Приходит время, и ты уже не можешь оставаться такой же наивной и доверчивой, как прежде.. И даже немного завидуешь тем, кто может себе эту роскошь позволить...
Не ставишь больше будильник на 6 утра в надежде, что проснешься. Не проснёшься!
Не говоришь себе, что начинаешь жизнь с понедельника, как с чистого листа…Не начнешь!
Не складываешь на антресоли, и не копишь в ящиках столах вещи, книги, записи, одним словом – чужую мудрость в проявлении, с надеждой, что это пригодится…Не пригодится!
Перестаешь думать, что <когда-нибудь> закончишь все дела и расслабишься. Выделяешь этому <когда-нибудь> отдельный момент, дабы расслабиться, и даже популярными способами убиваешь на это время, но тут оказывается, что <когда-нибудь> не наступит никогда, и что напряжение не снаружи, а внутри, и это – уже совсем другая история…
Перестаёшь принимать пассивную агрессию за выдержанность, или жизненную мудрость. Не дорисовываешь, а принимаешь за факт…Не облагораживаешь, а даешь до конца облажаться…Бьешь там, где надо бить, и тогда, когда этого требует ситуация, без приступов ложной интеллигентности и морали. И выясняется, что поводов, на самом деле, не так уж и много.
Не принимаешь больше отсутствие за присутствие. Ибо присутствие – это сложно. Присутствие – это тотально. Присутствие – это без кожи и нервов. А отсутствие – все остальное, все то, что называют комильфо. И отсутствующих - большинство….
Начинаешь доверять своей интуиции, и только ей.. Различаешь волков в овечьей шкуре. Даже очень дорогой шкуре. Даже - если многие не различают. Даже - если все слова правильные, а рекомендательные письма - в порядке. Сканируешь их суть, как рентгеном, а шкура не имеет никакого значения.
Смотришь на улыбку и понимаешь, о чем она. От одной улыбки сжимаются поджилки и перехватывает дыхание, а от другой - сердце раскрывается и явно ощущаешь зуд в районе лопаток: то крылья режутся и летать охота.
Один взгляд, и ты улавливаешь мгновенно – твое, или нет. Взгляд, открывающий горизонт и говорящий: «Входи, тебе здесь рады…тебя ждут…и не причинят беды». И – все остальные… дыры черные… без гарантий и подушек безопасности. Хочешь быть съеденным? Тогда тебе в черную дыру…
Одна фраза…одно слова…и метроном внутри обозначит дистанцию взаимодействия с … Все дальнейшие объяснения ума с самим собой – ни-о -чем…Ты уже летишь …мимо…и под капотом самолета – тысячи миль от неслучившегося, к счастью, контакта…
Видишь сквозь… через….глубоко. Перестаёшь принимать восхищение - за любовь, а защитное соблазнение - за подлинный интерес. На шахматной доске все партии проигрываются разом с предварительным безмолвным озвучиванием тайных ходов…А ты их видишь, и лишь улыбаешься…Шах или мат – не все ли равно для того, кто проиграл, не начав игру?
Перестаёшь очаровываться, и тем не даешь себе пищу для разочарований. Не разочаровываешься, ибо очарование дарит лишь иллюзию. Видя прекрасное, помнишь об ужасном, и соединяешь все это в человеческое…цельное…многогранное. Принимаешь все и оптом, ибо понимаешь, что все – суть одно.
Не изображаешь больше добрую фею или злую ведьму, а признаешь в себе обычную волшебницу, колдующую по настроению и вдохновению. Принимаешь это жизнь не железобетонным вариантом сермяжной правды, а легчайшим канителью волшебства с летящим кружевом , как многозначительным многоточием: «Еще все может быть…»
При посадке в самолет по-дзенски пропускаешь всех вперед, вбирая глотками свежесть воздуха или пуская очаровательные кольца дыма в ночное небо, понимая, что без тебя не взлетят. После посадки же спокойно пропускаешь всех из самолёта, ибо знаешь, что торопливые все равно будут ждать тебя в автобусе.
Понимаешь, война – войной, а обед - по расписанию, и революция, которую ты затеяла, тоже подождёт, пока ты покормишь близких и выпьешь чашечку кофе. И знаешь, что дождётся!
Перестаешь бить, когда подставляются, понимая, что это – не твоя история, и брать, когда плохо лежит, признавая изобилие вселенной и предвкушая то, что мимо тебя не пройдет точно..
Начинаешь хотеть взаимности. От близких и от себя. Но, прежде всего, от себя. Открываешь ту неодолимую тягу побольше побыть сам с собой в сладостные минуты общения с вечностью в ее музыке, шепоте, безмолвии, или вечности с тобой – в твоем творчестве, любви и жизни..
Открываешь рот, чтобы по привычке накричать, но останавливаешься за секунду, находя силы для нового выбора. Говоришь: "Мне сложно сейчас это признать и даже увидеть твою правду". И за секунду, меняя фокус своего восприятия, вдруг открываешь в себя новую грань свободы.
Идёшь не туда, где нет проблем, а туда, где яснее и глубже. Ибо проблему не пугают, а дают импульс к развитию. Камни на дороге не выбирают, а искусно обходят или шагают по ним, а там, где ясность и глубина, есть преданность и развитие, ты растешь и осознаешь в себе новые пласты жизненности, проявленные твоим опытом.
Позволяешь себе быть самой собой: радоваться с людьми, и быть предельно-искренним в этот миг, и даже злиться на людей без желания мстить, зная, что вселенная разберётся гораздо лучше тебя. Рыдать навзрыд, если небесное с земным не сходится, и петь от счастья, мгновение которого сваливается редко, но метко - как снег на голову. Бегать по весенним лужам босиком, и плавать в реке ночью нагишом. Безумно любить…безумно ненавидеть…после прощать…и этим безконечно БЫТЬ…
Говоришь от сердца, и становишься вдруг слышимой. Ибо сердце одно лишь зряче…У каждого есть оно, но не у каждого – проснулось..У тех, кто не спит, с ними живешь на одной волне. Но если сердце молчит, то и ты молчишь во след, ибо лишь сердце ведает, о чем этот момент и почему оно молчит, не идя на поводу у болтливого ума.
Не сомневаешься в своей правде, оставаясь видящей и слышащей. Отвечаешь за своё мнение, и теряешь интерес к тому, чтобы его доказывать. Перестаёшь искать внешний ориентир и подтверждение своей истине, ибо все ее камертоны – внутри…
Не противопоставляешь противоположности и не живешь контрастами. Не стремишься к спорам и ссорам – не кормишь свое эго. Начинаешь сопоставлять внутреннее и внешнее, определяя точку пересечения не в поисках правды, а во благо гармонии и компромисса, ибо мир держится не на «китах», а на их гармоничном взаимодействии и стремлении к истине.
Перестаешь обесценивать тех, кто тебе не нравится. Ищешь способы, оттолкнувшись от них, вырасти, ибо то, что отталкивает в них, есть в тебе самом в избытке. А главное, перестаешь обесценивать и стыдить себя, заглядывая в зеркало других людей, и понимая, что других нет, есть во всем лишь - ты и твои отражения.
Можешь подойти и можешь выдержать! Переспросить, объяснить ещё раз, признать свою неправоту.
Можешь выстоять там, где и не мечталось. Выжить среди того, что мало сопоставимо с жизнью.
Можешь перестать страдать и убиваться от того, что упал, а просто каждый раз встаёшь, отряхиваешься, идёшь дальше!
Знаешь, что любое чувство возможно пережить с течением времени и в доверии к своей природе. Прожевать…прострадать…впитать…вобрать…И вновь вернутся к себе, как после войны, и вместо тебя – воронка от снаряда…Но – вновь собрать осколки от сердца, приклеить на скотч и вдохнуть в него свою душу, или то, что от нее осталось…И снова научится дышать…и снова ожить…
Начинаешь понимать, что успех, творчество, родительство – это путь ошибок, которые можно сделать за ту или иную плату, извлечь опыт и продолжить. Ошибки перестают бить так больно, ибо они не летят в лицо из натянутой до предела рогатки твоего же перфекционизма. И, чем их больше, тем притупленнее восприятие их неправильности, а все выше градус философского их приятия!
Все это когда-то приходит. Лучше раньше, чем позже. Лучше с таким опытом, который, даже если и оставит шрамы, то хотя бы не убьет. Разочарует, но не до предела. Заберёт юность, но подарит умение держать удар и наслаждаться своей зрелостью. А если даже и убьет, то вероятность возрождения в разы увеличивают шанс пройти по тем же тимуровским местам, но уже с точной лоцией для дня Сурка)