Эх, бабы, бабы! Сначала даёте АБЫ КОМУ, а потом на свет божий рождается АБЫ КТО!
Я, пожалуй, смог бы размазать по стене этого задохлика одним пальцем, ибо был он с виду щупленький, болезненный и худой. Этакий дистрофик на куриных ножках, глядя на которого создавалось впечатление, что душа его и остатки здоровья находятся в его большой и замызганной кепке, нахлобученной почти что до самых бровей ... Он смотрел на меня бесцветными слезливыми глазами и нахально просил:
- Мужик! Дай на чекушку! Христом-Богом прошу - не губи свою душу! Поделись ничтожно малым капиталом с убогим, немощным и больным ... Очень и очень тебя прошу!!!
Бог мне на небе судья! Дьявол в аду - прокурор! А черти блохастые - эти ещё не задолбанные Уголовным Кодексом работяги - мои присяжные заседатели! Это что же, граждане уроды, на белом свете-то творится? Меня - Жору Крутого - авторитета и бригадира преступной группировки, алкаш безродный, непосильной данью обложить что ли собрался? Он что - отморозок тупой - не видит, что кулак у меня в два раза больше его головы ... И это, что же получается, уважаемые - у него, как и у меня, крыша что ли до самой земли съехала?
Ну, у меня ладно, ясень пень - Афган, резня, душегубство ... Правда, я совершенно не въезжаю, что мы тогда забыли в том долбанном Афгане? И как защищали там родную советскую землю в той далёкой, забытой Богом, нищей стране? ... И это непонятно ни мне, ни тем кто варился тогда в том дьявольском кровавом супе ... И все мы не врубаемся до сих пор, ибо своими куриными мозгами считаем, что родную землю нормальные люди защищали всегда, только на своей родной земле, а не где-нибудь в Африке, Азии или на каком-нибудь далёком необитаемом острове! И если мне, тут, начнут впаривать в мозг всякую-разную шелуху о какой-то тактической, стратегической, (и уж совсем непонятной) геополитически-долбанной херне, то боюсь, что мой пудовый кулак сразу же прервёт эту дискуссию ... А точнее - конкретную и пустую болтовню!
Ладно! Хватит о грустном! Лучше подсластим эту грусть чем-нибудь неприятным ... А неприятности начались у меня ещё вчера, когда братва увязла в делах и мне пришлось-таки оторвать свою здоровенную задницу от родного, любимого кресла и заняться полной фигнёй.
Короче, ослепила меня счастьем одна проблемка и мне надлежало её порешать, съездив в тьму тараканьскую, в одно Богом забытое село и выбить с местного хачика-торгаша причитающие нам проценты.
Вот ведь урод басурманский! Я был так взбешён, что решил выбить эти проценты вместе с его зубами ... Ах ты, думаю, сексуальная жертва бешеного осла! Я не я буду, если после встречи со мной, садист-стоматолог не станет тебе милее родного брата.
Тьфу ты! Ну, что же это за дикий и горячий народец?! ... Коль сказали тебе хорошие люди - плати, значит надо платить! Чего задницу-то морщить и против ветра брызгать. Тут и ослу понятно, что против силы переть - себе дороже станет. Потому-как сила эта, все мосталышки тебе переломает, как ломал их и я - и здесь, и в Афгане - поливая правых и неправых свинцом и огнём ... своей лютой ненавистью и дикой безумной злобой, напрочь позабыв Бога, совесть, честь, христианскую заповедь и мораль. Позабыв о том, что я человек ... что у меня есть разум ... есть мать, которая учила меня доброте и любви к ближнему!
Во-о-о-о, загнул! Осталось, только икнуть, всплакнуть и высморкаться в интеллигентный платочек!
Короче, по пути в это засранное захолустье, мой новенький хромированный " Мерседес" хрюкнув напоследок двигателем внутреннего сгорания, выпустил в атмосферу шлейф чёрного дыма и конкретно встал на обочине дороги.
Ну, эсесовцы проклятые, Красной Армией недобитые! Явно, фашисты озверевшие, специально для нас халтуру эту сшабашили ... Сволочи! ... Вот оно - хвалёное немецкое качество! А в итоге - металлолом! ... Всё! Теперь на моём драндулете можно поставить жирный крест, потому что добрые люди нашей страны сразу же приделают к этой ломанной колымаге шустренькие ножки и быстро найдут ей достойное применение ... Традиция! ... Да и хрен с ней, с этой развалюхой! Дьявол им в помощь!
Прямо на глазах наша фирма терпела убытки и, исходя из этого, шансы выжить у хачика-торгаша резко устремились к нулю. То, что я вобью ему голову в его грудную клетку не вызывало у меня никакого сомнения. И он, падла, у меня ещё оттуда и стишок какой-нибудь хороший расскажет - с выражением, на чистом английском языке и с йоркширским акцентом ... Ну, а чуть позже из его задницы патологоанатом умается кочергу вытаскивать.
М-да! Ну и намучился я тогда в этой идиотской поездке - мама не горюй! Ибо быстрее, легче и дешевле было бы купить себе новый автомобиль, чем доехать автостопом до этой сраной деревеньке, потому что водители увидев мою разъярённую бандитскую рожу вдавливали педаль газа чуть ли не до самого асфальта и проносились мимо меня подобно метеоритам. И мне стоило огромных усилий, чтобы слепить из своей взбешённой звериной рожи подобие лица и приклеив к нему улыбку маньяка я стал махать стодолларовой купюрой ... потом двумя ... тремя ... четырьмя. Когда в мои руки уже не помещались американские банкноты, какой-то жадный самоубийца тормознул около меня ... Явно по-быстрому прочитав молитву и написав завещание.
Реальные и конкретные пацаны всегда за свой базар отвечают сполна. Так учила меня зона ... учила братва ... и так, разумеется, делал и я ... И мои доллары обрели себе нового владельца ... А как иначе! Закон, есть закон! Обещал - плати! ... Зато сельский торгаш и будущий инвалид первой группы лишался всех своих денег, а его вырванные с корнём бейцалы - то бишь яйца - тщательно вымытые и высушенные - должны были украсить стену нашего офиса, вместе с его, разумеется, тупой башкой ...
Так объяснял я по пути ситуацию пребывающему в полуобморочном состоянии водителю и его безумные глаза говорили мне, что он готов отвезти меня куда угодно и бесплатно. А потом, заодно, подарить и свою машину. И если я её благосклонно приму, то он до конца жизни будет молиться за меня в церкви.
Идиот! Я не беспредельщик и свои долги всегда плачу с процентами и сполна ... И это понял жадный фраер водитель, когда уехал на своей машине с моими деньгами - обоссаный правда, но зато живой ... И это уяснил для себя и хачик-торгаш в луже собственной крови ... Правда, хрен его знает в каком состоянии - живом или уже остывающем, но я - Жора Крутой - авторитет и бригадир преступной группировки, чувствовал себя тогда просто национальным героем. Ибо эта задолбавшая меня своими приключениями поездка, развернула вдруг фортуну ко мне передом ... И я уж оттянулся на ней по-полной ...
Жалкая лачуга басурманина оказалась Клондайком, где было куча бабла, куча какой-то грёбанной экстремистской литературы и хороший запасец стволов и взрывных устройств ... И я еле допёр потом два огромных баула с оружием, а мои карманы просто трещали по швам от денег ...
Нужно было срочно валить отсюда! Потому что было неясно, кто стоял за этим ублюдком? ... А главное, было неясно - кто отправит мою душу в ад? Поэтому братва, побросав все дела, уже мчалась ко мне на подмогу, а я, как сельский священник смиренно ждал какой-то сраный автобус, на какой-то обоссаной остановке и отсчитывал в уме время, когда мощный взрыв раскидает по этой задрипанной деревеньке жалкую халупу липового торгаша ... Чего-чего, а динамита уж там хватало! ... Ну, а как приладить к ним часики, я научился ещё на войне.
И сдаётся мне, что после этого взрыва местные аборигены долго будут чесать себе репы и гадать - что это было? То ли их жадный сосед-барыга лопнул от жадности? То ли сжульничал и выиграл в карты у самого шайтана и тот расплатился с ним уж по своему? ... Разговоров будет, как минимум на год.
Я не какой-нибудь там баклан и бухтеть на тему: - "Зачем набрал себе столько оружия?" - вам уважаемые, разумеется не стану. Скажу лишь одно - оружие давало нам всё - большие деньги, силу, власть ... Уважуху - у конкурентов, клиентов, правоохранительных органов ... Отметая на кладбище всех тех, кто путался под ногами. И это открывало нам такие перспективы! ... Такие - что голова у меня просто шла кругом и я стоял, как баран, считал секунды и мечтал ...
И тут появляется этот задохлик - недодушенный акушером заморыш. Знай я наперёд, чем всё это закончится, купил бы этому забулдону не то, что чекушку, а ящик французского коньяка! Чтобы вылакав его, этот ушлёпок сдох бы от этого пойла ... А лучше два ящика - чтобы сдох уж наверняка!
Что случилось тогда с моими мозгами - не знаю! С полной ерунды их вдруг заклинело напрочь. Как будто сам дьявол справил на них нужду. И обгадил - сволота ада- так качественно и добротно, что я просто взбесился ... Меня трясло, как припадочного ... Я задыхался от злости ... И ненавидел - ненавидел - ненавидел! Всех - всех - всех! ... И моё "я" орало во мне и орало наяву, что есть мочи:
- Это что же такое на свете творится, господа зачуханные колхозники? И куда, только смотрит Европа и эти, охреневшие вконец, козлы из общества защиты прав человека ... Кто, ответьте мне, защитит мою бедную задницу от окружающих меня ублюдков? Ублюдков, которые что-то от меня всё время хотят! ... Вдумайтесь в эти слова - ОТ МЕНЯ!!! От того, кто скоро станет их господином! Хозяином их жалких, ничтожных жизней ... Жизней, на которые мне наплевать! ... И которые я могу хоть сейчас раздавить! ... Ну, что молчите гниды недодавленные? ... Не верите? ... Ладно! ... Сейчас поверите!!!
Достать автомат и основательно проредить деревеньку, мне не дал подошедший автобус ... Народ легкомысленно плюнув на мою пламенную речь, ломанулся занимать места, а я лишившись аудитории, маленько пришёл в себя и растолкав каких-то спившихся доходяг, затащил в обшарпанный драндулет свои баулы и стоя на ступеньках продолжил диспут.
Уже спокойно, но весьма просто и доходчиво, я объяснил этому заморышу, что видел его - и висящим в петле на осине ... и болтающимся, как говно - в проруби ... и даже визжащим от счастья на моём конце ... И просил его ... просто умолял, чтобы он передал своей матушке, что я заплачу ей хорошие деньги, если она зашьёт себе то место, из которого появляются на свет божий такие отбросы, как он. И что эти уроды позорят страну ... позорят братву ... позорят всё наше грёбанное человечество.
И этот слизняк - этот гадёныш в квадрате - бледнел и внимал моим словам, устремив свой взор на свою дореволюционную авоську, в которой лежал какой-то прошлогодний зачерствелый батон ... И планировал, фашист недобитый, учинить мне подлянку ...
А за рулём автобуса сидел водила. Этакий по жизни дебил и пофигист. Который забил Большой и Крепкий - и на свою работу; и на все ямы и колдобины на этой дороге; и на своих пассажиров - долбанных эпилептиков, которые как припадочные трясутся в его автобусе и ругают его в пути ... А главное, ему просто до безумия хотелось бы увидеть всех этих придурков в одном большом и железном гробу ... В белых тапочках, конечно, на босу ногу, но непременно, в смокингах и со свечками в руках ... Романтик!
И этот дебил с садисткой улыбкой, равнодушно нажал на кнопку, и дверь, как капкан браконьера, с радостным скрежетом сдавила мне шею ...
То, что слесарь их автобазы был мужиком работящим, умелым и непьющим я понял сразу же. Потому что невзирая на свою медвежью силу и на то, о чём ещё так недавно вещал нам товарищ Горбачёв, я не смог придти с дверью к консенсусу и моя глупая рожа стала изрыгать проклятия снаружи, в то время, как всё остальное, безмолвно, но активно, извивалось внутри ... И я - будущий хозяин этой жизни - медленно, медленно поехал к своей мечте ... А этот жалкий задохлик - в душу мать его - сраный заморыш ... со всей дури стал дубасить рожу моего благородного лица, своим твёрдым, как камень батоном, приговаривая:
- За маманю! За маманю! За маманю!
Вас били когда-нибудь кирпичом по черепушке? ... Нет?! ... Что ж! Вам повезло! А вот мне сподобилось огрести! И харя моя от этого беспредела моментально распухла. А разрез глаз сразу же сделался японским. Да, впридачу ещё стал таким изящным, задумчивым и косым, что при виде его, любой уважающий себя самурай, с криком "банзай" учинил бы над собой харакири.
Перед моими глазами всё затуманилось, поплыло и я понял, что это конец ... Конец, который начался ещё там - в обкуренном Афгане, когда я, мокрый от страха сопляк, прошил автоматной очередью старика-аксакала и его малолетнего внука ... И возмездие пришло тогда сразу ... И осколок от взорвавшейся рядом гранаты, рубанул по мозгам ... рубанул по судьбе ... по всей моей жизни - и отдался болью сейчас!
И уже почти теряя сознание и саму жизнь, я явственно увидел женщину - взлохмаченную ... замызганную ... худую. И она указывая на меня пальцем, захлёбывалась в истерическом хохоте. И кем она была - эта женщина - смертью? матерью заморыша? или матушкой-Россией? - было неясно.
А за ней, в белесой дымке тумана, мне померещился наш президент - бухой, как всегда и верхом на осле.
И глупая, нелепая мысль обожгла напоследок сознание:
" Эх, бабы, бабы! Сначала даёте АБЫ КОМУ, а потом на свет божий рождается АБЫ КТО !!! "
На ветке засохшего дерева сидела ворона. Сидела и каркала:
- Кар-р-р! Кар-р-р! Кар-р-р!
Плохая примета! Как бы не накаркала, пернатая, чего плохого!
Я почему-то очутился на пригорке, от которого тянулось множество дорог... И по одной шли каторжане звеня цепями ... По другой пылила пехота и солдаты вермахта горланили бравые песни ... Рядом, под дробь барабана шли пионеры, взмахом руки приветствуя встречных ... А по уложенному плиткой тратуару, толкая друг друга, пёр разношёрстный народ. Кто-то спешил на работу. Кто-то метался в поисках наркоты ... Но большенство людей просто слонялось без дела, мечтая найти на свою жопу приключений ... И только лишь последняя дорога была завалена трупами. Они лежали безучастные ко всему, смотря на этот мир застывшими, наполнеными болью, глазами ...
А ворона сидела на дереве и каркала ... каркала ... каркала ... каркала!!!