ЙОТА
ПЕРЕХОД
Прошёл месяц после возвращения команды из командировки в систему ХА-13 на планету Земля. Постепенно планета Музъем приходила в себя.
Папа Юра, как и ожидалось, переехал со второй супругой Ли Маросвель, которая была в тяжести, в летнюю резиденцию Радимира и занялся духовными практиками. Степан и Филипп взяли под контроль все направления, которые курировали некогда и сами, и команда «бычка». Мишель занял место, весьма многоликую и многоплановую, неспокойную и под Оком находящуюся, пресс-секретаря наследника Омара.
И очередной день для папы Юры начался обычно. Он заканчивал просмотр документов, которые переслал ему Мишель, когда в дверь его кабинета постучали. Он не успел отреагировать, как дверь распахнулась, и в его кабинет вбежала Жозефина. Сразу подбежала к мужчине, села ему на колени и прижалась к груди. И заплакала. Юрий отодвинул от себя папку с документами, погладил девочку по голове. Произнёс:
- Что случилось, малышка? Кто тебя обидел? Я ему уши надеру.
- Никто, – сквозь слёзы ответила подросток. – Мне страшно. Я к маме хочу. Когда она возвратится?
- Не знаю, солнышко наше, не знаю. Ты брату говорила об этом?
- То, что мне страшно? Он не поверил. Он сказал, что такому анике-воину, как я, страх не ведам. Папа Юра, мне страшно…
- Я слышу тебя, наше солнышко. Но твоя мама сейчас с твоим папочкой. А супружеские узы святы. Интересно, где твой братик прохлаждается?
И тут же услышал в голове: «У меня приём».
«Нам надо поговорить».
«Пять минут».
И на самом деле через пять минут дыхание юноши ощутилось в здание. Оно легким ветерком впорхнуло в кабинет регента. Следом за ним вошла Ли. Она кивком головы поздоровалась с братом, который взялся невесть откуда; подошла к мужу, увидела на его коленях девочку, вспыхнула, но язык за зубами придержала на всякий случай: муж девочку прижимал к себе по-отечески. Омар же отчеканил:
- Папа Юра, я здесь. Но очень голодный, поэтому захватил вкусняшки, что приготовила Агаша. Сестра, – он обратился к Ли, – сообрази быстро к столу.
Та кивнула, но всё равно бросила настороженный, недоверчивый взгляд на младшую сводную, которая вцепилась в её мужа, в её мужчину, и вышла. Вернулась с тележкой, на которой привезла приборы и дополнительные пищу, питьё. Омар помог всё перенести на стол, наполнил себе тарелку и быстро приступил к еде. Словно неделю не кушал. Изголодался до костей. Юрий с нежностью наблюдал за ним. Жозефина тоже потянулась к пирожному, которое принёс брат. Взяла, начала его откусывать. Но от папы Юры ни на миллиметр ни отодвинулась. И это раздражало Ли. Омар это видел. И спросил напрямик:
- Сестрёнка-воительница, что ты так вцепилась в папу Юру?
- Мне мама наказала, что, если мне будет страшно или тоскливо, прижаться к папе Юре, – скороговоркой, словно боясь, что её прервут, не дадут досказать, быстро ответила Жозефина. И тревожно спросила: – А что нельзя?
- Нужно, наше солнышко, нужно, – ответил папа Юра и поцеловал её в лоб. Как ребёнка, шаловливого, капризного, любимого.
Омар и Ли переглянулись. Омар взял чашку, налил в неё травяной настой, отпил. Посмотрел на Ли, регента и спросил его:
- Папа Юра, меня очень интересует, как вы во второй раз женились? Даже если это… моя сводная сестра. Ли не из красавиц с точки зрения эстетики Музъема. Помнится, около вас столько дам всех прелестей и объёмов крутилось… А вы все ловушки ловко обходили…
- Я берёг нервы Машеньки… И глаза жаждавших… Одного раза достаточно.
-Что? – невольно вырвалось у Ли.
- Это было давно, сестра. Папочка только приступил к своей ответственности… Папа Юра с Машенькой пошли в кино, одна дама случайно задела бёдрами регента… и ослепла.
- Реально?
- Я серьёзно. Можете у других спросить. Проверить. Папа Юра, – Омар искоса посмотрел на регента, – как вас уговорили второй раз жениться?
- Никто не уговаривал. Просто я очень устал. Потерял контроль. Такой ответ тебя удовлетворяет?
- Значит, никаких чувств… Обыкновенные физиологические потребности. Это хорошо…
- Что «хорошо»?
- Что сестра… сняла с вас стресс и одиночество.
- Не понял?
- Возвратись вы в таком состоянии на планету, неизвестно, кто бы прибрал вас к рукам. А женские руки лукавы, игривы, но хитры, проказливы до плутовства, настолько двусмысленны, что могут быть мстительны, вероломны. Проще сказать, женщина всегда себе на уме. И кому она в конкретную секунду служит – папеньке или Первейшему, вашему куму, – трудно быстро вычесть. Мужчины любят играть в шпионские игры, но и живут меньше. А женщины часто переживают своих мужчин… Как правило… Никогда не задумались о причине такого дисбаланса?
- Их много. Очень много.
- Согласен. Но всё равно я не понял… Пазл до конца не складывается… Как вы второй раз женились… «Очень устал»… Это не про вас, папа Юра. Это вам не свойственно.
- Что? Уставать? Ошибаешься. Я уставал и раньше. Даже несколько раз и сердце прихватывало. Просто ты был мал и не помнишь. Хотя… ты в чём-то прав… Другая усталость. Хотя она понятна. Всю свою жизнь, с того дня, как я встретил Машеньку, за моей спиной словно развернулось два огромнейших надёжных крыла. Они приросли ко мне. Они несли меня… И вдруг её не стало… Пустота, кровоточащая пустота. Оба крыла обрезаны в сиг… Это не объяснить. Не дай бог тебе это испытать. Но это поймёшь, когда сам испытаешь. Извини, малыш.
- Вам не в чем извиняться. Это ваша жизнь. Жизнь… В вас, папа Юра, что-то изменилось…
- Изменения – это нормально. Каждое утро просыпается иной человек, хотя и в том же теле. А я там, на Земле, не просто проснулся однажды. Я там очнулся под мелодию вязальных спиц, которые Машенька редко выпускает из рук.
- Да-да-да… Дядя Мишель говорил что-то… Но как-то вскользь… я этому тогда не придал значения… Он как-то, смеясь, списал всё на очередной сердечный приступ… Мол, папочка загонял даже папу Юру…
- Он не загонял. Твой папочка никогда никого не загонял. Всё самое неподъёмное он всегда, с самых первых дней, как я его встретил, брал на себя. Мы даже не понимали, как он это делает. Просто твой папочка шалопай.
- А я?
- Ты? Ты другой. И я учту свои уроки при твоём воспитании.
- Но я уже вырос, – Омар улыбнулся.
- Не для меня. Зайчонка твой папочка сюда направит только после её совершеннолетия. Так что лет пятнадцать у нас в запасе есть.
- Для чего?
- Для твоего становления как иерогосударя нашей планеты.
- И вы в другом качестве вы меня не видите?
- Для этого тебе нужен наместник. Его рядом с тобою нет, малыш. Пока нет. Ждём, малыш, ждём.
- В принципе согласен… И всё-таки что-то не то… Как вы позволили к себе другой-то самке подойти?
- Тебе нестыдно такие слова при ребёнке говорить?
- Что «нестыдно»? И кто здесь ребёнок?
Жозефина сразу подняла руку.
- Ты, сестра, не ребенок, – с улыбкой ответил Омар. – Ты – принцесса.
- Я ещё маленькая принцесса, – сразу ответила девочка и ещё крепче прижалась к папе Юре.
- Малыш, побереги её детство. На вас обоих от рождения лежит очень большая ответственность. Причём – личная ответственность. На той планете, на Земле, такие, как ты, на смерть добровольно и смиренно шли. Кого-то просто так, из-за борьбы за власть, убивали.
- Вы Нике об этом сказали?
- Не всё успел. Там свой водоворот был. Но он – мальчик умный, сообразит. Или Валерии носом ткнёт.
- М-да… И всё же пазл не сходится, папа Юра. Что-то не то… И вы и не вы.
- Теперь я не понял.
- Прежний папа Юра никогда бы не женился вторично. Извините. Вы слишком были влюблены в свою супругу. И почувствовали бы другое тело. И ваше тело это другое не приняло бы. Так, значит, вы там… умерли? Сколько сигов ваше тело было без частицы Всевышнего?
- Я не знаю. Всё, что я помню, это танцующиеся мой шалопай, твой папочка, и моя Мария, моя госпожа, крошка Нинно, сидящая рядом. Потом мгла. Когда стал приходить в себя, Машенька рядом и вяжет.
- Скорее всего это и есть искомый мною пазл… Тогда интересно, какой объём вас в виде частицы там остался?
- Что?
- Вы, скорее всего, несколько папочкой обновлёны. Или изменёны. Привнесёны. Дополнены тем эгрегором. Чтобы целостность сохранилась.
- Не понял… Что это для меня значит? … Шалопай… Или ты хочешь сказать, что я… разлучён с Марией?
- Нет, не это. Скорее вам предоставили дополнительный путь развития.
- Сложно. Разберусь. А что с той… частичкой?
- Не знаю. Посмотрим. Попрошу братика обращать внимание на мелочи и мне сообщать. Но в одном уверен: защищать там вы его будете. Подождём. И всё-таки: почему вы меня сейчас позвали?
Хотя принц вновь резко поменял тему, Юрий ответил сразу:
- А ты сам не догадался?
Омар внимательно посмотрел на Жозефину. Лицо её было заплакано, хотя слёзы и подсохли. Спросил младшую сестру:
- Кто тебя обидел? – и в этот вопросе прозвучала такая жуть скорой расправы над ослушником, что девочка резко прижалась к груди папы Юры, чуть ли не вошла в него. Юрий погладил малышку.
- Успокойся, наше солнышко. Прямой обиды нет. Успокойся и ты, малыш. Ты не папочка. Тебе многое разрешено. И ты своими правами пользуешься скоро и умело… Не папочка… Того всегда вели к нему приставленные. Жестко и без сомнения. Хотя… Просто не знаю… я… этих его сил и прав… На его невидимый жест другие всегда реагировали… Хотя.. теперь думаю… разреши он себе свои эти права… всё разнообразие существ или жизни в мгновение око будет уничтожено. И также, в мгновение ока, воссоздано вновь. Может быть, с некоторыми изменениями. Если проанализировать полёты Ники… – сказал, вспомнил – и вздохнул. Помолчал. Затем произнёс: – Омар, у тебя пять сестер. И только одна взрослая. Жозефине одиннадцать, она вступает в начальный возраст женской сути. Тройняшкам только по шесть. Но те под крылышком бабушки, дедушки, нянек. А у Жозефины никого. И я сомневаюсь, что Ли, её старшая сестра, как-то сможет заменить ей Тэслу. Малышка растёт, у неё масса вопросов, чисто женских вопросов. Кто будет отвечать? Тем более, что девочка наполовину, слышишь, наполовину перикулка. Самое страшное то, что этого народа почти нет. Мы о нём ничего не знаем.
- Хорошо, я направлю Диего на эту планету. Пусть поищет информацию о своём народе.
- Это хорошо. Но это будет завтра. А сейчас? Малышка – не дочери нянюшки. Местные бабы тогда хорошо твоего папочку отколотили. Когда узнали о его бракосочетании с Тэслою. А малышке нужно присутствие рядом женщины.
Омар посмотрел на сестру, всё также прижавшуюся, вцепившуюся в папу Юру. Встал, подошёл к ней, погладил. Та дёрнула плечом.
- Может быть, поговорить с Александрой… Она… – начал вслух размышлять Омар. – Не знаю, папа Юра, не знаю. Но решение будет найдено. А пока…
- А пока! Завтра у нас какой день? – Он потянулся к календарю. Полистал. Ничего не нашёл. Сделал запрос на межгалактический. Но на сформирование ответа необходимо время. Хотя одно сообщение пришло быстро: Пра-Матерь, символ созидающей любви. И произнёс: – А давайте-ка завтра все встретимся в графском имении. И к матушке твоей сходим. И пообщаемся… за столом… Все поколения. Деды-отцы-дети-внуки. И что-нибудь придумаем. Диего тоже позови. Потом вылетит…
- Хорошо. Дяде Степану и дяде Филиппу кто сообщит?
- Я всем нашим… троим сам команду на сбор дам. Ты только дедушку и бабушку предупреди. И других пригласи.
- А новых, с Земли?
- Тоже. Пусть знакомятся с нашими традициями и обычаями. Да и их послушаем. Тоже ничего не знаем.
- Отлично. Я на службу, папа Юра.
- Мудрости и удачи, мой принц.
Гости стали прибывать в графское имение Тузюк с утра. Старики Маросвель, Юнкс, Дехтерм, Ворон, Ступак, Луиза Борнок с супругом, Сильвак. Прибывали не одни, а с детьми, внуками, которые трудились вне прямых дел иерогосударя. На сельчан, паломников этот сход родителей правителей действовал не столько психически, сколько мистически. Дрожавшая тишина нависла над селением. Ждали папу Юру.
Он со своим семейством, принцессой Жозефиной прибыл за час до общего сбора. Поздоровавшись с родителями и передав на их попечение своих, направился поговорить с населением. Но оно больше интересовалась его самочувствием, чем высказывало свои тревоги, пожелания, надежды. Прибыл Диего с родными землянки-государыни. Диего сразу подвёл их к регенту. Поздоровались. Население внимательно наблюдало за этой встречей. Примчались репортёры, но регент сделал Диего условный жест – и тем пришлось занять отдалённую позицию.
- Где Серж? – строго спросил Юрий перикульца. – Не хватало толчеи при появлении наследника.
- Государь, всё под контролем.
- Хорошо. Проводи землян в дом. Я на площадку.
Первым приземлился аэролет Сержа, затем Степана, Филиппа. Затем прибыли два: Омара и Мишеля. Короткая планёрка на свежем воздухе под охраной Сержа. Все направились к дому, у ворот которого все прибывшие дожидались правителей. Те подали, отдали честь и всем составом направились в часовню, к государыне.
Странно, но это здание вместило всех пришедших. Все полукругом спокойно расположились перед креслом из морёного дерева, причудливый рисунок на котором выложен янтарем и жемчугом. Отличительной чертой кресла были высокая спинка, средней высоты подлокотниками, два приступочка.
Земляне Роман, Светлана, их дети здесь были впервые. Они были удивлены, увидев вместо привычного надгробия кресло удивительной резьбы, нечто среднее между троном и домашней мебелью. В нём никого не было, но аборигены почему молча чего-то ждали. Из чувства такта стояли и они, при этом осторожно посматривали вокруг.
Сначала стремительно начали удлиняться ростов, которые были у стен, на них появляться листья, бутоны, которые также скорёхонько распускались, издавая тончайшие аромат. Цветы были разные, и их ароматы создавали такую симфонию запахов, что начинала кружиться голова.
Светлана посмотрела на старшего сына их зятя-инопланетянина.
Омар улыбался. То и дело он посматривал на своих бабушек и дедушек. Перемигивался с парнями, которые его окружали. Мужчины с «Астры» или, как их здесь называли, правители, были серьёзны.
И вдруг – словно свеча загорелась на середине кресла – из света появилась женская фигура. И её лик – лик их дочери. Их Нинно. Светлана закрыла рукой рот, чтобы приглушить крик. Стало суровым и лицо Романа. Изумление возникло на лице их сына.
Когда сущность полностью материализовалась, она произнесла. Странно, но говорила, как обыкновенная юная дева. И, казалась, она внешне была чуть моложе своего сына.
Первым заговорил регент:
- Девочка, какие нас ждут сюрпризы?
- Ваш воспитанник, папа Юра, иначе поступить не мог. Никто кроме вас не сможет удержать контроль над нашим мальчиком.
- Согласен. Опыт у меня есть, чтобы усмирять самонадеянных принцев. Но меня интересует другое.
- Для этого этапа существования у вас всего достаточно. Но прошу вас, свои силы тратить разумно. Господарь занят в другом измерении, Поддерживающая его тоже. – Фигура заулыбалась. Помолчала. Добавила: – Я рада вас всех видеть. Поздравляю тех, чей отведенный отрезок материального воплощения подходит к концу. Мои благословения тем, кому надлежит проложить свои дороги на пути; пусть ваши шаги будут лёгкими. – И она обратила свой взор к Омару: – Мальчик, слушайся папу Юру. Поспешай, ориентируясь на разум. И, малышка Жозефина, тебе маленький подарок по случаю этого очень большого праздника. – И государыня направила ладонь своей левой руки в бок – из воздуха вышла… Тэсла. Жозефина открыла было рот, затем в один прыжок повисла на матери. Та прижала её к себе, погладила.
Все внимали, но лоб регента то и дела сходился в складку; Степан и Филипп улыбнулись и уткнулись глазами в пол; Мишель с каждой секундой всё откровеннее смеялся, сначала молча, затем его прорвало, он согнулся от смеха и присел на скамью, стоявшую около стены. Юрий полуобернулся к нему, посмотрел на не него строго сверху вниз. Тот сделал жест, мол, извините, но у него зазвонил аппарат. Он подтвердил вызов. Звонил Валерии:
- Мишель, надо поговорить. Срочно. И что ты ржёшь?
- Выхожу. У нас тут общий сбор, – также полусогнувшись от смеха, побыстрее вышел, махнув на прощание рукою Нинно.
Теперь спросил Омар:
- Что это сейчас было?
- Ты о чём? Здесь столько всего сейчас было! – Недовольно прозвучал голос регента.
- Связь с Валерии. Он точно в системе ХА-13?
- Почему сомнения?
- С ним невозможно соединиться по моим спецканалам связи. А тут! На личный блок?
- Тебя наш Валерии ещё не раз удивит, – буркнул в ответ регент. Но секунда – и он вновь спокоен и невозмутим. Спросил: – И как часто госпожа Тэсла здесь будет появляться и где?
- Папа Юра, конечно, в резиденции или в другом месте и в такое время, чтобы население не увидело вместе мать и дочь. Не будем смущать обывателей.
- Я рад, что эта проблема разрешена.
- А о другой, папа Юра, мне запрещено говорить, – Сущность заулыбалась и начала растворяться…
Лицо регента осталось непроницаемым. Он обратил свой лик к наследнику, произнёс:
- В храме роз сейчас отслужишь службу в честь Той, что своей Любовью оберегает и сохраняет всё многообразие творения нашего Всевышнего.
Омар склонил голову. Направился к выходу. Когда он проходил мимо землянина Евгения, тот притронулся к его руке и тихо спросил:
- Это кто был?
- Моя мама.
- Но она так похожа на сестру.
- Её душа воплотилась вновь через тело, которое родилось у твоих родителей. Поэтому внешность твоей сестры несколько отличалась от внешности, которая характерна для вашей расы.
- Но она была всё равно красива. По-своему.
- Согласен.
- Тогда ты мне кто?
- Я? Для вас, Евгений Романович, я – государь. Так же, как и для всех здесь находящихся. Идёмте в храм. Вы прибыли в пределы, которые контролирую я, за которые несу личную ответственность перед моим папочкой. И вам, сударь, лучше побыстрее познать истинный смысл терпения и смирения. Поверьте на слово: регент бдит всё и вся. Извините, мне пора идти.
И пошёл вперёд.
Жозефина обратилась к Тэсле:
- Мамочка, ты сейчас уйдёшь?
- Да, малышка. Я вернусь вечером, и мы обо всём поговорим.
- Тебя вновь отпустят?
- Девочка моя, я всегда с тобою рядом. И я, и папочка.
- Я же не вижу вас.
- Пока ты не повзрослеешь, я буду к тебе приходить. Беги. Брат идёт в храм. Тебе надо его сопровождать. Ты – женская составляющая его службы. Диего, мальчик, охраняй наследника, – Тэсла поцеловала дочь, воспитанника и тоже стала исчезать в воздухе.
Жозефина и Диего вышли последними из усыпальницы.
Мишель всё это время разговаривал с Валерии:
- Что тебя так взъерошило?
- Ники бесится.
- Так пусть полетает.
- А кто его здесь охранять будет? Вооруженные силы планеты я не смогу контролировать.
- А его крестный на что? Встретьтесь с кумом регента. Или его в резиденции нет?
- Не знаю.
- Брось клич. Объясни ситуацию. Мальчику надо крылья размять. Он всех остальных пусть возьмёт под контроль.
- Как он это сделает?
- Это тебя не должно интересовать. Сообщи ему о времени вылета малыша. Пусть готовится. Случись что с Ники – куму ответ держать перед регентом.
- Что у вас случилось, что ты даешь такой совет?
- Я не совсем просёк ситуацию, но командир чем-то донял папу Юру. Чтобы сейчас не держать ответ перед ним, сбежал в другое измерение.
- Ха! Нашёл где прятаться… Ха! Ха! Да он его и там достанет.
- Так ты это нашему другу и скажи. Пусть обеспечит полную безопасность нашему мальчику. Если уж Радимир смылся, то что такое Первейший. Тем более у папы Юры на него зуб горит.
- Анекдотик. И меня там сейчас нет… Вот так наказание для меня!
- А ещё Нефритовая Леди подкатит…
- Ладно… Пойду поговорю со птичкой.
-Удачи! Я подключу нашу систему наблюдения и охраны. Для твоего спокойствия, друг.
- Хорошо, куму регента от тебя привет передам.
- И мы закладываем традицию прославления Любви созидания в женской ипостаси.
- А я напомню об уважении к мужской. Ха!
- Мистика против технического прогресса!!! Ха!
- Ничего. Вновь объединимся – ох, и повеселимся.
21.02.2021-
КАППА, или Перевал
Жорж и вправду заболел. Жар полонил его тело уже через час после игр в купальне. Омар, как мог, облегчил страдания больного мальчика. Но не всё в его власти. И мальчик пребывал в забытье. Юрий сидел рядом с сыном. Сидел так же, как некогда сидел около постели Германа. И ждал.
Его старшие сыновья работали в связке с принцем. Омар, как и планировалось, провёл службу в храме роз. На следующий день – в обители на территории, контролируемой наместником. Точнее, в селе, в котором она родилась и прожила первые свои три года с Германом. В селение, на землях которого стоял золотой трон крестного Ники, его единоутробного брата.
Через три дня, когда мальчику стало лучше, семья Юнкс переехала в загородную резиденцию.
Ли донашивала последние дни. Сыновья Юрия были с нею вежливы и тактичны. Как того требовал их отец: «Сыновья, ваша мама – наместник планеты. Моя вторая жена – дочь иерогосударя от его второго брака. И хотя в вас тоже течёт иерархическая кровь, принцесса – на порядок выше. К ней вы имеете право обращаться или как ваше священное императорское высочество, или сударыня, или госпожа. И помните о законе номер 696».
Роды у неё принял Омар. Девочку назвали Жанной.
Юрий пришёл в комнату супруги через неделю. Сначала приблизился к колыбели. Девочка спала. Затем к Ли.
- Как вы себя чувствуете? – спросил, наклонился к роженице, прикоснулся к её щёке.
Та вздрогнула, сверкнула глазами навстречу мужчине.
Юрий медленно стал раздеваться…
…Часа через три они оторвались друг от друга. Уснули кратким глубоким сном. Проснулся Юрий от тихого звука. Прислушался. Звук исходил из колыбели. Встал, накинул халат, подошёл. Девочка проснулась и требовала еду. Юрий взял дочь на руки, перенёс её к матери, приложил к груди. Девочка начала сосать. Её мать спала. Когда малышка насытилась, Юрий вновь взял её на руки. Девчушка улыбалась. Мужчина стал внимательно рассматривать её лицо, ища хоть отдалённое сходство с Германом, её дедушкой.
- Только глазами, – услышал он голос Ли.
- Да, пожалуй. Вырастит – увидим. А пока, – он поцеловал дочь и уложил в колыбель, – спи, малышка.
…Прошло четыре года. Семья проводила очередной выходной на черепашьем острове. Юрий, обхватив Ли за талию, удалился с нею в чащу, велев Омару присматривать за Жанной.
- А куда ушли папа с мамой? – спросила малышка.
- Познавать любовь, – буднично ответил Омар.
Агафья вскинула на него удивлённо глаза: так ответить ребёнку. Жанна же в тон задала следующий вопрос:
- А что это?
- Точнее – как. Всё, что тебя окружает, есть проявление этой любви. Видишь, как маленькая черепаха упорно преодолевает путь к океану?
- Да.
- Это одно из познаний любви свободного движения, которой наделил Создатель своё маленькое чудо.
- Идти по песку маленькими ножками… лапками… так просто…
- Есть и другие способы… Как луч солнца скользит через толщи воздуха… Или оторвавшийся от дерева лист парит в высоте…
- А это можно увидеть?
- И увидеть, и услышать, и осязать, и ощущать…
- А потрогать?
- Пожалуйста. Возьми за руку Агафью.
Девочка посмотрела на женщину и прикоснулась к её руке. Та в ответ улыбнулась. Жанна тоже ей.
- И всё?
- Да. Ты улыбнулась самой Любови… Любви… Ты протянула ей руку… И она ответила тебе на твоё приветствие.
- Но это твоя жена, брат! Или ты мне кто? Брат или дядя?
- И брат, и дядя. Главное – я твой государь.
- Это я знаю… Но ты говорил о познании любви. Значит, эта черепашка, доползя до океана, познала любовь. Какую? Или чью?
Омар не успел ответить: за их спиной раздался голос папы Юрия:
- Папочкин сын… Что смущаешь душу младенца?
- Смущать? Любовью? Принцессу? Папа Юра, эта девочка от своего зачатия призвана воспевать любовь… Величайшую любовь…
…После очередного пребывания на папочкином острове, Агафья забеременела. Омар сразу же перевёз её в загородную резиденцию. В положенный срок она родила троих дочерей. Девочки были как похожи лицом, так различны характером и повадками. Первая – как утренняя зорька. Вторая – сочный полдень. Третья – вечерняя острота чувств. Явь-Навь-Правь. Сёстры вырастут и выберут в спутники жизни сыновей правителей. Первая – Степана. Вторая – Филиппа. Третья – Мишеля. И вместе с ними покинули пределы родной планеты, улетели в далекое-далеко…
… Но это произойдёт чуть позже. Чуть позже, после отбытия правителей Музъема с Германом…
А пока – пока Ли приживалась и в семье Юрия Юнкс, и на планете Музъем. И наступит день, её примут как матрону. Старшую по годам, мудрую по словам, настойчивую по делам. Ли последует совету Германа, изучит нотную грамоту и станет записывать мелодии камней. В свободное от служения Юрию время принимала многочисленных посетителей всех пород и мастей.
…Герман с Машенькой прибыл тогда, когда Омар вступил в возраст зрелости. И сразу к папе Юре…
…Службу назначили на восемь часов утра. Народ собрался задолго. Он заполонил и помещение храма, все двери которого были открыты, и площадь перед ней.
За сорок минут до начала службы появился Герман со свитою. Лицо и его тело были открыты. Костюм был из белой ткани, он подчеркивал его фигуру. За ним в полушаге от него шла Нефритовая леди, ее лицо и фигура тоже были открыты. За нее, ровно по черте, тоже в полушаге, шли Омар и Жозефина. Следом за Омаром – Юрий, Степан, Филипп, Валерии, Мишель. За Жозефиной – Агафья, Жанна, три красавицы, Елска, Йен, Мейли, рождённые сестрою Нонною, следом за ними супруги мужчин. За старшим поколением – Ка с супругою, Николас c Зоей, Ли с Диего. Омар с Агафьей и Жозефина были одеты в торжественных церемониальных одеждах. Николас и Зоя – в подвенечных нарядах. Мужской костюм торжественен, Зоя же – в закрытом длинном, по землю, розовом платье, которое облегало ее фигуру. Волосы, грудь, талию, руки, пальцы украшали драгоценности, которые некогда подарила ей крестная. Поверх них была накидка, сплетенная живыми стеблями растений, украшенная их цветами и листьями. Наряд Жанны тоже напоминал платье невесты. Оно было тоже закрытым, длинным, белым. С плеч спадал шлейф, он струился с плеч, прикрывал со спины узкую талию. У нее было единственное украшение: живые цветы в волосах. Лицо ее было непроницаемым и белым. Такое же лицо было и у Ли, ее матери.
Герман прошёл в алтарь, за ним Нефритовая леди. Омар с Агафьей и Жозефина остановились перед ним, перед нижней ступенькой.
Жанна прошла справа и встала за клиросом. Стоявшим там хор сделал три шага назад. Входящие в узкий круг свиты тоже встали с правой стороны.
С левой стороны от алтаря чтецов не было. Там стояли двое. Ослепительно одетый красивый статный мужчина и не менее прекрасная женщина в белом подвенечном платье, украшенном драгоценными камнями. Первейший и его Дама, вечные жених и невеста. Оба улыбались, чем удивили друзей Германа.
Алтарь осветил необычный свет, в блеске которого цвет многочисленных драгоценных камней померк. Герман произнес первый возглас – служба началась. Она сопровождалась пением особых голосов, на фоне их отдельной партией звучал голос Жанны.
И свет, и звук сливались, соединялись и распространялись над головами людей, проникали в каждую их клетку. Толпа чувствовала себя моложе, здоровее, физически активнее. Волна света и звука разливалась дальше по улицам города, достигала его окраин и шла дальше.
Службы своим чередом. Наступила минута, когда Герман возложил венец власти на голову Омара, благословил его к исполнению обязанностей. Хор провел славословие. Затем благословил супружеский союз Николаса и Зои. Хор вновь пропел славословие. Герман вынес чашу благословения. Причастил Омара, Агафью, Жозефину, Елску, Йену, Мейли, Жанну, друзей, их детей и внуков, предстоятелей религиозных культов, правителей стран. Затем подошел с чашей к Первейшему и Даме в белом платье. Сначала подал ему. Он отпил и вернул чашу. Затем ей. Она отпила и вернула чашу. Герман завершил службу. Вышел перед алтарем и сказал. Говорил он тихо, не напрягая голосовые связки. Но его слышали даже стоявшие на площади:
- Сохраняйте ум спокойным, разум чистым, и воля Господа Создателя будет для всех превыше всего.
День склонялся к вечеру. Омар в сопровождении Диего прошёл к столам, за которыми сидели предстоятели, правители, послы.
Они хотели с ним поговорить. О редких появлениях Первейшего они все-таки наслышаны. Но здесь и Дама в белом подвенечном платье? Что им ждать?
- Я, друзья, – ответил с улыбкой Омар, – не вижу причин для беспокойств. Как вам, так и им, государь подал чашу благословления. Мы все одинаковы в глазах нашего Создателя, все Ему дороги. Просто надо постараться жить правильно, тогда ваша единственная встреча с прекрасной, но холодной Дамой в белом платье принесет вам радость. Друзья, только ваш выбор разграничивает добро и зло в вашей душе, определяет ваш путь в конечном итоге. Поэтому я желаю вам всем здравствовать.
Столы в этой части для гостей постепенно стали пустеть. Праздник продолжался за воротами.
За пять минут до полуночи ворота резиденции государя закрыли.
Начался новый отсчет века.