Венэн стоял на балконе, курил манерно-чуть-вдумчиво и смотрел отрешенно-пристально вдаль. Море внизу под облаками, окружившими кольцом замок, выглядело угрюмо и неспокойно. Горизонт налился свинцовой тяжестью бури, насытился электричеством и угрожающе посинел. На неровной потемневшей поверхности вод тут и там то и дело вздымались пенистые барашки.
Пассионис Венэнум, – или же – Poison Passion, как его в шутку величала Люсильда, – назван был так в дань нелепым обычаям своего рода, имеющего протоиндейские корни. Применимы были к нему, в зависимости от ситуации, также прозвища Pois или Десмонд.
Венэн вдохнул полной грудью зеленоватый пряно-соленый морской свежий воздух и вернулся в покои. На огромной кровати, раскидав длинные мокрые волосы по подушкам, возлежала его красавица-невеста Люсильда.
— Ты задержалась. Тебя не было несколько дней. Опять Кира? – спросил Венэн немного игриво, присаживаясь на кровать рядом и гладя ее стройную ножку.
— Теперь она долго еще не появится, – ответила Люсильда, вставая.
— Откуда ты знаешь? Что с Кирой? Надеюсь, что ты опять не убила ее.
Ввиду того, что у Киры недоставало средств для обретения независимости, ей приходилось работать, – в Преисподней все как у людей. Будучи довольно стервозной и вредною штучкой, она избрала для себя собачью должность пограничного инспектора в комитете национальной безопасности. Работу Кира выполняла, надо сказать, нужную, контролируя приток эмигрантов, их распределение и чистоту расы, особенно на руководящих постах, но очень любила злоупотребить своим положением, причиняя немало хлопот тем, кого недолюбливала и на кого имела клычек.
— Произошло нечто такое, о чем я никак не могу вспомнить, но мне доподлинно точно известно, что она теперь далеко – настолько далеко, что за вторыми вратами нам больше нечего опасаться, – сказала Люсильда.
— Интересно. Это похоже на вмешательство кого-то из высших. Должно быть, наши интересы пересеклись. Ты не сделала ничего из того, что было нами задумано? По обыкновению своему, прогулялась и развлеклась?
— Нами задумано? Ради твоих идей-махинаций я каждый раз рискую свободой, выискивая в быстрых отражениях-снах результаты биржевых игр и прочие варианты событий.
— Кроме тебя никто так не может. А эти игры позволяют нам жить припеваючи, – без лишней родительской опеки и заморочек.
— Так вечно продолжаться не может. Пора повзрослеть… Нам обоим.
— Вся жизнь – сплошная афера. Значит, на этот раз ты вернулась ни с чем?
— Ты прекрасно знаешь, что в черном доме я уже не полностью себя самоосознаю.
— Это не помешало тебе совратить моего двойника. Я почувствовал. Что за представление ты с ним устроила?
— Я же говорю тебе, что не вполне отдавала себе отчет, в том, кто я такая.
Он сам хотел знать, – вот и получил желаемое.
— Весело, ничего не скажешь. Зачем он тебе?
— Ревнуешь меня к моим снам? Хочешь сказать, что сам не развлекаешься с девушками в той же Ассии?
— Это совсем иное. Могу купить тебе хоть десяток… Надеюсь, ты понимаешь, что ему тут не место? – спросил Вен, привлекая к себе Люсильду, – его гнев плавно перетекал в возбуждение.
— Чем-то он даже лучше тебя.
— И чем же это?
— Он как ребенок – романтичный, честный, искренний и наивный.
Люсильда выскользнула из похотливых объятий и подхватила со стола полупрозрачную амфору. Она наполнила кубок, взяла его и опустилась на кушетку, подняв и притянув к себе одну ногу, придерживая ее свободной рукой. То, что увидел Венсэн, заставило его еще больше разволноваться. Чтобы скрыть свое нетерпение, он взял свободный бокал и, наполнив его из амфоры, сделал приличный глоток.
— Вот стерва, – успел произнести демон и рухнул на пол, словно подкошенный.
— Идиот, – сказала Люсильда, выливая остатки своего вина на пол. Несмотря на антидот, наркотик все же подействовал на нее. Опустившись на колени рядом со ставшим безликим, телом уснувшего Венэна, она взяла его за руку и тихим шепотом позвала:
— Translucidum meum, huc veni. Странник, очнись.
— Nomina sunt odiosa*. Я уже не вполне уверен в том, кто я, – хрипло ответил оживающий «труп», постепенно наливаясь жизнью, свежея и розовея, становясь все больше похожим на земного своего Reflexion homine*. – Кажется, что меня уже неделю держат под чем-то в дурильнике, не переставая при этом поджаривать электричеством мозг. Это так?
— Nolite dare nomen tuum alienis*. Имя каждого человека, – суть его формула. Прошло всего полтора часа с тех пор, как я сделала тебе инъекцию, – ответила дьяволица. – У вас – в Ассии, – во всяком случае.
— Это что, – тоже сон? – спросил Странник, глядя заворожено на ее полуобнаженные груди. – Ничего более красивого я в жизни еще не видел, – прошептал он, приближаясь, чтобы поцеловать их.
— Сон иногда является чьей-то реальностью, а реальность вполне может стать чьим-то сном. Впрочем, я сама уже ни в чем не уверена, – призналась Люсильда, нетерпеливо привлекая к себе любовника.
— Подожди, – сказал неожиданно он, – я должен тебе сообщить… Но почему-то не могу это произнести вслух.
— Ты серьезно? Это так важно сейчас? Времени у нас не так много.
— Важно для тебя. Потому я и тут. Дай скорее перо и бумагу.
— На бюро в соседней комнате. Та дверь. Пиши скорее, я подожду тебя тут…
******
Люсильде казалось, что она парит, невесомая, лежа на мягком пушистом сиреневом облаке. Ее переполняло странное непонятное чувство радости, удовлетворения и покоя. Эта данность разительно отличалась от всего того, что она обычно испытывала после оргазма – физико-моральную сытость с легким флером жажды десерта и дижестива, усталость-истому, умственное опустошение с родни человеческой глупости, иногда – желание продолжить, невзирая на отсутствие возбуждения, словно по причине уверенности в том, что «чего-то не поняла». Теперь она была по-своему счастлива и… в глубине души это ее настораживало. «Почему мне так хорошо с этим смертным? Что в нем так привлекает меня? Не могла же я влюбиться в этот безмозглый юный кусок сладкого мяса, пичкающий себя всякой дрянью, и укорачивающий этим и без того короткую жизнь?», – дьяволица не хотела больше об этом думать, – тем белее, что Венэнон должен был уже совсем скоро прийти в себя. «Интересно, что Странник так рвался мне написать? В любом случае, нужно прочесть и поскорей уничтожить», – мелькнула своевременная мысль в голове дьяволицы. Изучив-расшифровав его глифические письмена-метаформы, она нахмурилась и погрузилась в раздумье.
— Зато теперь многое становится ясным, – сказала, наконец-то Люсильда сама себе вслух. – Прикинусь дурочкой, а потом… Потом – суп с котом. Уж теперь, как только появится новый шанс, я его не упущу. Нет-нет-нет… Нужно как-то все катализировать ускорить и закрутить, – позволила себе короткий монолог демонесса, зная наверняка, что эти мысли ее сейчас никто не сможет прочесть. Она взяла в руки амфору с дурманящим зельем, наполнила кубок и улыбнулась.
«Пусть встретится с земной девочкой, – для нее это будет настоящим подарком, а для него – соблазнительной возможностью повеселиться в дальнейшем. Эта дурочка как раз снова пытается суициднуться. Наивная, но настырная. Так получи то, что хотела», – решила Люсильда. Осушив кубок, она вышла в другую комнату, села в кресло и огромным усилием воли мысленно позвала ту – другую, являющуюся ее несовершенным земным воплощением – отражением, двойником и просто глупым зверьком, несущим на своих хрупких плечах тяжкий крест сенситива.
Тело земной Люси, почти бездыханное, лежало в кресле, а душа ее бродила по Темной Земле. В этом безрадостном мире все было окутано тенью. Призрачные очертания черных скал окружали сухую холодную каменную равнину – напрочь лишенное растительности жуткое место. Здесь не было жизни, – ни одного существа или призрака, кроме нее самой, – только густой сумрак, застилающий небо и землю. Люси осмотрелась вокруг, оправила пышный подол темно-фиолетового винтажного платья, в которое была одета теперь, и заметила, как со всех сторон к ней ползет черная густая дымка, стелющаяся, словно ковер по земле. Бедная девушка почувствовала, что не в силах больше куда-то идти. Приготовившись к самому страшному, она медленно опустилась на колени, закрыла лицо руками и тихо заплакала.
— Люси, – позвал ее вдруг кто-то далекий и недосягаемый.
Услышав свое имя, она тяжко вздохнула, встала на ноги и огляделась по сторонам.
— Люси! – женский голос был слышен теперь совершенно отчетливо, и гулкое скальное эхо подхватило его.
Вокруг никого не было видно, но голос прозвучал снова, и девушка почувствовала, как ее что-то влечет – уносит прочь от этого места. Сумрак сгустился, земля ушла из под ног, и она полетела сквозь тьму, притягиваемая чьей-то неведомой волей, словно душа умершего, возвращаемая в реанимируемое тело.
И тело вновь задышало… чужое тело. Чужое, но настолько знакомое, как если бы это была ее старшая родная сестра. Люси потрогала себя, потом встала с кресла и медленно подошла к зеркалу. С позолоченной амальгамы на нее смотрело прекрасное отражение. Это была, похоже, она, но какой же, она стала красивой! От кончика носа, до пальчиков на ногах… Отражение словно сошло со страниц глянцевого дорогого журнала. Тело не пустовало. В нем жили воспоминания чьей-то невообразимо-сильной, но дремлющей ныне души; они всплывали чудными мыслеобразами – так, словно принадлежали именно ей, – но казались настолько странными и необычными, что выглядели, будто какая-то сумасшедшая фантазия или чудная сказка.
Вот – единорог пасется на покрытом сочной зеленью поле, вот – она стреляет из арбалета в огромного белого тигра, а потом снимает роскошную шкуру с его горячей туши, ловко орудуя острым ножом. Еще мгновение – вспышка памяти, – и она прыгает с высокой отвесной скалы в зеленое море, а потом купается в окружении смеющихся длинноволосых русалок. Смена локации – она (или все-таки не она?) убивает шпагой, одетого в длинный камзол человека, чем-то похожего на того, что опоил ее вином в черном замке… Картины, одна необычней другой, проносились перед глазами взволнованной земной Люси, – лица людей, которых она откуда-то знает, ужасные монстры, прекрасные маленькие крылатые эльфы, наполненные реками крови сюжеты и откровенные любовные сцены. Всего было так много, что она не выдержала и закричала.
— Что, черт побери, тут случилось? – раздался сердитый сонный мужской голос из комнаты рядом.
Люси на секунду опешила, но, быстро взяв себя в руки, накинула подвернувшийся под руку халат и открыла стеклянную дверь. На большой двуспальной кровати поверх простыней лежал мужчина одетый в одни только тонкие шелковые панталоны. Едва взглянув на него, Люси чуть не упала в обморок, – это был он, отравивший ее мерзавец из странного сна!
Взглянув на нее, Венэн нахмурился, но вскоре черты его лица заметно смягчились, – в глазах отразилось понимание происходящего, и он улыбнулся, но лишь уголками тонкого рта. Не говоря ни слова, демон поднялся и, поигрывая мускулами, подошел к Люси. Она даже не думала сопротивляться, когда он обнял ее за талию, привлек к себе и поцеловал в губы. По телу девушки пробежала легкая дрожь, сменившаяся сладкой истомой и пьянящим парализующим страхом в предвкушении удовольствия. Голова закружилась, глаза заволокло пеленой... Отвечая на поцелуй, она почувствовала, что кровь вскипает в ее жилах, гонимая бешено бьющимся сердцем. Возбуждение нахлынуло стремительной и беспощадной волной, смывая на своем пути все запреты, и то, что случилось с ней дальше, происходило уже словно в тумане. Весь окружающий мир и даже само время перестали для нее существовать.
Венэн не знал усталости, да и она, чувствуя необычную силу и легкость, стала входить во вкус. Казалось, этому не будет конца, и Люси уже начала опасаться за свой рассудок, но когда демон наконец-то решил закончить и разогнался, как спринтер на финише, она достигла такого пика небывалого наслаждения и взорвалась вместе с ним таким сильнейшим оргазмом, что в последствии показалась себе полностью опустошенной и обессиленной. Слабость овладела Люси настолько, что не в силах была даже пошевелиться.
Полежав так какое-то время и глядя практически в никуда, девушка ощутила дикую жажду. Облизнув пересохшие губы, она медленно встала и увидела демона, – теперь у нее не было в этом уже никаких сомнений, – держащего перед ней кубок с вином.
— Это вино… то же самое? – спросила недоверчиво Люси.
— Думаешь, я настолько тривиален и предсказуем?
— Я не уверена, – ответила Люси, принимая бокал из рук Вена.
— Я думал, – та вода уже утекла. Скажи, что ты помнишь?
— Многое. Многое из того, что было здесь не со мной. Ты скажешь мне, что происходит?
— Тебе повезло.
— Везет только тем, кто этого заслуживает.
— Значит, будем считать, что заслужила или кому-то все это нужно. Нет смысла мудрить. Сейчас ты умнее, чем дома, – это Люсильда шепчет в тебе.
— Я и есть Люси.
— Нет, это не так.
— Тогда… может, скажешь мне, – кто я?
— Что это дает мне?
— Должна буду, – Люси бесстрашно посмотрела на Венэна.
— Я не вчера родился. Сначала окажешь услугу.
— Но почему я должна тебе верить?
— Не пускай пузыри. У тебя нету выбора. Речь идет вовсе не о доверии, а о сотрудничестве.
— Так, значит, ты называешь наши с тобой отношения?
— Отношения? Разве любовники не могут быть деловыми партнерами?
— Черт, куда я попала, – усмехнулась Люси с легким оттенком острой перечной горечи.
— В яблочко, – ответил Вен сладко и ядовито.
— Говори, что нужно сделать? – спросила Люси и увидела свои слова в неком синем сиянии.
— Жертвоприношение. Когда будешь дома, – призови меня, и мы вместе сделаем это.
— Тебе нужна человеческая жертва? – голос ее посветлел, переходя из синего в голубой, но под конец фразы стал тревожно-злым-сиренево-фиолетовым.
— Наши миры связаны сильней, чем ты думаешь. Но для бесплотных посредников вы – просто мясо, – ходячие консервы с энергией. Как ты думаешь, почему случаются чудеса?
— Из-за того, что люди в них верят? Сила ведьм пропорциональна нашей в них вере.
— Отчасти. Ваша вера, молитвы питают и ангелов, и прочую гнусь, что не может обрасти у вас плотью, – слова Венэна при этом сияли как золото.
— И вы убиваете ради энергии, когда хотите взаимодействия снами? Прям, как в кино.
— С убийствами вы и сами прекрасно справляетесь. А настоящее взаимодействие практически невозможно из-за разницы в скорости бытия. Ты можешь находиться здесь хоть неделю, – в своем мире будешь отсутствовать час. Но для меня лазейкою станут лишь твои сны, – там время течет по-иному. Что-то вроде туризма для дримера. Думаю, что для первого раза ты узнала достаточно.
Люси почувствовала, что демон ей врет или явно чего-то недоговаривает. Все выглядело слишком предсказуемо-просто – словно по общепринятому шаблону понятий, – да и дремлющая хозяйка роскошного тела словно нашептывала: «Будь осторожна». Но все же она согласилась – мысленно махнула рукой на все опасения и решилась.
— Как мне призвать тебя?
— Это несложно. Трижды произнесешь мое имя и заклинание: «Еgo tibi meretricis», затем потянешь за нить.
Люси хотела было спросить про нить, но тут же заметила маленького паучка, спускающегося откуда-то сверху на невидимой паутинке. Она подставила ладонь, и паучок исчез, едва коснувшись ее.
— Брр – мерзость какая. Он что, сейчас прямо во мне?
— Не думай об этом. Тебе пора.
— Снова меня отравишь?
— В этом нет сущей нужды. Действие снадобья скоро закончится.
Люси почувствовала, что у нее кружится голова. Стало дурно, свет вокруг начал меркнуть, пока не стал клином, пол покачнулся, и она сникла, подобно тряпичной кукле, увлекаемая назад в свое тело, которое к тому времени уже успела слегка подлечить ее даймонесса.
***WD***
*Reflexio in homine (отражение в человеке) – земной двойник (необязательно копия) Даймона – «квантово запутанное» существо, необязательно контактер в прямом смысле, но всеобязательно – resonator.
*Nomina sunt odiosa – Имена ненавистны, т. е. 'имена нежелательны'. Цицерон, «Речь в защиту Росция Америйского», XVI, 47: Homines notos nominare odiosum est, – Называть известных людей нежелательно.
ср. Exempla sunt odi;sa.
*Nolite dare nomen tuum alienis – не называй имени своего незнакомцам, – один из законов алхимии.
*Daimon est exemplar hominis ex Vero mundo. Даймон – прототип человека из «Истинного мира». Ошибочно принимался Сократом за «голос совести», ангела хранителя итд. До чего доизмышлялись прочие «оккультисты» – даже и вспомнить-то страшно.
*Еgo tibi meretricis – я твоя шлюха (Формула-мыслеобраз).
******
Кто сказал, что дьяволицы не делают селфи?) Они же их и придумали!) Стефани, спасибо за фото)
Следующая глава - http://proza.ru/2021/03/06/988
Предыдущая глава - http://proza.ru/2022/07/26/539
Начало - http://proza.ru/2021/02/24/1297