Фыркали ей вслед. Презрительно кривились. Шла Лариска - платье красное.
Бабы смеются - телеса вылазят как тесто из кастрюли. И накрашена, как клоун. Ноги кривые, мясистые, а поди же, выставила. Смеется громко. Неприлично женщине так хохотать, аж подхрюкивает. И ругается. Что мужик.
Вульгарная Лариска! Вынесли вердикт соседи.
Не то что Леночка из седьмой квартиры. Вся такая воздушная. Воротничок там, платьице в пол. Зонтик, плащик, все при ней. Говорит тихо, улыбается, словно песня льется. Вот это да. Это женщина. С такой можно и в театр, и вообще, жить.
И Лариска, и Леночка обе одинокие были. А еще там же Толик проживал. Парень рукастые, хозяйственный, здоровый, симпатичный.
Конечно, симпатии всего двора на стороне Леночки были. Все Толику шептали: приглядись! Упустишь девку! Но Толик - бестолковщина какая, на Леночку даже не смотрел.
А вот с Лариской часто останавливался. И все морщились, слушали ее громкий хохот, осуждающе и неодобрительно кивали на очередной неуместный наряд.
Потом у бабки Пани собачонка Жулька потерялась. Бабка в слезы. Поискали - нет нигде.
- Не переживай, бабулечек. Она же у тебя беспородная! Пропала - туда и дорога! Новую возьмешь! Приличную! Нечего ободранных псов подбирать! - высказалась Леночка.
Баба Паня просила ее посидеть с ней. Мол, плохо чего-то. Дышать нечем. Волнуется за животинку.
Но Леночка выскользнула из цепких старушкиных ручек. И унеслась, прошелестев, что ей некогда - дела.
Баба Паня опять оседать в дверях приготовилась, да подхватил ее мощный Ларискин локоток.
Не поняла старушка, как в квартире очутилась. Лариска чайник поставила. Бульон сварила. Накормила. И все приговаривала, что Жулька найдется. Что собака она хорошая. Просто, наверное, в беду попала. Но она, Лариска будет ее искать. И не успокоится, пока не найдет.
И нашла. Слово сдержала. Два дня искала, за свой счет отпросилась в конторе. Нашла. Жулька в овраг угодила, лапку повредила.
И лечила ее Лариска. И бабу Паню все успокаивала.
Потом пошла как обычно на работу. В платье желтом, которое ей совсем не шло, но нравилось. Увидела, как кот носится по крыше. Засмеялась, хрюкнув.
Соседки только начали опять причитать, что Лариска вульгарная. Как вдруг грозный крик бабы Пани их остановил. Она старожилой была. Ее все уважали и слушались.
- Не сметь! Не сметь больше Лариску трогать и обзывать! Она человек хороший! Вон, помогла мне как! Не то что ваша Леночка, гнилушка! - проговорила.
И устремилась за Толиком, пообщаться. Сказала ему, что понастойчивей надо быть, иначе такую невесту упустит - Лариску-то.
Настоящая она потому что.