Декабрь 1990 года. Потратить полмиллиона для исполнения легкомысленных обещаний М. Горбачева
Побывать в длительной научной стажировке от МИФИ в каком-то зарубежном университете мне не довелось, хотя я и был довольно молодым кандидатом наук в модной тогда научной области. Я защитился в 29 лет, но не женился на продавщице из Елисеевского гастронома, как советовал научный руководитель профессор А.Г. Алексенко. Поэтому не имел московской прописки. И не мог претендовать в тот момент на дальнейшую научную или преподавательскую работу в Москве. Например, в МИФИ. Не говоря уж о научных загранстажировках…
Первая служебная командировка в «настоящий» за рубеж (прим.: не в страну соцлагеря) у меня случилась в Швецию только почти через десять лет после защиты, в 1990 году. Ее причиной была необходимость исполнения одного из легкомысленных обещаний Генсека ЦК КПСС М.С. Горбачева канцлеру ФРГ Г. Колю. Известно, что по инициативе Горбачёва и Коля 3 октября 1990 года — произошло объединение двух Германий – ГДР и ФРГ. В процессе переговоров, которые велись с октября 1988 г., Горбачев, очевидно, пообещал Колю в качестве жеста доброй воли передать в ФРГ информацию по захоронениям на территории СССР погибших и пропавших без вести немецких военнослужащих. Горбачев-то пообещал, но исполнить это обещание оказалось не так просто. Архивы о захоронениях в России военнослужащих вермахта, которыми владели минобороны и спецслужбы, имели в основном бумажный вид, и, естественно, имели гриф секретности.
В общем, немцы были настойчивы и решили пойти до конца, выделив полмиллиона дойчмарок на оцифровку советских архивов и создание соответствующей базы несекретных данных
Таким образом целью моей командировки было потратить эти полмиллиона. Ну, и, конечно, уточнение технических спецификаций на вычислительную и оргтехнику, и необходимое программное обеспечение. А в конце командировки я, как зам. руководителя Научно-информационного центра Исполкома СОКК и КП СССР, имел полномочия подписать окончательную версию контракта с шведской компанией TESS. Почему со шведской компанией, а не напрямую между советским и немецким Красными крестами? Видимо у руководства советского Красного Креста была весомая причина использовать для исполнения контракта посредника.
Я как счастливый обладатель своего первого международного паспорта с шведской визой, оказался 6 декабря 1990 г. в аэропорте Стокгольма, откуда на автомобиле нас (вместе со мной был еще один сотрудник НИЦ) доставили в уютный отель 4-х звездочный «Stena Nauveau» в городе Хельсинборг.
В одноместном номере все фирменное, очень приличное. Фирменные спички, стаканы, туалетные и бритвенные принадлежности, блокнот, авторучка, зубочистки и т.д. На кровати шоколадка – каждый день после уборки новая и, видимо, традиционная (как во многих «звездных» европейских отелях) Библия. Телевизор «Philips» позволяет выбрать и смотреть одну из 20 (!) программ, правда все на шведском… Один лишь слегка знакомый канал – MTV. Из окна виден большой супермаркет, в котором будет можно потратить скромные командировочные от советского Красного Креста. На крыше супермаркета – автостоянка! А минихолодильник номера забит банками напитков (просто минералка, иностранное (!) пивко, пепси… Не было только молока.), какими-то красочными пакетиками, шоколадом, фруктами, мороженным… В общем, все необходимое для отдыха от работы над контрактом. В «домашней» обстановке...
Первая же прогулка по городу дает о нем почти полное представление: небольшой, портовый. Средневековый, судя по центру и памятникам. Очень чистенький. Кстати, за все время командировки (6-16 декабря) мы с моим коллегой по делегации так и не увидели ни разу снега…
Утром 7 декабря в пятницу в отеле нас приглашают на знаменитый «шведский» стол, обильный и плотный завтрак, когда можно себе ни в чем не отказывать. На завтраке сразу видно прибывших из Союза (туристов что-ли?) – кушают (или жрут?) они много и очень много.
Приятно начинается командировка. Руководство компании-посредника сообщает, что эту пятницу и выходные мы можем провести по своему разумению. Потом нам позвонят. Но уже в субботу владелец компании (кстати, татарин из Нижнего Новгорода!) приглашает к себе в гости в собственный частный дом-особняк. Видно, что человек при деньгах. В процессе общения нам предлагает покататься на автомобиле по окрестностям. Заодно помочь с выбором спального гарнитура – особняк нужно обставить. Во время этой поездки, естественно, на «Вольво», в который я тут же «влюбился».
Рустем предложил прямо из машины позвонить в Москву по мобильному телефону (!) и сообщить семье, что я успешно прибыл и обосновался в Швеции. Что я благополучно и сделал, весьма довольный благами местной цивилизации. Позже я узнал, что первый звонок по мобильному телефону из России был совершен Анатолием Собчаком в сентябре 1991 года. Аппарат марки Nokia, по которому мэр Санкт-Петербурга говорил со своим Нью-Йоркским знакомым, стоил 5000 долларов. Это огромные деньги. В декабре того же года средняя зарплата в стране едва ли превышала 100 долларов по официальному курсу «Госбанка».
В понедельник началась работа в офисе компании – в комнате в здании, которое больше походило на большой замок, чем на офисный центр. В этой комнате было все: телефон, компьютер, принтер, ксерокс, факс, наконец. Работай не хочу! И еще был там напарник татарина – швед.
Очевидно, что подробности работы над контрактом читателям малоинтересны, поэтому лучше написать про некоторые забавные моменты командировки.
Про Библию. В отеле я не успевал в полной мере воспользоваться флаконом шампуня, мыльцем и зубной пастой, которые каждый день заменяли на новые. Стал их в качестве будущих «сувениров» складывать в пакет (в том числе и шоколадки на кровати). И прихватил этот пакет, когда покидали отель. А вот мой сотрудник прихватил… Библию. Его остановили на выходе и предложили Библию оставить в отеле. Забавно, не правда ли?
Швецкие подарки для сына. Мы покинули отель раньше, чем закончилась командировка. Руководство TESS, выяснив размер наших командировочных, предложила на несколько дней переселиться в квартирку рядом с офисом, а сэкономленные за плату отеля деньги выдать нам наличными. Мы, конечно, тут же согласились. Теперь нашей заботой стало правильная трата денег на подарки из-за границы родным и близким.
Во-первых, я приобрел для сынули «Space Laser Gun», т.е. лазерный пистолет, который был способен с помощью переключателя воспроизводить звуки скорой помощи, пожарной или полицейской машин. Сынуля долго развлекался с этим «оружием». В Доме отдыха «Ершово» я тоже развлёкся. Во время ритуала приема в хор старики-хористы обычно задают первокурсникам каверзные вопросы или предлагают воспроизвести какие-звуки или мелодии. На этот раз первокурсникам предстояло воспроизводить вой или сирену, издаваемой лазерной игрушкой! Интересно, помнит ли кто-нибудь из тогдашних хористов-первокурсников это развлечение хористов-стариков?
Другим подарком моему Мишке стал «Grand Prix Raсing Set» или в дословном переводе некий «Набор для гонок на Гран-При». В общем, это был автомобильный симулятор с рулем, переключением скоростей, экраном, на котором изображалась дорога с крутыми поворотами… Восторгу сына не было предела. При покупке симулятора случилась забавная ситуация. Продавщик предложил взять набор батареек. Когда я услышал цену, то ужаснулся и сразу же отказался – батарейки на порядок дешевле можно купить в Москве.
И, наконец, большая (или огромная?) шоколадка. Я таких в Москве не видел. Но цена… К концу командировки эти шоколадки в супермаркете существенно подешевели (не помню, может раза в два!) – видимо никто их не брал. Ну, а я все же купил.
На распродаже, для жены я прибрел целый пакет импортной косметики.
Кроме того, я привез качественную мыльницу «Самсунг» (прослужила очень долго) и видеомагнитофон.
Не помню, сколько потратил на подарки валюты, но контракт подписал. Так что потратить полмиллиона для исполнения легкомысленных обещаний М. Горбачева удалось. Я тогда, конечно, не знал и не мог предвидеть, что совсем скоро власть начнет брать в свои руки Б. Ельцин. А за ним и чиновники более мелкого пошиба. Короче Российский Красный Крест «съел» Красный Крест СССР вместе с потрохами. В том числе в виде нескольких десятков персональных компьютеров, ксероксов, принтеров… Их дальнейшая судьба мне не известна. Из Исполкома Красного Креста СССР пришлось уйти. Пришли новые люди, которые не хотели делиться властью и… компьютерами.