Я начал себя помнить с трёх лет, но смутно, отдельными штрихами, эпизодами. Поэтому первый год в лесу я рассказываю вместе с бабушкой и мамой. А потом с 4 лет я всё помню сам.
Мы приехали из Польши к бабушке в Мичуринск на целый год. Мама сказала мне: «вот твоя бабушка Зина». А я смотрю и думаю, какая это бабушка? Бабушка должна быть старенькая и с палочкой. А это молодая тётя, а не бабушка.
А потом мама отвезла меня в лес и бросила вместе с бабушкой и дедушкой, а сама ушла в город. Но я запомнил дорогу, по которой она ушла.
А лес большой и страшный. Деревья огромные и мне, казалось, что за каждым деревом кто-то стоит. Около домика, в котором мы жили одни на весь лес, иногда появлялась большая, лохматая собака, ростом почти с меня. Ну, как здесь не испугаться. Я бегом бежал к бабушке и прятался за ней.
Каждое утро дедушка рано уходил на рыбалку и к завтраку бабушка жарила свежую рыбку, выбирала все косточки и давала мне. Была и сметанка, и парное молочко, которые дедушка приносил от лесника пока я спал. Вкусный был завтрак! Это мама приказала бабушке, чтобы она откармливала меня. Она говорила: «Смотри, какой он худой, все рёбра выпирают, и с лица бледный. Ты его корми по лучше, а на лесном воздухе он быстро поправится».
Однажды бабушка готовила обед на кухне, а я «крутился» около нее. Слышу кто-то огромными сапогами стучит на крыльце нашего домика. Выглянул в коридор, а там из-за сетки от комаров на входной двери выглядывает страшная рожа какого-то животного с огромными острыми рогами. Я не заметил, как оказался на руках у бабушки, до этого она меня не брала на руки, я не хотел. А бабушка не боится и спокойно говорит:. «Зорька! Ну как тебе не стыдно пугать мальчика. Ты нам даешь такое вкусное молоко, но заходить к нам в дом тебе нельзя, ты очень большая и не пролезешь в дверь. Иди на улицу, я тебе сейчас вынесу что-нибудь вкусненькое». И она ушла, послушалась бабушку. «Димочка! Это корова Зорька, она очень добрая и мальчиков не трогает. Это от неё дедушка приносит нам такое вкусное молоко. Иди в нашу комнату, а я дам Зорьке сухариков, она их очень любит» - сказала бабушка. Я взобрался на койку и выглядываю на улицу. Зорька стоит около двери и ждёт бабушку. Она вынесла ей две полных горстей сухариков и корова из рук все съела и слышу : «Му-у, му-у, ещё просит сухариков». «Не проси больше Зорька, иди ешь травку и к нам не приходи» - и бабушка её отогнала. Но я всё равно боялся Зорьки, уж очень у ней большие и острые рога.
Теперь входная дверь всегда была закрыта, но Зорька приходила и стучала рогом в дверь и так громко, что дверь тряслась. Днем мы гуляли по лесу. Я садился в коляску и бабушка или дедушка меня возили и я спал. А в домике днем спать не хотел. Бабушка рассказывала сказки, баюкала, а я всё равно не хотел спать. И бабушка решила меня попугать, постучит незаметно в стенку и говорит: «спи Зорька пришла и стучит в дверь». Но я то знал как стучит Зорька и отвечал: «ты что Зока, бабушка?».
Я очень скучал по маме. Почему она оставила меня одного? Я хотел быть с ней и решил пойду и найду её. Набрал сухарей в кармашки курточки и пошёл по дорожке, по которой ушла мама. Дорога дальняя, поэтому я набрал сухариков, а то проголодаюсь и сил не хватит. Бабушка была занята приготовлением обеда и я незаметно ушёл. Но дальше беседки не прошёл. Смотрю выходит из беседки та огромная собака и идёт на меня. Я бегом домой и к бабушке. Потом я ещё два раза пытался уйти к маме, но не получилось.
На следующий год мы все жили в лесничестве у бабушки Веры. Я с сестрой Катей и мамой жили в комнате, а бабушка и дедушка в маленьком сарайчике, где стояли только две койки, даже пройти негде было. Они не хотели нам мешать. Дедушка каждый день ездил в город на работу. Они купили машину «Жигулёнок», такая жёлтенькая и красивая, мне очень нравилась. Мы с бабушкой ходили на речку и купались по три раза в день. Как было здорово нырять, загорать на травке. Бабушка не отходила от нас, особенно в воде. Игрались с котятами, которые жили у Веры. Сама Вера тоже ушла жить к другой тёте Тамаре и нам не мешала. Мама сидела дома, у ней был большой живот и она ждала появления Алёшки.
А папа работал в Грузии, куда его перевели из Польши. Квартиры там для нас не было, поэтому мы жили в Мичуринске. Потом четыре года мы жили в Грузии и бабушка к нам приезжала. Но она всё время была около Алёшки, а я бегал на улице играл с мальчишками в военном городке.
Наконец мы окончательно переехали в Мичуринск к бабушке. В квартире стало тесно и они, бабушка и дедушка, стали жить на даче. Мы тоже всей семьёй всё лето жили на даче. Дедушка с папой и с рабочими построили гараж, а над ним сделали две большие комнаты, где мы и жили всё лето. Купались в пруду, ловили карасей. Хорошее было время. А зимой нас дедушка на выходные забирал на дачу. Бабушка купила нам с Алёшкой лыжи и коньки на ботинках, санки, папа купил клюшки и мы всю зиму катались с горок на лыжах, играли в хоккей на пруду. У нас на даче жила с нами большая собака овчарка и звали её Чип. Мы его запрягали в санки и он нас возил по двору. Ему очень не нравилось это занятие и каждый раз он нас сваливал в сугроб.
На Новый год мы пускали фейерверки, пытались нарядить ёлку, но она была очень высокая, выше гаража, не получилось. Мы помогали дедушке чистить снег во дворе, пилили и кололи дрова для печки. А когда они завели пчёл, то мы возили ульи на выездную пасеку, помогали качать мёд, чистили рамки, натягивали проволоку на рамки. Мы с Алёшкой постоянно помогали им на даче. На огороде тоже было много работы и мы все вместе трудились всей семьёй.
Бабушка нас очень любила, но она никогда не навязывала свою любовь, не целовала нас, только когда я был маленьким она меня целовала в макушку. Нам было с ней хорошо, комфортно. Она нас вкусно кормила. Летом обеды готовила мама и мы вместе все ели за общим столом на летней кухне.
Когда мы подросли, дедушка научил нас выращивать саженцы плодовых культур. Я быстро освоил окулировку и все другие работы по уходу за саженцами. Шли трудные девяностые годы. Денег не хватало и мы с мамой продавали на рынке смородину, саженцы и всё, что было в излишке на даче.
Я закончил школу и поступил в наш местный институт по специальности плодоовощеводство. Бабушка и здесь за мной приглядывала. Они вместе с дедушкой работали в этом институте. После окончания института женился.
Мама часто и долго болела и её смерть для всех нас была неожиданной, мы трудно переживали её уход. Я долго не мог придти в себя, часто ездил на кладбище и всё вспоминал маму, как она нас любила!
Бабушка после потери единственной дочери потухла, разучилась смеяться, начала часто болеть. И только с нашими детьми, её правнуками, Серёжкой и Ромкой, она немного оживала и даже им улыбалась. Она их очень любила.
А дальше пошла ещё одна чёрная полоса в нашей жизни. Неожиданно дедушка попал на операцию и длилась она около 4 часов. У него был перитонит брюшной полости. В конце третьих суток его привезли без сознания из реанимации в общую палату. Он махал руками, пытался вставать, поэтому около него кто-то из нас должен быть постоянно. Один день и ночь дежурила бабушка. А утром, когда я приехал её сменить после дежурства на работе, у бабушки началась рвота. Но она не пошла к врачу и уехала домой. Через сутки её привезли на скорой помощи и сразу на операционный стол. Дедушка 7 суток бредил, а когда пришёл окончательно в себя, то сердце у бабушки в реанимации остановилось. Она очень переживала за дедушку и считала, что он или умрёт, или останется сумашедшим. Она не верила в то, что он выздоровеет. Это была ещё одна тяжёлая потеря. Она ведь с нами была почти всю мою жизнь с перерывами на зиму. Так я потерял за четыре года двух мам, старшую бабушку Зину и самую дорогую мамочку Таню. А дедушка выжил, но целый год приходил в себя, набирался сил. Он очень тоскует по своей любимой жене нашей бабушки.
Дмитрий Ульянищев, внук бабушки
Страховой Зинаиды Сергеевны