***
Серебристый «лексус» летел по хмурому осеннему шоссе. Игорь Немиров периодически скашивал взгляд на экран навигатора, не доверяя компьютерной барышне Алисе, вдохновенным сопрано направлявшем водителя: «через сто метров поверните направо», или «семнадцать километров прямо». Конец октября хмурился низким небом, затянутым мрачными тучами. Из туч периодически сыпался то мелкий снег, тут же тающий на гладком асфальте, то дождик. И с высоты птичьего полета полотно шоссе казалось рекой, текущей прямиком в раннюю зиму.
Игорь не любил это время года. Хотелось плюнуть на все дела и, завернувшись в тёплый плед, улечься на родном диване с любимой книжкой и не спеша, дозируя удовольствие, попивать ароматный чаёк с травками, какой умела заваривать только его Светлана. Но ради помощи старому другу он с легкостью отставил в сторону домашний уют и комфорт.
С Сашей Плужниковым они познакомились во время срочной службы в армии, куда Игоря запихал отец, доведенный выкрутасами избалованного и безалаберного сынка до белого каления. «Хватит! – заявил отец, вызволив сына в очередной раз из «обезьянника», - завтра же пойдешь в военкомат. И я попрошу генерала Иванникова, моего старого товарища, чтобы отправил тебя куда подальше от Москвы с ее соблазнами». Игорь онемел, потому что даже мама, всегда его защищавшая, всегда встававшая на его сторону, в этот раз промолчала, только поджала губы и опустила глаза. Он и сам понимал, что перегнул палку с нескончаемыми молодежными вечеринками, пьянками и гулянками, с вождением автомобиля в нетрезвом виде и мелкими хулиганствами. Но в глубине души надеялся, что отец в очередной раз оттает и простит. Не простил…
Неизвестно чем бы обернулась служба для ленивого, избалованного, не дружившего со спортом столичного интеллектуала, если бы не Саша Плужников. Такой же единственный ребенок в семье, выпорхнувший из-под крыла заботливой мамаши, он, в отличии от Игоря, был крепок и спортивен, обладал компанейским характером и трудностей не боялся. Саша сразу стал для Игоря кем-то вроде телохранителя, закрывая его своей широкой спиной от издевок сослуживцев и насмешек сержантов и офицеров. Но и покоя ему не давал: подгонял и подбадривал во время кроссов и маршбросков, заставлял дополнительно отжиматься и подтягиваться на турнике, наращивая мускулатуру. К концу службы Игорь Немиров не только окреп физически, но и в голове его произошла смена приоритетов. В Москву он вернулся совсем другим человеком.
История семьи Златогорских не ужаснула его, не повергла в шок. Адвокат Немиров давно привык верить не словам, а фактам. Да и точно знал, что женщины существа эмоциональные и склонны к преувеличениям. Бил, издевался, унижал? Возможно, но надо проверить. Жизненный опыт подсказывал: возьми то, что рассказала женщина и подели пополам! Он спокойно вел автомобиль, постепенно приближаясь к маленькому городку Сосновску, в котором намеревался отыскать Игната Златогорского и поговорить с ним.
В Сосновск он въехал уже ближе к вечеру. Раскинувшийся вдоль неширокой речки город поразил его отсутствием суеты. Жизнь здесь не бурлила, как в огромном московском муравейнике, а неспешно текла. Казалось, что никто никуда не торопится: машины двигались по улицам с небольшой скоростью, пробок не было, прохожие медленно шли, глазея по сторонам и болтая с попутчиками. Имелись в Сосновске и новостройки, громоздившиеся бетонными многоэтажными башнями. Но большую часть города составлял частный сектор с утопающими в садах и огородах маленькими уютными домиками.
Отыскав на карте улицу Первомайскую, Игорь Немиров остановил свой «лексус» у высокого основательного забора. Табличка указывала, что за забором находится дом номер 8. Достав с заднего сиденья портфель из дорогой кожи, адвокат выбрался из машины и толкнул калитку. С недовольным скрипом тяжелая створка подалась.
Хмурый сумрачный сад был запущен: под стволами старых яблонь чернел мокрый ковер неубранных опавших листьев, на клумбах жалко торчали обломанные стебли давно увядших цветов. Игорь подошел к большому довольно новому дому из красного кирпича, поднялся на крыльцо, поискал звонок, но не нашел. Тогда он постучал громко, требовательно кулаком по гладкой железной поверхности.
Долго никто не открывал. Немиров успел расстроиться, обругав себя за то, что предпринял столь дальнее путешествие без предварительного звонка, но тут дверь распахнулась. На пороге стоял обросший, небритый мужик лет тридцати в грязной майке и замызганных трикотажных штанах. Чуткие ноздри адвоката тут же уловили запах алкоголя. А вот это плохо: он по опыту знал, что с пьяным беседовать бесполезно.
- Чё надо? – буркнул мужик, сузив серые волчьи глаза.
- Я ищу Златогорского Игната Петровича.
- Ну я – Златогорский Игнат Петрович.
Под внимательным ледяным взглядом Немиров почувствовал себя как под дулом пистолета и поёжился, но сразу понял, что хозяин дома не так уж и пьян.
- Здравствуйте, я хотел бы с вами поговорить.
- А ты кто такой будешь, что б с тобой разговаривать?
- Немиров Игорь Борисович, адвокат. – Он вытащил из нагрудного кармана удостоверение и продемонстрировал неприветливому хозяину. – Я представляю интересы Златогорской Евгении Михайловны. Я приехал из Москвы, чтобы обсудить с вами развод.
Игорь не ожидал такого молниеносного преображения: через секунду перед ним стоял битый жизнью, растерянный, даже немного испуганный, но совершенно беззащитный человек. Златогорский беспомощно хлопал глазами и даже, кажется, стал меньше ростом.
- Женя?.. Развод? – пробормотал он побледневшими губами. – Она жива? Как дети? Что с ними?
- С ними все в порядке! – уверил адвокат. – Можно я войду? Или будем разговаривать на пороге?
Хозяин растерялся, пропуская его в дом и суетливо пытаясь навести хотя бы видимость порядка. Внутри дом оказался не менее запущенным, чем сад. Без женской руки человеческое жилье быстро приходит в запустенье, понял Немиров, проходя в прихожую и снимая пальто.
По давно немытому полу тянулись следы засохшей грязи с улицы. Повсюду валялись предметы одежды явно требующие стирки. Проходя мимо кухни, Игорь заметил краем глаза гору немытой посуды на столе, какие-то объедки, пустые бутылки под столом.
Златогорский, постоянно бормоча извинения, провел его в просторную гостиную и, быстро собрав разбросанную одежду с дивана и кресел, пригласил гостя сесть. Немиров брезгливо стряхнул с кресла крошки, присел, положив себе на колени портфель.
- Игорь Борисович, - Игнат поднял на адвоката блеснувший слезой взгляд кротких серых глаз, голос его дрожал от волнения, - как Женя, как дети? Я ведь уже два месяца места себе не нахожу, волнуюсь за них! Два месяца ни звонка, ни весточки! Я даже не знаю, живы ли они, здоровы ли? Умоляю успокойте меня хоть немного!
- Живы и здоровы, - кивнул Немиров и откинулся на спинку кресла. – Евгения Михайловна наняла меня для ведения дела о разводе.
Игнат при слове «развод» сразу сник, плечи его ссутулились, голова опустилась. Он сидел напротив гостя в уголке дивана, засунув сомкнутые ладони между коленей, и всем своим видом напоминал потрепанного бурей воробья.
- Ну да, конечно, развод, - пробормотал он так тихо, что Игорь с трудом разобрал слова. – Все правильно. Другого и ждать не стоило. Я ведь так перед ней виноват… Я так ее обидел…
Немирову показалось, что тот сейчас разрыдается, так дрогнул голос собеседника, а плечи совсем опустились. Но Игнат не заплакал, а поднял на него влажные, несчастные глаза:
- Игорь Борисович, я знаю, что вам там наговорила обо мне Женя. Да, я очень виноват. Это все водка, она, проклятая! Но я брошу, завяжу, если только жена вернется ко мне. Нет мне без нее жизни, совсем нет! Я ж люблю ее, и детей люблю! Поверьте мне! Где они сейчас? Я все брошу и поеду к ним, встану на колени перед Женей и буду молить о прощении!
- Извините, - покачал головой Немиров, - но Евгения Михайловна в категорической форме заявила, что не собирается с вами встречаться. Все переговоры уполномочен вести я.
Игнат, заломив руки в умоляющем жесте, подался навстречу адвокату:
- Игорь Борисович, я понимаю, что нет мне прощения. Заслужил! Сам кляну себя последними словами, готов биться головой о стену. Но хоть одним глазком увидеть детей!.. Без них же хоть в петлю лезь! Неужели она этого не понимает? Какой-никакой, но я же им родной отец.
- И тем не менее, Игнат Петрович, никаких встреч до суда не будет, - строго заявил адвокат.
- До суда? – Златогорский так побледнел, что, казалось, вот-вот упадет в обморок. – Она хочет подать на меня в суд?
- Она хочет развестись с вами, а для этого придется подавать заявление в суд. Вот суд и решит разрешить ли вам видеться с детьми.
- Неужели могут не разрешить? – заволновался Игнат, заерзал на диване. – Но я же отец! Я виноват перед ними, но я признаю свою вину и раскаиваюсь.
- Суд учтет это, не волнуйтесь.
- Как же мне не волноваться, Игорь Борисович, ведь меня жизни хотят лишить – родных деток!
- Давайте перейдем к обсуждению вопроса о разделе имущества, - предложил Немиров, которого стали раздражать эти стенания.
Он сразу понял, что перед ним слабак, слизняк. Такой по пьяни и впрямь может распустить руки, но только с тем, кто не даст отпор. А Женя, судя по всему, отпор давать не умела или не хотела. Впрочем, Игорю было все равно. Теперь Женя была под надежной защитой человека, который ее не то что никогда не обидит, но будет на руках носить, как настоящее сокровище. Сашку он знал хорошо. От него, Игоря, требовалось одно – помочь решить юридическую сторону вопроса. И он продолжил:
– Евгения Михайловна готова подписать отказ от претензий на раздел имущества в обмен на полное право воспитывать ваших общих детей.
- Вот значит как, - тяжело, обреченно вздохнул Игнат. – Ничего ей от меня не нужно, лишь бы исчез из ее жизни и больше не напоминал о себе никогда… Понятно. Женя, она такая, гордая, с характером. Но я не согласен. Не согласен! Я не могу оставить своих детей без средств к существованию. -Голос собеседника окреп, слезы в глазах высохли. – Я отдам им все, ничего себе не оставлю! Сам останусь голым без крыши над головой, но мои дети будут жить в нормальных условиях.
«Вот это по-мужски!» - мысленно согласился с ним Игорь. Но в слух спросил:
- Я вас правильно понял: вас не устраивает предложение Евгении Михайловны?
- Нет. Не устраивает. Я отдам ей все, но должен иметь право принимать участие в воспитании собственных детей.
Немиров пожал плечами. Значит все эти вопросы будет решать суд. Хорошо. Они еще с полчаса обсуждали какие-то детали предстоящего развода. Ситуация прояснилась, а значит можно было уходить из этого дома, заканчивать беседу.
- Я вас понял. Передам все слово в слово Евгении Михайловне.
Игорь поднялся из кресла и направился к выходу. Златогорский засеменил следом.
- Игорь Борисович, - бормотал он в спину уходящего гостя, провожая его до калитки по двору, - прошу вас, по-человечески прошу, скажите адрес Жени. Я даже близко не подойду к ней. Мне бы только на детей посмотреть. У меня ж сердце кровью обливается: как они там без меня, маленькие мои… Ну что вам стоит?
- Извините, не могу! – отрезал Немиров, выходя на улицу и нажал на брелок, отпирая дверь своего автомобиля. – Нет у меня таких полномочий.
- Понимаю, - обреченно вздохнул Игнат и опустил голову, - Жаль, очень жаль. Но спасибо вам, что приехали. Я теперь хоть знаю, что они живы и здоровы. Пожалуйста, передайте детям, что папочка их очень любит и безумно скучает по ним. Передадите?
Игнат заглянул в глаза адвоката преданным собачьим взглядом. Тот молча кивнул и протянул ему свою визитку.
- По всем вопросам обращайтесь ко мне. До встречи, Игнат Петрович.
Сел в свой шикарный «лексус» и, мигнув задними габаритными огнями, автомобиль исчез в густой осенней темноте.
Игнат постоял несколько минут, глядя вслед автомобилю, повернулся и, крепко сжимая в руке визитку, направился в дом. Пока он шел по мокрой дорожке к крыльцу, плечи его стали горбиться, голова опустилась. В тусклом свете фонаря, светившего над крыльцом, было видно, как судорога пробежала по всему его телу, как стали вздрагивать плечи, затряслась голова. Из горла вырывались странные сдавленные звуки, похожие на бульканье.
Игнат распахнул дверь и шагнул внутрь прихожей. И только тут захохотал. Радостный, торжествующий хохот разбудил дремавший в тишине дом, заметался по гулким опустевшим комнатам. А Златогорский долго не мог успокоиться, все тряс адвокатской визиткой и утирал кулаком выступившие на глазах слезы.
- Все… Все, Женечка, теперь ты попалась, тварь, - зловеще прошептал он, резко перестав смеяться. – Сама, дура, сунула голову в петлю. На развод она решила подать! Адвоката наняла! Сука, подлая тварь! Ну уж теперь то я до тебя доберусь!
Он пошарил по карманам и достал телефон, набрал номер:
- Димыч, здорово! – радостно гаркнул в трубку. - Как там Москва-столица поживает? Стоит, белокаменная? Ну и славно. Можешь мне пробить один номерок машины? – Он продиктовал номер «лексуса». – Зарегистрирован, думаю, он на Немирова Игоря Борисовича. Мне б его адрес узнать. Сможешь?.. Ну, жду, дружище, жду! Если найдешь, Димыч, с меня ящик водки. Замётано!
http://proza.ru/2021/03/13/656