Долгая дорога к Богу Гл. 4 Часть 1 Введение

На коллаже:
В верхнем ряду слева направо:
Прасковья Матвеевна  – жена Алония Алониевича Мейстрик, бабушка Светланы Фирсовой;
Миша и Светлана Фирсовы в детстве;
Миша и Светлана в юности;
Дом в селении – Большая Мартыновка, в котором прожили свои жизни три поколения семьи Мейстриков:
Жена Алония Алониевича (бабушка Светланы и Миши), Фаина Алониевна и Иван Петрович Фирсовы, Миша и Света Фирсовы и в настоящее время, уже в одиночестве (пенсионерка, ей в этом году исполнилось 82 года) живёт – Светлана Ивановна Фирсова (Мейстрик).
В нижнем ряду – на всех трёх фотографиях – Светлана Ивановна Фирсова в разные годы жизни.

ДОЛГАЯ  ДОРОГА  К  БОГУ
ГЛАВА 4  РОДОСЛОВНАЯ  МЕЙСТРИКОВ, РОДОМ  ИЗ  АСТРАХАНСКОЙ ГУБЕРНИИ
ЧАСТЬ 1 ВВЕДЕНИЕ

Уже по обычаю начинаю – с ВВЕДЕНИЯ.
Про фотографии и мои трудности с составлением коллажей - уже писала.
Про старый альбом, в котором в основном большинство фотографий семьи Алония Алониевия Мейстрик – писала.
Что ещё можно выбрать из тем, напрямую не относящихся к жизнеописанию предков семейства Мейстриков?


В общем-то, просится одна такая скользкая тема – написать подробнее о тех, кто помогал мне воссоздавать РОДОСЛОВНОЕ ДРЕВО  МЕЙСТРИКОВ, ведущих свой РОД из АСТРАХАНСКОЙ ГУЬБЕРНИИ.
Они – тоже из Рода Мейстриков, но относятся не к предкам, а к их потомкам.
Почему – скользкая?  Если рассказывать о них, нужно будет немного  коснуться и их сегодняшней жизни.
А, если писать о сегодняшнем времени, всегда можно поскользнуться и написать  то, о чём не следовало бы  писать…

Моими соратницами в составлении Родословной МЕЙСТРИКОВ, как я уже упоминала, были: – моя тётушка – Светлана Ивановна Фирсова – внучка Алония Алониевича Мейстрик и -  Вероника Анатольевна Смирнова – правнучка Алония, внучка сына Алония – Виктора, дочка Анатолия – сына Виктора.
Но основную информацию о семье Алония Алониевича и Прасковьи Ивановны мне передала – Светлана Фирсова.
Это – письма, раритетные фотографии личные воспоминания.

СВЕТЛАНА ИВАНОВНА  ФИРСОВА  (МЕЙСТРИК)

Из нас троих (Ираида, Светлана и Вероника) – Светлана находилась ближе всех к Алонию Алониевичу Мейстрик. Она – внучка его, дочка младшей его дочери - Фаины.  Сама Фаина была маленькой девочкой, когда умер отец. Поэтому она его не помнила.   Фаина родилась в 1902 году, а Алоис  умер
 в 1911 г., в возрасте 52-х лет.
Алоний Алониевич – чех по происхождению, эмигрировал в  Россию из города Наход (Чехия) и обосновался в г. Астрахани.

Женился Алоний Алониевич на неграмотной крестьянке – Прасковье Матвеевне Ширяевой. Родилась она в 1864 году, умерла в 1947 г.

По Данным Вики Смирновой (Мейстрик), Ширяева была из семьи бывших крепостных графа Уварова. Бабушка Прасковья любила повторять – «Уваров –  отец наш родной»… 
В семье Вики Смирновой (правнучка Алония Алониевича) среди документов, сохранилась автобиография  деда – Виктора Алониевича Мейстрик (сына Алония Алониевича), в которой упоминается о его матери, жене Алония Алониевича – Прасковье Матвеевне Уваровой.

Здесь приведена вырезка  из автобиографии Виктора Алониевича:
               
«Отец – астраханский мещанин, сначала работал в красильном заведении, потом поступил служащим в аптеку Пясецкого, а с 1902 года открыл свой аптекарский магазин. В 1911 году отец умер. Мать происходит из крестьян б. Пензенской губернии, из крепостных графа Уварова…»

Подробный текст о самом Алонии Алониевиче и его жене – Прасковье Матвеевне будет опубликован в следующей – 2-й Части этой 4-й Главы.

А здесь всё равно не обойтись без  упоминаний и о них, и о родителях Светланы, так как после смерти Алония Алониевича, его жена – Прасковья Матвеевна сначала жила в Астрахани, а потом – в семье Фирсовых, младшей из дочерей.

Поэтому, в воспоминаниях о жизни Светланы Ивановны, так или иначе, обязательно будут затрагиваться события, касающаяси истории всей семьи Фирсовых.

Светлана  помнит бабушку Прасковью плохо, так как была ещё маленькой. Лично я запомнила, что про Прасковью Матвеевну говорили, что она – простая, неграмотная женщина.
А Светлане запомнилось, как вечерами, на семейных чтениях, она читала маленьким Лане (Светлане) и Мишутке - «Давида Копперфильда» Диккенса. Запомнилась и сама книга, она была дореволюционного издания, слова печатались ещё с «ятями».

Анастасия Ивановна Ширяева, мама Прасковьи, была отличной рукодельницей. Своё уменье шить передала дочке Прасковье.
Светлана помнит, что бабушка хорошо шила, как и её мама. Она помнит до сих пор красивые платьица и сарафанчики, и пальто из бархата с пелериной, сшитые бабушкой, и которые Ланочка носила в раннем детстве.

Есть фотография Анастасии Ивановны Ширяевой, мамы  Прасковьи Матвеевны – жены Алоиса.
Бабушка Прасковья была добрым и ласковым человеком, но в последние годы жизни тяжело болела, и долго была прикована к постели.
Прасковья Матвеевна до самой смерти жила в семье Фирсовых, в Большой Мартыновке Ростовской области. Там она и захоронена.
К сожалению, её могила в Большой Мартыновке Ростовской области, где жили Фирсовы, не сохранилась, так как часть старого кладбища была ликвидирована по причине строительства шоссе.

Из письма Светланы:
«Маме было около 9-и лет, когда не стало А.А., и, конечно, она знала его не долго, а уж о прошлом – ничего. Она, как и твой папа, обожала Астрахань, родину всех русских  Мейстриков.»

С Фаиной Алониевной и Светланой в основном переписывались мои родители. И, когда она приезжала к ним в отпуск, останавливалась – у них. Поскольку моя семья в те годы жила в том же доме, где жили родители, мы со Светланой общались часто.
Когда родителей не стало, виделись мы реже, а потом потеряли друг друга надолго.
Прошли годы, и вот, наконец, наша дружба восстановилась
Встречались мы редко,  но переписывались часто, особенно в последние годы.
Поэтому рассказывая о Светлане, я буду ссылаться на выдержки из её писем…

Но начать, наверное, нужно с упоминания о её рождении…

О рождении Светланы – Ланочки, есть упоминание в дневнике моей бабуси, которая вела его на протяжении почти 10-и лет.

Мне пришлось перелистать несколько раз все бабусины дневники, чтобы сделать из них – вырезки, в которых есть упоминания  - о семье Фаины Алониевны и в том числе о её детях – Ланочке и Мишеньке.
Не получалось ограничиться в вырезках только короткими фразами  о Светлане или Фаине Алониевне. Поскольку дневник бабуси в основном писался о нас – её внуках, придётся вспомнить немного и о моём детстве.

Мои родители часто уезжали в командировки на заработки, поэтому нас – внуков в основном воспитывала наша драгоценная бабуся – Мариамна Алониевна Степанова (до замужества- Мейстрик), старшая дочка Алония Алониевича и Прасковьи Матвеевны Мейстрик. Поэтому в дневнике основными действующими лицами являются: бабуся – Мариамеа, я – Ираида (в детстве меня бабуся называла – дочкой и Идочкой), Борис  и Милочка – мои братишка и сестрёнка…

Вот они – записи 30-х годов. Даже не верится, что это было со дня рождения Светланы – 94 года тому назад.

1937  год
Записи из дневника…

…Идка (Идка – это Я – Ираида) -  прелестный ребенок:  сравнительно  послушна,  слегка капризна,  прекрасная хозяйка,  общительна, не дикарка. Целый  день играет самостоятельно.  Играя сама, забавляет и развлекает малыша,  который  расширенными глазами смотрит на сестрёнку.  Специально  играть с ним не любит и тогда безапелляционным тоном  говорит  -  "не  хочу".
У неё 4 куклы: потерявшая всяческий человеческий образ - Катюша и поэтому самая любимая,  пупсик - Фанечка (в честь тети Фани и  ею  же  присланная),  Галя  - большая кукла с косой и закрывающимися  глазами - "уехала" с дедушкой в Горький (спрятана в сундук).

(Поясняет  Ираида...
Фаня – младшая сестра бабуси. Разница между ними была –
20 лет. Поскольку в их семье было много детей, а бабуся была – старшей, получилось так, что сестра - Фаня была ровесницей сына бабуси, т.е. – моего отца. Дети тёти Фани – Светлана и Миша, были ровесниками меня и Боречки, а на самом деле являлись нашими тётей и дядей).

Из дневника...
   
 06.03.38.
Сижу с Борей на кресле.  Тобик по обыкновению у меня на  плечах. Ида с ящичком и кубиками в руках старается опрокинуть  их не  то на меня, не то на Тобика. Делаю вид, что не замечаю её поползновений на мою особу. Наконец, опрокинула. Больно ударила мне в висок. Я  сделала вид,  что плачу. Началась обычная история. Она уверяла меня,  что она "плачет",  "обиделась", "рассердилась"...
Я не обращаю внимания. Потом  начала усиленно обхаживать меня,  предлагая свой носовой  платочек. Наконец, я раскрыла лицо, сделала обычное внушение и т.д.,  продолжая делать вид,  что я ещё плачу.
Тогда она, подумав немного, говорит с видом лисы:  - "Бабуся,  ты все собираешься ехать к Фане, а  всё не уезжаешь."
 - "Да, я уеду к тете Фане, к бабусе и Мишеньке. Он  меня любит."
 - "А ты мне привезёшь потом большую прыгалку?" 
 - "Нет,  не привезу.  Я уже больше не приеду."
Как она зарыдала! Здесь уж мне  пришлось перейти из роли страдательницы в роль успокоительницы.  Помирились и надавали обещаний до следующего первого случая.

Добавляет Ираида…
Ну вот – о чем говорит эта выдержка из дневника?
Мы – дети знали о семье тёти Фани и о том, что бабуся скучает, страдает по причине долгой разлуки с младшей сестрой.
Но до чего же жестокими являются иногда необдуманные детские реплики по отношению к любящим их взрослым…
Сейчас мне стыдно, а тогда?

А вот ещё выдержка из дневника…

05.04.38 г.
Вчера с Борей сделался жар - 39  градусов.  Продержался  весь день. Сегодня как будто легче. Обошлось без доктора.

Получили письмо от Фани.  Несколько раз  пришлось  повторять  Иде  рассказ о том, как Фаню засосало в грязь, и как дядя её вытащил.

Рассуждает – Ираида…
1938 год. Семья Фирсовых в этом году жила ещё в Элисте. Абсолютно не помню – что за история с грязью, в которую засосало Фаину Алониевну.
Скорее всего – где-то было это (судя по числу) в начале апреля. Видимо, снег растаял. Вероятно, на бездорожье Фаина Алниевна вынуждена была пробираться через растаявшую глиняную жижу, в которой ноги не просто утопают, а прилипают и засасывают в себя, как болото.
Впрочем, при случае – позвоню Светлане. Может быть, она помнит подробности этого случая.

Из дневника...

  20.09.38.
Сейчас 2 часа. С Идкой озноб. Температура 38,9, но сейчас, видимо, уже все 40. На меня нападает тоска. Жду доктора, но его  всё нет и нет. Боричка спит, Идка тоже.
Вчера я дала ей смотреть картинки "Нивы".  На картинке -  "Святая  любовь" Она остановилась и говорит:  - "Это Фаня,  это - Мишенька, а  это - Тобик (ягнёнок)".  Почему ей богоматерь показалась похожей  на  Фаню, а не на маму - не знаю.
Рассуждает – Ираида…
Странные ассоциации для ребёнка. Но, если вдуматься – по своей сути – жизнь, и посвящение своей деятельности в течении многих лет противочумным проблемам, действительно позволяют  образ Фаины Алониевны  поднимать на уровень святости, терпения и веры…

Из дневника...

  25.12.38.
Боря "прячет" всё.  Губную гармошку  бросил  в  духовой  шкаф, когда затопили печь.  Ида говорит, что чем-то пахнет.
Я заглянула в спальню и о,  ужас! Полно чаду. Бросилась к шкафу, горит гармошка. Бросает в умывальное ведро щётку, а я не заметив, вылила. Деревянные пластинки от лото запрятывает в щель пола,  а  когда  я  её  заткнула, он  залез под кровать,  нашёл щёлку и упрятал так,  что не  вытащить уже.
Ида пристает  с  чтением ей сказок,  игрой этих сказок,  стихами,  разговорами по-немецки,  а у меня нет времени с ней  заниматься,  а,  главное, нет абсолютно никакого настроения. Как-то вечно расстроена!  Не удивительно - сижу почти без денег и даже от Фани не  получаю. А  на наших смотрю как-то безнадёжно.

Добавляет – Ираида…
Ну вот – ещё маленькая деталь.
Конечно, положение бабуси было безнадёжным, когда родители, уехавшие на заработки в Среднюю Азию, долго не могли там найти работу и потому – не присылали домой денег. А на руках – трое ребятишек.
Но вспомним – чем лучше было холодной зимой в Элисте семье Фаины Алониевны?
Тем не менее, она старалась помогать деньгами сестре Мариамне.

Я знаю, что одной из черт, характерной всем Мейстрикам является – гордость и не желание быть зависимыми. Наверняка, бабуся не просила, но получая, пусть небольшие, но иногда приходящие от Фаины – переводы, она очень ценила её помощь...
Видимо, отсутствие перевода от Фаины, говорило о том, что и её семье в это время было не менее тяжело…

Из дневника…
 
26.04.44.
Среда. Сегодня должна прийти врач. Не знаю, что скажет.  Температуры давно нет, самочувствие хорошее. Аппетит - тоже. Но капризами прямо изводит, нагоняет тоску и доводит до отчаяния...

Вчера пришло письмо от сестры Фани.  Произвело угнетающее впечатление: умер наш брат Коля - 7 марта 44 года,  но где и как -  ничего  не знает.  Бедный,  несчастный мой брат. После "немца", на него одна  подлая женщина сделала донос.  Его выслали в лагеря на семь лет.  Он выдержал  только один год...

Ах, как тяжело! Фаня пухнет. Мама лежит больная,  одряхлела. Иван Петрович перенёс кровохарканье - уже  второй  раз.  С  питанием плохо: их жалованья хватает только на два базара. Скоро менять будет нечего...  Мечтают лишь о том,  чтобы вдоволь поесть хлеба... О том же пишет и брат Витя... 

Когда я стала плакать, Боря начал меня утешать:  - "Не плачь, бабуся, а может быть, он не умер. Это  только так тебе написали... Он твой был любимый... сестёр?" Он долго  подбирал слово - " брат". Какая тяжёлая жизнь! Когда только кончится  эта страшная, измучившая всех война?

Добавляет Ираида…
О смерти брата Николая, мы уже писали – и о нём самом и о его гибели в лагерях…
А вот дата этой записи – апрель 1944 года нам говорит о том, что это время, когда уже год, как Башанта выживала после оккупации.
Написанное Фаиной Алониевной в письме бабусе – комментариев не требует…

Из дневника...

02.04.45.
С 25-го марта - весна.  16 градусов тепла. Все одеты по  весеннему. Можно уже не топить. На улице все сухо.
На фронте колоссальные успехи.  Скоро - Берлин! Говорят, что к маю  кончиться война. Наверное, мы сума сойдём от радости!

Мила ночью всё сосёт дуду.  Отец взял её на руки и говорит: - "Ты  моя куколка. Вот тут у тебя кнопочка. Как нажму, так ты скажешь, когда я у тебя спрошу
 - "Я не буду больше сосать!"...
 -  "Ну  будешь,  сосать, куколка?"
 - "У куколки машинка испортилась: она не может говорить".
Ну и смышлёная!

Милочка села "писать" Ланочке письмо: - "Милая Ланочка! Пишу тебе письмо.  Мы приедем к тебе.  Как у бабуси нога? Всё  болит? "Рвач" лечит её?...
Бабуся,  поставь здесь  точку.  А  адрес  как?" Пишет букву - "А".

  22.05.45.
Ребята переписываются с Мишей и Ланой Фирсовыми. Как бы  хотелось  бы, чтобы  они когда-нибудь встретились и зажили по родственному: ни  у моих, ни у тех нет родственников (настоящих).
Мама (Прасковья Матвеевна) тяжело больна,  слабеет с каждым днем.  Я,  несмотря на свою  занятость, не забываю об этом ни на одну минуту... Какая боль!... Будут  ли  думать  так  обо мне мои дорогие внучата,  как я до сих пор  вспоминаю о своей "бабе", так мы называли свою бабушку – Анастасию Ивановну Ширяеву...

 12.07.45.
Сегодня день Петра и Павла.  Годовщина  смерти  дедушки  Васи. Когда-то я (в 39 г.) выезжала из Элисты в Казань. Да, всё прошло...
(Имеется в виду поезка бабуси к сестре Фаине в Елисту.
Значит  летом 1939 года семья Фирсовых жила ещё в Элисте).

3-го июля Ида выехала - в санаторий Боярки. Перке  дали  положительный результат. Рентген тоже дал далеко неутешительный результат.  Но утешает то,  что она только в оздоровительной  группе.  Мечтаю  о  том, чтобы  поехать  к  Фане - в Башанту навестить, главным образом, мою  больную страдающую маму и взять с собой Борю. Если это не выйдет, то  Борю отправим в ....  (не поняла - куда?),  просто "на хлеба", благо  есть возможность..

Поясняет Ираида….
В это время мы жили в Киеве. От маминой работы был подшефный совхоз, куда периодически работники ездили за продуктами. Несколько раз мама, уезжая в совхоз, брала меня и Борю с собой. Именно это имела в виду бабуся, написав в дневнике – «отправить на хлеба.
А  приписка – (не поняла куда) – сделана мной. Чтобы опубликовать дневник бабуси целиком мне приходилось весь текст перепечатывать самой. Некоторые слова я не могла разобрать: или из-за почерка, или –от старости слово частично стёрлось…).

Запись из дневника…

  19.08.46.
 Понедельник. Праздник преображенья. В субботу, наконец, привезли из санатория Борю.  Я так себя плохо чувствую,  что не в  состоянии была даже заняться им,  как бы хотелось,  а радость моя была велика. Он сильно поправился,  но за последний месяц опять скучал:  просился домой, грозился разбить себе голову об стену,  бросил - есть и потерял сразу 600 грамм в весе.  Врач сказала, что держать его дальше бесполезно. Отношение к нему в санатории было замечательное,  его все любили, баловали.  А его товарища,  с которым он  не  расставался  все  шесть с половиной месяцев, врач продержала лишний месяц, специально, чтобы Боря не скучал. Вернувшись  - домой, Боря сразу заметил, что комнаты стали маленькими,  что плита не белая,  а чёрная...  Заметит ли  это Ида, когда приедет?

С 1-го по 15-ое августа у нас гостил  Иван  Петрович  с  Мишуткой (муж  моей сестры Фани).  Только одну Идочку взяли на три дня домой и она чудесно играла со своим девятилетним дядей.
Мишутка ездил в Боярки, познакомится с Борей.  Разговаривал с ним, но Боря упирался, и разговор не получился. А с Идой Мишутка играл хорошо.

Продолжает Ираида…
Возможно, в дневнике бабуси есть ещё какие-нибудь воспоминания. Но дневник большой. И, хотя я просмотрела его внимательно два раза – не нашла больше ничего.
Хотя точно знаю и помню, что там была ещё запись о том, что пришло письмо о рождении Светланы. И мы – дети спрашивали бабусю – почему Светлана, а не…
И мы наперебой перебирали кучу имён, которыми можно было бы назвать Ланочку...

Не поленилась, и ещё раз просмотрела весь дневник.
Я была права. Отыскала ещё два упоминания: одно – о посылке, второе – о рождении Светланы…

 30.12.37
......... Сегодня я  получила посылку от Фани.  Прислала она кое-что от Мишутки. Ида одела на себя -  его тёплый халатик и щеголяла в нём до вечера, одевала его на Катю,  качала её в нем и была занята до прихода  матери, когда началась примерка присланных костюмчиков на малышку.
(Ида – это я – ИРАИДА)
А вечером Ида села делить присланные конфеты на три горки. Постоянно сбивалась.  Потом считала: всем досталось поровну. Удивительнее  всего то,  что,  когда решили припрятать конфеты к празднику, она не  протестовала. Она спрашивает - "где живет праздник и куда  он ушел?"
(Мне было около трёх лет).

У бабуси в дневнике есть и такая запись:

 28.02.39.
……………Получила телеграмму из Элисты: у Фани родилась дочка. Идка спрашивает:  - "А не пишет ли тебе,  бабуся, где она её нашла?", "А  как её зовут - Нонной или Леной?" Откуда только  взяла  такие  имена?...
А назвали дочку – Светланой (Ланочкой).

Из дневника Бабуси мы узнали, что семья Фирсовых жила в Башанте, где и родилась Светлана в 1939 году.
Во время войны в Башанту пришли немецкие войска. Выживать в оккупации было тяжело: голод, расстрелы и всякие другие страсти..

Обо всём этом я узнала позже от самой Светланы. И, хотя она была тогда маленькой девочкой, события того страшного времени запомнились ей на всю жизнь…

А с чего всё начиналось? Как Фаина Алониевна из Астрахани попала в Башанту?
Фаина окончила медицинский институт  в 1925 году.
Бригада врачей – чумологов, по добровольному порыву и согласию в 1925 году выехала на работу в Калмыкию. Как выразилась Светлана – уехали в добровольную ссылку на 10 лет… Среди них была и Фаина Алониевна Мейстрик.

Местом их назначения была – Элиста, Улуши.
Слово УЛУШИ имеет в переводе множество значений. В данном случае оего можно прочесть, как – ЧАСТЬ. «ЧАСТЬ ЭЛИСТЫ».

10 лет жизни и работы в Калмыкии,  в противочумной бригаде  действительно оказалось «ссылкой» по собственному желанию… 

Но именно в этой «ссылке» Фаина встретилась со своим будущим мужем. Звали его – Иван Петрович. Микробиолог по образованию – в бригаде врачей, как и все, он работал – чумологом. Он был старше Фаины на 19 лет и относился к ней, как младшей подопечной подруге. Со временем – дружба,  возникшая между ними, переросла незаметно в более крепкие и волнующие чувства.

Иван Петрович долго не мог открыть Фаине истинное отношение к ней. Фаина понимала, что он относится к ней как-то особенно нежно, с заботой. Он старался предугадать все её желания (отнюдь – не капризы) и  по возможности исполнял их.

И вот, наконец, Иван Петрович решил объясниться с Фаиной и сделал ей предложение – сочетаться браком…

Фаина-  заколебалась…  Иван Петрович тоже внушал ей самые благоприятные  и волнующие душу и сердце чувства.  Её почему-то волновало – а что скажут родные, когда узнают, что между ней и мужем – разница в возрасте почти 20 лет?

Она попросила совета у мамы. Прасковья переадресовала всё – старшей дочери – Мариамне.

Мариамна посоветовала – выходить замуж  не раздумывая. Тем более, что у Мариамны у самой муж был намного старше неё...

Фаина и Иван Петрович поженились в 1935 году и уехали из Калмыкии вместе.
Теперь Фаина Алониевна поменяла свою фамилию Мейстрик на – Фирсову.

Иван Петрович получил направление  – в Сталинград. Работал врачом на заводе. Но в этом городе они задержались не   долго. Тянуло в родные края.
И они вернулись в Элисту.

Иван Петрович поступил на работу в институт микробиологии.
Скорее всего, именно от этого института по направлению Иван Петрович с Фаиной Алониевной перевелись на работу в БАШАНТУ, на противочумную станцию.

Интересно как играет судьбы людскими судьбами.
Фаина Алониевна начинала свою деятельность в противочумной лаборатории в
 с. Тундутово  Малодербетовского улуса.

Выйдя замуж, опять – таки, через несколоько лет их семью, как магнитом  притянула противочумная станция в Башанте.
А что такое Башанта?
Башанта являлась административным центром Большедербетовского улуса Медвежинского уезда Ставропольской губернии.

В  Башанте Иван Петрович и Фаина с детьми  прожили до 1947 года, прожив там  годы оккупации…

Перед приходом немцев в Башанту, врачам, работавшим на станции, удалось разобрать оборудование и частями спрятать его в домах у частного населения.

С квартиры, которую занимали Фирсовы, немцы их выгнали.
Им пришлось искать себе какое-нибудь другое жильё.

Светлана в годы оккупации  была ещё маленькой девочкой. Она не помнит о том времени ничего, кроме голода – постоянного, не проходящего и изнуряющего, оставляющего без сил – голода...

Она помнит только, как они ходили на бахчу, где уже был убран урожай огурцов.
И в оставшихся плетях отыскивали  огромные желтые перезревшие семенные огурцы.
Был сожжен элеватор. Там собирали обгоревшие зёрна...
В основном – ели траву.

Как они пережили то время и не умерли от голода – сказать и понять трудно.

К счастью оккупация Башанты длилась недолго - с 21 августа1942 г. по 21 января 1943 г. Но голодали и выживали, преодолевая трудности ещё долгое время и после освобождения Башанты от немцев.

Легче стало жить  только после 1945 года – полного окончания войны.
В 1947 году семья Фирсовых переехала в Большую Мартыновку Ростовской области.
Иван Петрович работал опять на противочумной станции, а Фаина Алониевна сначала - в амбулатории, а потом в поликлинике врачом офтальмологом.

В Большой Мартыновке они работали и жили до конца своей жизни.

Как сложилась жизнь Светланы и Миши в Мартыновке?

Света после школы поступила в институт, и стала историком. Всю жизнь она проработала в Мартыновской школе. В отпуска приезжала к нам в гости.  Замуж она  вышла поздно, и через три года развелась. Но - или она была слишком требовательна, или не встретила мужчину, равного ей по интеллекту, не знаю. Но в этом смысле жизнь у неё  не сложилась.

Миша тоже долго не женился. Когда женился, у них родился сынишка.  Может быть, я что-то путаю. Кажется сын был – его жены от другого брака…
Позже они уехали жить в  Астрахань, к истокам своей родословной.

В январе  2012  года Миша умер, заболев раком. Светлая ему память…

Есть фотография, сделанная в 1958 году – дом Фирсовых в Большой Мартыновке Ростовской области, в котором жило, если считать бабушку – Прасковью Матвеевну Мейстрик, три поколения.
Фотография этого дома приведена вверху.

На последней фотографии, которую Светлана прислала мне в 2012 г. написано:               
Осень жизни, как и осень года,
Надо, не скорбя, благословить…
Такой я стала, увы!  Сентябрь 12 г.  Мне – 73 года.

Эту фотографию я тоже включила в коллаж.

КАЛЕЙДОСКОП  ВОСПОМИНАНИЙ

Вот и рассказали мы всё что знали и то, что не знали – о семье Фирсовой Фаины Алониевны (до замужества – Мейстрик) и её семьи.

Но как-то ещё раньше мы приняли за правило - если уж мы по крохам собираем информацию о ком-то, то все эти «крохи» потом  складываются, как пазл – в портрет и биографию  разыскиваемого человека или его родных и места, где он родился или жил…

Поэтому я, в дополнение к выше рассказанному дальше буду добавлять то, что у меня осталось ярко в памяти от общения со Светланой – Ланочкой.
Воспоминания эти – из разных лет, но все они – об одном и том же – общении двух близких родственных душ…

Я  ПОМНЮ...

Все эти воспоминания не связаны временем, тем не менее – напоминают светлые зеркальные стёклышки калейдоскопа. По отдельности – они светятся по разному, а вместе, как в калейдоскопе – принадлежат одной разноцветной, сияющей красками – картине...

Поскольку  сёстры - Фаина и Мариамна были очень дружны, живя в разных городах, они часто общались в письмах.
Писем сохранилось мало. Но о многом рассказывала и  дочка Фаины – Светлана. Когечно, многое помню и я, например – те посылочки, которые присылала нам тётя Фаня ещё тогда, когда мы жили в Казани.

В посылочках - все Мишины костюмчики, из которых он вырос и они теперь подходили Боречке – моему брату. Светины платья мне были маловаты. Но, с годами, когда мы со Светой подросли и сравнялись фигурами, платья Светы стали подходить и мне.

В посылочках, присылаемых Фаиной Алониевной, были и игрушки и куклы.
Но главным подарком для моей бабуси в посылках этих обязательно лежала плитка калмыцкого чая. Странный по вкусу чай мы не пили. Бабуся варила его для себя.
В него кладётся соль и бараний жир. У нас, естественно, бараньего жира никогда не было. Если было сливочное масло – бабуся добавляла немного масла в этот чай. А если, как правило, и его не было, заправляла только молоком.

Я помню эти тёмнокоричниевые жесткие плитки чая, завёрнутые в фальгу, которые бабуся, вынимая из посылки, прижимала к груди, и у неё на глазах появлялись слёзы. То ли от того, что их с любовью, на дно посылки укладывали родные руки сестры Фаины, а, может быть, что в эти минуты в душе бабуси - всплывали в памяти давно забытые, но такие дорогие воспоминания, связанные с калмыцким чаем...

Да, память держит в цепких своих объятиях самые разные воспоминания…

Думаю, что пора уделить внимание и дать слово –  самой Светлане Ивановне Фирсовой – моей любимой тётушке, хотя она и моложе меня на пару лет...

Когда была ещё жива Фаина Алониевна, она и мои родители регулярно обменивались письмами.
Когда её не стала, письма вместо мамы писала – Светлана.
А когда не стало моих родителей, связь со Светланой прервалась на долгие годы.

И вот, спустя   десять лет, кажется – я была инициатором поиска Светланы. Поиска, потому что письма, отсылаемые  по старому адресу в Большой Мартыновке – возвращались.
А причина оказалась тривиальной. Дом был тот же, а изменили название улицы. И письма просто – терялись.
Наконец, одно из писем догадливый почтальон доставил  - по новому адресу и связь между Светой и мной не просто возобновилась, а стала – долгой и прочной...

Сначала возникли трудности получения писем мной, так как в это время наша дочка Стэлла уже забрала нас с Виктором на постоянное место проживания – на свою дачу в Подмосковье, в деревню – Подольниха. Почты там нет. До ближайшего села – Марфино можно доехать только на такси.

Выход был найден. Света присылала до востребования письма – нашему сыну  Олегу или внучке Люде, а они уже привозили письма нам...

Первые письма касались сумбурных воспоминаний о событиях нашей прошлой жизни, о которой Светлана ничего не знала...
А она нам писала о себе…

ДОБРЫЙ  ДЕНЬ,  ДОРОГАЯ  ИРА,  ИРАИДА!

Спасибо за присланную дискету с письмом и фотографиями.
Хожу в нашу библиотеку, где есть компьютер. Вставляю присланную дискету и погружаюсь в свидание с вами...

Вчера в очередной раз было свидание с «КОМПОМ»,  листала и читала родословную, потом страницы об Олеге, потом компьютер «завис», я устала ждать милости от него и ушла домой.
На улице был настоящий ливень, я наслаждалась погодой, укрытая зонтом, так как накануне задыхалась от жары 40 – 50 градусов со своей гипотонией.

Мысленно я давно пишу тебе, а вот реально лишь сейчас. Говорить легче, чем писать, эпистолярный жанр уходит в прошлое вместе с нами, нашим поколением.

Я восхищена тобой, той огромной работой, которую ты проделала, все письма, документы, фотографии привела в систему, всё по полочкам разложила, и вдохнула во всё это свою душу.

«Исполнен долг, завещанный от Бога...»
(кажется, продолжается словами – «мне, грешному...» - примечание Ираиды.)

Молодцы вы с Виктором, объездили всю страну нашу большую. А я каждое лето проводила или на Кара-Даге, или Кавказе, и обязательно в Москве, которая была для меня наркотиком. Особенно внимательно, поэтому читала я отрывки о Коктебеле, где бывала постоянно, но более я любила местечко рядом – на Биостанции, у подножья горы «Король и Королева», где был дельфинарий и Сердоликовая бухта... Волшебные воспоминания!

Конечно, в одном письме я не смогу написать всё, что могу добавить к твоему гигантскому труду, но буду понемногу кое-что, м.б., дописывать.

Итак, по поводу Мейстриков.
100 % не евреи (кстати, в школе меня тоже считали еврейкой, о чём я узнала много лет спустя, и, что несколько мешало в общении).

Алоис Антонович – настоящее имя АЛОИС  МИХАЛ.

Об этом я узнала в ответе на мой запрос в Чешское посольство в прошлом году. Высылаю тебе этот ответ, там данные о его родителях, братьях и сестре Анне Терезе.
На фотографии юного Алоиса, которую я тебе посылала, подпись Nachod  - название его родного города в Богемии (Чехии). Из этого я исходила в своём запросе.
Теперь по мелочам…
…………………………

(Дальше в письме – много дополнений, касающихся Алония Алониевича. Здесь их опускаю, так как они будут приведены, когда будем рассказывать о нём в разделе этой книги, посвящённом ему и его детям.)

Целую тебя и Милочку.
Привет Виктору. На фото вы оба хорошо выглядите.
Пока – пока.       
                СВЕТЛАНА.

И – ещё письмо от Светланы…

                ДОБРЫЙ  ДЕНЬ,  ДОРОГАЯ  ИРА!

У меня всё складывалось не так разнообразно, как у вас с Виктором.
В партию не вступила, так как меня заставили бы сделать партийную карьеру.
Административная карьера (завуч, директор), тоже не интересовала.
Приглашали в Ростов заведовать кабинетом истории в институте усовершенствования – не захотела, другие предложения тоже отвергла.
В браке была всего три года, потом муж хотел уехать в Харьков (откуда и приехал в Мартыновку), а я не захотела.
Расстались. Детей, к сожалению, не было.
Наверное, я единственная в роду, живущая в сельской местности, практически на даче.
Полтора года тому назад  ушла из школы, в которой проработала 45 лет.
Стала заслуженным УЧИТЕЛЕМ в 1984 году.
Работа мне нравилась, устраивал летний отпуск. Много лет ездила в Крым. Вы отдыхали в Коктебеле (Планерском), а я рядом, на биостанции Академии наук из Киева, где собиралась чудесная компания единомышленников и сверстников.
Это было замечательное время. Были и санатории и дома отдыха и заграничный туризм.
Конечно, помню - сказочный Таллин и поездки на вашем Москвиче рубинового цвета – за что бесконечно тебе благодарна.

(Примечание - когда я была в командировке в Таллине, Светлана приезжала ко мне.  Устроила её в заводскую гостиницу, где жила сама. Облазили весь Таллин...
А ещё - она несколько раз приезжала к нам в Дзержинку. Мы возили её на нашем красненьком Москвиче - знакомили с Москвой и Московской областью...)

Воля и Нина, (твои родители) были замечательной парой, великолепными людьми, гостеприимными и милыми, всегда их помню с благодарностью.
И Милочку, конечно, помню, а Борю знаю по письмам его, одно сохранилось в нашем архиве, как и многие – твоих родителей и бабушки.
Живу я в том же маленьком доме, только реконструированном, уже ветхом. Просто переименовали - переулок и изменилась нумерация.
Письмо твое начинается минорно, я тебя понимаю, у меня с этим тоже проблемы: не могу ходить на кладбище,  когда хочется, тяжело физически.
Бываю перед Пасхой, когда нужно навести порядок в этом святом месте, и потом раза 2 и всё. На могилках твоей бабушки и Бори я была с твоими родителями. Там и тогда был полный порядок.
Мистика – область интересная и загадочная, я давно интересуюсь, ею вообще и экстросенсорикой в частности.
У меня даже есть диплом экстросенса – паропсихолога. Это было ещё в начале 90-х годов, когда увлечение было почти поголовным.
Я заинтересовалась методикой Джуны, что-то получалось, а потом бросила это занятие.
Экстросенсы берут на себя чужую боль, и не всегда умеют освободиться от неё, у меня не получилось, и теперь это в прошлом, как и многое другое...
Надеюсь, что наша совместная переписка откроет ещё много интересных страничек из нашей прошлой жизни и прошлого наших родственников…
………………………………                Светлана.

Осталась  пара писем от тёти Фани - сестре Мариамне, правда, позднего периода. В них штрихами помечены события из жизни Светы и Миши.
         
Письмо в Гремячево из Б. Мартыновки – «Б. МАРТЫНОВКА, Ростовская область, Почтовый переулок, 35. Фирсовой Ф. А.».

23.04.60 г.            ДОРОГАЯ   МОРЯ!

Спасибо за поздравление с праздником, но он, вероятно, прошел ещё незаметнее, чем у вас. Я жила сбором посылочки Мише к 1 мая, и ожиданием известий от Светы, и распределением мест (если будет вообще).

А погода в течение дней 10-и была просто убийственная: штормовые, постоянные, восточные ветра, с густой серою пылью, которая как туман, висела в воздухе. То же было и в Ростове. Лишь, примерно, с 18-19 апреля начало утихать, а с 21 – 22 дождит, и хорошо, но зато тихо, тепло, свежо. Сегодня облачно, но солнышко выглядывает смелее…

А как хорошо начала распускаться зелень на деревьях, кустах. Несмело начинают цвести абрикосы. Чудесно сейчас на воздухе. Народ начал копаться  снова в земле. Кто овощи ещё сажает, а кто цветниками занимается. Весело, оживлённо.
20.04. прилетала дочка. Так удачно, до дождей.

Дипломную её проверили научные работники, её руководитель и та переписывает её работу дома для себя.
Сидит целыми днями с 21.04., а написала лишь 57 страниц, а их будет у нас около 150! Вот большая работа.
В Черновицах ни одного путного руководителя. Работу, вернее, учёбу по русскому языку закончили контрольным диктантом. Всего лишь 2 двойки оказалось из группы у двух мальчиков. Хлопотно будет добиться повторного диктанта для них, но, наверное, всё же разрешат написать ещё.

У Светы – отлично. Предварительное распределение мест было перед её отъездом. Мест много, даже в изобилии. Но... - в Дагестан, Калмыкию историками, в Свердловскую область воспитателем в школьный интернат и детдома.

Можно было остаться и в Ростовской области, но на общественной, комсомольской работе. 4 девочки из её группы остались на этой работе, они имеют опыт в организационной работе, и Ростовчанки к тому же. Одна устраивается по месту жительства семьи, одна замужем в Ростове и одну (семья из инженеров) пока оставляют дома. Таким образом, из девочек Светланиной группы едет лишь одна, из других групп многие собираются ехать в Свердловскую область и в Дагестан.

Она меня запросила срочно письмом (совет – куда?) И я ей посоветовала (телеграммой) всё же Свердловскую область, хотя и воспитателем, всё же среди русского населения, и ближе к Мише. Башкирия, Южный Урал, Свердловская область, Средний Урал. Конечно, предварительно я посоветовалась с семьёй педагога, с которым мы в хороших отношениях. Окончательно будут распределять места 3-го мая. В этот день она у меня прилетит. Билет у меня уже дома, лишь бы была погода лётная.

Теперь, когда место в жизни найдено для дочки, я успокоилась немного. Так что я не верю теперь пропагандисту. Просто молодёжь не хочет идти на периферию. Надо и Милочке учиться там, куда её тянет призвание, к детям. И будет всё хорошо. Как прошел у них, интересно очень, юбилей их школы?

Да, Моря, я вроде тебя, также  истомилась бы, изнервничалась бы, даже в моём настоящем возрасте. Видимо, горбатого могила только исправит...

Как печально, что Нине не удаётся устроиться на работу.
В этом отношении и у нас тоже. Тем более, промышленность только консервная, в стадии начинания. А совхозы – виноградные, богатые. И должно быть там тоже трудно с работой без специальностей. А, ведь, Нина чертёжница хорошая. Как жаль.

Поражаешься и только - нечестности людей. Недавно сняли Зав. коммунхозом (наконец-то). Да, ведь, был партийный человек, весь коллектив такой же. Ну, как мог там работать честный человек?
Жаль Волю. Переживаю за него по-прежнему много. Вот специальность!

Как хорошо,  что Милочка наладила отношения со свои «верным рыцарем» - Толей. Как ценна теперь такая преданность. Перед такими людьми, как её Толя, хочется преклониться пониже.

Света,  после переписки  диплома, уже вечером читает Приччард Сусанну  - (80-ые годы). Все три части трилогии я взяла в библиотеке. Прочти, Моря, её же – «Кунарду». Какая чудесная вещь! Прочти – «Образ любви» о Шопене. Автор – польская писательница. Имя – Ежи, а фамилию я забыла. Если есть в библиотеке новинка  финского писателя-сатирика – «Четвёртый позвонок», обязательно прочти. Сатира на современный американский образ жизни. Очень современно. Я с удовольствием прочла.

Как с квартирой?
В Ленинград Свете очень хочется поехать с одной девочкой, но будет ли место в гостинице? Это тревожит. К вам очень хочется съездить – посмотреть хоть на денёк. Хорошо бы. Спасибо за приглашение. А, может быть, к нам все приедут? Будем очень и очень рады.
У Миши всё благополучно, пока там же.
«Воспоминания» Панаевой мне очень нравятся. Света перечитывала недавно.
На платье Свете В.В. купила «трико» тёмно-синее по 115 руб. за метр. В Московском  «детском мире». Свете понравилось – сошьёт.
Горячо целуем. Желаем всего самого наилучшего, крепкого здоровья и тебе и всем!

                ФАНЯ.

Письмо в Дзержинку из Б. Мартыновки.

20.08.72 г.
                ДОРОГИЕ   НИНА   И   ВОЛЯ!
Вот уже 10 дней, как я снова одна: грустно и тоскливо. Жду возвращения Светланы. Думаю, что дня через три вернётся.  Отпуск её кончается 26.08., а хозяйственных недоделок - очень много, все ждут её.
Она уехала 7-го (приехала из Новгорода 5-го) в Крым (Карадаг, там уже её подруга по университету). Рада очень за неё. Оттуда получили лишь телеграмму о прибытии. По приезде будут подробные рассказы.
Миша с Лидой и Игорьком были у нас всего 7 дней. Уехали на Куберле 10.08., на Урал, к маме Лиды, у которой не были несколько лет, огорчалась она очень.
У Миши отпуск кончается 25-го, а путь далёкий. Лида же взяла ещё без сохранения содержания отпуск на месяц: проводит Мишу, а сама задержится ещё на месяц с Игорьком. Получила телеграмму о благополучном приезде их в Уфу.
Там у Лиды сестра с мужем и дочкой. Выглядят все хорошо. Игорёк вырос, подвижный мальчик, как и все ребята в его возрасте (4 года). Любит слушать сказки, книги. Представляете, как стало скучно с их отъездом?
Светлана была кумиром Игорька, ведь, она там была неделю с ним. Он не отпускал её от себя буквально.

(Миша женился на подруге Светланы. Я не уверена, но кажется у его жены – Лиды уже был сынишка - Игорёк. Они  жили в Астрахани. Но мальчику по каким-то показателям его здоровья – был противопоказан жаркий Астраханский климат. После того, как они съездили на Урал к родителям Лиды, она с Игорьком там пожила какое-то время. Позже они вернулись в Астрахань…)

Жаль, что лето такое знойное, сухое, безводное. С водой у нас по-прежнему плохо: стоят разрытые траншеи на улице, тишина. Когда будет вода? Никто не знает, поговаривают, что к Новому Году !!!... Соседи носят мне воду понемногу. Все ведь старики...

Да, печально получилось у вас с отпуском в нынешнее лето. Начало. А, может быть, дальше всё сложится хорошо? Может быть, удалось побывать в Ростове пароходом? Я, грешным делом, поджидала вас экспромтом к нам. Думала: - «Вот было бы расчудесно!»...
Напишите же, как провести удалось отпуск? Как хотелось бы услышать, что хорошо, интересно, как всегда.
Очень рада за Нину. Хороший у неё коллектив, дружный. Молодцы, что так чудесно проводили её на отдых, на пенсию. Ведь, она много лет проработала с ними?
А члены её семьи? И Боречка и Ира и Милочка и Витя? Это, видимо тоже её заслуга – вовлечение в труд семейных своих?

Большое спасибо за пожелания. Да, я размениваю уже 8-ой десяток. Даже сказать страшно. Как незаметно прибавляются годы! Ужас!
Немного хандрила, видимо, катар был верхних дыхательных путей, температура малость. Светка – удовлетворительно как будто.
Но, снова «подлечиваюсь». Делают сейчас внутримышечно «кокарбоксилазу», то, что прислал Миша. Можно не делать, но не хочу обидеть их. Как будто бодрит...
Целую, обнимаю крепко всех. Будьте здоровы.  Жду весточки.
Сердечный привет всем детям.
               
                ФАНЯ.

Миша – брат Светланы тоже долго не женился. Когда женился, Кажется это была подруга Светланы.Позже Миша с женой уехали жить в  Астрахань, к истокам своей родословной.

В январе  2012  года Миша умер, заболев раком. Светлая ему память...

Следущее письмо Светланы было последним. Дальше мы перешли только на телефонное общение…

                ЗДРАВСТВУЙ,  ДОРОГАЯ  ИРА!

Наконец пишу тебе обещанное давно письмо. Эпистолярный жанр уходит в прошлое, уступив телефону и компьютеру со скайпом. Удобно, меньше усилий, а жаль: письма интереснее, особенно читать.
Поводом к этому письму послужила фотография семьи Мейстрик, которую я пересняла с подлинника 1904 года. Сколько себя помню, она всегда висела на стене, в рамке, в маминой комнате (размер в 2 раза больше той, что посылаю тебе). По-моему, она была в единственном экземпляре у моей бабушки, которая жила с нами.
Это, кажется, одна из семейных реликвий Мейстриков.
На обратной стороне фотографии написано:

1904 год, Астрахань.  Семья Мейстрик:  Мариамна,  Надежда,  Алоний Алониевич  (Алоиз  Михал),  Виктор,  Ольга,  Антонина,  Николай,  Прасковья  Матвеевна,  Фаина. 
А ещё  к этой записи добавлены  следующие строки, написанные - Светланой.

А утвержденья эти лживы,
Что вы исчезли в мире тьмы.
Вас с нами нет.
Но в нас вы живы
Пока на свете живы мы...
  (К.  ВАНШЕНКИН).

(Эту фотографию я помещу в следующей Части этой Главы…)

И ещё - фото дома этой семьи, тоже копия со старой любительской выцветшей фотографии, сделанной, видимо, в 20 – х годах. Дом, типичный для Астрахани. Ты знаешь, что его отобрали, превратив в многоквартирный. И он сгорел.

Жизнь моя довольно однообразна, очень много работы в саду, которую я делаю медленно из-за возраста и лени.
Сейчас поспела айва, и я раздаю её знакомым. А деревья уже  раздеваются, и кружатся, падают листья. Их надо убирать, собирать в кучи, которые ежедневно, с завидным постоянством разгребает соседская курица.

Постоянно вспоминаю брата Мишу, и не верю, что больше не увижу его. Не верю. Он заболел в прошлом апреле, а 15 января 2012 года ушел в мир иной, не дожив 3 дня до своего 75-летия (онко., лимфы). Мне так и не удалось поехать в Астрахань, главным образом из-за нездоровья, дорога с пересадками, боюсь - не справлюсь, т. к. трудно ходить. Скоро придётся брать посох.

А люди уходят, и уходят, я тебе говорила, что в прошлом году одна за другой умерли две мои подруги. Теперь я одна. Нет, конечно, есть знакомые, ученики, которые хорошо ко мне относятся. Но подруг не заменит никто, не говоря уж о родных. Надеюсь, что у вас хуже не стало, все живы и на ногах, а подрастающее поколение радует вас.
Береги себя, пожалуйста, лишний раз не нервничай, не расстраивайся.

У меня теперь мобильник, кроме стационарного – 8-928-75-24-5-77. Позвони, это дешевле обычного телефона.
Есть ли у вас скайп? Я собиралась купить ноутбук, да пришлось потратить деньги на отопительную систему, так как ей уже больше 10 лет и надо было реконструировать её, а это дело дорогое и хлопотное. С хлопотами помогли бывшие ученики. Так вот и живём. У меня два кота и киска, которая скоро родит.

Вот такие провинциальные новости. Целую тебя. Привет всем, кому хочешь.

P.  S.  Думаю, фотографии понравятся и порадуют тебя. Сообщи, когда получишь.
Здоровья, здоровья, здоровья вам всем. Миле привет.

                СВЕТЛАНА.
Добавляет Ираида…
Я – насчёт кошек. У Светланы есть под домом подпол. С давних пор его облюбовали дикие кошки. Они там зимуют, рожают котят. Свете их жалко и она их регулярно подкармливает, выставляя им миски с кормом и воду для питья. Две-три кошки , облюбованные Светой живут у неё в доме. Но гулять-то их Света выпускает на улицу, поэтому и они по весне «выходят замуж». Света принимает роды, выхаживает  слабых котят, а потом выпускает – в стаю…
Когда стая кошек бегает по чужим участкам, соседям это - не нравится, и они не раз их травили.
Забота о кошках скрашивала её жизнь от одиночества.
Ну и, на её плечах оставались постоянные заботы о благоустройстве в ветхом домишке и разросшемся саде.
Дома, как люди – стареют вместе с хозяевами и требуют ласки и заботы о них…

В настоящее время звоню Светлане чаще, чем обычно, так как уточняю у неё некоторые биографические данные её мамы – Фаины Алониевны...

Сама Светлана – одинокая больная пенсионерка. Родных рядом никого нет. Все далеко. Даже при желании Светлана ни к кому не смогла бы приехать – больной позвоночник и ноги.
С трудом передвигается с палочкой.

Одинокая старость... К сожалению – таких одиноких стариков – не счесть в России.
И как быть тем одиноким, у которых так же,  как у Светланы никого из родных нет рядом?
Хотелось бы помочь, но - как и чем, не знаю...

СВЕТЛАНА

Содержание моих писем приводить здесь не буду. Они все – о подробностях жизни нашей семьи. А здесь хочется писать только о Светлане.

Дальше я здесь помещу отдельные события разных лет, особенно «застрявших» в моей памяти. Эти все события так или иначе связаны с семьёй Фирсовых
 Они – из разных прожитых лет. Но я их помню все во всех подробностях…

1947 год

ТЕЛЕПАТИЯ

Я была  еще  девчонкой, когда  мы  переехали в 1944-м году жить в Киев. В нашей трехкомнатной квартире комнаты были все  проходные.  В  первой  была  столовая. В  средней  - узкой и длинной была спальня.  В - третей была  гостиная и спальня для родителей.  В средней спальне -  вдоль  стен  стояли напротив друг друга кровати. Поскольку комната была очень узкая, можно было рукой дотянуться до соседней койки.  Я это уточняю  для того,  чтобы объяснить,  почему я увидела сон не предназначенный  мне. Хотя,  скорее всего,  не это явилось причиной моего сна.

А снилась мне маленькая железнодорожная станция.  Чистенький перрон и побеленное здание вокзала. Я вижу уходящие вдаль рельсы в несколько рядов. И еще я вижу старушку,  на ней беленький платочек.  Она уходит от станции, наискосок пересекает рельсы и скрывается вдалеке, за изгородью, буйно заросшей зеленью. Я знаю, что там  - Кладбище.

Утром, когда я проснулась, рассказала свой сон бабусе - она спала на кровати  рядом  со мной... Она ничего не сказала,  только вытерла слёзы...

А днём мы получили телеграмму из Большой Мартыновки,
в которой сообщалось, что умерла бабусина мама, моя прабабушка - Прасковья  Матвеевна. Она доживала свой век у самой младшей из своих  дочерей -  Фаины, а  моя бабуся - Мариамна была самой старшей из всех многочисленных детей.

Тетя Фаня жила в собственном маленьком домике в Большой Мартыновке Ростовской области.  Но там никогда не было железнодорожных станций, также как – и железнодорожных путей.

Я это знаю,  но  мне хочется верить, что,  если  перейти через приснившуюся раскинувшуюся сеть путей,  то выйдешь к заросшей изгороди кладбища...

Можно ли назвать сон вещим?  С точки зрения реальности происшедшего - да.  Но мне кажется, что в основе лежит телепатия. Умирая,  прабабушка посылала свои прощальные мысли моей бабусе,  а я,  находясь рядом, перехватила это послание... Этот сон стоит у меня перед глазами до сих пор так ясно,  как будто я видела его вчера. А, ведь, мне было тогда всего двенадцать  лет...

1948  год

ПОЕЗДКА  В  БОЛЬШУЮ  МАРТЫНОВКУ

Отец в 1947 году из Киева перевёлся на работу в Москву. Квартиру обещали выделить в строящемся доме. На время ожидания квартиры нашу семью временно разместили в подшефном министерства путей сообщения - совхозе – Вельяминово. Нам выделили «квартиру».
Была отгорожена часть барака, в которой была недостроенная часть будущей гостиницы для приезжающего начальства. Нас поселили в две уже отстроенные комнаты.
Весну в Вельяминово мы встретили в приподнятом настроении и томительном ожидании чего-то очень хорошего. Ожидали, когда достроят дом в Москве, и мы туда переедем жить. А пока мы просто жили, и радовались. Наконец, мы жили с отцом. Он каждый день возвращался с работы на электричке. Мы, дети бегали к перелеску его встречать, а бабуся сидела и ждала его на крылечке. Приближалась пасха и майские праздники

Вот так всё хорошо начиналось…
Ждали квартиру, но всё оборвалось сразу. Пришла беда.

Однажды летом, когда Милочка и Боря побежали вечером встречать отца к перелеску, он не приехал. Вместо него кто-то привёз, неожиданную для нас, страшную новость – отца арестовали…
Отец выполнял одно задание: между двумя, стоявшими на близком расстоянии друг от друга домами, нужно было построить смычку из жилых квартир, начиная со второго этажа и выше, оставив внизу проезд для машин, что-то вроде ворот. В Москве находился его двоюродный брат – Василий Степанов. Сын кого-то из братьев Степановых (детей Иродиона Григорьевича), но кого – не знаю. Отец дал ему возможность подработать – сделать проект и смету на порученный объект.

Довели строительство до второго этажа, и вот -  всё это обвалилось вниз. Слава богу, всё  случилось ночью, и не было никаких жертв.

Велось следствие. Стали проверять расчёты, сметы. А сметы составлял папин двоюродный брат Василий. А он был без высшего образования, как и отец. Папа, хоть бросил строительный институт с третьего, или четвёртого курса, а у Василия не было и этого. Он допустил не точности в расчетах, а отец не перепроверил. Папа по договору был основным подрядчиком.

Василий не был оформлен вообще. Поскольку у обоих была фамилия – Степановы, и на всех документах стояла подпись отца, папа взял полностью ответственность за ошибки в расчётах на себя… Брата он выгородил, а сам загремел, как говорят, «на полную катушку».

Отец всю вину взял на себя. В общем-то он действительно был виноват: доверил, не проверил и т.д.

«Подфартило» ещё и то, что в это время издан был жестокий Указ, номер которого я запомнила на всю жизнь – «Указ от 04.07.47 года».

Указ Президиума ВС СССР от 04.06.1947

УКАЗ. от 4 июня 1947 года. Об уголовной ответственности за хищение. ... карается заключением в исправительно-трудовом лагере на срок от десяти до двадцати пяти лет с конфискацией имущества.

По этому Указу сажали хоть за булку, хоть за мешок картошки, хоть ещё за какие-то провинности, на срок от десяти и выше.

Указ сопровождался множеством АКТОВ и ПОЯСНЕНИЙ, объясняющих – какие преступления могут быть подведены под этот Указ.

В том, что случилось с отцом -  прямого хищения не было. Видимо, был определен размер  уже произведенных затрат на момент обрушения  - на материалы и строительные работы и отнесен их к убыткам, допущенным по вине руководителя строительства, т. е. – моего отца. И эти убытки были приравнены к – хищению государственного имущества.

Отцу дали 12 лет лагерей.
Как наша семья выживала после ареста отца и каким образом я, будучи ещё бесшабашной девчонкой, добилась его помилования, рассказано  на страничках ПРОЗА.РУ – Детство Ираиды, и в Электронной книге о моём детстве, опубликованную на ЛитРес.

Срок отбывал он в Иркутске, а семья была вынуждена «задержаться» в совхозе, в бараке.
Нас всех переселили из «квартиры» в обычную барачную комнату в соседнем бараке, со всеми остальными последствиями сложившейся ситуации.
Так оборвались все наши мечты и солнечные ожидания московской квартиры и сладкого будущего…

Вернётся отец только через 4 года.
А пока  нас осталось пятеро: безработная мама, мне – 12 лет, Борьке – 10, Милочке – 6 лет, и бабуся.  Весь наш доход сводился к малюсенькой бабусиной пенсии по старости.
В своё время она бросила работу, чтобы воспитывать нас троих. Рабочий стаж учительницы был не велик, и к пенсии по старости ничего не добавлял.
Начали с того, что мама пошла искать работу. И – так далее…

И вот тогда, чтобы хоть как-то, хоть ненадолго - продержаться в этой без исходной обстановке, бабуся   написала своей сестре  -  ФАИНЕ АЛОНИЕВНЕ.
Наскребя на билеты, взяв с собой Борю и меня, бабуся  поехала с нами  в Большую Мартыновку  Ростовской области.
Всё таки у тёти Фани был свой садик, а значит – бесплатные фрукты и витамины. А ещё – были курочки, которые несли яички.

Ехать надо было до станции «Куберле». А потом на автобусе уже до станицы – «Большая Мартыновка». Нам с Борькой было всё в радость. Новые места, не надо было работать в совхозе, где нам приходилось летом вкалывать рядом со взрослыми вместо школьных каникул.

Когда мы сошли с автобуса, оказалось, что до дома тёти Фани дома нужно ещё добираться на чём-то. Нас довез на телеге какой-то добрый дядька. Это, оказывается, была не телега, а арба. Она отличалась от телеги тем, что была ниже и  с бортами. Когда мы подъезжали к большой, выгоревшей на солнце, и покрытой пылью, площади, увидели на ней непонятных животных. Мы с Борькой предположили, что на земле лежит корова, а на неё сбоку навалилась другая, и отдыхает. Но оказалось, что на земле лежал верблюд. Мы просто никогда не видели верблюдов вне зоопарка.

Вокруг станицы была степь. Зелень была лишь в садиках и палисадниках, около домов. Каменных домов было не много. Они стояли в основном, в центре станицы. Вероятно, это была школа, больница и другие «казённые» здания. А собственные дома в основном были деревянными.

Дом тёти Фани и дяди Вани был тоже деревянным, и тоже с садом и палисадником. Тётя Фаня была младшей сестрой бабуси. Между ними была разница в возрасте аж – 20 лет.  Её дети – Миша и Светлана (Лана), хотя и были на два года моложе меня и Бори, приходились нам – дядей и тётей.

Поскольку мы все были примерно одного возраста -  компания у нас составилась для озорства отменная. Бабуся всё время ставила мне в пример Светку, поэтому она меня сразу же стала напрягать. А Мишка был безобидным, добрым, мягкотелым мальчишкой, с Борькой они сдружились.

Днём мучила жара. Тётя Фаня готовила обед. Мы отъедались. Потом нам стелили на пол (там было прохладнее) матрасики, и нас заставляли отдыхать. Мы, конечно, не спали, но в пик жары, всё равно, заниматься было нечем.

Днём в доме ставни были закрыты. Это позволяло сохранять ночную прохладу. А к вечеру, когда солнце закатывалось за горизонт, жаркий сухой воздух, который тянулся из степей на улицы станицы, сменялся тёплым, пахнущим парным молоком и сухими травами, лёгким ветерком. Свежесть опускалась на землю…

Что особенно запомнилось из нашего гостеванья? – Курочки. У тёти Фани было несколько собственных курочек, которые несли яички, опять же, которые мы с удовольствием глотали в любом виде. Борька сам бегал по утрам и вынимал свежие яички из куриных гнёзд.

Ещё запомнилось, что однажды нас тётя Фаня взяла с собой в гости к знакомым на пасеку. Тётя Фаня была врачом офтальмологом, поэтому её знала вся Мартыновка. Помню, хозяин нас усадил в саду, за маленький столик и вынес нам по тарелке с жидким мёдом и по кружке с  холодной водой. Вот, если бы он дал к мёду нам по куску хлеба, я уверена, мы съели бы всю тарелку мёда. А так, прихлёбывая воду, всё равно ощущалась приторность сладкого мёда. И много его нам съесть просто не захотелось. Но запомнилось…

Школа, в которой учились Света и Мишка, объявила сбор всех пионеров и комсомольцев. Нужно было пропалывать кукурузу, с тем, чтобы степная грубая трава не забила нежные стебли кукурузы. Мы с Борькой проявили патриотизм и увязались на это мероприятие.

Работалось тяжело. Жара. Перчатки мы не догадались взять из дома. Трава была жёсткой, резала и царапала ладони. Но мы были «гордые», и упорно старались не отставать от местных ребятишек, которым такая работа не была в диковинку.

 Обратно возвращались с поля мимо речки «Сал», которая протекала через станицу. Река была не особенно широкой, но достаточно глубокой и быстрой. Многие пошли через старый деревянный мост, а группа ребят, уставшие после работы, с удовольствием кинулись в воду, решив переплыть Сал. Борька пошел через мост, а я решила тоже переплыть реку. Расстояние было – метров 150 – 200. Плавать по собачьи я уже умела (даже тонула в Днепре), но здесь силы я, конечно не рассчитала. Купальника у меня не было, стесняясь, я в воду так и пошла в белой кофточке и коротких шараварчиках. Сначала плыла нормально, потом стала отставать от основной группы, потом почувствовала усталость. Нужно было следить, чтобы течение не снесло в сторону. Плыли вдоль моста. На середине я почувствовала, что выбиваюсь из сил. Кто-то заметил, крикнул ребятам. Двое подплыли, и предложили держаться руками за них. Я гордо отказалась, и продолжала плыть. Они подстраховывали меня с двух сторон. Я доплыла сама. Но в общем-то мероприятие было рискованным… Всё хорошо, что хорошо кончается.

Среди ребят я отметила одного мальчика. Мне он показался красивым. Был он очень правильный. Как и я в школе, он был председателем совета дружины. Ребята его уважали, и как мне показалось, даже слушались. Он мне представлялся героем из повести «Тимур и его команда». У Светки были фотографии многих ребят из школы, и была малюсенькая фотография этого мальчишки – Бориса Погорелова. Фотографию я увезла потом с собой. Может быть, я придумала себе эту «симпатию». Не важно, но какие-то флюиды пробежали между нами.

Вернувшись в Вельяминово, я написала ему письмо. Он ответил. Но встретились мы с ним только в 1953-ьем году, когда он приехал в Москву и поступил учиться в институт. Тогда у нас завязалась длительная переписка. Но это уже относится к событиям 1953-го года…

Бабуся не могла наговориться с тетей Фаней. Уже в живых из многочисленной семьи Мейстриков остались  только дядя Витя в Ташкенте, и тётя Фаня в Большой Мартыновке. Больше она ни с кем из них при жизни не встречалась.

1957 год.

ШАТУРА.

Борис уже поступил после школы учиться в Шатурский энергетический техникум. На летние каникулы он устроился на работу на стройку, в бригаду маляров.  Их бригада должна была оштукатурить внешнюю часть каменного дома, и побелить его. Работали на лесах, которые были построены в два ряда. Борис работал на нижнем ярусе. Женщина -  маляр, которая работала на верхних лесах, прямо над Борисом уронила ведро с негашёной известью. Известь пролилась вниз, облила всего Бориса, а самое страшное -  попала в глаза. Его увезли на скорой помощи в больницу. В Шатуре не было специалистов, и его отправили в Егорьевскую больницу, где было специальное отделение.

Письмо в Шатуру из Егорьевска. Адрес в Егорьевске: - «Московская область. Г. Егорьевск.   4-ая советская больница. 22-ая палата. Степанову Борису.»

22.08 57 г.           ДОРОГАЯ   БАБУСЯ   И   ИРА!

Получил от вас письмо. Спасибо. Раньше писать было трудно, поэтому не писал. Сломался карандаш. Сейчас отточу…

Ну, вот и поступил я сюда 4.08., а сегодня уже 21-ое, так надоело, вторая тюрьма, да не в этом дело, что тюрьма, а дело в добровольном заключении, которое сидит сейчас в палате № 19 Егорьевской больницы № 4 и ещё находит чувство юмора.

А сейчас я вкратце опишу состояние своего здоровья.
Поступил я сюда в 3 часа дня, как раз, в воскресный день, это-то и плохо, т.к. в Шатуре искали врача около часа., да и здесь, в Егорьевске специалистов не было, и получился хорошенький ожог глаз. А извёстка не ждала, сделала человека полуслепым. Но ты, бабуся, не расстраивайся, я этого не люблю…

На другой день, меня, уже устроенного, вызвали к врачу, та осмотрела меня, и признала моё положение ужасным. Тут же мне стали вводить кислород в левый глаз. Правый у меня каким-то чудом остался. Боль страшная, но не в этом дело, глаз у меня не видел. Только теперь я понял смысл этого слова. Уже я душой не жил, хотя и не показывал этого.

Ну, я не писатель, и не могу всё это описать в мрачных красках, да и сам не пытаюсь, потому, что всё это лишнее. Сам расстраиваюсь, да и других расстраиваю. Ну, немного отвлекусь…

Итак, дни потекли. Каждый день меня пичкали уколами, буквально, закололи, так, что я думаю, как мне встать или лечь. Каждый день после перевязки я уходил и отворачивал свою повязку, чтобы побольше увидеть обожжённым глазом, хоть что-нибудь живое, или хотя бы свой палец. Но это было безрезультатным. Я продолжал рвать на себе волосы.

Прошла неделя, а я по прежнему левым глазом ничего не видел, но свет воспринимал. Я уже привык ко всем процедурам. Как-то вызвали меня на перевязку, развязали, я открыл больной глаз, и неожиданно вскрикнул: - «Я вижу свои пальцы!». Но видел я их в тумане.

Во второй неделе у меня были гигантские улучшения. Я видел всё дальше и дальше, но по прежнему в тумане. Ну, короче сказать, я сейчас вижу предметы, могу узнавать человека, но всё это в большом тумане. Читать, конечно, не могу, так как не различаю мелких букв. Будет ли у меня видеть больной глаз, или нет, это меня сильно беспокоит. Врач говорит, что не знает. Бельмо, это ужасно, если оно у меня будет.

Первую неделю ко мне приезжали каждый день. Меня завалили продуктами. Большое спасибо тёте Лиде. (наша бывшая мачеха). Она привезла фруктов, которые я ел всю неделю. А для глаза – фрукты, это основное питание.

Бабуся, ты лучше со мной и не спорь насчёт  того, что я принял Лидию Павловну. Как ты думаешь, твоя заботливая тётя Надя - вторая «мачеха», которая даже не почесалась приехать, но и глазом не моргнула, а тётя Лида, в трудную для меня минуту приехала, и сделала всё от неё возможное. И этим способствовала выздоровлению моего глаза.

Вот преподобная тётя Оля – маляр, которая приехала ко мне с бесстыжими глазами, вызвала меня, полуслепого, и стала дрожать за свою шкуру. Вот эту-то я буквально чуть не выгнал. А что она наврала вам, это факт. Я ей сказал, что я не вижу, и она побоялась сказать правду.

Ида, мои деньги  - 1000 рублей можешь взять себе на пальто, ведь, у тебя его, действительно, нет. Они мне не нужны, а на аккордеон я как-нибудь соберу. Хотелось бы ещё много написать, но устал. Крепко вас целую.

                БОРИС.

Выпишут меня не раньше 1-го сентября.
Бабуся, не расстраивайся. Ведь, у меня будет всё хорошо.


И, действительно, к счастью Бориса, глаза ему вылечили. Но я сейчас думаю, ну за что ему и Милке выпала такая судьба.
И в раннем детстве в школьные каникулы мы все работали в совхозе, и сейчас, в каникулы, вместо отдыха, он вынужден был работать… Да ещё и это несчастье с глазами…

Борису написали письма тётя Фаня и Света из Большой Мартыновки. Тётя Фаня была врачом – офтальмологом.

Письмо в Егорьевск Степанову Борису от Фаины Алониевны Мейстрик.

 Г. Егорьевск, Московской области, Профсоюзная улица, 4-ая Советская БОЛЬНИЦА, палата № 22.

15.08.57 г.    Большая Мартыновка Ростовской области, Почтовый пер. дом 35.

                ДОРОГОЙ   БОРЯ!

Вчера получила письмо от твоей бабуси, неожиданно со столь радостным и… столь печальным о тебе! Конечно, получилось нехорошо, и виноваты, безусловно, администраторы техники безопасности – не выданные защитные очки тебе и другим, связанным с вредностями, но… я уверена, что уже хорошо сейчас, уже больше полторы недели прошло.

Все ожоги известью, прошедшие за мою практику на глаза, кончались благополучно. Я уверена, что и у тебя результат будет прекрасный. А что тебя задерживают немного в больнице, то это же хорошо: дома ты никогда не выдержишь режима «гигиены» зрения, да ещё процедур закапывания капель и прочее.

До начала занятий в твоём техникуме осталось как раз столько, чтобы ты немного отдохнул, набрался сил. Ты и не торопись, не просись выписываться. Когда врач предложит сама – тогда и уйдёшь домой. Она знает, что надо делать. Положись на её опыт, внимательность, сердечность. Верь ей, и всё будет чудесно. Мужайся!

Бабуся пишет, что с папой всё хорошо получилось. Как хорошо, что Ида оказалась дома. Молодец она, энергичная, настойчивая у тебя сестрёнка. Можешь гордиться ею.

Через 2 года и ты будешь уже с дипломом, а там… дороги в высшую школу. Замечательная перспектива. Миша работает в Башкирии. Всё время на колёсах, но чаще на своих собственных «мокроступах». Думает отслужить положенные 2 года, а там посмотрим, что делать: высшая школа или продолжить работу со средним специальным образованием.

Света сама тебе о себе напишет. Она сейчас отдыхает дома, набирается сил, сейчас уплетает сливы за обе щеки после работы с рисунком акварелью…

Как хотелось, чтобы ты, да и все твои побывали у нас летом. Хорошо у нас всё же было, зелени много, тени, прохлады. Вот добираться, правда, плохо, но теперь через день транспортный самолёт курсирует от Ростова к нам в Мартыновку, и всего около часа пути. Будем живы, здоровы, на будущее лето ждём к себе, Будем очень рады.

Итак, поправляйся, дорогой. Не болей душой, всё будет благополучно.
Крепко целую! Желаю всего, всего счастливого! Будь здоров! Поправишься – черкни.

                Тётя Фаня.

Письмо от Светы…

 15.08.57 г.             БОРЯ,   ЗДРАВСТВУЙ!

И что это ты вздумал болеть в такое время? Ну да, впрочем, нам это всё нипочём, не правда ли? Всё ещё впереди: жизнь, музыка, радость и безоблачное счастье. Жаль только, что книг тебе нельзя читать, а то бы ты  здорово использовал тот месяц. Но ты не унывай. Возьми и назло всему и вся, напиши стихи. Вот сильно получается: «Стихи Бориса Степанова». Я думаю  - звучит.

Мне отдыхать осталось совсем мало: 2 недели, а там снова ехать в этот Ростов. Если бы ты знал, как не хочется!. На следующий год мы устроим так, чтобы Миша приехал в отпуск летом, и ты к нам приедешь. Да?

Я недавно увидела старые мамины рисунки акварелью, и решила сама попробовать. Говорят, получается. Впрочем, не буду хвалиться: приедешь, увидишь  сам.

Наша Дымка (кошка) стала совсем апатичной, худущая, как глиста (так говорит мама), а я говорю: серое недоразумение в полосочку. Между прочим, у неё египетский тип «лица». Такие огромные, раскосые, только вот зелёные глазища, и смотрит не мигая. А дикарка страшная! За два месяца ко мне не привыкла!. Такая не вежливая и не любит, когда я ей на кончик хвоста наступаю, даже чуть-чуть (у неё, наверное, с этим связаны какие – то неприятные впечатления). Я думала дать ей историческую кличку, но все подворачиваются мужского рода: Гугенот, Католик, вот – Пуританка, разве, не назовёшь же её – «Боярыня Морозова». В общем, осталась Дымкой, или Дымком, т.к. , очевидно, женского рода имена она презирает и не откликается вовсе, а на «Дымок» с лёгкой ленцой, но голову поворачивает.
А какая у нас была гроза! Чёрное небо разверзло свою грозную пасть и оттуда низвергло на грешную землю огненные стрелы молний, и небесный оркестр сопровождал эту мистерию страшной и неуклюжей музыкой грома. Ух, как он гремел, этот гром, просто бросало то в жар, то в холод, и, казалось, что именно к нам молния пожалует в гости. Но всё благополучно сходило. Гром стонал, только уже в бессильной злобе где-то вдалеке, ведь он один, к счастью, ничего не мог сделать.

Недавно я написала стихи, если хочешь, я дарю их тебе (правда они о девчонке, но это не беда):

Крадётся месяц сквозь лохмотья туч,
Не видно звёзд на мрачном небосводе,
И только  тонкий из окошка луч
Стремиться отдать дань рассерженной природе.

А в светлой комнате, окутанной прохладой
Сон не сумел победы одержать,
И должен был признать колдун с досадой,
Что не любого мог околдовать

В этой комнате, овеянной мечтами,
И лёгким дуновеньем грёз,
Сидит девчонка с серыми глазами
И бледным золотом белёсых кос.

Ей чудится прекрасная Севилья,
И в лживом блеске – королевский двор,
Стремительная вихрем Сегидилья,
Находчивый храбрец – тореадор.

Кармен сияет гордой красотой,
И смерти не унять её сиянья,
И камни древние с суровой простотой
Рассказывают древние преданья.

Звон шпаг блестящих, песня кастаньет
Сливаются в одной эпохи гуле
Со скрежетом рассохшихся карет,
И что носы причудливо загнули.

С весёлой песней лёгких каравелл,
Жестоких конквистадоров удачей…
Мечты, мечты! Не виден им предел,
А кто из нас мечтал тогда иначе?!

Ночь пронесётся, и в лучах зари
Проснётся солнце, а в мечтах о нём
Умчится прочь видений попурри,
Признав победу за сегодня днём.

Вот и всё. Выздоравливай, дорогой племянник. Прости за почерк, он у меня стал ужасным. До свидания.
                СВЕТЛАНА.    15.03.57 г.


1971 год.

ТАЛЛИН

В 1971-м году, узнав, что я езжу в командировки -  в знаменитый Таллин, Света попросила меня  показать столицу Эстонской республики.
Мы списались. И вот однажды, когда я уже была в Таллине, она тоже приехала туда.
Я встретила её на вокзале. Устроить её ведомственную  гостинице в Маарду мне труда не составило, причём поселились мы вместе, в одной комнате.
А дальше я ей сумела посвятить несколько дней - два выходных и пару дней в середине недели. А, когда я была занята на работе, она уезжала в Таллин одна и бродила по нему до позднего вечера.
Вместе с ней я побывала на старых улочках Таллина и в местах, где мы с моими сослуживцами не бывали.
Светлана  уезжала домой переполненная впечатлениями, а я рада была, что мне удалось доставить ей удовольствие.
Если раньше с моими ребятами мы по городу гуляли «сами по себе», то со Светланой, которая преподавала историю в школе, мне пришлось углубиться в подробности того, что мы видели и где гуляли, порой примкнув к чужим экскурсиям.

Например, мы до устали в ногах обошли всю стену ВЫШГОРОДА (старого Таллина).

Стена города Таллинна с протяженностью в 4 км в XVI веке была одной из самых надежных и мощных во всей Европе. Сама она была сооружена еще в XIII столетии. Стена имеет 46 башен, высота вместе с которыми у нее достигает 16 метров. Толщина оборонительного сооружения составляла 3 км. К сожалению, большая часть стены уже разрушена. До нас дошла лишь двухкилометровая часть с 26 башнями. Среди сохраненных башен самыми популярными считаются Толстая Маргарита, Большие Морские ворота, Кик-ин-де-Кёк и Девичья башня.
Большие ворота были построены в одно время со стеной. Находятся они возле гавани, что на северной стороне города. В начале XVI века около ворот появилась огромная башня с бойницами, количество которых достигало 155. 20-метровую башню с диаметром в 25 м решили назвать Толстой Маргаритой. Эти сооружения не только защищали город, но и удивляли заморских гостей Таллинна своим видом. Долгое время в толстой башне находился склад оружия, потом там была тюрьма.
Сейчас здесь расположен морской музей Эстонии. Экспозициями можно любоваться на 4-х этажах помещения. Здесь есть такие редкие предметы, как древнейшие рыболовные и водолазные снаряжения, капитанский мостик и многое другое. Тут же хранятся все вещи, поднятые со дна моря в разные времена. На вершине этой башни есть специальная смотровая площадка. Поднявшись на нее, можно бесконечно любоваться живописнейшим видом на залив и гавань.
Башню Кик-ин-де-Кёк построили в 1475-1483 годах. Если подняться на самой верх этой38-метровой башни, можно увидеть не только вражеский тыл, но и кухни домов Таллинна. С этим и связано его интересное название, которое переводится как «посмотри в кухню». За свою историю башня несколько раз была перестроена. После проведения последней реставрации, башня обрела свой первоначальный вид. Сейчас там находится музейная экспозиция, которая рассказывает о многовековой истории города и важных для него событиях.

Не менее интересна и Девичья башня, относящаяся к XIV веку. Она несколько раз была разрушена и восстановлена вновь. В средневековье она была тюрьмой, где содержали женщин легкого поведения.

Точное описание стен Вышгорода мы почерпнули с сайта -
http://discoveric.ru/mesta/estoniya/tallin

На этом сайте приведены описания и других достопримечательных мест Таллина. Причём эти подробности дополняются такими приятными моему слуху словами, как – «Поделитесь со своими друзьями».

Кроме того, нам  интересно вспомнить некоторые легенды о городе Таллине, собранные внучкой Викой и  опубликованные в 2010 году в книге её деда Юри Куускемаа – известного знатока истории и эстонского искусствоведа.

Эти легенды кочуют теперь по сайтам интернета. Часть их мы слышали ещё тогда, когда часто бывали в Таллине в командировках. Часть забытого восстановили с помощью книги Юри Куускемаа.

Эти легенды оживляют строгие рассказы экскурсоводов, а заодно и наши познания…
А теперь, с помощью названных первоисточников, мы с чистой совестью воспользуемся ими, чтобы сопровождать описания тех мест, где мы гуляли со Светланой.

Мы со Светланой много ходили пешком по Таллину.
Нам казалось, что мы побывали уже везде и нам многое в этом чужом городе уже знакомо и понятно.
Иногда  мы могли, бродя по брусчатке из булыжников, заблудиться. И тогда неожиданно попадали в незнакомые места.

Вроде бы мы уже здесь были, но нет… Улочка была незнакомой. И домики – другие. Да – нет, вроде бы они те же…
А потом мы поняли – дома и улочки старого Таллина все схожи между собой - отчасти внешним видом, но главное - своей душой.
Кроме того, всё пространство этих улочек, и небольших домов, зажатых соседними и тянущимися к небу своими остроконечными крышами, были окутаны медленной мелодией звенящих в многочисленных храмах – колоколов.
И маленькие магазинчики и кафе, попадавшиеся часто на нашем пути, сбивали нас, заставляя думать, что мы здесь уже были…
Старинные улочки Таллина навевали на нас мысли о прошлом этого сказочного города.

Старый Таллин состоит из двух частей: Верхний город, расположенный на возвышенности Тоомпеа (от эстонского Toompea — что значит «соборный холм») с обрывистыми краями и Нижний город.
Удивительно, но эти два поселения всю свою многовековую историю жили совершенно разными жизнями. В замке Тоомпеа и в домах Вышгорода жили своей жизнью иноземные дворяне и властители, а в нижнем — торговцы, ремесленники и т.д.

Первым поселением на территории старого Таллина было деревянное укрепление на холме Тоомпеа, основанное, предположительно в XI веке.

Согласно одной из легенд холм Тоомпеа — это могильный холм могущественного и славного богатыря Калева, первого предводителя свободолюбивых эстов, сложенный из громадных глыб его безутешной вдовой Линдой.
 И только один камень, самый большой, не смогла удержать Линда, выпал он из ее рук и Покатился вниз. Горько заплакала вдова, и так обильны были ее слезы, что из них образовалось озеро, получившее название Юлемисте — Верхнее (то самое, где живет Ярвевана).
Чистое, как слеза, озеро поит Таллинн. «Камень Линды» сохранился до наших дней, он лежит в прозрачной воде у самого берега. И даже легендарную Линду вы можете увидеть — вот она, горестно склонившись, сидит на камне.
Такой вдову славного Калева изобразил скульптор Аугуст Вейценберг в 1920 г. Эта красивая скульптура находится здесь же, на склоне Вышгорода, в сквере, который теперь называется Линдамяги — горка Линды.

Про озеро Юлемисте существует много легенд. Расскажем ещё – парочку.

Слуги Вана — Вигалаского барона.

Когда-то в усадьбе Вана-Вигала жил барон, в чьем услужении было множество духов.
Поехал он однажды в Таллин через озеро Юлемисте. Барон строго-настрого запретил кучеру оглядываться во время езды по воде.
Карета мчалась как по зеркалу. Когда она приблизилась к берегу, где было мелко, кучер все-же посмотрел назад.
К своему великому изумлению он увидел, что вокруг кареты суетились духи: они переносили доски из-за колес кареты и ставили их впереди нее — так они строили мост, по которому ехала карета.
Как только кучер оглянулся, карета с упряжкой лошадей провалилась в воду. Но так как берег был совсем близко, кони вытащили карету на сушу и никто не утонул.
Барон и говорит кучеру: «Ежели бы ты оглянулся посередине озера, мы бы утонули. Духи перестают работать, если хоть кто-либо из людей видит их. Не смей больше нарушать мой приказ!»

Почему Таллин никогда не будет достроен.

Раз в году, в темную осеннюю полночь из озера Юлемисте выходит седой старичок, Ярвевана; спускается с холма к городским воротам и спрашивает у стражи:

— Ну как, готов город, или все еще строится?

В больших городах работы строителям всегда хватает: если не строятся новые здания, то и со старыми домами хлопот немало. То тут, то там надо подправить, подкрасить или перестроить, работа идет непрерывно, и не бывает дня, чтобы все мастера отдыхали одновременно. Но если вдруг случится небольшой перерыв, то об этом озерному старичку нельзя говорить и пол-слова. Страже у городских ворот дан наказ отвечать, ему всегда одинаково:

— Город еще далеко не готов. Пройдет много лет, прежде чем все работы будут закончены.

Тогда чудной старичок сердито качает головой, бормочет что-то невнятное, резко поворачивается и уходит обратно в озеро — его вечное жилище.
Но если озерному старичку ответят, что город готов и строить там больше нечего, воды Юлемисте устремятся с холма Ласнамяги на прибрежную низменность и затопят Таллин.

В 1219 году город захватили датчане и построили Малую крепость, остатки которой и по сей день сохранились в древнейших частях находящегося на Вышгороде замка.
Через четыре года эстонцы предприняли попытку взять город, но овладеть неприступной по тем временам крепостью не смогли.
В 1343 году отряды крестьян осадили Таллинн, но и они были разбиты врагами.
Датчане, не рассчитывая на собственные силы, прибегли к помощи Ливонского ордена, наступавшего в то время на русский город Псков. На Таллинн двинулись хорошо вооруженные, закованные в латы полчища.
Эстонское войско вынуждено было снять осаду и отступить. Событие это вошло в историю под названием восстания Юрьевой ночи, а место битвы с тех пор называют Сыя-мяги (гора войны).

Это часть истории страны нашла отражение в легенде об основании Таллина. Согласно ей, около двух тысяч  лет назад сын и дочь одного датского короля воспылали друг к другу запретной страстью. Узнав об этом, их отец решил изгнать дочь из страны, так как считал её главной виновницей. Принцессу посадили на корабль без руля и пустили в открытое море. В итоге буря прибила его к северному побережью Эстонии, и дочь короля высадилась на берег.

Изгнанница привезла с собой из родной страны много золота и серебра, и добро это перенесли с корабля в ее шатер на холме. Принцесса созвала народ и велела за золото и серебро свое построить сначала роскошный замок, а вокруг него - город. Тем же, кто проявлял отвагу и усердие, она жаловала дома. Так со временем собралось вокруг замка немало людей, и город заметно вырос, стал красивым и богатым, и люди в нем жили спокойно и счастливо.
 
Но вскоре об этом прознал король Дании и захотел подчинить себе этот город. Сел он корабль и отправился к дочери - якобы просить прощенья.

Принцесса, не подозревая о коварных планах отца, простила его и устроила пышную встречу. Однако жители быстро смекнули, что было на уме у чужестранцев. Они тотчас прогнали их и остались хозяевами в своем городе.

Народ стал называть его Таллином, Датским градом, из которого и получилось со временем нынешнее название Таллин, Не правда ли, звучит как музыка?

Сначала Таллин был небольшим городом и рос медленно, а жители его мечтали о том, чтобы город стал большой торговой гаванью.

Но купеческие корабли не шли в Таллин, и тогда кому-то в голову пришла мысль построить большую церковь с самой высокой в мире колокольней, чтобы проплывающие мимо купеческие корабли заметили её и зашли в порт с товарами.

Идею одобрили и стали искать человека, который мог бы построить подобную колокольню. Но долго не находили и уже совсем было отчаялись, когда откуда ни возьмись вдруг появился никому не известный богатырь и стал наниматься строителем церкви. Жители бы с радостью согласились - да вот беда, плату незнакомец просил больно высокую - десять бочонков золота.

Правда, он добавил необычное условие: если горожане узнают его имя, он не возьмет с них ни гроша.

Таллиннцы пообещали богатырю заплатить все деньги сполна, если он построит им церковь с колокольней необычайной высоты, а сами понадеялись как-нибудь выведать его имя и увильнуть от оплаты.

Церковь решили построить в нижнем городе, потому что на холме в неё могла бы попасть молния, и мастер приступил к работе. Кладет камень - стена поднялась, кладет другой - свод готов. И обувь на строителе волшебная - ступит шаг, а глядишь - целую версту прошел.
Пытались люди с ним дружбу завести,, чтобы узнать имя, но мастер был немногословен и ни с кем не знался. То ему надо в Нарву, то в Хальяла - там он подкреплялся и отдыхал, там у него жена жила.

А строительство церкви приближалось к концу. Страх Таллинцев рос. Никто еще не выведал имени строителя. Откуда взять бочонки с золотом? Делать нечего, выслал город лазутчика в Хальяла, к жене строителя, в надежде что-нибудь узнать.
 
Сперва лазутчику не везло. Но вот однажды он проходил мимо дома жены строителя и услышал, как она баюкала младенца:

Баю-баюшки, малышка,
Завтра Олев наш придёт
Много злата привезет!

Лазутчик поспешил в Таллинн с радостной вестью: имя строителя - Олев!

Строитель был как раз на вершине башни - устанавливал крест на шаре.

Таллиннцы давай снизу окликать его:

- Олев, Олев, ты уж постарайся! Крест накренился! Ты уж его поправь!
 
Мастера словно молнией пронзило. Горожане узнали его имя, не видать ему золота!

В ужасе руки Олева разжались, отпустили крест, строительные леса прогнулись под его ногами, потерял он равновесие и полетел вниз.

Долго падал мастер, пока не ударился оземь. В тот же миг тело его окаменело, а изо рта выскочила жаба и выползла змея.

Их можно и сегодня увидеть у церкви застывшими в камне. А церковь в народе стали называть Олевисте, по имени мастера, построившего ее.

Вот такая истории мы узнали о красивом старинно городе ТАЛЛИН.

Ну, а те достопримечательности города Таллина, которые мы посещали со Светой, опубликованы мной с фотографиями – в Книге - Созидание Глава 12 1971 год на портале ПРОЗА.РУ (Авторы – ДУДКО 3).

Как давно всё это было…

Вернёмся в 21-й век…

Когда я узнала, что Светлана хотела купить компьютер, но не смогла, так как нужно было истратить имеющиеся деньги на ремонт отопления, я не знала – как помочь ей.
Мы с Виктором тоже жили уже на свои пенсии, и подарить компьютер Свете не могли.

Ломала я над этой проблемой голову долго, но ничего придумать так и не смогла.

И вот случайно краем уха я уловила то ли в новостях по телевизору, то ли в интернете, что в стране кто-то предложил провести, на мой взгляд, очень полезную акцию под названием – «Не выбрасывайте старую технику».
Смысл акции заключается в том, чтобы тот, кто имеет старую,  ещё действующую, но ему уже не нужную –  технику, не выбрасывал её, а отдавал для пользования тем, кто не имеет  таковой, но в ней нуждается.

И я размечталась о том, как - кто-то дарит Светлане свой старый нот-бук…

Я человек – наивный, в чудеса верить -  пока не перестала. Решила воплотить эту идею в жизнь.

Нашла в интернете электронный адрес АДМИНИСТРАЦИИ  с. МАРТЫНОВКА РОСТОВСКОЙ ОБЛАСТИ, где проживает Светлана Ивановна и написала на их доску ОБРАЩЕНИЙ следующее письмо.

Уважаемая Администрация Мартыновского района!

Обращаюсь  к Вам – Я, Дудко Ираида Владимировна. Пенсионерка. Мне – 80 лет. Москвичка, но живу постоянно у дочки на даче в Подмосковье.

В Большой Мартыновке живет моя родственница.
Я говорю – о ФИРСОВОЙ  СВЕТЛАНЕ  ИВАНОВНЕ. Её адрес – Переулок ДУМЕНКО 45. Я прошу по возможности оказать ей помощь и внимание.

Далее привожу с сокращениями.

...Вот  мы и подошли к самому главному. Я знаю, что мы все живем во времена кризиса и сложной политической обстановки. И поэтому обращаюсь к Вам с просьбой иного характера. Сейчас модны всякие контактные сети, в которых люди объединяются по интересам. Представляете – какое счастье было бы для Светланы Ивановны, будучи почти прикованной к постели и одинокой, в долгие зимние вечера – общаться по интернету с «друзьями». Так теперь называют людей, общающихся в сетях.  Наверное, есть такие «друзья» и в Большой Мартыновке.

Не могли бы Вы попросить кого-нибудь из тех, кто зарегистрирован в КОНТАКТЕ или - "Facebook» обратиться с просьбой – помочь своей старой учительнице. Ведь за 45 лет преподавания в школе вашего городка, наверное, нет семьи, в которой уже взрослые дети и их родители не обучались бы в классе Светланы Ивановны. Она преподавала историю.

А просьба такая – нет ли у кого-нибудь из «ДРУЗЕЙ» старого ненужного компьютера. Может быть – подарят его Светлане Ивановне? А следующий из друзей – накачает этот «пустой» компьютер – нужными программами? А ещё кто-то  поможет подключить его к интернету. А, может быть, и СКАЙП найдется лишний у кого-то? А ещё кто-то поможет ей освоить это информационное чудо века?

К сожалению, -  я инвалидная развалина, и тоже всю пенсию трачу на лекарства. Единственное, что придумала – обратиться к Вам. Может быть, и Вы придумаете – как обогреть, поддержать и помочь одинокой, больной, старенькой заслуженной учительнице Вашего города – Светлане Ивановне Фирсовой.

Я знаю – добрых и чутких людей больше, чем черствых и глухих к чужим бедам. Я верю, что Вы поможете…
С уважением – ИРАИДА ВЛАДИМИРОВНА ДУДКО.
МОЯ   ЭЛ. Почта   1850046@mail.ru
Ещё раз её адрес - Переулок ДУМЕНКО 45.               

С уважением - ИРАИДА ВЛАДИМИРОВНА ДУДКО.

Мне почти сразу пришло подтверждение, что моё обращение получено, и в течение месяца – придет ответ.

Честно сказать – я не верила, что из моего обращения что-нибудь получиться. И вот неожиданно мне  ответ пришел.

Ув. Ираида Владимировна!

Рассмотрев Ваше обращение по вопросу оказания помощи заслуженной учительнице и бывшему учителю средней образовательной школы № 1 сл. Большая Мартыновка Фирсовой Светлане Ивановне в приобретении компьютера и подключения к сети Интернет, сообщаем, что Отделом образования Администации Мартыновского района совместно с директором общеобразовательной школы № 1 сл. Большая Мартыновка принято решение о приобретении ноутбука ко дню рождения Светланы Ивановны.

С уважением – Заместитель Главы Администрации района
По социальным вопросам……………………….В. В. Лещёв.
1 декабря 2015 года.

День рождения у Светланы – 22 февраля.
Меньше, чем через два месяца исполнится мечта моя и Светланы…

Хотела сразу же написать письмо с благодарностью  в Мартыновскую администрацию. Но 16 декабря умерла моя сестрёнка – Милочка.

Пережив этот стресс, я свалилась в постель с приступом МЕРЦАТЕЛЬНОЙ АРИТМИИ. Немножко оправившись, я всё-таки письмо в Мартыновскую Администрацию отослала.

ЗАМЕСТИТЕЛЮ ГЛАВЫ  АДМИНИСТРАЦИИ  -  "БОЛЬШАЯ  МАРТЫНОВКА"
ПО  СОЦИАЛЬНЫМ  ВОПРОСАМ  -  В. В. ЛЕЩЁВУ.

Извините, что  не сразу написала Вам слова благодарности в ответ на Ваше письмо о решении поздравить мою родственницу -  заслуженную учительницу  ФИРСОВУ СВЕТЛАНУ ИВАНОВНУ, проработавшую в Большой Мартыновке 45 лет,  с днем рождения и подарить ей НОТ-БУК.

Если честно, я не верила, что моё письмо найдет отклик. Поэтому, получив от Вас письмо, я на радостях рассказала о нем в сети FACEBOOK в хронике на своей страничке. Теперь я и многие другие, кто прочел о Вашем добром отклике на её беду, ждем её дня рождения. Очень хотелось бы присутствовать в тот день и вместе с ней радоваться этому подарку. Низкий поклон Вам и руководству школы, которое тоже откликнулись на моё обращение.

Ещё 1000 раз благодарю за Ваши добрые и отзывчивые сердца. Желаю всей Вашей команде, друзьям и Вашей семье - здоровья, удач в Вашей ежедневной деятельности, и исполнения всех задуманных желаний...
                ИРАИДА  ВЛАДИМИРОВНА  ДУДКО.

Сначала про свою затею я молчала, а потом не выдержала, позвонила Светлане и рассказала ей обо всём…

Она – старого интеллигентного воспитания и очень скромный человек. Растерялась от моего сообщения, засмущалась, а потом, как оказалось и  - переживала, что я своей выдумкой доставлю столько хлопот людям…

Через несколько дней теперь уже она позвонила мне с просьбой такого содержания…

«Ира! Я знаю, что врать нехорошо, но очень прошу тебя – соври во имя моего спокойствия. Позвони в Администрацию Мартыновскую и соври, что я НОТ-БУК уже имею. Ты не представляешь – какая бедная наша Администрация. Она не в состоянии во время выплатить даже те маленькие зарплаты, которые установлены их сотрудникам…
К тому же НОТ-БУК стоит огромных денег, где они их возьмут? А школа тем более… Говорят, что кого-то даже в Администрации за что-то уволили. Очень боюсь, что это за инициативу по поводу подарка мне…
Но самое Главное даже не это… Скоро весна. И мне придётся обращаться за помощью в Администрацию теперь уже самой. А после НОТ-БУКА у меня не будет возможности просить их второй раз о помощи.
По моей неосторожности и вине, вышла из строя водяная скважина  на моем участке. А ты представляешь – как мне, больному человеку жить без воды? Я из-за болей в позвоночнике не могу выйти на улицу…
И, конечно, при всех этих заботах я должна буду расстаться с мечтой – поставить вместо развалившегося новый памятник на кладбище моим родителям…
А без НОТ-БУКА я обойдусь…

Я действительно не умею врать, так как очень боюсь неприятных последствий, которые в обязательном порядке притягивает за собой любая ложь. Даже, например,  разбив чашку, я не придумываю оправданий, а спешу в этом покаяться. А выслушав замечания по поводу – какая я не аккуратная, я с облегчением вздыхаю успокоенная, что – продолжения этой истории – не будет…
Пока я думала  - как ответить Светлане, 3-го февраля меня увезли в больницу со вторым инсультом.

Из больницы я вышла в день  рождения Светланы. Сразу же позвонила ей и услышала:

-«Спасибо, что исполнила мою просьбу»…

Я ей сказала, что – никуда не звонила и ни к кому больше не обращалась.

В день рождения Светы, как обычно, она получила множество поздравлений от своих бывших учеников. Никто от Мартыновской Администрации  не поздравил, не говоря уже об обещанном подарке…

Я понимаю, что в наше Кризисное время вопросы материального характера решаются трудно, а порой и вообще никак не решаются.
Но ведь, всё можно было  объяснить в откровенной беседе…
 
Но – зачем обещать, зная, что выполнение обещанного не возможно?
А затем  – молчать, как будто   не было вообще ничего?...

Я понимаю, что те несколько человек, которые прочтут это мое ЭССЭ, напечатанное в ПРОЗА.РУ на тему – «НЕ  ВЫКИДЫВАЙТЕ  СТАРУЮ  ТЕХНИКУ» не смогут принять участие в этой акции, хотя бы потому, что большинство ПИСАТЕЛЕЙ и ПОЭТОВ сами нуждаются в поддержке.

Да - в конце концов и не этот конкретный случай побудил меня написать об этом.
Просто сердце больно сжимается, когда думаешь о том – сколько таких одиноких брошенных пенсионеров доживают в своих старых скорлупках без помощи и надежды на будущее. А получив маленькую пенсию, каждый раз, перебирая в руках эти скудные рубли, не могут решить – куда их направить: то ли на ремонт скважины, то ли на развалившийся родительский памятник, то ли на свое лечение и лекарства?
А самое главное, как прожить -  на оставшееся «достояние»?...

И написала я здесь об этом ещё и от обиды сама на себя – за то, что в мои 80 лет осталась фантазеркой. Сама же придумала всю эту ситуацию и поверила в неё…

А в наше время, наверное, всё-таки – ЧУДЕС  НЕ  БЫВАЕТ, и
- БЕСПЛАТНЫЙ  СЫР  БЫВАЕТ  -  ГДЕ?
- ПРАВИЛЬНО, только – В  МЫШЕЛОВКЕ…

Всё это происходило – в 2015 году…
С тех пор прошло 6 лет.
Что изменилось с тех пор?

Светлане удалось накописть с пенсии необходимы деньги и купить нот-бук.
Дальше возникла необходимость – освоить эту «технику».
К этому времени болезни позвоночника прогрессировали. Она больше времени лежала в постели. От собеса ей выделили сотрудницу, которая выполняла все обязанности, предписанные по регламенту. Но, всё, что было сверх этого регламента, она исполняла за дополнительную плату.

Эта сотрудница сама хорошо владела нот – буком и интернетом. Но Светлана не могла оплатить ей уроки за обучение работе на компьютере. Обратиться за помощью к кому-либо из бывших учеников – постеснялась.
Нот-бук лежал не тронутым…
Наконец, нужаясь в деньгах, Светлана продала эту покупку.

Болезнь позвоночника прогрессировала. Света уже с трудом передвигалась по дому с палочкой.
И вот, в прощлом – 2020 году,  в какой-то момент, споткнувшись, она упала и сломала шейку бедра.
В больнице Светлану продержали несколько дней и вернули домой. Это означало – полное бессилие врачей  сельской больницы лечить больных с таким диагнозом.

Ещё до случая со Светой, у меня было желание написать статью с названием – «ОБРЕЧЁННЫЕ» - про одиноких старых людей, обречённых на беспомощное выживание.
Но я никак не предполагала, что вскоре мне придётся писать об этом здесь, имея в виду - мою родную – Ланочку.

Уже пять месяцев она «прикована» к постели. Днём за ней ухаживают (поделив дни недели) сиделки:  одна – соцработник и  вторая – платная. Ночью Света остаётся одна.

Что на самом деле  нужно было бы предпринять в случае такой травмы?
Безусловно – лечение в больнице, включающее: обследование, при необходимости - операцию и – реабилитацию.

Первый вопрос, возникший у меня - возможно ли лечение перелома шейки бедра без операции?

Я не знала. Оказывается,  возможно - консервативное лечение при противопоказаниях к хирургическому вмешательству и особых условий для его проведения:

- консервативное лечение осуществляется в условиях стационара, в клинике травматологии и ортопедии;
- на 1,5 – 2 месяца накладывается скелетное вытяжение, обычно с грузом весом 2 – 3 кг;
- с первых дней лечения специалист занимается с пациентом лечебной физкультурой;
- после снятия скелетного вытяжения пациенту разрешают ходить на костылях, не опираясь на больную ногу;
- спустя 3 – 4 месяца разрешается небольшие, строго дозированные нагрузки под контролем специалиста;
- через 6 месяцев разрешается опираться во время ходьбы на поврежденную ногу;
- спустя 6 – 8 месяцев трудоспособность пациента полностью восстанавливается.

Я не знаю, что показали обследования травмы Светланы, проведённые в больнице, только понимаю, что:

- в больнице села Большая Мартыновка отделения травматологии и ортопедии – нет;
- транспортировка такого больного в Ростов даже вертолётом МТС - не реальный вариант по многим причинам;
- у Светланы имеются дополнительные причины для противопоказания операции- возраст и больной позвоночник.

В результате, единственный выход - Консервативное лечение дома и хороший уход под наблюдением медиков.

А каков – уход и медицинское наблюдение – тема не для этой публикации…

Вот на такой грустной ноте заканчиваю своё повествование о Светлане Ивановне Фирсовой  - представительнице РОДОСЛОВНОГО ДРЕВА МЕЙСТРИКОВ из Астраханской губернии.

ПРОДОЛЖЕНИЕ  СЛЕДУЕТ