Операция
Вике вдруг стало плохо. Резко поползла вверх температура. Никакие таблетки не помогали. К тому же ни Марья, ни Марфа не могли ей помочь, -- они уехали на воскресную службу в церковь соседнего села.
Состояние её ухудшалось с каждым часом. Собрав остаток сил, она буквально доползла до фельдшерского пункта.
И хотя рабочий день уже закончился, двери в заведении оказались открыты. Стажёр-Феденька был один. Он сидел за столом
в белом халате и читал её ответное послание.
-- Феденька, мне сейчас не до любовных излияний! -- дрожащим голосом выдавила она из себя,
едва переступив порог. -- Похоже, я умираю!
-- Может быть отравление? – спросил он и встал из-за стола.
-- Я с утра ничего не ела, -- ответила Виктория. – Меня рвёт от обыкновенного чая.
В глазах у неё стояли слёзы. Феденька смерил ей температуру.
У неё было тридцать девять и пять.
Он расстегнул молнию на её юбке и коснулся ладонью её живота.
-- Милочка моя, да у вас вся правая часть просто горит. Это чистейший аппендицит. Причём воспалительный процесс уже начался. Если аппендикс лопнет и гной попадёт в брюшину, а это перитонит, -- будет летальный исход! В районную больницу мы вас уже не довезём, к тому же она сейчас на ремонте. Счёт может идти даже на минуты! Жалко, медсестра в город уехала! – с досадой махнул он рукой. -- Придётся всё делать самому.
Фёдор решил выполнить операцию прямо в фельдшерском пункте, незамедлительно.
-- Я умираю! -- начала хныкать она.
-- Хватит ныть! «Здесь я отвечаю за вашу жизнь!» -- жёстко оборвал её стажёр.
Виктория покорно кивнула головой. Впрочем, другого ей ничего и не оставалось.
-- Так, раздеваемся и ложимся на кушетку, -- приказал Фёдор.
Она сняла юбку и блузку и стала снимать лифчик.
-- Лифчик не обязательно, -- заметил он. -- Трусики снимите, пожалуйста!
Она начала их снимать, но делала это медленно и смогла спустить их только до колен. Удивительно, Вика никогда не стеснялась мужчин. А тут с ней произошёл полный конфуз –- даже щёки порозовели. «Это наверное годы», -- подумала она.
-- Виктория, вам помочь? -- твёрдым голосом спросил Фёдор. -- Вы что стесняетесь? В медицинском учреждении стесняться не принято! Речь идёт о вашем здоровье и даже жизни!
Она полностью сняла трусики. Только сейчас Фёдор обратил внимание на грязные пятна на её ногах.
-- А что это у вас с ногами? -- спросил он.
-- Я пока к вам шла упала в лужу. Меня шатало, Я потеряла равновесие.
Фёдору пришлось отвести её в душ. Смыв грязь с её ног, он передал ей намыленную мочалку.
-- Вымойти там, пожалуйста, –- показав ей на промежности, попросил он.
Но Виктории было так дурно, у неё так сильно кружилась голова, что руки просто не слушались её. Она даже схватила его за плечи, чтобы не упасть. Пришлось ему самому её полностью вымыть, а после ещё всю вытереть белым вафельным полотенцем.
-- Клинковой бритвы у меня нет, -- извинился Фёдор, когда после душа она снова легла на обитую чёрным дерматином кушетку. -- Будем пользоваться обычным станком со старыми бритвами «Нева». Так что придётся немного потерпеть.
Стажёр намылил ей лобок и начал убирать волосы. Удивительно, но даже сейчас она ещё продолжала его стесняться.
-- Ноги немного раздвинем, -- попросил он. -– Мне нужно всё тщательно выбрить.
После чего Фёдор надел хирургические перчатки и сделал ей внутривенную анестезию, благо он пару раз видел, как это делала Зоя Васильевна. Главный недостаток этого метода -- непродолжительность действия обезболивания, не более 20 минут. Но для такой операции -- вполне достаточно.
Затем он попросил её досчитать до 100. Но не успела она досчитать и до двадцати, как потеряла сознание…
Поначалу у него предательски дрожали пальцы. "Теперь-то понятно, -- мелькнуло в голове, -- почему хирурги
не оперируют своих близких". С большим трудом Фёдору удалось справиться со своим волнением и успокоился.
Он представил себе, что перед ним находится не его очаровательная Афродита, премет его несбыточных мечтаний и грёз,
а обыкновенный анатомический манекен-фантом, который Фёдор не раз вместе с товарищами изучал на занятиях
в медучилище.
А когда к нему снова вернулась уверенность, он взял в руки скальпель...
Фёдор успел в последний момент. На аппендиксе, как он и предполагал, образовалась трещина и гной мог в любую секунду вылиться из него в брюшину. В местных условиях это бы означало верную смерть.
Когда прошло напряжение после операции, Фёдор наложил швы, вытер пот со лба, перебинтовал ей живот, вколол антибиотики, накрыл её накидкой и, сняв перчатки, вышел на крыльцо перекурить.
«Такая молодая, красивая женщина, -- думал он, -- казалось бы жить бы да жить, а ведь была на волосок от смерти!
Да она просто в рубашке родилась!».
Когда Фёдор вернулся в помещение, Виктория лежала в той же позе, распластавшись на кушетке, погружённая в глубокий сон. «Как в сказке, -- подумал он, -- спящая красавица!».
Фёдор склонился над ней, поправил волосы, разметавшиеся по её плечам. Провёл ладонью по её плечу и нежно поцеловал в лоб. Она была прекрасна в своей наготе и так сладостно доступна, что у него засосало под ложечкой. Его стало слегка подташнивать, гулкие удары сердца раздавались в груди.
Чтобы сбросить нервное напряжение после операции, а также снять то возбуждение, которое вызвал в нём вид обнажённого женского тела, он налил себе немного спирта, разбавил его водой и выпил. Почему-то его сразу потянуло в сон.
Он сел за стол, положил голову на руки и ушёл в отключку...
Вдруг перед ним появились две маленькие девочки, два ангела с крылышками в белых одеждах. Они завязали ему глаза, подхватили его под руки и куда-то понесли...
Когда ангелы вернули его на прежнее место, они сняли с него повязку. При этом они старались не смотреть ему в глаза, испытывая какое-то непонятное смущение и неловкость.
Где ж ему было знать, что сон, как область бессознательного, не во власти человека, он во власти небесных сил.
И только ангелам позволено решать, что делать человеку во сне, а что нет.
Когда через пять дней Фёдор снимал с неё швы, он стыдливо опускал глаза, словно провинившийся ученик перед строгой учительницей. Ему было неловко от того, что он поцеловал её без разрешения.
Но она тогда не обратила на это внимание. Она просто радовалась, что осталась жива. И была безмерно благодарна ему
за то, что он подарил ей вторую жизнь.
http://proza.ru/2020/12/09/1259