начало здесь
http://proza.ru/2021/02/15/1136
5
Медкомиссию при помощи Галюнчика прохожу за два дня, хотя торопиться причины нет. Пенсионерка, чьё место в лаборатории достанется мне, цепляется за работу изо всех сил. «Живой человек, - в голосе дяди улавливаю нотку сожаления, - не хочется обижать, но она правильно понимает. Попрощаться со всеми хочет, столы накрыть, угостить. Две недели отработает, как положено. А ты начнёшь с первого числа, хорошо?»
Хорошо, конечно, хорошо. Всё улаживается при помощи родных и друзей. У Серёжи надёжные друзья, мало у кого есть такие. Ира с Павликом всегда завидуют этому, но надо быть самим верными и дружными людьми, тогда и к тебе потянется подобное. Вот только беды да невзгоды происходят непонятно почему.
- У кабинета подожди, - Галюнчик в белом халате выглядит необычно строго, - тебя вызовут. Знаешь, это один из лучших специалистов. Редко у нас бывает; как раз о своей атрезии спросишь. УЗИ, анализы - ни от чего не отказывайся. Еле договорилась, - шёпотом добавляет соседка и горделиво удаляется, попросив заглянуть к ней перед уходом.
Светило медицины по женским вопросам сидит в просторном кресле, рассматривая экран монитора. Что-то еле слышно говорит, показывая ухоженной рукой в сторону стула. Здесь надо раздеться, догадываюсь я. Волнуюсь, но новенькая аппаратура избавляет от неприятных ощущений. Разглядываю красивый мужской профиль, перечитываю бейджик - Григорян А. Ю., доктор медицинских наук. Жду, но он продолжает внимательно рассматривать монитор, затем поворачивается ко мне с лёгкой улыбкой:
- Беременность 11-12 недель. Всё в пределах нормы, сейчас сделаю описание и заключение. На учёт встали?
Словно падаю в пропасть. Беременность! Я так мечтала о ней, и Серёжа тоже! Воспоминание о муже мгновенно приводят в чувство:
- Я не могу сейчас рожать... муж тяжело болен...
Григорян А.Ю. смотрит на меня с неприятным удивлением:
- Так чего тянули? Задержка давно ведь... а тесты почему не делали? Или сомневались в решении?
Приходится рассказать доктору правду. И про мою атрезию, про недавнюю ложную задержку и про то, что я устраиваюсь наконец на работу. С высокой вредностью. Длинные тонкие пальцы доктора слегка постукивают по столу, затем вновь берут «мышку». Еле слышно гудит принтер, выдавая листы бумаги. Немного подумав, Григорян заявляет, что аборт вообще-то делать поздно.
- Но я не могу оставить, - бормочу еле слышно, - мне надо работать.
- У вас есть дети? Кстати, муж в курсе? Что с ним?
Отвечаю на вопросы кратко и прошу помочь. Мне нелегко, но я действительно не могу сейчас рожать...
- В вашем случае беременность - большая редкость. Повезло, если коротко. Вам... - взгляд доктора падает на медицинскую карту, - уже тридцать четыре. Настоятельно советую сохранить ребёнка. Прерывание именно сейчас отразится на вашем здоровье весьма пагубно; в дальнейшем беременность практически невозможна, говорю как есть.
Думаю только об одном - скорее бы всё закончилось. И ещё, где срочно сделать аборт? Галюнчик подскажет, она всё может, в плане медицины. Но как не хочется ей говорить, об этом не должна знать ни одна живая душа. Доктор неожиданно приходит на помощь:
- Вот, возьмите. Только не откладывайте. Завтра к восьми утра. Медлить нельзя. Я указал срок беременности на неделю меньше, чтобы не возникло проблем. Примут без анализов и направлений.
Благодарю, забирая из рук врача бумаги с описанием и фотографией плода. И второй листок, совсем маленький. Там адрес и телефон. Торопливо спускаюсь вниз, чувствуя тяжесть в районе сердца и боль в душе. Не суждено, не судьба, не получится, стучит в висках. Хватит нам одной Дашки, возможно, Ира права? Моя сестра умеет считать деньги и предвидит всё на несколько шагов вперёд. Правда, всегда в свою пользу. Наши отношения разладились именно тогда, когда я окончательно вышла из-под её назойливого влияния и заявила, чтобы никто не смел лезть в мою жизнь. Это тоже случилось на даче, родители переживали из-за скандала, устроенного сестрой. Папа с трудом заставил Иру замолчать, мама металась между всеми, призывая к тишине. «Неудобно от соседей», главный мамин аргумент, не действовал практически ни на кого. Из окна веранды я смотрела, как далеко внизу Серёжа катает Дашу и Олю на резиновой лодке, а Павлик с удочкой сидит неподалёку. Небольшое озеро чистое и красивое, есть возможность порыбачить, а в камышах подальше негромко крякают утки.
- Света, ну как? - вздрагиваю от неожиданности. Галюнчик находит меня на лестнице между вторым и первым этажами, где я бессмысленно пялюсь в окно, - ты плакала? Что-то плохое сказали?
Силюсь улыбнуться и чувствую, что слёзы опять совсем близко. С трудом отвечаю, что всё нормально.
- Ты вот что... успокойся сейчас. Пройдись по городу, в кафе зайди хотя бы ненадолго. Рада, что с тобой всё хорошо. Вечерком забегу? Или сама приходи, посидим, дети поиграют. Мне коньячок презентовали, а тебе нервы успокоить тоже нелишне, - соседка подмигивает и стремительно бежит вниз, к своему рабочему месту. Мне тоже надо идти. Готовиться к предстоящему. К операции.
На улице тепло, но меня знобит. Следую совету Галюнчика и медленно бреду по улице, натыкаясь на нервно спешащих прохожих. Надо взять себя в руки. Как обьяснить мужу, что я не приду сегодня к нему в больницу? А я ведь точно не приду. Потому что не смогу обмануть, глядя в любимые глаза. Позвоню, придумаю что-нибудь. Серёжа и сам всё время говорит, чтобы я не приезжала в больницу каждый день, у него и так много посетителей. Вот и сейчас он звонит мне и рассказывает что-то хорошее, судя по голосу. Он чему-то рад, но я плохо понимаю. Главное, ему не хуже, это точно. Его брат взял отгулы, поможет в больнице. Ведь я сейчас занята комиссией, ребёнком. Да и родителям помочь на даче, вовсю идёт посадка овощей. Обещаю приехать завтра, ближе к вечеру. Потому что утром мне сделают операцию, и надо будет отлежаться, добавляю мысленно уже себе. Медленно направляюсь в сторону остановки. Хватит прогулок и раздумий. Всё уже решено. Дашка давно ждёт меня дома и... мысли прерываются неожиданно - я бросаю взгляд на небо. Огромное белое облако, очень похожее на седовласого старца с длинной бородой. Просторное одеяние скрывает ноги, но руки вижу хорошо. Рассматриваю необычную картину, затаив дыхание - прежде никогда не доводилось увидеть такое. С Дашкой мы часто рассматриваем небо и облака, придумывая, на что они похожи. Но седовласого строгого старца сейчас вижу отчётливо. Он действительно строгий, это ощущаю едва ли не физически. Необычное видение исчезает, едва я дохожу до остановки и вновь смотрю на небо. Теперь там весёлые комочки, пушистые и невесомые. Они куда-то несутся, постоянно меняя свою форму, рассматривать их интересно. На душе теплеет.
Дома дочка красиво накрыла на стол и предлагает «поужинать празднично». Причина есть - папе разрешили встать! Он сам сообщил Даше об этом и они долго болтали, вплоть до моего прихода.
- Мама, скоро папа сможет выходить на улицу, тогда ты будешь брать меня с собой! Так он сказал, и ещё, что скучает, и ещё...
Почти не слушаю дочку, торопливо переодеваясь в спальне. Чувство голода зашкаливает, что совсем не удивительно. Выглядываю в окно. Чисто. Ни одного облачка, только бесконечная синь да солнце, которое скоро зайдёт за горизонт. На душе вновь тяжелеет. Сколько часов остаётся? Мучиться и переживать, переживать и думать. Но изменить уже ничего нельзя. Всё решено. Окончательно и бесповоротно. Так убеждаю себя, с трудом улыбаясь дочке и почти не слыша, что она говорит...
6
Всё время почему-то волнуюсь, мама тоже неспокойна. Переживаю за неё, может, что-то случилось? Как бы хотелось рассказать ей о своих достижениях: мой вес уже 50 граммов, а рост - 14 сантиметров. Сердечко работает как часы. Двадцать пять литров крови в сутки перекачать, это не шутки. Круто, правда? Появились отпечатки пальцев, меня никогда никто ни с кем не спутает. Умею улыбаться, это сразу понравилось. Различаю свет и темноту. Маловато, конечно, но пока хватит. Переживаю за мамочку, она какая-то грустная. Что за печаль у неё на сердце? Хочется ей помочь, но не знаю как.
Верчусь потихоньку, развиваюсь. Ухватил себя за ножки и качаюсь. Тепло, уютно. Только сердечко бьётся чересчур, это уже постоянно. Собрался отдохнуть, но уснуть не получается. Новые ощущения, неприятные какие-то. Кажется, вы называете это страхом. Теперь совсем не могу успокоиться. И ещё вопрос, где же мой папа? Мы так и не познакомились, а хотелось бы узнать, какой он. Наверное, большой и сильный. Тоже хочу стать таким. Покушал, попил. Вкусно! Устал что-то, засыпаю, раскачиваясь в разные стороны...
До завтра, мамочка, спокойной ночи. Люблю тебя. Твой сынок.
( продолжение следует
http://proza.ru/2021/05/10/1365