В конце 1982 года директор Станкостроительного завода Бокарев, достигнув пенсионного возраста, добровольно ушёл на пенсию. Как не уговаривали его подчиненные заводчане, остаться в директорском кресле ещё годик-другой - не получилось. Работники уговаривали не зря: в отличие от предыдущих руководителей предприятия, Александр Иванович в своей работе не всегда оглядывался в сторону горкома партии, отдел промышленности которого в своё время его рекомендовал на эту должность. Что, разумеется, многим там не нравилось. Бокарев, опираясь на трудовой коллектив, добивался выполнения поставленных правительством задач по совершенствованию отечественного станкостроения. А, опираясь, старался, чтобы людям на его заводе работалось в одно удовольствие.
Конфликтовать с всемогущим горкомом партии директор не стал, и в назначенный срок написал заявление об уходе по собственному желанию, ссылаясь на якобы пошатнувшееся а последнее время здоровье.
На его место горком прислал сына одного из своих заведующих отделами. И сразу же всем работникам стало понятно, почему от них ушёл прежний директор. Но сделать трудовой коллектив в тех условиях партийно-советской системы в государстве, понятно, ничего не мог, если бы и захотел. Ибо, всего пять лет назад была принята новая Конституция СССР, в которой чётко было записано: «Руководящей и направляющей силой советского общества является Коммунистическая партия».
В первые дни, недели, месяцы работники никак не могли понять, какой же стиль управления окажется у нового директора. Им всем очень хотелось, чтобы стиль был демократическим, как у Бокарева. Но, как известно, «мечтать не вредно».
Первым ощутил на себе стиль нового руководителя начальник отдела кадров Калинин.
Из канцелярии его секретарь принесла очередные подписанные директором Сенёвым приказы. От прочтения одного из них, кадровику стало плохо в буквальном смысле слова. Ещё бы! Приказ лишал его права принимать на работу и увольнять работников без письменного согласия нового директора. Сначала Николай Степанович подумал, что Иван Кириллович имел в виду приём и увольнение инженерно-технических работников. Но оказалось приказ касался и рабочих всех профессий, вплоть до уборщицы.
«Что за глупость, - подумал Калинин, - неужели директору больше нечем заниматься на своём посту?»
Кадровик всё же оказался прав. А после того, как он по три раза, а то и больше, в течение рабочего времени бегал в кабинет директора за необходимой подписью, написал заявление по собственному желанию, и с завода уволился.
Увы, кадровик был не последний.
Подошло время очередной аттестации руководителей и специалистов предприятия. Председателем аттестационной комиссии директор назначил главного инженера. Человек принципиальный и порядочный провёл аттестацию в соответствии с Положением о ней. Однако после неё к директору начали ходить «ходоки». Ибо десять процентов мастеров аттестацию не прошли. Вернее, они её прошли, но с несоответствием занимаемой должности. При отказе перейти на другую работу, необязательно руководящую, они подлежали в соответствии с Кодексом Законов о труде РСФСР увольнению. Вот поэтому и зачастили в директорский кабинет их начальники цехов. Последних понять можно: бригады рабочих без мастеров работать не могут. А кого лучшего назначат вместо уволенного мастера – это ещё «бабушка на двое сказала».
Вот тут-то директор и показал свой авторитарный стиль руководства.
Не обращая внимания на требование КЗоТ, директор стал самовольно редактировать список мастеров на увольнение, как не соответствующих занимаемой должности. Новый начальник отдела кадров спорить не стал и уволил всех мастеров, которых наметил руководитель предприятия. Неудивительно, что впоследствии суд их всех на работе восстановил.
«Попав впросак» с этими уволенными и восстановленными мастерами, Сенёв изобрёл свой стиль в руководстве.
Инженер-конструктор Бабкин совершил прогул, признанный начальником отдела и ООТиЗом «без уважительной причины». Ещё бы! Всю ночь тот провёл в постели у любовницы, воспользовавшись отъездом жены с детьми. А поутру она его специально не разбудила, чтобы удовольствие продолжить и днём.
Отдел кадров подготовил приказ на увольнение Бабкина, но директор его не подписал, велел согласовать с начальником ООТиЗа. Последний, как можно догадаться, приказ не согласовал, ибо получил от директора соответствующее указание на этот счёт. Когда кадровик пошёл с этим к директору, тот снова велел взять подпись ООТиЗа, добавив при этом, что он дал указание его начальнику приказ завизировать.
Ошарашенный этим начальник ООТиЗ снова посетил кабинет директора, от которого услышал : «Что ты ко мне припёрся, я тебе велел приказ не согласовывать, уйди с моих глаз».
Обиженный начальник пошёл за защитой к своему вышестоящему начальнику – заместителю директора по экономике. Но услышал то, что не должен был услышать: «Если ты не можешь заставить своего подчинённого завизировать приказ на прогульщика, ты мне такой заместитель не нужен». "Зам" уволился.
Неизвестно, сколько бы времени директор «всех водил за нос», ибо случай с «прогульщиком» не был единичным, если бы не нагрянула Перестройка. Как известно, Михаил Сергеевич Горбачёв с чей-то подачи решил на предприятиях тоже установить гласность и демократию, начав избирать трудовыми коллективами своих директоров. Правда, эта затея вскоре была отменена, но директора Сенёва трудовой коллектив всё же успел переизбрать. Его место занял главный инженер. Директора бывают разные.
11.03.21 г.