Я сидела с дипломом в руках и не могла до конца поверить в то, что это наконец-то случилось. Я перешагнула тот рубеж за которым начиналась взрослая жизнь.
Она, конечно, началась немного раньше. Работать и учиться, это в порядке вещей у бедных студентов, которым постоянно хочется есть и хорошо одеваться. Но, всё же, пока ты учишься, то одной ногой стоишь в беззаботной юности, где можно позволить себе чуточку безалаберности и безответственности.
А взрослая жизнь, как говорила бабушка, это серьезно и ответственно.
- Диплом, это тебе не просто бумажка,- говорил Пашка. - Это картонка в новое светлое будущее. Сядешь на неё и покатишься вниз волосы назад.
Пашка всегда был балагуром. Любую ситуацию поворачивал так, что через пять минут все смеялись до колик в животе.
Таки во взрослую жизнь вступила, а что же дальше? Работать курьером, конечно весело, но надо же и о стабильности думать. А думать о ней именно сейчас, когда за окном последнее лето свободы - не хотелось совсем.
И тут раздался телефонный звонок.
На экране высветился Пашкин номер.
Он был в своём репертуаре:
- Але, Соколова! Небось диплом свой слезами счастья омываешь?
- Не то, чтобы слезами, но в руках держу.
- Успеешь ты им ещё налюбоваться. Поехали за васильками. Заодно и новых фотографий мне наделаем. А то уже и продавать нечего.
Пашка был не только балагуром, но и хорошим фотографом. Пока некоторые стаптывали ботинки, доставляя документы из одного конца города в другой, он успешно продавал свои фотографии на различных сайтах. Не ахти какой заработок, но всё же.
Я согласилась. Тем более моей давней мечтой была фотосессия на пшеничном поле с букетом васильков.
- Паш, а вот заранее нельзя было как-то договориться,- ворчала я, когда мы прибежали на вокзал и еле успели на отходящий автобус. Следующий пришлось бы ждать целый час.
- А как же импровизация? Ни каких планов, сплошной хаос,- подмигнул мне Пашка, расположившись на заднем сидении.
За окном проплывали городские пейзажи, которые через пол часа сменились полями.
Мы вышли на конечной остановке. Пашка повёл меня туда, где, по его словам, моему затуманенному выхлопными газами взору предстанет картина первозданной красоты.
Прошли центральную улицу посёлка. Свернули направо и через десять минут вышли на пригорок.
Я замерла от восторга.
По голубому небу плыли белые облака, а внизу раскинулось огромное пшеничное поле.
- Пашка, как красиво!- сказала я и побежала вниз.
Мне хотелось ворваться в самую середину жёлтых колосьев и раскинув руки кружиться, кружиться, кружиться.
Пашка бежал за мной и кричал, что я сумасшедшая и сверну себе шею.
- Ой, Паш, смотри, васильки,- я начала рвать цветы, не обращая внимания на щелчки фотоаппарата.
- Слушай, такие сочные фотографии получились. Соколова, а ты потрясающе фотогинична,- сказал Пашка, просматривая получившиеся кадры.
Я зарылась лицом в букет васильков и закрыла глаза. Было так хорошо и хотелось, чтобы этот миг длился как можно дольше.
А потом Пашка меня поцеловал.
Банально и предсказуемо, как в бразильских сериалах, которые любили смотреть бабушки.
Это потом, спустя год, я стала носить Пашкину фамилию. А тогда мне казалось, что баланс в мире нарушился. Один из слонов, держащих черепаху, оступился и произошло миротрясение. Не каждый же день понимаешь, что дружба между мужчиной и женщиной в большинстве случаев заканчивается после первого поцелуя.
А васильковая фотосессия стала ежегодной традицией для нас. И неизменный букет васильков в день нашего первого поцелуя лежал у меня на подушке, как символ того неповторимого мига счастья, которое не хочется отпускать.