В параллельной группе учился невысокий брюнет Сёма Грин-берг, подвижный, общительный и дружелюбный. Все звали его просто Сёма. Как-то на 4-ом курсе майор с военной кафедры решил устроить перекличку. Мы говорим – Товарищ майор, Вы же всех нас знаете! Нет, - возразил майор, - порядок есть по-рядок. Я буду называть фамилию, а вы встаете и называете имя-отчество. Итак, Вязников? - Владимир Павлович. Майор ставит галочку. Гринберг? Сёма встает – Семён Анатольевич. Ну вот, видите, - обрадовался майор, а в журнале значится – Симха Натанович! Гринберг окончил вуз, распределился в город Кудымкар, отработал в этой глухомани положенный срок, вернулся в Пермь и устроился в медсанчасть при одном из крупных пермских заводов. МСЧ была амбулаторная. Сёма проработал там всю жизнь и стал главным врачом. В этом ка-честве он добился строительства и открытия стационара, кото-рый стал одним из лучших в городе, Судя по всему, главный врач Гринберг пользовался уважением, может быть даже лю-бовью, сотрудников (что редко бывает с главврачами). В воз-расте 58 лет он умер… Спустя 2 года благодарные сотрудники добились присвоения МСЧ имени Гринберга. По этому поводу в Интернете появились торжественные публикации. Но что инте-ресно – одни авторы называют Сёму – Семен Анатольевич, другие – Симха Натанович. А один автор обозвал покойного Симха Нафталиевич! Сам Сёма представлялся как Семён Ана-тольевич, с таким именем он и должен остаться в памяти пер-мяков.
К слову сказать, кафедрой организации здравоохранения заве-довал профессор Борис Борисович Быховский. С удивлением я обнаружил, что на Доске Почета он значится как Бэр Борухо-вич… В аудитории этой кафедры висел портрет старика с длинной седой бородой. Это был уральский медик и сенатор Александр Дмитриевич (урожденный Исраэль Мойшевич) Бланк – дедушка Ленина, владелец усадьбы Кокушкино. Я подумал – коли наша ассистентка – типичная еврейка – носит фамилию Банк, то Бланк, наверное, тоже еврей по национальности. Но тогда я не обратил на эти тонкости особого внимания, антисемитизма не было в нашей среде…
В параллельной группе учился невысокий брюнет Сёма Грин-берг, подвижный, общительный и дружелюбный. Все звали его просто Сёма. Как-то на 4-ом курсе майор с военной кафедры решил устроить перекличку. Мы говорим – Товарищ майор, Вы же всех нас знаете! Нет, - возразил майор, - порядок есть по-рядок. Я буду называть фамилию, а вы встаете и называете имя-отчество. Итак, Вязников? - Владимир Павлович. Майор ставит галочку. Гринберг? Сёма встает – Семён Анатольевич. Ну вот, видите, - обрадовался майор, а в журнале значится – Симха Натанович! Гринберг окончил вуз, распределился в город Кудымкар, отработал в этой глухомани положенный срок, вернулся в Пермь и устроился в медсанчасть при одном из крупных пермских заводов. МСЧ была амбулаторная. Сёма проработал там всю жизнь и стал главным врачом. В этом ка-честве он добился строительства и открытия стационара, кото-рый стал одним из лучших в городе, Судя по всему, главный врач Гринберг пользовался уважением, может быть даже лю-бовью, сотрудников (что редко бывает с главврачами). В воз-расте 58 лет он умер… Спустя 2 года благодарные сотрудники добились присвоения МСЧ имени Гринберга. По этому поводу в Интернете появились торжественные публикации. Но что инте-ресно – одни авторы называют Сёму – Семен Анатольевич, другие – Симха Натанович. А один автор обозвал покойного Симха Нафталиевич! Сам Сёма представлялся как Семён Ана-тольевич, с таким именем он и должен остаться в памяти пер-мяков.
К слову сказать, кафедрой организации здравоохранения заве-довал профессор Борис Борисович Быховский. С удивлением я обнаружил, что на Доске Почета он значится как Бэр Борухо-вич… В аудитории этой кафедры висел портрет старика с длинной седой бородой. Это был уральский медик и сенатор Александр Дмитриевич (урожденный Исраэль Мойшевич) Бланк – дедушка Ленина, владелец усадьбы Кокушкино. Я подумал – коли наша ассистентка – типичная еврейка – носит фамилию Банк, то Бланк, наверное, тоже еврей по национальности. Но тогда я не обратил на эти тонкости особого внимания, антисемитизма не было в нашей среде…
В параллельной группе учился невысокий брюнет Сёма Грин-берг, подвижный, общительный и дружелюбный. Все звали его просто Сёма. Как-то на 4-ом курсе майор с военной кафедры решил устроить перекличку. Мы говорим – Товарищ майор, Вы же всех нас знаете! Нет, - возразил майор, - порядок есть по-рядок. Я буду называть фамилию, а вы встаете и называете имя-отчество. Итак, Вязников? - Владимир Павлович. Майор ставит галочку. Гринберг? Сёма встает – Семён Анатольевич. Ну вот, видите, - обрадовался майор, а в журнале значится – Симха Натанович! Гринберг окончил вуз, распределился в город Кудымкар, отработал в этой глухомани положенный срок, вернулся в Пермь и устроился в медсанчасть при одном из крупных пермских заводов. МСЧ была амбулаторная. Сёма проработал там всю жизнь и стал главным врачом. В этом ка-честве он добился строительства и открытия стационара, кото-рый стал одним из лучших в городе, Судя по всему, главный врач Гринберг пользовался уважением, может быть даже лю-бовью, сотрудников (что редко бывает с главврачами). В воз-расте 58 лет он умер… Спустя 2 года благодарные сотрудники добились присвоения МСЧ имени Гринберга. По этому поводу в Интернете появились торжественные публикации. Но что инте-ресно – одни авторы называют Сёму – Семен Анатольевич, другие – Симха Натанович. А один автор обозвал покойного Симха Нафталиевич! Сам Сёма представлялся как Семён Ана-тольевич, с таким именем он и должен остаться в памяти пер-мяков.
К слову сказать, кафедрой организации здравоохранения заве-довал профессор Борис Борисович Быховский. С удивлением я обнаружил, что на Доске Почета он значится как Бэр Борухо-вич… В аудитории этой кафедры висел портрет старика с длинной седой бородой. Это был уральский медик и сенатор Александр Дмитриевич (урожденный Исраэль Мойшевич) Бланк – дедушка Ленина, владелец усадьбы Кокушкино. Я подумал – коли наша ассистентка – типичная еврейка – носит фамилию Банк, то Бланк, наверное, тоже еврей по национальности. Но тогда я не обратил на эти тонкости особого внимания, антисемитизма не было в нашей среде…
В параллельной группе учился невысокий брюнет Сёма Грин-берг, подвижный, общительный и дружелюбный. Все звали его просто Сёма. Как-то на 4-ом курсе майор с военной кафедры решил устроить перекличку. Мы говорим – Товарищ майор, Вы же всех нас знаете! Нет, - возразил майор, - порядок есть по-рядок. Я буду называть фамилию, а вы встаете и называете имя-отчество. Итак, Вязников? - Владимир Павлович. Майор ставит галочку. Гринберг? Сёма встает – Семён Анатольевич. Ну вот, видите, - обрадовался майор, а в журнале значится – Симха Натанович! Гринберг окончил вуз, распределился в город Кудымкар, отработал в этой глухомани положенный срок, вернулся в Пермь и устроился в медсанчасть при одном из крупных пермских заводов. МСЧ была амбулаторная. Сёма проработал там всю жизнь и стал главным врачом. В этом ка-честве он добился строительства и открытия стационара, кото-рый стал одним из лучших в городе, Судя по всему, главный врач Гринберг пользовался уважением, может быть даже лю-бовью, сотрудников (что редко бывает с главврачами). В воз-расте 58 лет он умер… Спустя 2 года благодарные сотрудники добились присвоения МСЧ имени Гринберга. По этому поводу в Интернете появились торжественные публикации. Но что инте-ресно – одни авторы называют Сёму – Семен Анатольевич, другие – Симха Натанович. А один автор обозвал покойного Симха Нафталиевич! Сам Сёма представлялся как Семён Ана-тольевич, с таким именем он и должен остаться в памяти пер-мяков.
К слову сказать, кафедрой организации здравоохранения заве-довал профессор Борис Борисович Быховский. С удивлением я обнаружил, что на Доске Почета он значится как Бэр Борухо-вич… В аудитории этой кафедры висел портрет старика с длинной седой бородой. Это был уральский медик и сенатор Александр Дмитриевич (урожденный Исраэль Мойшевич) Бланк – дедушка Ленина, владелец усадьбы Кокушкино. Я подумал – коли наша ассистентка – типичная еврейка – носит фамилию Банк, то Бланк, наверное, тоже еврей по национальности. Но тогда я не обратил на эти тонкости особого внимания, антисемитизма не было в нашей среде…