Начало здесь:http://proza.ru/2021/03/11/1167
За работой время летело очень быстро и постепенно Рита стала привыкать к страданиям своих подопечных. Вернее, не так остро их воспринимать. Тем более, наступившая напряжённая жизнь отвлекала от глубоких раздумий. Проснувшись она знала, что день её расписан по минутам. Рано утром провожала своих ребят в гимназию. Их семья жила теперь на одном этаже, но в отличие от Питера, – в трёх отдельных благоустроенных квартирах: Эдика с собакой, его родителей и её с детьми. По вечерам Рита ходила на занятия подтверждать свой советский диплом.
Пошла полоса везения. Её повысили в должности: доверили медицинский уход, перевели к нормальным, очень обеспеченным людям, живушим на первом этаже. Рита шла к ним с удовольствием, считала, что «Рай для синьоров» находится именно здесь. У каждого – отдельная, одно-двух, а у одного – даже трёхкомнатная квартира с уютными балкончиками, увитыми зеленью. Всё под контролем видеокамер; если забыл выпить таблетку, робот напомнит. Завтрак шикарный. Деликатесная еда. Накрывается на крахмальных скатертях со свечами и букетами цветов. Напитки горячие и холодные – какие только душа пожелает. Сорта ветчин, колбас, паштетов и сыров представлены здесь в изобилии. Всегда украшены зелёными и бордовыми листьями салатов на дорогой порцелановой посуде. После сытного завтрака всё, что остаётся на общих блюдах, в целях гигиены выбрасывается в отходы.
Бодрящиеся старушки выглядят молодо. Ходят на фитнес, в парикмахерскую, косметический и массажный кабинеты на территории приюта. Владелицы бутиков проводят здесь распродажи-демонстрации мод. Художники – выставки своих картин. С виду всё прекрасно у стариков, несмотря на возраст и одиночество. Немцы любят хорошо выглядеть: бодро, свежо, чисто, а особенно гордятся своим самообладанием. «А может так и нужно, – спрашивала себя Рита, – Чехов считал, что мудрец или просто мыслящий, вдумчивый человек презирает душевное страдание; он всегда доволен и ничему не удивляется».
Но неожиданно в «Раю» произошел страшный случай. Ночью исчез господин Бернштайн – крепкий 64-летний мужчина из трёхкомнатного апартамента №6. У Риты была к нему, чем-то похожему на Никиту Михалкова, необыкновенная симпатия. Иногда даже возникало желание построить ему глазки. Удивительно интеллигентный, опрятный, образованный, тонкой души человек, в прошлом руководивший оркестром, он с удовольствием общался с Ритой. Любил повторять: «Книги – это ноты, а беседа – пение». Все шкафы в его комнатах были заставлены книгами, пластинками, нотами. В гостиной стоял настроенный рояль и господин Бернштайн с удовольствием наигрывал Рите её любимые мелодии в свободные от работы минуты. Она предлагала ему организовать хор в приюте или, хотя бы, прослушивание популярной музыки. На что он отвечал: "Кому это надо? Наши люди в душе угрюмы и необщительны. Женщины, сидящие за одним столом вместе много лет, не знают имён, обращаются друг к дружке по фамилии."
И вот этот человек пропал; у Риты наступило какое-то помутнение. Кружилась голова, дрожала всем телом, не могла сосредоточиться, выполняла свою работу автоматически. Она должна была догадаться о его намерениях накануне вечером, когда он, сидя в кресле с раскрытой книгой, прочёл ей вслух: «Что может прорвать магическую сферу одиночества, если не взрыв чувств, их сокрушительная сила, если не стихия, буря, ночь, музыка? И любовь…» Она, ведь, два раза перечитала, чтобы усвоить и запомнить, мысленно перевела на русский, но не сообразила, на что он, одинокий, намекал.
Его нашли на обочине 42-го автобана в канаве – без сознания, грязного, с ушибами, дрожащего от холода. Он положил в нагрудный карман пижамы семейное фото и пошёл в комнатных тапках по скоростной магистрали к своему родному дому, который был уже давно продан без его ведома. Жена поселилась у очень обеспеченной дочери ухаживать за маленьким внуком, а та делала карьеру. Риту удивило, что из сотен машин, проносившихся мимо по автобану, ни одна не остановилась. Хотя в дорожную службу кто-то догадался позвонить. К счастью, или вернее – к несчастью, его спасли через 21 час, но побыть у родных позволили всего лишь пять дней. «Какая невиданная жестокость! – Рита размазывала по щекам слёзы у телевизора, увидев Бернштайна в «Вечерних новостях», – Какие неслыханные душевные страдания и несчастья идут от эгоизма своих близких, но жестоких людей - родственников! Почему? Почему? Почему?» Его вернули в "райский приют" и он в первую же ночь повесился.
Продолжение: http://proza.ru/2021/03/27/1482
На фото: акварель автора.