Я не очень могу вспомнить каким образом появился у меня этот пропуск.
Клочок бумаги с отпечатанным направлением в сторону недостижимой мечты, а именно увидеть своих кумиров музыкального олимпа, сотворенных идолов.
Я не могу вспомнить как.
На тот момент (это важно) билет позволял пройти на один из однодневных фестивалей в порту, чуть в сторону от центра Хельсинки.
Чем я думал, покупая его? И покупал ли я его?
На тот момент у меня не было ни машины, и действующего шенгена, кажется, тоже (это тоже важно).
Я туманно планировал открыть визу и использовать один из трансфер-микроавтобусов в столицу Финляндии или использовать скоростной поезд, который прибывает в самый центр города, а оттуда, обладая запасом времени и направлением добраться до места проведения концерта.
Мне повезло в том году, так неожиданно в моей жизни появился попутчик, соратник, да и просто человек со схожими ценностями и музыкальными пристрастиями. Мне казалось подобных моделей уже нет в хорошем состоянии...не обглоданных и не развращенных попсой, лишенных километровых линий личных историй. К счастью нет. Как же здорово иногда ошибаться!
Я сколько себя помню, разумным конечно, тяготел к их творчеству.
Всегда считал необходимым хранить мечту рядом с табаком, в самом сухом месте.
Конечно же я начинал с простой музыки, более доступной к персональному воспроизведению и на эту роль идеально подходила Nirvana.
Не случись трагедия весной 1994 года, все могло бы быть иначе и я планировал бы заезд на прослух очередного альбома Кобейна, что-то на подобии тура в поддержку Uplugged World Tour, но этого не произошло. Поставка музыкального материала с этого адреса была прекращена. На первое место в гонке фаворитов вышли более техничные, но не менее именитые американцы, квартет Металлика.
В Северной лире были выкуплены несколько брошюр с нотами и табами. Процесс пошел, однако подражать им было гораздо сложнее из за, как говорится про толстые книги, "много букв", а музыкальных букв не жалел ни Хэтфилд, ни Хэммет. Партия Ларса меня тогда не интересовала и он с десятком своих бубнов был проигнорирован, а Ньюстет был в принципе не интересен по народному поверию "басисту никогда не достается девушка"... Стоит заступится за всех басистов сразу, наверняка у большинства у них есть девушки, жены, дети. Но не я придумал эту шутку. И не я придумал ее послед (но это надо показывать) про танец басиста на концерте...это ритмичный "притоп" свободной ногой под удары бас-бочки.
Но я отвлекся.
Металлика пришла в мою жизнь так гармонично и естественно, плавно сменив период гранжа, который при всем этом остался в моей жизни и остается по сей день.
Новое звучание, новые навыки, которые привнесли за собой необходимость приобретения более совершенного инструмента.
Это был клон телекастера с малоизвестным названием B.C.Rich и на начальном этапе использовался без комбика, которого просто не было, а был магнитофон, забранный у школьного друга, который с заваленными басами и вывернутыми на максимум настройками эквалайзера давал очень грязный, но похожий на дисторшн, звук. Этого было достаточно.
Одним из исторических фактов приобретения моего первого инструмента стал путь к нему.
У меня была, назначенная государством стипендия в сорок с небольшим тысяч рублей, когда доллар стоил приблизительно пять с небольшим тысяч. Без учета карманных расходов я зарабатывал в месяц где-то восемь баксов.
Инструмент, который был самым доступным выставлен был в 315 у.е. Доллар был более стабилен и все цены были в них.
Нехитрая математика позволит рассчитать, что мне потребовалось бы ~ 3,5 года на аккумуляцию подобных средств, опять же при условии использования только государственных субсидий, но мне повезло.
В канун нового года обострялся спрос на календари. Три блока с разночтением в месяц и шкалой из пластика, на который подвешивался ползунок-рамка пользовались бешенным спросом. Их печатали тысячами, но собирать блоки в единое целое готового продукта было весьма муторным занятием.
Штатные сотрудники типографии, насколько я мог понять, избегали этой работы.
Днем они печатали блоки, а по ночам наемные студенты доводили их работу до логического завершения.
Чтобы не грустить я всегда был в наушниках, прослушивая Rage с симфоническим оркестром.
Еду, упакованную в пластиковый контейнер, я стеснялся принимать в незнакомом обществе, в отведенные технологические перерывы, но это не значит, что мне совсем не хотелось есть.
Просто я откладывал этот миг до возвращения домой, на одном из первых поездов метро.
Но "голод то не тетка", в одно из ранних утр, он все же победил.
Мы закончили раньше обычного, неспешно собрались и стали разбредаться в направлении метро.
С учетом запаса времени, я решил немного перекусить в одном из парадных, ведь на тот момент они не были заблокированы магнитными замками.
Это был старый фонд, но с лифтом.
Я поднялся на последний этаж и плюс один лестничный пролет в сторону чердачного помещения.
Мне казалось, что все спят еще и я смогу дождаться открытия метро в тепле и накормить свой голодный желудок.
В самом начале трапезы, где-то в пол котлетки, ожили и зашевелились тросы в лифтовой шахте, закрытой ржавой сеткой рабица, вслед за ними приползла старая скрипучая кабинка лифта, из которой аккуратно вышел мужик лет пятидесяти.
Нашей встрече были удивлены оба.
Я перестал жевать, а он достал пистолет и направил на меня, сопровождая свои действия стандартным вопросом:
- Ты кто такой? Документы быстро.
Я не стал шутить. Медленно закрыл контейнер с едой, достал студенческое удостоверение и плавно бросил, предварительно предупредив своего визави, в его сторону.
Не отводя ствола пистолета с направления в мою сторону, он присел и осторожно поднял документы. Не думаю, что в свете желтой лампы лестничной клетки он мог разобрать хоть что-то, но он успокоился.
Видимо убедил себя в том, что я не наемник, посланный по его "чёрную" душа...
Часть из произошедшего позже немного забылась, возможно потому, что я был напуган и весьма обосновано.
Не каждый день в момент завтрака появлялся до этого момента вооруженный человек и требовал от меня предъявить документы.
Собственно в тот день никто не погиб, никто ни в кого не стрелял, а я сдержал данное мной полуночному ковбою слово.
Я больше не завтракал поблизости от его дома.
Все обошлось.
Видимо был сочельник, а в это время случаются чудеса.
Вместо лишней дырки в теле я приобрел бесценный опыт и уважение к личному огнестрельному оружию.
Зимние каникулы подходили к концу и по завершении работ нам щедро заплатили.
Но я хотел бы, чтобы ты знал, чувак, что не держу на тебя зла. Мне было страшно от силы пять минут, а ты прожил в страхе всю свою жизнь, если брать в расчет, что возвращался домой под утро и с пистолетом.
Тебе повезло в этой жизни меньше.
315 долларов за десять бессонных ночей.
Оно того стоило!
За десять дней я своим трудом обналичил все те деньги, которое государство заложило на мое становление на три с половиной года.
Честные деньги. Настоящие.
Однако после тоже не обошлось без сюрпризов.
Буквально за несколько дней до запланированной покупки я был на вечерней тренировке одной из секций тхэквондо. обычная рутина растяжки, постановок ударов, напутсвия Ильи Филлиповича, который, несмотря на имя и отчества, выглядел внешне, как корейский Брюс Ли и дрался, как бог. Я то видел, как он выступал в спарингах с зарвавшимися учениками. Хлесткие удары его маленьких ног валили всех.
Лучше бы я "бился" с ним, но чудо сочельника уже было потрачено и мне достался в спаринг-партнеры один из братьев-дагестанцев. Их всегда отличал максимально агрессивный способ проводить тренировки.
Опыт с вооруженным человеком был неприменим в данном случае, а честно говоря, я сам порядочно налажал.
Вместо блокирования удара ноги рукой с собранными в кулак пальцами или пропуском удара один простым шагом назад, я выбрал блок с рукой в виде "лайка". Удача отвернулась от меня, нога просвистела немного выше, касательно задев большой палец правой руки.
Мне, на минуточку, до того моменты ничего не приходилось ломать, но все (почти все) когда-то происходит в первый раз. Звук сломанного пальца напоминал треск сухой ветки. Через несколько секунд пришла боль, проверила, что все нормально сделала и удалилась в сторону кисти. Бой был остановлен.
Снимок в травмпункте подтвердил мои подозрения и в музыкальный магазин я пришел с наложенным гипсом до самого предплечья, воедино доктор решил застраховаться по полной.
Гитарный барыга-музыкант внимательно меня выслушал, посмотрел в сторону указанного загипсованной конечностью инструмента и принес ее для теста, правда потом понял свою оплошность и показал мне инструмент в действии без моего калечного участия.
Прекрасный звук! Именно так я подумал в тот момент...
И это действительно было так.
Гитара за триста баксов соединенная шнуром за пятьдесят с дамповым комбиком за полторы тысячи.
Они не могли не звучать, но я думаю, что комбик усрался вытягивать годный звук всеми своими лампами, оперируя кашей, которую производили катушки звукоснимателей, прикрытые с торца чем-то напоминавшем белую матерчатую изоленту.
Но он справился.
А я стал счастливым обладателей нового инструмента и напутственной фразы продавца рок-хиппи:
- Тебе придется выбрать что-то одно. Спорт или музыку, - именно это он сказал мне выслушав мой сокращенный рассказ о получении гипсового атрибута калеки.
Глубоко сказал, я размышлял не очень долго.
Собрав воедино события последнего месяца и рассортировав все по столбикам, все сошлось.
- Что мне нравилось в музыке?
- Красиво, чорт...
- Что мне нравилось в занятиях тхэкондо?
- Рыжеволосая подружка одного из продвинутых секционистов, с которой мы иногда стояли в спаринге и лупасили друг друга в защитные жилеты, а именно так в то время я понимал флирт...
Шансов у меня было немного, если быть честным, что моменты моих флирт-побед пролетали так быстро, а после мне достовлася в партнеры по рингу растянутый, как ван-дамм, ее парень. Если дополнительно учесть, что он спокойно чувствовал себя на всех трех из существующих шпагатах, то шансов у меня было немного, а он выглядел откровенно рыцарем, заступившемся за принцессу.
В общем в жопу спорт.
Есть более короткие и безопасные пути к искомому.
И ближайшим по расстоянию мне казался путь музыкантов Металлики...
Коих я на тот момент уже плотно слушал.
Выход неоднозначно встреченного фанами Reload, я ждал.
С момента появления его в свободно продаже я отправился на Горьковскую в один из ларьков, торговавший качественным музлом, порой очень редким и с весьма хорошим уровнем копий.
Был ли я поражен? Вероятно да, поскольку заправленная в плеер кассета проиграна чуть больше половины, метро уже закончилось, а идти домой совершенно не хотелось. И я пошел в единственное место, где гарантировано уединение, городской погост на берегу озера. Там я и дослушал до конца свое приобретение, потом перевернул кассету и прослушал ее еще раз. Несмотря на зимний мороз, мне не было холодно и никуда не хотелось идти. Гармония настигла меня и здесь.
Поэтому попасть на живое выступление было для меня таким знаковым событием.
Порт находился недалеко от первого, кажется, ринга (одно из колец вокруг Хельсинки) мы добрались достаточно быстро, я выпрыгнул на одной из остановок общественного транспорта, неподалеку от которой находилась лестница, которая вела на ровное песчаное поле, примыкающее к порту.
Когда я спустился, дорога уже не была слышна за шумозащитным экраном, а куда именно идти стало понятно по звуку и стекающимся от остановки людям.
И я пошел на звук.
Предъявив билет и пройдя "лайт" досмотр я оказался на простом поле с рассредоточенными на нем людьми, от края к центру концентрация и плотность нарастала. Почти у самой зоны безопасности сцены все стояли так плотно, что казалось подними ноги вверх, ты не упадешь.
Я прибыл немного рано.
Заканчивалось выступление Аморфис, одна из групп, на музыке которых я рос, но пришел я не ради них в этот вечер.
Через двадцать минут томления Металлика появились.
Мне трудно описать каково это впервые увидеть, пусть и с расстояния в сотню метров, людей, которые звучали в голове так долго.
Я был окончательно потерян, находясь вдали от дома, и ощущая себя в тоже время на своем месте. Ощущение полноты происходящего, к которому было нечего добавить.
Это был первый концерт в лоне цивилизации и меня удивляло все.
Особенно уважение людей к твоему личному пространству, никто не толкался, почти до самой сцены можно было пройти, лавируя между спокойно стоящими финнами. Почти до самой сцены, где плотность увеличивалась, но меня устраивало мое место.
Внимая всему, что я мог только поглотить всеми органами чувств.
Только время текло слишком быстро.
Когда начало смеркаться все затихло на какое-то мгновение и на фоне нависшей перед сценой тишины раздались взрывы, в небо взлетели ракеты, прорываясь сквозь этот грохот зазвучало вступление The One. Синхронность услышанной мной когда-то давно студийной записи и живого исполнения окончательно унесла меня прочь от реальности происходящего. Когда утихли взрывы пиротехнических зарядов над нашими головами, очень похожие на трассирующие пули, пролетали нити лазерных фонарей, меняя направление так, что создалось впечатление нахождения на поле боя. Потом зазвучал голос Хэтфилда.
Это был последний трек концерта, когда он стих, когда утихли овации и попытки вызвать на бис, люди начали расходится.
Уже стемнело.
Внезапно я понял, что совершенно не представляю где именно я нахожусь и как добраться в номер гостиницы. Я даже не помнил ее название да и зачем мне было это помнить?
Ведь я был сопровождаем в этой поездке светлой головой, если честно, то мне казалось, что свою я и вовсе не взял из дома.
Проследовав за толпой идущей, видимо, к метро я окончательно заблудился. Телефонные станции того времени были не готовы переварить звонки местных абонентов и телефон отказывался работать должным образом, короткие гудки или сбой связи...
С наступлением темноты стало заметно холодней и появился легкий прохладный ветер, а мне рисовалась картина ночевки на остановке или под мостом, где утром я бы имел возможность быть обнаруженным. Мрачная вырисовывалась перспектива.
Но повезло и в этом. Совершенно удачный день.
Я спал в мягкой кровати, испытав небывалую эйфорию и исполнив одну одно из своих мечтаний. Такого рода опыт это сродни благословению, словно чудо, которому ничто не предвещало свершится, но оно все же произошло. И жизнь стала неизмеримо ярче, краски прежние, но тона стали теплее, деталей больше.
Это так необычно, когда что-то, чего ты никогда не видел своими глазами и не слышал своими ушами, когда между вами не экран телевизора или пластик мембран наушников, а несколько метров прозрачного морского воздуха, вдруг материализуется и навсегда уже остается с тобой, переполняя тебя чувствами, о которых ты даже не подозревал.