Однако...

   

    За окном уже брезжил рассвет, а удача никак не приходила к Олегу. Он проигрался в пух и прах и не было никакой возможности продолжать игру дальше. Удача снова прошла мимо, проскользнула, а ему всё казалось, что он почти поймал её, ещё бы чуть-чуть...
    Так было уже много раз и всё одно и то же. Разочарование лишь не надолго разозлило Олега и, вроде, даже мелькнула мысль: «Всё зря. Надо заканчивать с этим», но сознание снова накрыла пелена обстоятельства игры и ему снова показалось, что проигрыш был случайным и при другом раскладе он бы обязательно выиграл... Опять взвинтился азарт: «Надо попробовать ещё раз и победа будет у него в руках!»

    Длилось это уже пять лет. Пять лет ловил он удачу, но она всё время показывала ему хвост. Давно пора было разочароваться, но на то она и есть болезнь, безысходная болезнь — игромания, чтобы не замечать ничего вокруг, не принимать к душе проигрыш, а только входить в азарт и упиваться процессом и всё дальше и дальше уходить в игру, забывая всё и всех, включая самого себя.
   А жизнь меж тем проходила мимо. У Олега где-то росла дочь, не видя и ничего не зная об отце. Родные поначалу стремились вызволить его из этой пропасти:  совестили, плакали, ругали, но всё безуспешно.
    Олег кое-как зарабатывал себе на кусок хлеба — это всё что он ел, остальное уходило на игру, но этого было мало. Работать полноценно он не мог. В голове была «каша» от недосыпания и голода,  мозг просто атрофировался на нормальные мысли, на окружающую жизнь вообще. Думалось только об одном: «Закончить работу и в клуб... Уж сегодня-то удача не оставит его, сегодня ему повезёт!» В голове вертелись варианты игры и вероятность победы была совсем рядом...
     Олег долго и мучительно выпрашивал у матери деньги, но и они не спасали, долги росли , как снежный ком. Мать, отчаявшись спасти сына, прокляла его, но душа- то болела и не было минуты, чтобы она не думала о нём, о своём любимом сыночке, о том, как растила, отдавая  ему последний кусок, выполняя все прихоти, ожидая радости от него в старости. О радости речь теперь не идёт, жить бы без горя и отчаяния, но это, видно, не для неё. Одна радость — внучка, но где она... Жена не мать долго терпеть не стала, забрала дочку и уехала, не оставив адреса. И это правильно. Пусть хоть они спокойно живут. Иногда сноха звонила, справлялась о здоровье, рассказывала про внучку, даже звала к себе, но при условии, что Олегу ни слово...
А мать не могла, сын ведь, сама, видно, виновата, что он таким стал, - как же бросить его.
    Это было страшное испытание уготованное ей. Она бы, конечно, легче умерла, но понимала — надо жить, надо быть рядом. Вдруг настанет момент его просветления, покаяния, а никого рядом не будет.
    Однако...