Перестать быть родным

 
   
   Жил-был царь Берендей  и было у него три сына… Ну, о них уже все знают, а вот есть то, с чего началась эта сказка, но никто о ней не вспоминает.
  Так вот, был у царя сад, вроде обычный, да не простой, ведь росла в глубине этого сада - яблоня с золотыми плодами. Царь очень дорожил этим деревом и не из-за яблок драгоценных, ведь не собирал он их никогда и другим не позволял этого делать. Поговаривали, что видели, редко, но бывало, как царь, ещё по молодости,  приходил к дереву, садился под его ветви и то разговаривал с ним, то даже плакал. Так засиживаться мог до ранней зорьки.  О чём беседовал он с деревом – никто не слыхивал, потому как ветви с золотыми плодами низко опускались. И чем старше становился царь, тем реже приходил он к дереву, но берёг его пуще прежнего. Давно уже овдовел он, да и сыновья выросли, а дерево всё стояло и украшало царский сад.
   Но вот однажды поутру пришел к царю караульный и сказал, что кто-то стал по ночам захаживать в царский сад и воровать золотые яблоки. Сильно это обеспокоило  царя. Наказал он караульным следить, но вора никто не видел, а каждое утро недосчитывались по одному плоду с дерева. Тогда призвал царь к себе своих сыновей.  Только младшему сыну Ивану-царевичу удалось увидеть похитителя – это была Жар-птица. Хотел было он её словить, но вырвалась она из рук его, только перо своё оставила.
   Отправился Иван-царевич на поиски Жар-птицы и принёс её царю Берендею, да и себе подарки прихватил: Елену Прекрасную и  коня златогривого. Вот и сказки конец…
    Нет, тут только начало, но другой истории.
   Давно это было, царствовал в те времена отец Берендея – царь Ярило: суровым он был и все боялись его твердого слова да тяжелой руки.  Когда Берендей ещё мал был, договорился Ярило с царём соседнего царства, у которого дочь недавно родилась, что поженят они детей своих и тем самым увеличат владения. Вырос Берендей, жениться уже пора, а не люба ему засватанная невеста.
   Но однажды, прогуливаясь вдоль берега, увидел он в лучах заходящего солнца купающуюся девушку. Очень захотелось ему посмотреть на неё поближе. Затаился  за развесистым деревом и стал ждать. А девушка не торопилась на берег: плескалась, ныряла, брызги от её  купания в лучах заходящего солнца  янтарными каплями разлетались в разные стороны.               
   Солнце уже село за горизонт, и на смену ему начала вставать круглощекая белолицая луна. И тут по лунной дорожке  поплыла девушка, уже у самого берега она приподнялась,  и молодой царь увидел тонкий изгиб незнакомки. Она вышла из воды: утонченный образ обвивали пряди волос, а мокрое тело бронзовым лунным отливом сияло пуще золота. Берендей вышел из укрытия и, не сводя от девушки взгляда, подошел к ней. Вблизи она была ещё прекраснее. Увидев приближающего юношу, незнакомка поторопилась одеться.
- Кто ты, прекрасное создание? Я - царевич Берендей.
 Ничего не ответила ему красавица, только глянула на него тёплым взглядом,  улыбнулась своей лучезарной улыбкой, взяла вещи с берега и ушла, напевая красивую мелодию.
   А Берендей так и остался стоять без движения. Домой пришёл он только к утру, лёг спать, а проснувшись,услышал, как в сознании его звучала прекрасная мелодия, услышанная вчера на берегу.  Больше ни о чём думать он не мог как о незнакомке. Весь день бродил в раздумьях, а к вечеру пошел к берегу, в надежде вновь увидеть прекрасную девушку.  Да, она плавала, как и вчера, но очень быстро заметила его и поторопилась выйти на берег.
- Ответь мне, наконец, кто же ты, прекрасное создание?
- Я – Феникса.
   Так познакомился Берендей с девушкой, которую будет любить и помнить всю жизнь. Полюбили они друг друга с первого взгляда, встречались каждый вечер на берегу. Берендей дождаться не мог нового свидания с прекрасной девушкой. И пришло время, когда он слово царское дал, что никогда не позволит расстаться им: будет он ей мужем верным, а она любимой и единственной женой ему.
    Только не суждено было этому случится: как узнал про это царь Ярило, тотчас позвал в свои покои сына и строго-настрого приказал ему забыть эту девушку, а не то проклянет и выгонит его из царства своего. Смалодушничал Берендей, не пошел против отцовской воли, и тем самым предал клятвы свои, обещанные любимой женщине. А она ждала и до последнего мгновения верила, что сдержит он обещанные ей слова, не женится на другой…
   Вот переливами зазвучал колокольный звон, царевич Берендей выходит с храма и под руку ведет только что обвенчанную жену свою. Все кланяются им, лепестками роз обсыпают… Увидев это, несчастная девушка от горя  вспыхнула пламенем и огненными искрами взлетела к небу, а на этом месте тотчас появилось золотое дерево.
   От увиденного, Берендей долго не мог промолвить ни слова с горя, а потом приказал вокруг золотого дерева сад вырастить и строго-настрого запретил кому-либо срывать плоды с него. Так и прожил он 25 лет в горе и тоске по своей любимой, которую предал, но не было и дня, чтобы он мысленно не разговаривал с ней, а когда невмоготу ему было, то приходил он к этому дереву, садился под его плоды  и тужил. А дерево окутывало его своими ветвями, как когда-то обнимала  любимая Феникса…
 … Принес Иван-царевич Жар-птицу во дворец отцу своему. Тот посадил её в клетку золотую, чтобы не улетела и не воровала яблоки золотые, а сам спать ушёл. Ночью слышит песню давнюю, но очень знакомую, голос родной и любимый – побежал он на звук в те самые хоромы, где Жар-птицу оставил. Вбегает, а в клетке золотой не птица, а его Феникса. Открыл он клетку, обнял свою любимую: наглядеться не может,  нацеловаться не успевает.
- Воспламенило меня горе от предательства твоего и превратилась я в птицу огненную, Жар-птицей именуемую, а любовь моя к тебе зерном в землю ушла, и выросло от этого семени золотого - дерево, а плоды его на сердце моё пылающее похожи… Вскоре меня царь Афрон поймал и в клетку золотую посадил, только по ночам выпускал полетать. А как прошло 25 лет, я по ночам стала принимать свой прежний облик девичий. И так мне захотелось тебя увидеть! Вот и стала я прилетать, в надежде встретить тебя. Как ты жил все эти годы без меня?
- Нет! Я все эти годы «жил с тобой»!  Неважно, кто физически находился рядом, важнее, что было у меня внутри: не было и дня, чтобы я не говорил с тобой, советовался, делился своими впечатлениями о прожитых мгновениях. Ты всегда была «рядом со мной»… но тебя так не хватало быть «рядом… со мной». Ты сможешь простить меня?
- Однажды, став любимым и родным, можно убить человека своим предательством, но сгорая, не перестать быть для него любимым и родным.


 
***
    Однажды, назвавшись родным и любимым, трудно убрать тебя с этого пьедестала. Уже обоюдно объявлены позиции для пешек, что король и королева теперь разного цвета, и игра, если и будет продолжаться, то только по черному и белому полю. Давно уже поставлен блок во всех сетях и телефонах, в надежде, что кто-то сорвется и позвонит первым. Но почему же тогда утром, в полусонном состоянии, я ставлю две чашки и, насыпая кофе в кофейник, прикусываю кончик языка на фразе: «Дорогой, тебе сегодня как всегда, без  сахара?»
     Даже если для меня ты перестал быть любимым, то трудно тебе перестать быть родным… Хотя, если ты не перестал быть родным, значит по-прежнему любимый...

   Сгорая, возрождаюсь.

Март, 2021