Смотрю на давнюю сахалинскую фотографию - льдинки будничных обид и мелкого ожесточения перестают жалить сердце. Внутренний озноб испаряется. В неуюте тумана и холодного дождя проталина нежности рождается. От ненастья ты меня спасаешь, мамочка.
Фото из семейного архива.