и искупаемся в Иордане, и погрузимся в воды Мертвого моря. Ты знаешь, в ней столько соли, что можно просто лежать на поверхности часами и загорать.
– Ну, часами лежать в соляном растворе я несогласная. Ты что, хочешь, чтобы я превратилась в воблу? Я итак за время болезни высохла и похудела на двенадцать килограмм.
– Ну, килограммы, Зиночка, дело наживное. Я буду кормить тебя лобстерами. Тыпробовала когда-нибудь лобстера?
– Даже не знаю, что это такое?
– Я тоже, но говорят очень вкусная штука и полезная. Ну, хорошо, кроме лобстеров я буду кормить тебя… Э…
– Шурка , давай не ты будешь меня кормить, а мы с тобой будем есть, и не лобстеров всяких, а нормальные, человеческие продукты.
– Хорошо, Зина, согласен.
– Да, так что там было дальше? – она приподнялась на локтях и заглянула мне в глаза.
– Где, там? – не понял я её вопроса.
– Там, на берегу северного моря? Что случилось с Гиной?
– Ты меня перебила, вспомнив про билеты, и я не успел придумать. Но, хочу тебя утешить –- он нашел её в недрах пещеры, в плену царя тьмы, который похитил девушку и хотел жениться на ней. Но отважный юноша зажег свой волшебный фонарь…
– А откуда он взял этот фонарь? – задала резонный вопрос Зина.
– Ну, как откуда? – я сам задумался над ответом, но потом осмелел и продолжил, – Ведь это легенда, почти сказка, и в ней добро всегда побеждает зло. Огонь просто горел в его груди. Это был огонь любви. И этот огонь разрушил царство тьмы: пещера обрушилась, накрыв тяжелыми камнями и самого царя, и его верных слуг.
– А Гина? Она тоже погибла под камнями?
– Ну неужели ты думаешь, что наш отважный герой не спас Гину? Царство тьмы было разрушено, любовь победила! Их любовь!
– И наша любовь победила! Шурка, ты тоже разрушил царство тьмы, в котором я находилась.
– Ну, если тебе хочется в это верить, я не буду тебя разубеждать. Ну что, принести тебе стакан теплого молока?
– Да, Шурка, принеси тепленького молочка! Как я соскучалась по дому, как мне надоела больничная обстановка , трехразовое питание.
– А завтра мы поедем с тобой в Сестрорецк! Там так классно! Обещают солнечную погоду, мы походим босыми ногами по теплому меленькому песочку, погуляем по дюнам.
– Шурка, но так ведь не бывает?
– О чем это ты?
– Ну, чтобы было так хорошо!
– Теперь только так и будет. Ты веришь мне, Гина?
– Как я могу тебе не верить, мой Андр!
22.
Накануне этого злосчастного корпоратива, за вечерним чаем, мы мирно беседовали с Зинкой.
– Видела вчера в новостях, какая-то девица из Иваново предложила нашему Главному стать его невестой, – спросил я у неё.
– И что, – Зина чуть не поперхнулась чаем, – он согласился?
– История об этом умалчивает.
– Ну и зачем ты об этом вспомнил на ночь глядя?
– Да так, пьеску написал, хотел дать тебе почитать.
Я протянул ей тонкую стопку бумаги.
– Сейчас, только со стола уберу, руки помою и приду, почитаю.
– Я сам уберу и посуду помою, а ты иди, приляг на кровать и почитай.
Не успел я справить дела на кухне, как услышал Зинкин крик:
– Шурка, ты что, сдурел? Тебя же посодють!
– За что это, – присев в кресло, спросил я?
– Как за что, за оскорбление Величества.
– Здрасьте! Я вовсе не о нем пишу. Ты прочитала вначале, что совпадения имен и все действующие лица – художественная выдумка автора. Так что, никакого Величества я не оскорбил. Это же политическая сатира.
– Думаешь это прокатит. Ты не жил при совке а я помню, – Зинка подтянула к себе гитару и спела куплет песни Высоцкого:
Там прямо без соли едят,
Там штемпель ставят наугад,
Кладут в конверт - и посылают за Можай.
– Вот и тебя могут без соли съесть. Это же тупая костедробильная машина.
– Ну, сейчас времена другие.
– А мне кажется, прежние времена возвращаются.
– Зина, я же просто отреагировал на событие, написал, распечатал. Я же не буду это публиковать, а ты, надеюсь меня не заложишь?
– Просто так не заложу, но, если будут пытать – то я не выдержу. Я слабая женщина, – добавила она и расхохоталась.
– Ну ладно, слабая женщина, читай дальше:
«Царская невеста»(одноактная пьеса)
Все действующие лица – художественная выдумка автора. Все совпадения с реальными событиями и фамилиями действующих лиц и действительно существующих людей, стран и континентов – случайны.
Действующие лица:
Пусин – президент Руссии (не путать с реальным президентом РФ)
Юля – девушка из г. Иванова (не путать с г. Иваново, областным центром РФ)
Первый охранник ФСО.
Второй охранник ФСО, он же Петров, он же Мишкин.
Полк ППС МВД.
Дивизия Русгвардии.
Батальон спецсвязи ФСБ.
Взвод аквалангистов ФСБ (на всякий случай).
Полк истребителей-перехватчиков (на случай нападения с воздуха на Президента Руссии)
Десантники пскобской воздушно-десантной дивизии, сидящие в самолетах и готовые к высадке и спасению президента Руссии (не путать с воздушно-десантной дивизией, размещающейся в г. Псков, РФ)
Ликующий народ г. Иванова (не путать с г. Иваново РФ)
Гастарбайтеры из среднеазиатских республик, без всякого счета (ибо, кто же их считает), но в ооченьбольшомколличестве, с лопатами и метлами, в оранжевых жилетах.
Оочень старая женщина, ветеран ВОВ (согнувшаяся под тяжестью орденов и медалей), с плакатом – «Спасибо партии и правительству за поддержку ветеранов г. Иваново».
Подозрительный гражданин с плакатом - «Пусин – последняя гарантия нашего Всего»!
Бодрый пенсионер с плакатом – «Старость меня дома не достанет. И в семьдесят рано на пенсию»!
Телевидение, пресса президентского пула (согласно спискаПецкова):
(Действие происходит в губернском городе Иванова, одной из стран восточной Европы.
– Ну ты, тут и накрутил, Шурка, столько вооруженного народа согнал для защиты с суши, воздуха и моря своего диктатора.
– Он вовсе не мой, а их, народа Руссии. И потом, все диктаторы боятся, что их когда-нибудь свергнут.
Пусин: Я рад встрече с вами, дорогие соотечественники. Иванова – город невест, как поется в песне. Приятно видеть столько красивых и празднично одетых женщин с цветами!
Ликующий народ: Ура! Наконец-то вы посетили наш город! Со времен Александра Великого к нам не приезжал такой высокий гость!
Пусин: (смущенно) Мне приятно, конечно столь лестное сравнение, но вы явно преувеличиваете и масштаб события, и мой рост. (слегка замявшись) Ммне тут подготовили папочку, в которой указано, что в 1963 году в Иванова приезжал товарищ Хрущев Никита Сергеевич и посадил дерево на алее Героев! Это, как сказано в справке, – тополь, латинское название (бормочет себе под нос) Охренел совсем этот Петрушев. Популюс, популюс. Хренопулюс ему, а не орден ко дню Победы (продолжает читать). Род листопадных быстрорастущих деревьев семейства Ивовые (Salicaceae). Салисали (в сторону) Ну, ссали, ссали, зачем мне-то мозги засерать? (продолжает). Оно, как указано в моей волшебной папочке, до сих пор живо и здорово, высота – восемнадцать метров, диаметр – тридцать сантиметров.
Ликующий народ: Ура! Браво, браво! Вот бы и вы у нас в городе кого-нибудь посадили.
(Из толпы ликующего народа мимо оцепления ФСО и росгвардии выбегает Юля).
Первый охранник ФСО: Стой, дура, куда ты прешь? Жить надоело? Тебя ж пристрелят сейчас с крыши вон того здания.
(охранник указывает на соседнее пятиэтажное здание, в каждом из окон которого появилось по два снайпера с оружием на изготовку).
Пусин: Отставить, товарищ! Подпустите ко мне девушку! Восьмое марта на носу, а вы так с прекрасным полом обращаетесь! (улыбается Юле!) Испугались?
Юля: Нет, что вы! Я рада, что стою рядом с вами и еще не умерла от счастья! Это самая моя большая мечта в жизни – быть рядом и видеть вас вот так близко! Боже, я с ума схожу от счастья!
Пусин: Не торопитесь, с ума вы еще успеете сойти! Вас как зовут?
Юля: Юля.
Пусин: Ну, а мое имя вам, надеюсь, известно? (довольно «похрюкивает» над своей шуткой). Да, так что же вы, Юля, хотели мне сказать?
Юля: Не сказать, я попросить хотела!
Пусин: Попросить? Вы, наверное, хотите, чтобы я подарил вам щенка?
Юля: Нет, что вы!
Пусин: Значит, просто хотите сфотографироваться со мной?
Юля: Опять не угадали!
Пусин: Ну, тогда я не знаю, чего вы хотите от меня! Вроде Новый год давно прошел, елочку просить уже поздно. Хотя, я догадываюсь! Вы хотите получить от меня цветы. Много цветов? Миллион алых роз? (охранникам) Ббыстренько принесите розы.
Юля: Ну что Вы, зачем мне миллион роз, тем более алых.
Пусин: Ну, тогда я совсем ничего не понимаю.
Юля: Я хочу быть вашей невестой!
Пусин: Не понял! Чёё?
Юля: Я хочу быть вашей невестой, что же тут непонятного? Ведь Иваново – город невест! Вот – я одна из невест!
Пусин (в сторону): Вот те на, попал как «кур в ощип»! О чем служба протокола думала? (обращаясь к Юле) Так, так, так! Уже интересно!
Юля: Можете не жениться, просто назовите невестой, и всё! Вот наши все обзавидуются! Хоть пару дней, да хоть пару часов побыть невестой президента, да еще и такого няши! Передача по телеку была такая – «Минута славы», а у меня будет два дня, или, хоть два часа славы!
Пусин (разочарованно): Так вы хотите просто прославится через меня?
Юля: Ну что вы, это я так, не подумав сказала! На самом деле я очень хочу стать вашей невестой. С детского садика мечтала. Надо мною вся группа смеялась: «Невеста Пусина, невеста Пусина!»
Пусин: Я понимаю, конечно, что женщинам такие вопросы не задают, но, сколько вам лет? Я бы и у своих помощников, конечно, мог узнать, но, пока они папочку принесут, мы уже состаримся! (снова смеется над своей шуткой).
Юля (смущенно): Ну, вы даете, вам ведь все-все позволено. Мне двадцать четыре!
Пусин (начинает считать тихо): Так-так! В 1996 году, когда ты только родилась, я «проиграл» выборы губернатора Петербурга. Ну, не я, конечно, а этот козел Собачек.
Юля: Что вы считаете, на сколько лет я младше вас? На сорок четыре, всего на сорок четыре года.
Пусин: На целых сорок четыре (в сторону) Она мне не в дочки, а во внучки годится.
( обращается к Юле) Значит, в двухтысячном тебе было…
Юля: (берет Пусина за локоть) Я что вам не нравлюсь?
Пусин: Что ты, нравишься, конечно, но все это так неожиданно для меня! Мне нужно подумать!
Юля: Да что тут думать? Вы же холостой, с Кебабовой у вас, как пишут в интернете, давно уже все кончено!
Пусин: Вы хорошо информированы, мне давненько папочку по гражданке Кебабовой не приносили.
Юля: Вот и хорошо, вот и чудесно! Ну, что вам стоит полюбить меня, такую молодую, симпатичную? Разве я не симпатичная, не молодая?
Пусин: Конечно симпатичная, конечно молодая! Но, все равно, так неожиданно!
Юля: Для меня это тоже так неожиданно! Я даже подумать не могла, что буду так рядом с вами, держать вас за руку.
Пусин: А, может быть, перейдем на «ты», если вопрос уже стоит о том, брать или не брать мне тебя в жены…
Юля: Конечно брать, конечно же брать! О чем тут думать! Я буду любить вас (поправляется) тебя, как тебя не любила ни одна женщина! Мне ничего не надо от тебя, у меня все есть! У меня своя квартира – двушка, 138 серия, и зарабатываю я хорошо. Даже хватает на поездки в Анталию каждый год. Там так классно, лазурное море, и «всё включено»! Вы (быстро поправляется) ты был когда-нибудь в Анталии?
Пусин: Мне как то, больше Сочи нравится. Но, там тоже «всё включено»! (похохатывает, довольный своей шуткой) Вообще-то, мне нравится твоя простота и непосредственность, но, все равно, как-то это неожиданно все. (подзывает охранника)
– Ну что я хочу тебе сказать, не Шендерович, конечно, но юмор неплохой, мне пока нравится. Это его: «подпустите» ко мне девушку». И про «папочку» по Кебабовой смешно. Все эти молодые, и не совсем молодые дурочки, мечтающие выйти за него замуж, не понимают, как это – жить в «золотой клетке», в султанском гареме, когда тебя допускают к «телу» не тогда, когда ты хочешь, а по его прихоти. Это же так унижает женщину. На чем я закончила?
– На том, что Пусин подзывает к себе охранника.
– Ага, вот, нашла:
Второй охранник ФСО: Слушаю вас, господин президент!
Пусин: Надеюсь, все это не записывается? Микрофоны и камеры видеозаписи отключены?
Второй охранник ФСО: Никак нет, господин президент, всё как положено по инструкции. Ведется сплошное, тотальное видеонаблюдение, прослушивание, просматривание, даже (кивает на замаскировавшихся в кустах кинологов с собаками) – пронюхиванье. Все снайперы на своих местах, все подступы к площади блокированы. Восемь спутников военно-космических сил (тычет пальцем в небо ) «зависли»!
– Про пронюхивание это ты здорово придумал, – от души захохотала Зинка.
Пусин (в сторону) Идиоты! Ну, никакой личной жизни!
(охраннику) Ну, вы что, не понимаете, что это не нужно записывать. Имею я, в конце концов, право на личную жизнь! Немедленно удалите все эти записи!
Второй охранник ФСО: Но я не могу нарушить инструкции. Стереть записи с камер видеонаблюдения? Это невозможно.
Пусин: Что вы мне «лапшу на уши вешаете»? Не можете стереть? А когда Немцева убивали под стенами цитадели, вы это смогли стереть? Как ваша фамилия?
Второй охранник ФСО: Петров.
Пусин: Настоящая фамилия, по паспорту?
Второй охранник ФСО: Мишкин.
Пусин: (удивленно) Мишкин или Мышкин?
Мишкин:Мишкин.
Пусин: Позвольте, вы же в ГРУ служили? Как же вы оказались в ФСО?
Мишкин: Перевели, сразу же после операции с отравлением Скрипалей!
Пусин: Что вы несете? Какое отравление? Какая связь между отравлением этого предателя и ГРУ?
Мишкин: Виноват, но задание есть задание. Я – офицер и говорю все, что знаю. Вы меня спрашиваете, а я как офицер не могу врать самому президенту.
Пусин: Ну, хорошо, дело прошлое. Но для чего надо было переводить вас в ФСО? Продолжали бы службу в ГРУ.
Мишкин: Ну, вы же сами сказали на пресс-конференции, что хорошо знаете нас, вот руководство ФСО и решило «приблизить» нас к вашему телу Перевели в телохранители.
Пусин (в сторону) Идиоты!
Мишкин: А еще нас в ГРУ архитекторы замучили!
Пусин: (удивленно) какие еще архитекторы?
Мишкин: Да, профессора разные, доценты с кандидатами, аспиранты да студенты! В общем все, кто интересуется средневековой архитектурой, проходу не давали, каждый день поджидали у проходной. Мы же свои автомобили на стоянке у главного офиса ГРУ оставляли. А они прямо паломничество устроили: Солсберецкий шпиль их шибко интересовал, вот они и приставали к нам со своими дурацкими вопросами, типа: «А какая у него нагрузка на оси? А насколько смещается верхушка в штормовую погоду?»
Пусин: Ясно! А как там ваш напарник?
Мишкин: Напарница!
Пусин: (удивленно) Что?
Мишкин: Она сменила пол! Точнее, он!
Путин: Так это была не легенда? У вас на самом деле это «было»?
Мишкин: Так точно! Было!
Пусин: Ну, не знаю, в ГРУ и такие дела творятся? Впрочем, это даже хорошо! Меня теперь никто на Западе не упрекнет в гомофобии.
Мишкин: Её тоже в ФСО перевели. Да вон она (кивает на ветераншу с плакатом).
Пусин: Что, и они (указывает на пенсионеров) тоже из ФСО?
Мишкин: Так точно.
Пусин: И гастарбайтеры?
Мишкин: Нет, этих добровольно пригнали.
Пусин: Идиоты!
Мишкин: Да нет, не идиоты, по-русски только плохо говорят, а метут хорошо, чисто.
– Слушай, про шпиль и перемену пола хорошо, смешно получилось, и это словосочетание «добровольно пригнали» тоже здорово.
Пусин: Ну, хватит разводить базар. Выполняйте поручение президента, а меня моя невеста заждалась.
Юля: (устав ждать окончания разговора Путина с охранником) Ну, Володечка! Сколько можно ждать, давай объявим о своем решении народу!
Пусин: О каком решении? Я еще ничего не решил!
Юля: Ну, какие вы мужчины все непостоянные. Я тебе нравлюсь?
Пусин: Ты мне нравишься, конечно, своей решительностью! Меня в разведшколе учили такой решительности. Знаешь, когда вербуешь человека, надо давить решительностью, чтобы он не успел сообразить, что к чему и передумать. Напирать, давить, сломить всякое сопротивление! Из тебя бы вышел хороший вербовщик! Ты меня подавила своей решительностью, так что, похоже, шансов противостоять ей у меня нет. Сдаюсь!
Юля: Урааа! (прижимается к Пусину и целует его в щеку).
Пусин: Но у меня много дел, встреч здесь в Иванове. Ты обожди, пока, а мои помощники позаботятся о том, где и как нам встретиться вечером, и все обсудить!
Юля: Ага! Так я тебя и отпустила! Вдруг по пути встретится еще более решительная? Никуда я тебя одного не отпущу.
Пусин: Но, здесь же охрана, ФСО. Я не могу нарушать закон. Какой же я буду «гарант», если сам буду нарушать законы.
Юля: Ну так и издай сразу такой закон, что я могу быть с тобой вместе на всех этих встречах. Ты же всё-всё можешь.
Пусин: (себе под нос ) Ну, девка, дает! (вслух, громко обращается к своей свите) Вот, познакомьтесь, моя невеста, Юлия (обращается к ней шепотом) Как твоя фамилия?
Юля: Девичья?
Пусин (удивленно): Ты что уже была замужем?
Юля: Нет, что ты, я девушка, я просто не поняла. Думала, что ты интересуешься, какую фамилию я возьму после свадьбы. Конечно, фамилию жениха!
Пусин: Нынешняя фамилия, теперешняя? (в сторону) Вот дура-то! На ком я собрался жениться? Хотя, зачем мне умная? Одна умная уже была, вторая, «двоюродная», блестала не умом, а красотой. Уж лучше дура, но молодая, чем умная, но старая. ( обращается к своему помощнику) Так! Подготовьте быстренько указ о назначении Юлии (делает паузу).
Юля: Петровой.
( Пусин открывает рот, но Юля успевает протараторить)
Юля: Михайловны ( шепотом Пусину). В самом деле Петрова, по паспорту.
Пусин: Ну хорошо. ( помощнику) Указ о назначении Петровой Юлии Михайловны Царской Невестой. И поскорее, а то у меня еще встреча с работниками парашютного завода. И подготовьте папочку с коротеньким рассказом, как я в разведшколе с парашютом прыгал.
Юля: Ну, всё, я больше тебе не позволю жизнью рисковать, с парашютами прыгать, за амфорами нырять, на лошадях топлес скакать. Пора уже угомониться и начать спокойную семейную жизнь!
– Да, Шурка, ты хорошо меня повеселил, но, я боюсь, как бы не пришлось нам с тобой плакать потом.
– Ну прекрати, Зиночка нагнетать. Времена ещё «вегетарианские», а усилится диктатура, начнутся, не дай бог, репрессии, я сожгу рукопись, как Гоголь предал огню второй том «Мертвых душ». А ты бы спела на ночь что-нибудь из Окуджавы!
Зина снова взяла в руки гитару и объявила:
«Булат Окуджава, «Батальное полотно»!»
Сумерки. Природа. Флейты голос нервный. Позднее катанье.
На передней лошади едет император в голубом кафтане.
Белая кобыла с карими глазами, с челкой вороною.
Красная попона. Крылья за спиною, как перед войною.
Вслед за императором едут генералы, генералы свиты,
славою увиты, шрамами покрыты, только не убиты.
Следом – дуэлянты, флигель-адъютанты. Блещут эполеты.
Все они красавцы, все они таланты, все они поэты.
Все слабее звуки прежних клавесинов, голоса былые.
Только топот мерный, флейты голос нервный да надежды злые.
Все слабее запах очага и дыма, молока и хлеба.
Где-то под ногами и над головами – лишь земля и небо.
Сумерки погасли. Флейта вдруг умолкла. Потускнели краски.
Медленно и чинно входят в ночь, как в море, кивера и каски.
Не видать, кто главный, кто – слуга, кто – барин, из дворца ль, из хаты,
все они солдаты, вечностью богаты, бедны ли, богаты.
А ЧЕРЕЗ НЕДЕЛЮ НАЧАЛАСЬ ВОЙНА! ВОЙНА С COVID -19.