Мечта

               
    Влад резко дёрнул руль влево. Собака, взвизгнув, едва успела отпрыгнуть в сторону. «Хорошо, что машин на встречке не было» - подумал Влад, легонько матюгнулся и поехал дальше. Злиться совсем не хотелось, сегодня – точно не хотелось. Снег, повинуясь сильному ветру, летел параллельно земле и прямо навстречу, в последний момент обтекая лобовое стекло. Он был очень плотным и казалось, пытается помешать Владу пробиться к цели. «А хорошо, что снег» - думал Влад, - пусть трудно ехать, но потом будет хорошо! Ведь как ни странно именно этот сильный, морозный, стальной снег тоже входил в его планы...
    Несколько лет назад у Влада появилась мечта; простая по задумке, но сложная в своём осуществлении. Влад решил провести свой отпуск ... на даче. Но не просто на даче - копаясь на грядках, как большинство дачников, - а целый месяц своего отпуска провести в тишине и одиночестве. Вообще, изначально хотелось два или даже три месяца. Но работа, работа... И поэтому выбор пал на зиму. Соседей не должно быть, грядки не отягощают, а работа на даче только в удовольствие. И поэтому снегопад был в радость...
    В городе Влад очень устал от лиц людей. От этих миллионов лиц девушек и парней, женщин и стариков, чиновников и полицейских, которые встречались ему каждый день. Каждый день эти лица проплывали нескончаемым потоком по длинному эскалатору жизни, на котором всем на всех наплевать. Никому и ни до кого нет дела. Никому и ни до кого!.. А ещё многие люди – коллеги, соседи, - мешали тем, что «заставляли» жить для них, думать про них, зависеть от их мнений... Быть нужным другим людям нравилось, но зависеть от их мнений, подстраиваться под них – это со временем стало утомлять. Мы всегда боимся быть белыми воронами, боимся быть высмеянными, боимся быть другими в обществе, в котором живём, и поэтому проживаем свою жизнь не совсем для себя. Очень часто совсем не для себя. И вот Влад решил провести хотя бы один месяц «чисто для себя»...
    Мечталось провести этот месяц не видя никого и провести только так, как он этого хотел. Ни в коем случае не хотелось лежать целый месяц на диване и ничего не делать. Что-то делать – было обязательным условием: чистить снег, носить дрова, топить баню, готовить еду. Но всё это делать не спеша, как это было раньше у предков – простые и самые необходимые для жизни вещи. Он мог позволить себе такой отпуск только за городом, на своей даче, которая досталась ему от родителей и которую он обустраивал под себя, под свою Мечту – латал крышу, доводил до ума баньку, заготавливал дрова, устанавливал спутниковую антенну.
    Хотелось пожить в Вечности, там, где сущность человека должна бывать почаще, но бренное тело, с её вечными мыслями о земном, очень редко представляет такую возможность.
    В городе это состояние удавалось поймать только в молитвах, которые Влад тренировал много-много лет, чтобы, хотя бы на несколько секунд, выходить из состояния животного тела, требующего всё время еды и питья. Но, если ты уже вкусил этот плод, нескольких секунд становилось мало, уже хотелось большего. Хотя бы нескольких десятков секунд или, может быть, даже минут...
    А ещё Владу очень хотелось попробовать что-нибудь написать. Иногда накатывало вдохновение, душа уходила в полёт и в голове целые рассказы складывались в одно красивое единое целое. Там, в голове, они были прекрасны и даже нравились ему самому, хотя Влад всегда критически относился к своим талантам. Но самое обидное, что чаще всего не было времени записать свои творения. На следующий день забывались тончайшие нюансы, родившиеся в голове (или душе), и идеальная структура рассказа рушилась, оставляя только саму идею, как голый каркас. Но он, этот каркас, выглядел уродливо и сиротливо, как недостроенный дом на пустыре, который бросили на откуп всем ветрам...
    В общем, появилась Мечта – закрыться на даче и не спеша прожить свой месяц. Для себя...
    И вот сейчас он ехал к этой Мечте. Ехал медленно - сквозь жуткий снегопад, - но ехал и отказываться от Мечты не собирался. Влад был спокоен, он был уверен, что Бог даст ему доехать до его дачи и поможет осуществить всё задуманное. Только бы никто не увидел его приезда, особенно сосед справа. Обязательно придёт с расспросами и придётся объяснять то, чего объяснять совсем не хотелось...
    Уже в темноте машина высветила дачные ворота, которые прилично занесло снегом. «Замечательно» - подумал Влад, заглушил мотор, достал из багажника лопату и пошёл отрывать боковую калитку, чтобы для начала пробраться внутрь... За воротами, естественно, всё было как и снаружи – зима всё укрыла. Влад натянул классические, русские валенки и начал пробираться в сарай, за большой лопатой... Где-то залаяла собака и он огорчённо подумал: «Видимо, кто-то тоже на даче»...
    Влад принялся очищать въезд от снега, не спешил, работал с чувством. Он сразу решил, что абсолютно каждую секунду своего отпуска проживёт с наслаждением. Каждую! Вот сейчас почистит снег, подзамёрзнет, потом натаскает дров в баню и в дом, потом затопит печку в баньке и посидит в холодном предбаннике, наполняя бочку водой... Пока топится баня, растопит печь дома и посидит, прочувствует, как начинает двигаться воздух в помещении...
    Влад решил жить не по часам. То есть жить не по механическим часам, а, как минимум, по биологическим. Жить здесь и сейчас, «как левая нога захочет». В этом главный смысл отпуска - пожить как самый древний человек : устал – лёг, проголодался – поел, стало скучно – включил телевизор...
    Хотело, чтобы снег был почаще, чтобы заставлял вставать, подметать крыльцо, чистить дорожки.. А ещё насыпать корм в кормушку и смотреть из окна на синичек или воробьёв, отхлёбывая горячий чай.
     Первый день прошёл по-плану: разгрузился, всё почистил, попарился в бане, после баньки выпил хороший виски за лёгкий пар, посмотрел какой-то фильм , на котором вообще не зацикливался, и собрался спать. Никто из соседей не пришёл, никто не потревожил. Влад выключил все приборы, погасил свет, лёг и послушал свои ощущения и окружающее пространство – всё было по-зимнему тихо и по-домашнему чудесно. Отпуск начался замечательно. Влад поёжился, закрыл глаза и перед тем как провалиться в сон, помолился привычно: «Великий Бог, благодарю тебя за всё: за каждый день, прожитый на этой земле, на этой прекрасной планете, созданной тобой для нас. Она прекрасна, она лучше всех планет в нашей вселенной, на ней есть всё для нашей жизни, всё для нашей самореализации. Благодарю тебя, что дал мне возможность жить и дышать на этой земле. Просто жить и просто дышать... »

    И заснул, пытаясь запомнить строчки для песни – «Просто жить и просто дышать»...

- Ну, чего мнёшься там? Входи.
- Боюсь.
- Кого? Неужели меня?
- Нет, тебя не боюсь.
- А чего тогда?
- Суда твоего боюсь.
- Не бойся, не такой он и страшный. Входи...
     Странный разговор происходил как-будто на пороге предбанника, а голос Бога (Влад сразу понял, что там Бог) был из парной, прямо из белого, густого пара. И Влад шагнул в этот пар.

- Ну, рассказывай.
- Что?
- Всё рассказывай, как оно там было в целом?
- В целом всё было хорошо.
- А за что так часто прощения просил?
- Да за всё, Господи.
- За что, за всё?
- Господи, ну ты же сам всё знаешь, чего ты спрашиваешь?
- А я твою версию хочу послушать...
    Показалось, что только-только заснул, а биологические часы уже позвали в нужник. А это во дворе, за дровенником, и нужно было вставать, хорошо одеваться и идти. Влад подумал: «Это, конечно, минус - из такого интересного сна вырвали, - но я же знал, на что шёл»...
    Засыпая, успел прошептать: «Благодарю, Господи, за всё, что ты до сего дня делал для меня и моей семьи. Что хранил нас всех на наших земных путях»...

- Мне за многое очень стыдно, Господи.
- За что, например?
- С детьми был часто строг.
- Ты нёс за них полную ответственность. Ты был обязан вырастить их нормальными людьми.
- Пожалуй.
- Ответственности сопутствует строгость, это нормально.
- Иногда кричал на них, даже оскорблял.
- Знаю. Но ты всё делал из любви. Поэтому они и выросли хорошими людьми. Я помогал.
- Благодарю, Господи. Я это всегда чувствовал.
- Ага...

    Утро второго дня выдалось просто чудесным! Снег прекратил (после баньки не очень хотелось махать лопатой), утреннее солнце искрило на сугробах и Влад щурясь глядел на это великолепие. Он любил по утрам смотреть на солнце. Тогда, когда оно ещё не набрало свою силу и на него ещё можно было смотреть. В такие моменты душа ликовала, но молитв не было. Просто говорил: «Ну, здравствуй, родное. Спасибо за тепло, за свет и за саму жизнь».
    Дача подостыла и нужно было снова затапливать печь. Влад всё делал не спеша (дрова благоразумно занёс с вечера), спокойно настругал лучин, запалил бересту, посмотрел как она скручивается под языками занимающегося пламени, поставил на плиту чайник и сел у печки, накинув фуфайку... «Вот так бы и сидел сегодня» - подумал... Так он и сидел. Весь день.
    Медленно подкладывал дрова, медленно выпивал, – рюмку в час – чтобы печень успевала перерабатывать алкоголь, но при этом всё время было состояние лёгкого, приятного опьянения. И так прожил этот день - без дёрганий, без обязанностей, без стресса...
    Дача плыла в каком-то параллельном измерении, как-будто вообще жила сама по себе. И не только параллельно городской жизни, но и относительно других дачных участков. И вместе с собой несла Влада по другим мирам.
    В городе всё по-другому, там все дома кружатся вместе в своём бешеном танце и все люди одной единой массой вращаются в непонятном, жутком хороводе...
    Под вечер подумал: «Надо завтра сесть за рассказ, попробовать что-нибудь»...
    Утром, сидя у окна и любуясь фиолетовым рассветом, Влад думал: «Эх, хорошо быть писателем! Книжки бы где-то там продавались, денежка бы на карту капала, а я бы сидел тут всю жизнь, свободный ото всего и никого над мной нет. Зависимый только от своей головы: хочешь – пиши, не хочешь – так сиди. Жаль, не сподобил Господь»...
    «Благодарю, Господи, за то, что засыпаю и просыпаюсь в своей постели, в своём доме, под своей крышей. Благодарю за способность двигаться и за возможность работать, честно зарабатывая свой хлеб»...

- Благодарен мне, говоришь?
- Мне всегда казалось, что главный смысл молитвы и есть в благодарении.
- Самые приятные молитвы – благодарственные, это правда. Большего мне и не надо. Я ведь старался для вас... Люди говорят, что я каждому посылаю испытаний столько, сколько он может вынести. Зачем мне посылать испытания тем, кто и так мне искренне благодарен за саму возможность жить? Вот ты, например, не самый слабый товарищ, мог бы психологически много больше вынести, но зачем мне тебя мучать?
- А как с покаянными молитвами?
- Это больше вам самим надо.
- Нам?
- Да, для самоочищения. А мне и искреннего доброго слова хватает.

   Прошла неделя, всё шло по-плану: несколько дней снегопада сменялись ярким, морозным, родным солнцем. Влад перечитывал любимые книги, ходил в баню, чистил двор, медленно выпивал и пытался писать.
   Писалось плохо, было всего несколько набросков. Времени для работы теперь было много, но мозг расслабился на воле, а для творчества нужен нерв, злость, досада.
    Как в городе.
    Да ещё таланта не было. Потому что не было ни нерва, ни злости! По жизни не было.
    И тогда с годами понимаешь, что смысла твоего существования не так и много. Всегда нужен смысл, всегда нужна целесообразность твоего тут пребывания и твоя нужность кому-то. Иначе совершенно не важно, в каком возрасте покидать эту планету . За детей и внуков только тревожно...

- А ты не мучайся этим вопросом.
- Да как же не мучаться, Господи?
- А так, не мучайся. Живи пока живётся.
- Да я никуда и не тороплюсь.
- Молодец.
- Вот бы мне только знаний побольше, особенно из будущего бы...
- Зачем?
- Написал бы крутой рассказ или даже повесть. Предостерёг бы людей от чего-нибудь.
- Ты думаешь, мало таких рассказов? Их всё равно почти не читают. А если читают, не верят.
    За всю неделю никто из соседей так и не заглянул к Владу. Он был этому очень рад...
    Хоть и выпивал в меру, алкоголь быстро надоел, он уже не радовал. Вернее, организм Влада привык к нему и он уже не вызывал этого приятного лёгкого опьянения... А увеличивать дозу не хотелось.
     Ночами возвращался неожиданный сериал, Влад назвал его «Странные сны». Они возвращались и возвращались, снились и снились и было непонятно – это просто сны или так и будет происходить «Божий Суд»?..

- Еще, Господи, не всегда был сдержан, не всегда мог промолчать, когда надо было молчать.
- А почему, кстати, не молчал?
- Не знаю, характер поганый.
- Настоящий святой характер – он очень редко у кого. И это за всю историю человечества.
- А так смотришь, Господи, на религиозных, кажется, что святой на святом сидит.
- Религиозных - это не обязательно верующих.
- Господи, вот они все удивятся, когда узнают, что ты и вправду существуешь...
 
   Через полторы недели запасы продуктов закончились. Как и хотел (чтобы не закиснуть), выехал за провизией и любимой горькой настойкой в соседний посёлок. Машину прогреть, на людей посмотреть, перекинуться парой фраз с симпатичной продавщицей и сразу назад, в свою берлогу. Жить!..
   Ночью дом прогревался ровно настолько, чтобы не было жарко, но и не остывал, чтобы мёрзнуть и чувствовать себя некомфортно. Этой смесью свежего воздуха с тёплым, печным, дышалось очень легко. И спалось невероятно хорошо...

- Какие ещё грехи у тебя?
- Больше никаких, я – святой.
- Смешно, да.
- Шучу, Господи, прости.
- Понимаю.
- Ещё выпивал часто.
- Это не грех?
- А что это?
- Как ты выпивал, это не грех.
- Господи, а откуда ты можешь про это знать?
- А ты как думаешь, где я был со своих двенадцати до тридцати лет?
- А где ты был?
- Там и был.
- Как так?
- А какой смысл приходить на землю в человеческом облике, если не попробовать всё?
- Прям всё-всё?
- Да, друг мой. Иначе смысла же не было. Неужели не поняли?
- Не знаю за всех, но не слышал, чтобы этот момент учли. Хотя, даже если и обратили на это внимание, кто же про такое будет открыто говорить?
- А ведь всё на поверхности. Как бы я мог людей судить, если бы сам всё не попробовал и не познал Зависимость во всех её проявлениях?
- Но тогда ты всех и всё можешь оправдать.
- Нет, далеко не всех и совсем не всё.
- А по каким критериям ты судишь?
- По критериям Добра. И Творчества. Но Добро важнее...
- Господи, а почему тебя все и везде называют на «ты»?
    Вторая неделя медленно, но неуклонно подходила к концу. Иногда Влад (хоть и лениво), просматривал политические новости. Очень ругал себя за это, потому что в план отпуска это точно не входило, но начинался некий дискомфорт и Влад успокаивал себя: «А вдруг там что-то очень важное, а ты и не в курсе.» Хорошо, что не вчитывался в суть, пробегал по заголовкам, убеждался, что всё спокойно (войны нет и то слава Богу) и откладывал политику.
    Продолжал попытки писать: родились несколько нелепых стишков и намётки на одну неплохую песенку. Но это катастрофически, просто непростительно мало! Иногда просыпался ночью и в голове ясно звучала песня, даже с готовой аранжировкой. Даже со скрипками. Но пока одевался, брёл в нужник, замерзал, подкидывал пару полешек в печь, всё, конечно же, улетучивалось... В такие моменты Влад пил максимально горячий чай, смотрел в окно и думал: «Господи, помоги»...

- Но ты пытался творить - рассказы писал, песни. Часто получалось плохо, прости, но ты пробовал, ты в эти моменты становился мной, ты был творцом.
- Знаю, что получалось плохо.
- Мало книг в школе читал, когда язык и мировоззрение формировались.
- Да, читать, к сожалению, поздно начал.
- Вот-вот...
- Но вдохновение – это такой кайф, Господи!
- Я в курсе...
- Господи, а инопланетяне всё же существуют?
 
   На третьей неделе Владу стало скучно. А ведь впереди ещё было полторы недели. Так долго шёл к своей Мечте и вот теперь - стало скучно. Захотелось, чтобы сосед справа всё же зашёл, поскрипел валенками на крыльце, постучался костяшками по стылому наличнику, занёс холод в дом, уселся в своём тулупе на лавку у двери, начал бы для затравки рассказывать свои дачные байки. Может идею бы для какого-нибудь рассказа подкинул... Пожарили бы картошки, выпили. И спокойно бы обсуждали всякую ерунду, говорили обо всём и ни о чём. И так до глубокой ночи... Но сосед не шёл. Его вообще не было на даче, чего тут зимой делать.
   
   Сходить что ли завтра в кафе-бар, размяться. Там был вроде, у магазина...

- Но я всё же думаю, что не достоин.
- Не достоин чего?
- Даже не знаю. Рая твоего, наверно, не достоин.
- А что это такое - мой рай?
- Ты меня об этом спрашиваешь?
- Ну да, я про это мало знаю.
- А кто ж тогда знает?
- Не знаю, может папа римский...

    В последний день Влад с утра снова пил горячий чай с тостом (обязательно с маслом и брусничным вареньем), более основательно почистил снег, с особым чувством сходил в баню, особенно смаковал настойку и ещё медленнее смотрел на огонь в печке. Но день всё равно пролетел как пуля. «Ну вот и всё, - думал вечером – была Большая мечта, теперь её - нет». Можно, конечно, делать так каждый год (или через год), но эта Мечта из огромной превратилась в какою-то маленькую банальную идею. Идею обыкновенного уединения, которой подвержены многие люди. И ведь совсем не факт, что в следующий раз всё случиться так же удачно, как в этот. Наверно, уже невозможно будет добиться такого же веления души, потому что ... всё уже было, всё свершилось, всё прошло.
И эта Мечта уже в прошлом, а новые повторения будут всего лишь повторениями...
   
    Поехать что ли на машине до Владивостока? Там столько всего интересного!..
    Мечта...