У меня два билета на Губермана. Один лишний. Cупруга, давшая сначала добро на совместный культурный отдых и даже сходившая в кассу, раздумала. Уехала к маме. Какая-то мелочь — и снова ссора. Это уже стало доброй традицией. Возможно, хотела что-то изменить в это утро: встала рано, сидела рядом на кухне, улыбалась, пыталась заигрывать. Но я на все уже плюнул. Не клоун же, в конце концов, постоянно имитировать счастливый финал.
Куда же второй билет? Никто не идет. Цена проблемы — 500 рублей. Не много, но тоже деньги. И тут приятель по телефону:
—Выпьем водочки?
Я в пику:
—А как насчет культуры?
Реакция оказалась вполне ожидаема. Прослушав несколько строф из Губермана, Серёга обозвал его «еврейской мордой» и твёрдо решил, что водка все-таки лучше. И это — к счастью. Было бы весело, если бы Балахнин выкрикнул что-то про морду в зале. А мог!
Вопрос с лишним билетом разрешился у кассы. Выручила высокая молодая особа. Она представилась строительным дизайнером и вела себя вполне соответственно — раскованно и с шиком. Что подкупало. Все три часа концерта мы сидели с ней локоть к локтю, словно свежеиспечённые Ромео и Джульетта. Мадемуазель окуривала меня запахом французских духов и заразительным смехом. И то, и другое в ней очаровывало, взывало к тому, чтобы продолжить знакомство уже в другой обстановке. Отвлекало только то, что происходило на сцене. На ней появился виновник торжества — опрятный гражданин в чёрных брюках и белой рубашке с растёгнутой верхней пуговичкой — Игорь Маркович Губерман.
О, это не убитый жизнью столентус и даже не сатир, что вытекало, как будто, из его внешности, биографии и зарифмованных прибауток. Он интересный, энергичный мужик. Слушаешь его «гарики» — улыбаешься, посмеиваешься, иногда хохочешь. И должное отдаешь его сценическому мастерству. Держится крепко!
Единственное, что коробило — лексика. С первых же реплик она шокировала. Сначала я просто удивлялся, потом возникало чувство неловкости. Будто я сам оказался голым на площади. Всё, что он говорил и декламировал, было талантливо, но как-то не вязалось с манерами людей, которых обычно называют приличными. Народ-то в массе пришёл интеллигентный, другим — зачем Губерман? А Игорь Маркыч, меж тем, читал пародируя Пушкина:
Зима. Крестьянин, торжествуя,
На дровнях обновляет бег.
Ему кричат: Какого х…я?
Ещё нигде не выпал снег!
Не самая солёная была эта штучка из его репертуара.
Смешная? Нет слов. На кухне, балконе, в гараже, где рядом только свои, душа б только радовалась.
Со сценой сложней. Место это, почти как амвон. Отсюда все ожидают только душеспасительные проповеди. Не похабщину. Губермана, впрочем, это не смущало ни капельки.
Моя разговорчивая соседка сразу сникла. Увяла фиалка, не успев, как следует, расцвести. Сцепила ручки и до конца выступления мэтра не произнесла больше ни слова. Заметно было, что подобное творчество не вдохновляет её на создание красивых интерьеров.
Временами мне казалось, что если бы энергию смущения на физиономиях зрителей преобразовывали в электричество, свет в зале можно было бы не включать. В накале эмоций вокруг всё и так полыхало бы, как невеста в первую брачную ночь.
А вообще, хорошо. Сюжет концерта был продуман очень расчётливо. В том числе и мат. Тот не был самоцелью, а лишь выполнял роль подзатыльника, сбивавшего с публики первоначальную скованность. Второй акт концерта был совсем другим. Он обращал ошарашенные души к Богу.
В антракте Губерман сидел в фойе за столиком и подписывал свои книги, которые продавались тут же. Мне не нужна была книга. Хотел подойти, попросить его оставить автограф на входном билете. Но раздумал. Вспомнился случай из горбачевского прошлого. В рюмочной стояли два стеклянных конуса с вентилями на горловине. В одном — вино, в другом — томатный сок. Барменша, наливала по просьбе и то и другое. Стакан вина — рубль, томатный сок — двадцать копеек. Очередь — большая. Каждый хочет одновременно и выпить и сок похлебать в закуску. Но для бабы процесс по продолжительности один и тот же: и сок и вино наполняются в стакане примерно за одинаковое время, а стоит это дело по-разному. Нечего и говорить, что сок скоро был изъят из продажи.
Так могло статься и в этом случае. Билетик — не книга, стоит копейки. К тому же, уже оплачен.
А все-таки интересно: подписал бы он или нет?
Зря не спросил. А надо было бы!