Это я в шутку. На президента нашего нам обижаться нечего. Он уверенно ведёт наш российский корабль через ураганы большой политики. И мы движемся, обходя смертельные рифы. А учили-то Путина лишь вербовать агентов. А он и экономикой рулить поставил, тех кого надо, и смотрит, чтобы нас на сахаре и на бензине не нагрели.
Ни в одной стране нет лидера, который напрямую отвечал бы на вопросы граждан. А он отвечает, и самое главное по делу, а потом и делает то, что говорит.
Так что нам повезло. И все наши политики не сомневаются в его превосходстве, а мы, если надо, ещё раз проголосуем за него.
Есть у него, правда, одна слабость. Путин иногда осеняет себя знамением в церкви и посещает всякие монастыри. Но мы прощаем это ему. Пусть в нерабочее время, хоть намаз делает. И это несмотря на то, что он до сих пор нам не сообщил, есть ли какой прок от его молитв? Ну, ладно. Должно же быть у человека какое-то хобби. Одни всю жизнь лотереи покупают, в надежде отхватить джек пот, а другие понимают, что джек пота им не светит, и обращаются напрямую к тому, кто все карты видит.
Всё у нас до сих пор хорошо. Строятся газопроводы, нефть идёт за кордон, руда, уголь. Уже для того, чтобы гнать уголь в Индию, ни БАМа, ни Транссиба не хватает. Опять эти магистрали расширять надо. Однако мы возим-возим свой уголёк через полстраны, а живём хуже, чем в тех странах, где не угля ни газа, нет. И причина понятна. Россия стала сырьевым придатком других экономик.
Западные политики только и делают нам всякие гадости. И они бы давно перекрыли бы нам все газо- и нефтепроводы. Но не могут. Им же будет хуже.
Вот мы и заняли свою нишу в международном разделении труда. Мы им поставляем сырьё, а они из него делают то, на что у нас ума не хватает. Так что мы оказались в одной компании с Венесуэлой и Зимбабве. Нет, конечно, у нас кое-что есть. Железные дороги, по которым сырьё возим. А для железных дорог мы изготавливаем рельсы, провода, шпалы. Свои локомотивы делаем, вагоны, строим мосты, через хребты пробиваем тоннели. Ещё, для того, чтобы возить сырьё, строим электростанции, на них сжигаем уголь и многое другое. Но что же нам от того? Для того, чтобы пробить тоннель нужно купить за бугром проходческий комплекс. А он стоит столько, что угля нам нужно полгода возить. Выгоднее не уголь добывать, а такие комплексы делать. Нет у нас также многих видов своего оборудования для пищевой промышленности, не выпускается дорожная техника и многое другое. Так что попали мы в сырьевое рабство.
Хорошо, что сейчас мы экспортируем пшеницу, которую прежде закупали. Но всё равно, пшеница – это сырьё. Даже муку из нашей пшеницы, продают турки.
В правительстве тоже понимают, что машины выгоднее делать самим. Но непонятно как? Даже в Советском Союзе это понимали. Министерства были обязаны инвестировать в разработку новой техники. Делалось это так: покупали на выставке какой-нибудь хитроумный швейцарский станок, разбирали его, делали чертежи, изготавливали опытный образец, потом начиналась постановка в серию. И тут выяснялось, чтобы сделать то, что наворотили конструкторы, у нас станков нет. Приходится приспосабливаться к нашим условиям. Через три года наш завод начитает выпускать упрощенный швейцарский вариант. Но за это время, там за бугром, уже что-то новое изобрели. Помню 55 лет назад наши закупили японскую литьевую машину со щелевой головкой. Однако и до сих пор, такой машины, как у Мицубиши у нас изготовить не могут.
Понятно, деньги выгоднее инвестировать не в уголь, а в науку. Но сколько на науку не трать, агрегат Мицубиши по заказу не построить. Нужны ещё мозги и многое другое. То оборудование, что изготавливают передовые фирмы, появляются не просто так. Это конечные продукты всей глобальной экономики. Причём, на рынок выходит то, что выживает в жестокой конкурентной борьбе. И как правило, то, что доводится до рынка, это изделия крупных глобальных корпораций. У них достаточно ресурсов, чтобы скупать по всему миру патенты и мозги.
Вывод, пока у нас не появятся свои Самсунги, Айбиэмы и Никоны, изготовленное у нас, будет продаваться только нам самим.
В последние годы в России проводятся инвестиционные форумы. Инвестиции собирают со всего мира по нитке. Но всё равно, глобальных технологических корпораций у нас не появляется.
А что в этой ситуации может сделать президент? Не заниматься же ему самому организацией такой корпорации? Да на неё и всего нашего бюджета не хватит.
Это понятно. однако мог бы он обозначить национальную цель выхода России из сырьевого рабства?
Ну, а ещё что? Сколько живёт Россия, столько мы кругляк, а они нам духи и шляпки. Сколько можно с этим кругляком позориться. Всё время на нас показывают пальцы, что у нас из этого кругляка ума не хватает, что-нибудь сделать.
Слава богу, додумались запретить продавать эти брёвна. Теперь, если хотят что-то из сосны или из берёзы сделать, пусть делают у нас и потом забирают свои табуретки. А кору и ветки пусть оставляют. Мы сами будем головой, что из этих отходов делать. А кто думать будет? В правительстве для этого даже вице премьера назначили. Вот пусть у неё голова и болит.
И ещё с рыбой. Сколько лет мы Китайцам сырую рыбу гнали. И что? Обиделись на нас. - Не нужна, говорят, ваша короновирусная рыба. Ешьте её сами. Приходится нам самим теперь консервные заводы строить.
Китайцы нам помогли, но и самим нам что-то делать надо. Сколько мы покупаем у голландцев семян, цветов, и племенного скота за свой уголёк.
А сами, как? Давно уже пора назначить министров по всяким роботам и автоматам, ну и по цветам и хрюшкам тоже. Нужно, чтобы в правительстве кто-то узнал, что этим цветоводам надо, чтобы мы свои тюльпаны к праздникам дарили, а не заморские.