***

Николай из Кузы

О просеивании Алькорана

Книга вторая
Глава седьмая
               
Переход к тому же самому посредством любви


Далее, дабы те, кто не чужд разуму, могли увидеть, что мы, верующие в Троицу, руководствуемся разумными доводами, приведём иной пример. Всякий знает, что любовь в высшей степени необходима для того, чтобы существовал мир, ибо без любви ничего существовать не может.*1 И не вызывает сомнения то, что любовь обретается в разумных и жизненных природах, как и во всём, что существует своим собственным способом. Так неужели мы лишим Бога любви, Бога, который является творцом всей любви и тем, кто ею наделяет?*2 Стало быть, если мы утверждаем о том, что Бог обладает любовью, то он, конечно же, есть то, чем он обладает. Следовательно, Бог есть сущностная благосклонность или любовь.*3
Но так как любовь единит, – совершеннейшая любовь, которая, так как она субстанциальна, не может быть больше или меньше, – то она единит максимально. Таким образом, я усматриваю в сущности этой единящей любви единство. Ибо как могла бы существовать единая единящая любовь без единства?
Также я усматриваю в ней равенство, ибо любовь рождает своё собственное равенство, то есть любовь, ибо сказано: «Если хочешь, чтобы тебя любили, люби».*4 Таким образом, единство порождает равенство.*5
Кроме того, я вижу связь, исходящую от обоих: от единства любви и от её равенства, то есть любовь, связывающую единство любви порождающей и равенство любви порождённой. Любовь, следовательно, есть связь Отца и его Сына, от которых она исходит.*6
Нет никакого сомнения в том, что прежде всякого множества существует единство,*7 вследствие чего оно вечно, – и что прежде всякой множественности существует равенство, ибо множественное благодаря тому, что оно множественно, неравно. Таким образом, неравенство отстраняется от равенства; и, стало быть, равенство вечно. Так и связь вечна, ибо она – прежде множественности; множественные же по необходимости существуют обособленно друг от друга; в самом деле, разделение отстраняется от связи. Стало быть, прежде всякого разделения существует связь, исходящая от единства и его равенства.*8
Таким образом, ясно, что прежде всякого множества, неравенства и разделения*9 существуют единство, равенство и связь, которые вечны. И так как не могло бы быть трёх вечных, ибо прежде всякого множества существует единство и множество утверждает его прежде себя (подобно тому как неравенство утверждает прежде себя равенство, а разделение – связь), то единство, равенство и связь – не три вечных, но единая вечность. Так что они – не три, ибо если бы их было трое, то они были бы тремя вечными. Стало быть, единство, равенство и исходящая от них обоих связь – не иные друг другу, ибо иначе их будет трое, и трое вечных. При этом, однако, и единство не есть равенство или связь, ибо равенство порождено единством, а порождённое не есть порождающее, – и связь не есть единство или равенство, ибо она исходит от них.
Таким образом, ясно, что в сущности божественной любви единство любви, равенство любви и связь любви – не три любви, ибо единая любовь не есть иное от иного, хотя единство порождающей любви – не то же самое, что  равенство порождённой любви или связь любви их обоих, которая от них исходит.

               
                *































                Примечания


*1  Любопытный взгляд на любовь мы обнаруживаем в тех немногочисленных сохранившихся фрагментах, которые свидетельствуют о философских взглядах Эмпедокла. Особенность метафизических воззрений Эмпедокла заключается в том, что в вопросе философского осмысления горнего этот древнегреческий философ, в отличие от многих других, например, от Гомера, пришёл к убеждению в том, что Зевс вовсе не является верховным богом и «вершиной» (з кпсхцз) реальности: согласно Эмпедоклу, Жехт бсгзт («Зевс светозарный»), будучи, наряду с Герой, несущей жизнь (Зсз цесеувйпт), Айдонеем (Бйдщнехт) и Нестис (Нзуфйт), одним из четырёх божеств, отождествлённых с «четырьмя корнями всего» (феуубсб рбнфщн сйжщмбфб), – с онтологической точки зрения, «находится» неизмеримо ниже двух высших сил – Любви (Цйлпфзт) и Ненависти (Нейкпт). Заметим, впрочем, что Цйлпфзт Эмпедокл подчас отождествлял с Цйлйз (и, на наш взгляд, оба этих слова следует переводить одинаково: «любовь»), с Гзипухнз («радостью») и Бцспдйфз («Афродитой»). Важно и другое: Любовь и Ненависть поставлены создателем «О природе» над «четырьмя корнями всего», и их взаимное противостояние является той единственной осью, вокруг которой, по Эмпедоклу, вращается всё и на которой зиждется реальность. Идея же всемогущества Зевса (идея, отчётливо прозвучавшая, к примеру, в творчестве Гомера) у Эмпедокла вовсе отсутствует. Греческий философ пятого века до новой эры полагал, что метафизическая оппозиция «любовь – ненависть» является центральной, универсальной и решающей архитектоникой всего (всего, выраженного рабочей формулой Эмпедокла фбде рбнфб («это всё»)); и, ставя Любовь-Афродиту неизмеримо выше светозарного Зевса, Геры, Айдонея и Нестис, Эмпедокл был убеждён в том, что поочерёдное «смешение» (з мйойт) и разделение («инаковение» (з дйбллбойт)) всех элементов реальности зависит лишь от того, кто в данный момент могущественнее и сильнее – любовь или ненависть. Вы, конечно, укажете на то, что в Греции были и иные певцы Любви-Афродиты: например, Еврипид (воспевший её в трагедии «Ипполит»), Платон (диалог «Пир», речь Павсания о двух Афродитах и речь Диотимы, переданная Сократом) и много позднее Плотин («Эннеады», в особенности трактат 3.5). Охотно с вами соглашусь. Но всё дело в том, что три этих мыслителя вовсе не ставили и не стремились поставить под сомнение общегреческое и уходящее корнями в народные верования убеждение в том, что на вершине Олимпа восседает именно п Жехт, – тогда как Эмпедокл, ваяя перед нашим умственным взором дуалистическую картину реальности, осознанно возносил надо всеми не Зевса (и уж тем более не Геру), а Афродиту; и, продолжая мысль уроженца Акраганта, мы могли бы смело назвать её единовластной царицей Олимпа, владычество которой, как явствует из учения Эмпедокла, способна оспорить одна лишь Ненависть, Нейкпт. Какой метафизический вывод мог бы сделать философ-религиовед, взирая на смелую архитектонику реальности, возведённую Эмпедоклом? – Политеизм Эмпедокла содержит в себе как своё ядро явственный и религиозно окрашенный дуализм добра и зла, и двойственность любовно единящего начала и начала, злобно расторгающего и влекущего ко множеству, является той осью, на которой зиждется действительность.

*2  Такого рода вопрошания могли бы получить ответ у францисканцев.

*3  «благосклонность» – caritas (f.), «любовь» – amor (m.).

*4  Сказано также: «Совершенная любовь изгоняет страх».

*5  Какие философские выводы мы можем сделать, взирая на такого рода умозрительные построения?
  1  Истинная любовь едина – истинная любовь абсолютно проста и чужда какой бы то ни было сложности, множественности и разобщённости. Единство любви – залог и достаточное основание её простоты.
  2  Любовь – это высшее равенство, отрицающее любые противопоставления, в том числе противопоставления по половому признаку.
  3  Любовь – вне противоположностей, и вне противоположностей не в том смысле, что она образует некую сумму противоположностей и содержит и содержит их в себе, а в том смысле, что она по самой своей сути отрицает любой антагонизм.
  4  Единство, равенство и связь любви – её взаимообратимые атрибуты.
  5  В силу своего единства и своей простоты любовь абсолютно самодостаточна.

*6  Заметим, триада unitas – aequalitas – nexus («единство – равенство – связь»), противопоставляемая Николаем триаде multitudo – inaequalitas – divisio («множество – неравенство – разделение») и преподнесённая им в виде триады unitas amoris – aequalitas amoris – nexus amoris («единство любви – равенство любви – связь любви»), обладает универсальным смыслом и значима не только в сфере теологии, ибо, как сказано выше, «не вызывает сомнения то, что любовь обретается в разумных и жизненных природах, как и во всём, что существует собственным способом».

*7  Ср. Порфирий «Подступы к умопостигаемым» 15 тезис: […] рсп де фщн рпллщн бнбгкз ейнбй фп ен («ибо до многих по необходимости существует единое»). Смысловое сопоставление противопоставление «единства» (з енпфзт, unitas) и «множества» (фп рлзипт, multitudo) – вариация на платонические и неоплатонические темы; и ось «единое – многое» насыщается в философии Николая из Кузы самыми разными содержаниями.


*8  Эти формулы являются отголосками тех умозрительных построений, которые присутствуют на страницах главного (во всяком случае, самого известного) произведения Николая – работы «О знающейм незнании».

*9  «Разделение» (divisio) – одна из имманентных характеристик всего того, что не является высшим «единством» (unitas).

 
               
                *   *   *   *   *




                Перевод с латинского и примечания Ю.Е.С.

            

                28.02.2021.