Что бы там ни говорили, мол, школьник ленив и нелюбознателен — в наши школьные времена это было не так. Школьник сидел на уроке, лениво развалившись в полудреме, но лишь до тех пор, пока его чуткое ухо не улавливало хоть что-то, достойное его просвещенного внимания и молодого энтузиазма. И социалистическая наша действительность постоянно подкидывала юношеству конструктивные и прогрессивные идеи.
Хрущевская оттепель бушевала над страной. Партия еще не зажгла зарю вот-вот грядущего коммунизма, но мы, школьники, уже чувствовали дыхание эпохи. Учителя смело ставили ученикам задачи в русле последних решений Партии. Надоевшие макулатура и металлолом вытеснялись новыми актуальными политико-экономическими задачами для нас, ярых пионеров-ленинцев. Помню, после какого-то пленума ЦК по кукурузе мы обязаны были высадить кукурузные зерна во дворах и отчитаться о всхожести. Этим кукурузная эпопея для нас и закончилась.
Прошел очередной пленум по мясу-молоку — и дирекция школы призвала детвору стать кролиководами: Дети сколачивали из дощечек клетки и притаскивали с базара для откорма белых розовоглазых крольчат. Норма была вырастить каждому ученику за лето не менее двух животных и сдать их заготовителям. Помнится, это был один из путей «догнать и перегнать Америку» по мясопродуктам. Уже тогда мы знали, что «кролики – это не только ценный мех…». Ушастые животные плохо размножались, и в большинстве своем передохли, не дожив до встречи с заготовителем. В общем, эта партийная инициатива через полгода стухла.
Тут подоспел очередной Пленум родной Партии «О химизации всего и вся» – и это уже было нам очень кстати, потому что в нашем седьмом классе как раз начались уроки химии. Тут можно было ждать чего-то интересного, потому что наша учительница химии проводила на уроках яркие демонстрационные опыты.
На очередном уроке нас ожидал опыт на редкость эффектный – получение сероводорода. Опыт начался перед самым концом урока – и мы потом поняли, почему. Учительница поколдовала с баночками, приготовила раствор, присыпала его серым порошком, раствор в банке помутнел, пошли пузыри и сероватый дымок. В класс попер из банки жуткий запах адского тлена, тухлых яиц, гнилья, помойки — и всего что ни на есть фекального. Это и был желанный сероводород. Школьники ликовали! Салютом прозвучал звонок на перемену. Учительница выгнала всех в коридор, заставила открыть окна и двери. Она была довольна: эксперимент удался.
И тут мы воспрянули. Я и два моих друга Аркашка и Юрка долго не могли прийти в себя от сероводородных обонятельных впечатлений, и в тот же день после уроков было решено воспроизвести этот прекрасный химический опыт нашими силами, сделав его еще более эффектным. Нужно было освоить передовую сероводородную технологию. Поскольку интернета тогда не было, любознательные подростки пошли в библиотеку и приникли к учебникам. Вопрос был изучен всерьез – и вскоре желанный рецепт был найден. Для задуманного дела нужна была кислота, сера и железные опилки.
Аккумуляторная серная кислота в поллитровых бутылках с засургученными пробками и с подъеденными кислотой этикетками продавалась в хозяйственном магазине. Желтые, похожие на халву, куски серы валялись во дворе расположенной по соседству ветеринарной клиники (там этой серой обкуривали лошадей по поводу лишая). К ветеринарам в их тайную курильню мы проникли через забор – и их бедные запаршивленные лошади лишились целого ведра целебного химиката.
Опилки были тайно собраны в нашей школьной слесарной мастерской. Там мальчики, а также и девочки, осуществляя господствовавшую тогда идею политехнического образования (см. какой-то из предыдущих Пленумов) и в целях отработки производственных навыков, утомительно опиливали ржавые кованые заготовки больших гаечных ключей. Девочки после слесарки ходили со ссадинами на нежных ручках и обломанными ноготками. Опилок на верстаках было с избытком, с помощью магнита легко набрали сколько надо.
Химическую часть проекта решили делать у Юрки дома, пока родители отсутствовали. Да еще у Юрки лишь у одного из нас была дома газовая плита. Газ дома в нашем городе тогда был редкость, доступная не каждому. Отец Юрки относился к тогдашнему среднему классу. Он был майор, поэтому и Юрку во дворе звали просто по кличке Юрка Майоров (хотя на самом деле он был Аникеев).
В старой бронзовой домашней ступке пестиком измельчили серу. В консервной банке смешали ее с опилками и поставили на газ. Порошок задымился, раскалился докрасна, зашипел, зашевелился — мы уже знали, что это пошла реакция образования сернистого железа. Теперь все было готово для проведения опыта.
Опыт по нашему замыслу должен был быть публичным. Пол-литровую банку разбавленной до нужной концентрации кислоты и спичечный коробок с сульфатом железа мы принесли в портфеле в соседствовавший со школой одноэтажный деревянненький продмаг № 122. Время для опыта было выбрано пиковое, около 3 часов, когда утренняя смена соседней текстильной фабрики шла с работы и живо заполняла этот небольшой магазин.
Мои приятели своими дружественными телами прикрыли меня, пока я химичил. Порошок был быстро высыпан в банку, банка поставлена на пол и ногою задвинута в угол под столом, на котором посетители укладывали купленную продукцию в сумки и авоськи.
Запах почувствовался сразу, стал быстро густеть и крепнуть, а мы, юные химики, садистски вглядывались в лица простых фабричных людей, предвкушая реакцию.
Продавщицы испуганно забегали. Народ стал кричать, матерно обвиняя продавцов, да и местные власти, в сокрытии и порче дефицитных в те времена мяса и яиц. Могло бы кончиться и продовольственным бунтом. Двери были распахнуты, морозный сквозняк быстро выдул из помещения следы нашей дурацкой газовой атаки, народ стих — и мы, довольные, смылись, не на шутку побоявшись, разоблачения.
Любовь к химии и к естественнонаучному эксперименту у нашей компании осталась надолго. Экзамен по химии все трое сдали с блеском. Юрка с Аркашкой на волне этого энтузиазма поступили оба в химинститут. Я, правда, ушел вскоре из школы в техникум, но позднее, в конце концов, по научным интересам все ближе стал заниматься химическими проблемами. И все благодаря этому вонючему, но прекрасному сероводороду. А также партийному Пленуму по химизации, решения которого, кажется, были не вполне осуществлены.
_____________
На снимке. 1961 год. 7-1 класс средней школы № 38 г. Иваново (ныне духовное училище местной епархии РПЦ). Отмечены трое участников описанных химических экспериментов.