ПРИЁМ АЙКИДО
Айкидо (яп. ;;; айкидо) — современное японское боевое искусство, созданное Морихэем Уэсибой как синтез его исследований боевых искусств, философии и религиозных убеждений, без нанесения телесных повреждений.
Джон Маканава – руководитель частной спортивной школы, закончив урок, распустил свою «интернациональную» группу. Многие из этих ребят выросли на его глазах, и превратились в крепких и ладных десятиклассников. В группе мирно сосуществовали англо-саксы, испанцы, поляки, евреи и русские. Все дети из обеспеченных семей со своими традициями и политическими убеждениями. Они все заканчивали одну школу и, практически, жили одной жизнью.
Джон зашёл в свою комнату и стал переодеваться. Вдруг до него начали доноситься звуки потасовки, которая, судя по всему, принимала нешуточный характер.
Резко отворив дверь раздевалки, он увидел как Дима Крутов и Айзик Фельдман пытались разнять Хернандеса и Шульца, в то время как Войцеховски подначивал дерущихся.
- Эй, интернационал! Что тут происходит!? – вмешался Джон.
- Они, видите ли, не сошлись во взглядах на строительство стены на мексиканской границе! – выпалил Айзик.
- Айзик, успокойся! Это же не стена Плача в Иерусалиме! – подтрунивал Войцеховски.
- Гады вы все! – истерил Хернандес, вытирая окровавленный нос. – Там сейчас пролито больше слёз, чем у вашей Стены плача!
- Придурок! Скажи «спасибо», что её не обнесли колючей проволокой с током. – парировал Шульц.
- Нелегалов развелось как грязи! Ну конечно. У нас ведь безразмерная страна!
- Это не повод для вас – набить ближнему морду! – крикнул Джон.
- Научитесь решать свои проблемы без применения физической силы. Здоровый диалог всегда полезней для мозгов. В ваши годы я тоже искал удобного случая применить свою физическую силу и сноровку. Но один случай кое-чему меня научил...
Я рос в семье американки и японца, работающего на совместном предприятии. Папа старался воспитывать меня в японских традициях, чему мама яро сопротивлялась. Я занимался восточными единоборствами и игрой на саксофоне. Всегда заступался за слабых, и принимал участие в школьных диспутах. В старших классах был франтом-чистюлей, и любил пользоваться одеколоном. Внешне я считался удачным кровосмешением.
Перед поступлением в колледж родители отправили меня одного к дяде в Киото. Они посчитали, что это будет неплохим жизненным опытом. Я должен был узнать как живут люди в более стеснённых условиях чем я, как они преодолевают жизненные и финансовые трудности. Папа хотел окунуть меня в непривычный дискомфорт.
Как-то я заскочил в Киотскую пригородную электричку. Она была полупустой. Несколько женщин с детьми и пожилая пара в кимоно. Старики тихо переговаривались, держась за руки.
Я удобно устроился у окна и решил слегка прикорнуть... тихая музыка из репродуктора действовала убаюкивающе... ни лязг, ни грохот не были помехой...
Вдруг на одной из остановок в вагон влезло пьяное, грязное, вонючее агрессивное существо. Оно с отборной бранью сразу попёрло на женщину с грудным ребёнком. Она в ужасе резко увернулась, что разозлило его ещё больше. Он стал расшатывать вертикальный поручень вагона то падая, то снова поднимаясь. Дети стали громко плакать, женщины паниковать. Вечер переставал быть томным. Женщины с детьми выскочили на ближайшей остановке.
Я резко встал и медленно, играя бицепсами, направился к существу. Я был готов уложить его без всяких проблем здесь и сейчас. К тому же, он не стоял на ногах. Я знал себе цену, тренируясь по 3 часа в день. Был в отличной форме. Проблема заключалась в том, что я не принимал участия ни в одной настоящей драке. Ученикам по борьбе айкидо запрещалось драться. Мой учитель говорил, что дерущийся теряет связь со вселенной. Доминирующий над людьми – уже побеждён.Мы должны научиться пресекать конфликт, а не способствовать ему.
Я слушал учителя. Я старался быть сдержанным изо всех сил. Дошло до того, что я стал избегать панков на станции метро, которые отбирали у детей деньги. Моя воздержанность душила меня.
Я чувствовал себя одновременно крутым и святым. Я искал законный способ накостылять негодяю и проверить себя в настоящей драке.
И вот он, желанный миг! Если я не среагирую быстро – он может кого-то ударить! Увидев, что я сорвался с места, пьяный решил сфокусировать свой гнев на мне.
- Ага! Иностранец решил получить урок по-японски! – заревел он.
Я бросил на него взгляд, полный омерзения и был готов разделать его по полной. Но он должен был начать первым. Чтобы довести его до кипения, я послал воздушный поцелуй.
Он рванул ко мне..
В ту же секунду раздался оглушительный радостный возглас. Так можно воскликнуть только при встрече с человеком, которого не видел лет десять.
Мы оба посмотрели на старика. Это был маленький худенький человек, лет семидесяти, в безукоризненном кимоно. Не обращая на меня никакого внимания, он радостно помахал рукой пьяному.
- Уважаемый, подойдите сюда! Вы меня не узнали?
Тот как марионетка на ниточке направился к старику, и встав над его головой, воинственно заревел:
- Какого дьявола я должен тебя помнить, или говорить с тобой?
- А что вы пили, уважаемый?
- Я пил....сакэ... а вообще.... это не твоё дело! – заревел пьяный, брызгая слюной на старика, который продолжал улыбаться.
- О, это же прекрасно! Изумительно! Я тоже люблю сакэ. Каждый вечер мы с женой подогреваем маленькую бутылочку сакэ и выходим в наш садик. Мы смотрим на солнечный закат, попивая сакэ, и любуемся деревом хурмы, которое посадил мой прадед.
Мы страшно волновались, когда ледяной град побил плоды. Но дерево оказалось живучим. Главное, чтобы почва была хорошей. Как вы считаете?
Он смотрел верзиле прямо в глаза, широко улыбаясь. Тот часто моргал. Ему было всё сложнее сфокусироваться на старике. Его черты лица смягчиличь, кулак разжался.
- Да... я тоже... люблю...хур...хур...му...- его голос задрожал. - И я уверен, что у тебя красивая жена. -Нееет! Моя жена.....у....умерла... у меня нет ни жены, ни дома, ни работы. Я сам себе противен! –Зарыдал он. Заливаясь слезами отчаяния, он сполз на пол и съёжился в комок....
А я – вышколенный юнец, борец за справедливость, стоя над ним, чувствовал себя обгаженным...
- Ай-я-яй! Тяжёлое положение... сядь рядышком.... поговорим.- сказал старик, помогая пьяному подняться.
Поезд остановился на моей остановке. Перед тем как выйти, я взглянул на них последний раз.
Пьяный , лёжа на сидении, положил голову на колени старика. А тот, слушая несвязную речь, поглаживал своей чистой ручкой грязные всклоченные волосы собеседника.
Дверь вагона закрылась, а я долго не мог уйти с платформы. Я увидел приём айкидо в действии.
То, что я хотел разрешить с помощью силы – было разрешено с помощью доброго слова.
Сущностью этого приёма была любовь в ближнему.
- Ну что, парни,просекли?
- Да, мастер!
Ребята были несколько ошарашены рассказом Джона. Они не ожидали такого откровения.
Джон, стоя у окна, наблюдал как ребята садятся в машины. ..
На стоянке остались только машины Шульца и Хернандеса. Моторы обеих были заведены, но они не трогались с места.
В какой-то момент ребята вышли из машины, и Шульц дал прикурить Хернандесу....
- Ну, хотя бы так...- подумал Джон Маканава и выдохнул с облегчением.