Меня с Рафиком сблизили чувства. Взаимные. Кто из нас любил сильнее, трудно определить. Сила чувства зависела от настроения. Но в последнее время Рафик стал маниакально ревнив. Он всё делал назло: рвал мои бумаги, включал компьютер, если я переключала его на спящий режим, печатал какую-то абракадабру на открытом мной документе, если я ненадолго отлучалась. Но больше всего его бесило, когда я увлечённо работала, а ему хотелось внимания и ласки. В этот момент он готов был уничтожить монитор вкупе с клавиатурой и мышкой.
Известно, что от любви до ненависти один шаг. В справедливости этого утверждения убеждалась не раз на собственном опыте.
Рафик с разбега прыгает на стол, выгибается и лапами пытается столкнуть со стола врага-соперника и уничтожить того, кому я уделяю столько внимания. Не желая потерять напечатанное, рывком отбрасываю обожателя. Через три секунды он повторяет те же злобные действия по отношению к монитору. На пол летят документы и книги. Грохот не пугает хулигана. Он уверен в своей неоспоримой правоте и требует внимания здесь и сейчас.
Любовь отодвигаю на второй план – на первое место ставлю сиюминутное действо, которое нужно довести до логического конца. Злость на усатого любимца достигает точки кипения, и я выдворяю за дверь нарушителя моего спокойствия и творческой работы. Успокоившись, сажусь за компьютер. Вдохновение, угнездившись в правом полушарии, уже начинает диктовать «шедевры». Муза мягкими перьями ласкает мои лопатки и готова массировать шестой и седьмой позвонки. Через минуту царапающие звуки отвлекают от работы, моментально сбивают с творческой волны и заставляют отправить в корзину только что рождённый в трудном боренье очередной перл.
Злоба становится густой, как варёная сгущенка. Мне уже хочется сделать какую-нибудь гадость этому нахалюге. А он никак не угомонится и просовывает в щель под дверью свою мягкую лапу, взывая к миру, любви и взаимопониманию. Но я не поддаюсь на эти невербальные штучки. Знаю, изучила уже за полгода этого хитрюгу.
Беру из папки лист черновика, отправляю его в щель. Через секунду лист, возвращённый озлобленным моим обожателем, с каким-то отчаянием влетает обратно из поддверного пространства в мою комнату.
– Ах, ты, негодник! Ещё возмущаешься! Не нравится мой опус? Нет, возьми. Можешь рвать и критиковать.
Черновик через щель снова отправляется к Рафику. Возвращаюсь в кресло.
Обиженная Муза вспорхнула и, не попрощавшись, удалилась в открытое окно. Жди теперь её! Вдохновение в правом полушарии затихло, как ученик, не приготовивший урока. Черновик, изрядно покусанный и потрёпанный, снова появляется в щели. Я резким движением открываю дверь. В полутора-двух метрах сидит Рафик, прищуривший свои хитрые жёлтые глаза, в которых написана победа.
– Что ж, злодей, пойдём мириться, – говорю я. – Прогнал моих друзей – теперь ты меня вдохновляй.