Четырнадцатое февраля и в нашей стране уже много лет отмечается как праздник всех влюбленных. А для, ростовчан, с 1943г. эта дата связана с днем освобождения нашего города от фашистов. Уже мало осталось тех, кто помнит этот счастливейший день сорок третьего, но еще много, кто знает о нем, и о пережитом в его ожидании от своих близких. К ним отношу себя и я. Размышляя об этом, у меня возникло желание поделиться с Вами, дорогой читатель, мамиными воспоминаниями о том времени.
«Когда началась война, - говорила она, - мы думали, что «шапками закидаем» немцев. Все были уверены в скорой, легкой победе». Никто не мог предположить, чем она обернется для страны, и через что придется пройти каждому.
В первый же день войны папа пошел на призывной пункт, и был направлен в авиационный истребительный полк. Уже к ноябрю фронт стремительно приблизился к Ростову. Нещадно била немецкая артиллерия, авиация сбрасывала на город бомбы. Наши бойцы оказывали отчаянное сопротивление, но силы были неравные, и пришлось отступить.
Во двор, где жила мама, с просьбой дать гражданскую одежду, чтобы под видом беженцев покинуть город, вбежали несколько красноармейцев, совсем еще молоденьких парней. Женщины с причитаниями их наскоро переодели в одежды своих мужей, сыновей ушедших на фронт, дали с собой съестного. А те со слезами на глазах от бессилия, страха и стыда ушли в неизвестность… Страшен был момент сдачи Ростова… Неделю был город под немцами, но этого времени хватило, чтобы горожане окрестили ее кровавой.
Через неделю наши вернулись! И удерживали город до 24 июля 1942г. В тот день фашисты вновь захватили Ростов и хозяйничали в нем до 14 февраля 1943г. Для гитлеровцев Ростов-на-Дону был важной стратегической целью. Они рассматривали его как крупнейший транспортный узел на юге страны - «ворота на Кавказ» - к нефти, углю, руде. Здесь находилось более 250 предприятий, крупнейшие заводы: «Ростсельмаш», «Красный Аксай», Вертолетный завод. Практически все они с начала войны перешли на выпуск военной продукции.
Когда в городе были наши войска, немцы любой ценой старались разрушить инфраструктуру города, систему водоснабжения, бомбили заводы, фабрики, жилые кварталы.
Во время воздушной тревоги мама бежала в подвал к соседям, хватая самое дорогое – годовалого сыночка. Она быстро заворачивала Вовочку в большое ватное желтое одеяло (я его еще застала), чтобы защитить его от возможных осколков. Он так привык к этой манипуляции, что даже в три годика, безропотно складывал ручки вдоль тельца.
Бабушка долгое время не могла справиться со своим страхом: все пыталась спрятаться от бомб под кроватью. Дедушка вытаскивал ее оттуда, чтобы вместе успеть убежать в подвал.
В один из налетов немецкой авиации буквально в 5 метрах от нашего дома упала трехтонная авиабомба! Двухэтажный дом содрогнулся. Посыпались стекла, укрепленные бумажными крестами. Но все обошлось благодаря невероятной случайности. Бомба угодила прямо в старый колодец! Если бы не такое точное попадание - ни мамы, ни меня, ни моих детей и внучек не было бы на свете…
Город восстанавливали до середины 60-х годов! Пленные немцы тоже участвовали в восстановлении того, что так безжалостно разрушили. Но жили они не за колючей проволокой, как наши военнопленные, а в бараках, и свободно прогуливались по вечернему городу до определенного часа.
А как нацисты относились к нашим военнопленным? Обессиленных, больных, истощенных, избивая, на глазах у горожан их заставляли разгребать руины. Жители проходили мимо с содроганием. Душа рвалась от сочувствия, бессилия и злобы.
Молодежь, начиная с шестнадцати лет, гитлеровцы вывозили в Германию на принудительные работы. Среди угнанных были и три девушки из нашего двора. Сколько отчаяния было в глазах матерей и этих девочек! Ведь, расставаясь, они не знали увидятся ли еще. Тамара и Роза после победы вернулись, а Нина от тяжелой работы заболела и умерла в Германии. Мою маму сия участь миновала, только благодаря маленькому ребенку.
Неподалеку от нашего дома за убийство двух немецких офицеров расстреляли сотню мирных жителей! Чтоб побольнее отомстить, фашисты хватали в основном подростков и бросали в подвал одного из домов. В тот вечер не вернулся двенадцатилетний Коля, сын тети Любы. Что с ней было!.. Соседи как могли успокаивали ее.
Просили не хоронить раньше времени. Колю вместе с другими заперли в том подвале. Ребята в ожидании своей участи провели там всю ночь. А утром нацисты, отсчитав сотню мальчишек и девчонок, повели их на расстрел. Коле повезло - он не попал в ту сотню. Вернулся в свои 12 лет с седой прядью волос. За ним так и осталась кличка: Сто первый.
Одна еврейская семья, живущая по соседству, перед наступлением немцев, уходя не зная куда, оставила бабушке два комнатных цветка. Война закончилась, я родилась, выросла, а за цветами так никто и не пришел… Когда у нас распускалась белая лилия, бабушка с грустью говорила: «Это привет от Симочки».
Оставшееся в Ростове еврейское население было расстреляно за городом в Змиевской Балке. Это место - самое крупное захоронение жертв Холокоста в России. Здесь же лежат жители города и других национальностей, наши военнопленные. 30 тысяч жизней! Нелюди свои злодеяния старались осуществлять без свидетелей, но жуткая информация просачивалась, и ростовчане об этом знали.
Маминого темноволосого, зеленоглазого двоюродного братишку десяти лет приняли за еврея. Направив на него автомат, приказали идти с ними. Его сестричка, превозмогая страх, пыталась доказать им, что он армянин. Тогда переводчик приказал сказать ему что-либо на своем языке. Тот, перепуганный, обратился к сестренке на армянском «Аня, ну что мне им сказать?» Вот эта фраза и спасла ему жизнь.
Лизу, соседскую девушку, которую немцы приняли тоже за еврейку, спас нательный крестик! В отчаянии извлекла его, надеясь этим доказать, что она не еврейка. Спустя несколько дней делилась с мамой: «Меня не покидает неприятное чувство… Словно я говорила: нет я не такая плохая как они, я хорошая».
Мамина школьная подруга, вернувшаяся из эвакуации, со слезами рассказала о том, что ее бабушка, оставшаяся в городе, сошла с ума. В доме, где жила, за стеной эсэсовцы устраивали зверские пытки. Криков мучеников она не смогла вынести и потеряла рассудок.
Во время оккупации в одной из двух комнат нашей квартиры жили 2 немца, в другой - вчетвером ютилась вся семья. Они требовали проглаживать их завшивленную одежду горячим утюгом. Эту обязанность взял на себя дедушка.
Как-то мама своему сыночку на базаре купила несколько яиц и оставила их в стеклянной банке в коридоре, немец как хозяин положения, запустил руку в банку. Мама с укоризной объяснила ему, кому предназначены яйца. Тот, ничего не сказав, удалился, и подобное не повторялось. Все-же нацистская пропаганда своей теорией исключительности не всем своим солдатам смогла до конца разъесть мозг.
Рассматривая сегодня фотографии Ростова после фашистского нашествия, вспоминая мамины рассказы о том времени, удивляюсь: как можно было не только не попасть под бомбежку, расстрел, но и просто выжить среди руин?! Ведь нужно было что-то есть, чем-то отапливаться, на чем-то готовить еду, растить ребенка, как-то выживать.
В один из налетов авиации немцы разбомбили водокачку. Приходилось воду возить в бочке на тележке из Дона, преодолевая крутой подъем в гору длиной около двух километров, пока сами жители, в соседнем дворе ни расчистили старый заброшенный колодец, и уже за водой не к Дону спускались, а ходили к соседям.
На нашем знаменитом рынке даже при немцах можно было купить продукты. Но они стоили больших денег. К счастью, бабушка умела прясть нитки из шерсти и вязать большие платки с красивой каймой. Этому она научила мою маму. Не разгибаясь, с утра до ночи при керосиновой лампе или свече, бабушка пряла, а мама вязала (из-за чего сильно посадила зрение). Дедушка продавал платки на базаре. На эти деньги и выживала семья…
То страшное время как-то особенно сплачивало людей. Соседи старались поддерживать друг друга.
Отступая, наши бойцы срывали замки с магазинов, с тем чтобы горожанам удалось запастись продуктами. Так, дедушка прикатил во двор бочку с топленым маслом, соседка приволокла мешок с рисом, другой - удалось притащить соли, прихватив свечи. Добытым делились со всеми жителями дома.
Мама с бабушкой как могли помогали соседке, оставшейся одной с двумя маленькими дочками. Делились хлебом, присматривали за девочками, когда та уходила на работу или уезжала на менку, чтобы что-то продать, а на вырученные деньги купить съестного. Нина, так звали женщину, была благодарна им всю жизнь.
Во дворе росли две шелковицы. Одна поменьше, ее плодами лакомились дети, а взрослые ждали, когда созреют на большом. Это было уникальное дерево. Мало кто из взрослых мог обхватить его ствол. И когда соседи решали, что тютина (так у нас называют шелковицу) созрела, все стелили покрывала под кроной, а Коля Сто первый, забирался на дерево и изо всех сил тряс ветви. Сочные, сладкие, полупрозрачные плоды воспринимались как манна небесная.
Не могу не вспомнить из рассказов мамы о том, что, жившую в нашем дворе уже пожилую немку Дору Ивановну, наши власти собирались депортировать. Так все жители дома вышли с просьбой и поручительством. И ведь удалось отстоять свою соседку! Она еще после войны лет двадцать пожила, а в депортации вряд ли бы выжила.
2-го февраля 1943г.
завершилось одно из важнейших сражений Великой Отечественной войны - битва за Сталинград. А с 7-го по 14 февраля ценой неимоверных жертв и усилий наши войска перешли к освобождению Ростова!
Фашисты, покидая наш город, во всей красе проявили чудеса своей звериной исключительности и цивилизованности. Взорвали здание тюрьмы вместе с заключенными. Было обнаружено более 1000 погибших! В агонии отступления, они поджигали уцелевшие от бомбежек здания, особенно представляющие архитектурную ценность.
В военное время еще как-то можно понять уничтожение производственных объектов, техники, мостов, транспортных узлов, но как можно взрывать и поджигать дома с живущими в них женщинами, детьми, стариками?!
А поджог драматического театра!.. В наши дни это здание представляет Россию в Лондонском музее истории архитектуры - рядом с макетом храма Василия Блаженного. Это был крупнейший театр не только в СССР, но и в Европе. Здание выполнено в стиле конструктивизма в виде трактора. Оно и в наши дни является визитной карточкой Ростова, а в те времена было особой гордостью ростовчан.
Полыхающее в огне здание театра стояло, как символ всех потерь, всего пережитого. Пламя поднялось так высоко, что его видно было на окраинах города. Это была последняя капля в чаше боли горожан. «Все, что мы держали в себе, живя в этом ужасе, стиснув зубы, вырвалось со слезами и рыданиями наружу», - рассказывала мама. Но выгоревший «театр-трактор» продолжал крепко стоять, и в этом ростовчане видели символ стойкости нашей страны, а значит и Победы над фашизмом.
Семь дней длился штурм Ростова. На подступах к городу и на улицах шли ожесточенные, кровопролитные бои. И вот настал этот счастливый день! В город вошли НАШИ! НАШИ… это слово мама наполняла особым теплом и смыслом. Уставшие, измученные, только-что бывшие на волоске от смерти, пережившие гибель своих товарищей, они были горды своей победой. Ростов стал первым крупным городом, освобожденным после Сталинградской битвы!
Трудно передать благодарность, которую испытывали жители к своим солдатам-освободителям, героям, выбившим ненавистных оккупантов. Все прекрасно понимали, что еще далеко до полной Победы, но были уверены: в Ростов гитлеровцы не вернутся никогда! Осознание этого наполняло их иссохшие души давно не испытываемым чувством радости.
За время оккупации в нашем городе погибло 40 тысяч жителей! На принудительные работы в Германию угнано 53 тысячи человек! Ростов-на-Дону вошёл в число десяти наиболее пострадавших от войны городов страны: 85% донской столицы лежало в руинах!
Шло время. Теперь оно работало на Победу. Как же все ждали ее! Ждали, чтоб наконец закончился этот неотступающий страх за своих близких, увидеть их лица, посмотреть в глаза, которые не видели вечность, и вместе начать новую, мирную жизнь. Ведь все так устали страдать, ждать, выживать!
Как только Ростов освободили, дедушка вновь пошел работать на швейную фабрику, где вся продукция предназначалась для фронта. Вернулся из эвакуации медицинский институт, мама продолжила учебу.
8 мая 1945 года как обычно легли спать. А в третьем часу ночи бабушка с мамой проснулись от сильного стука в дверь. Вышли, а во дворе ликование! Все целуют, обнимают друг друга. Эта была радость, которая не вмещалась в душах, требовала выхода через смех, слезы, рыдания… Даже, подросший за время войны, Вовочка проснулся и выбежал на общую веранду. Он тоже ждал этого дня и радовался ему, как и взрослые.
Война унесла десятки миллионов жизней. Практически каждая семья потеряла близких. Удивительно, но никто из нашей семьи не погиб. Даже близкие родственники остались живы.
Папа участвовал в обороне Кавказа. Его награды в Великой Отечественной войне храню как дорогую реликвию.
Папин брат во время боев на Курской дуге, обгорев в танке, уже не подавал признаков жизни. Его опустили в братскую могилу, но в тот самый момент из груди его вырвался стон. Жив! В госпитале его спасли. На лице остались сильные шрамы от ожогов, и зрение повредилось, но он прожил до 78 лет, вырастил сына и дочь.
Другой папин брат, во время Сталинградской битвы получил ранение в ногу, но остался жив, хоть и прихрамывал.
Мамин брат, в 27 лет вернулся с двумя орденами Отечественной войны и Красной Звезды.
Мамин двоюродный брат, во время сдачи Севастополя был взят в плен. Его мать поклялась, что если сын вернется, то на коленях приползет к храму. И когда настал тот счастливый день, обвязав колени тряпками, с благодарностью ко Всевышнему, она выполнила свой обет!
Чудесные спасения, вопреки посланным войной смертям, оставили живыми наших родителей - и тем самым дали родиться нам, послевоенным поколениям. Но сколько жизней унесла война, и с ними навсегда прервала их цепочки!.. Война еще долго напоминала о себе - людьми с покалеченными телами и судьбами, тяжелыми воспоминаниями, разрушенными зданиями.
Помню свое ощущение неловкости: прохожу мимо безногих инвалидов войны, а они, взрослые мужчины – ростом ниже меня, семилетней девочки. Я опускала голову и прикрывала глаза с чувством неосознанной вины перед ними. Им приходилось перебрасывать свое тело, опираясь руками на деревянные «утюжки» или же передвигаться на плоских самодельных деревянных тележках на колесах-подшипниках, руками отталкиваясь от земли.
Нашим родителям, бабушкам, дедушкам выпала безумно тяжкая доля. Тем, кто погиб - вечная светлая память. А те, кто выжил – умели радоваться малому, обладали потрясающей силой духа и удивительной житейской мудростью.
Однако и они, как все в этом мире, бессильны перед безжалостно всепоглощающим временем. Это понятно, но уж больно щемит душу, когда слышу мелодии и песни «Брызги шампанского», «Аргентинское танго», «Я встретил девушку полумесяцем бровь...». Возникают воспоминания: молодые родители, их друзья, родственники, застолья, танцы, смех … и я, маленькая, на празднике жизни, вырванном ими у смерти.