Варнек А.Г. Портрет баронессы М.С. Киль. 1811. Самарский областной художественный музей.
Репродукцию её портрета я увидел впервые ещё в 1976 году, купив в газетном киоске города Бийска журнал «Художник» [1]. Открыв его, сразу же встретил статью В. С. Турчина «Полузабытый мастер», посвященную творчеству художника А.Г. Варнека. В статье было приведено пять репродукций с портретов художника, на одной из которых был воспроизведен во весь разворот листа «Портрет баронессы Киль». Помнится, поразил он меня тем, что баронесса показалась мне похожей на современную деловую женщину.
В обсуждаемой статье известный советский и российский искусствовед, историк искусства Турчин Валерий Стефанович (19.07.1941, Ленинград – 05.02.2015, Москва), рассказывая о творчестве художника, сообщает вначале о той оценке, которую давали ему авторы журнальных статей первой трети XIX века, писавших о Варнеке и его портретах. Особенность дарования портретиста они находили в том, что «его живопись давала эффект совершенного подражания натуре».
Сообщив об этом, Турчин высказал и свою оценку: «Как никто из современных ему художников, Варнек умел передавать сходство в портретах». Замечу, что ни одного из представленных в статье портретов автор статьи не обсуждает. Что касается портрета М.С. Киль, то в подписи к нему приводятся следующие сведения: « Портрет баронессы М.С. Киль. Дерево, масло. 1811. Куйбышевский художественный музей». Думаю, что позаимствовал данную подпись В.С. Турчин из списка работ А.Г Варнека, опубликованном М.М. Раковой в [3].
Процитирую ниже в хронологической последовательности тех авторов, которые сообщали в своих публикациях те или иные сведения о данном портрете. Первым из них является художественный критик П.П. Каменский, посетивший в конце 1830-х гг. мастерские русских художников, описавший их и впоследствии опубликовав свою статью в 1839 году в Отечественных записках [2].
Побывав вначале в мастерской гравера «почтеннейшего профессора Николая Ивановича Уткина», Каменский пишет:
«От Н.И Уткина зашли мы в мастерскую А.Г. Варнека, почтенного профессора нашего и замечательного портретиста. Великое дело портрет в живописном искусстве. Не отнимая преимуществ у исторического рода, разнообразия и роскоши у пейзажного…мы не можем не задать себе вопроса: «каким образом род портретный, лишенный всех этих могучих средств, может равносильно увлекать нас и действовать на наше эстетическое чувство»?
Поговорив далее о портретах Рубенса и колоритных изображениях Ван-Дейка, Каменский продолжает: «Давно эти мысли о портретном искусстве представлялись нам; они же посетили нас и в то время когда мы вошли в мастерскую г. Варнека.
Было время, когда г. Варнек своим талантом и многочисленными произведениями привлекал к себе всеобщее внимание знатоков и любителей: кто не видал и не любовался его «Трубадуром», его «Итальянской крестьянкой», десятками, сотнями других его картин и портретов?
Теперь ни время, ни другие служебные занятия не позволяют почтенному художнику обнаруживать талант свой в прежнем блеске и с прежнею деятельностью. Но и при этих невыгодных обстоятельствах – любовь к искусству волнует еще душу почтенного артиста: создания метутся перед ним, и кисть, повинуясь труду урывочному и разделенному между другими занятиями, творит еще произведения, достойные предшествовавших.
Множество портретов, начатых и неоконченных, представились глазам нашим, когда мы вошли в мастерскую г. Варнека; но и в этих началах видно уже самое естественное расположение, необыкновенная мягкость кисти и верно уловленное сходство».<…>.
Спешим теперь познакомить читателей с предшествовавшими произведениями А.Г. Варнека и укажем места, где они находятся <…>.
Портреты: графа Александра Сергеевича Строганова во весь рост, в Андреевском орденском одеянии, сидящего с планом Императорской академии художеств в руке, – находится у его наследников; <…>
поручика первого кадетского корпуса Александра Ивановича Киля и супруги его, грудные, <…>находятся у нее; <…>.
Завершим на этом знакомство со списком работ г. Варнека, позволив себе наперед, как бы в виде вступления, разговориться о портретном роде живописного искусства».
Замечу вначале, что в опубликованном выше своеобразном списке работ А.Г. Варнека художник под диктовку назвал Каменскому порядка сотни своих портретов за период с 1802 по 1830 гг. Выделенные выше строки содержат при этом краткую информацию о портретах супругов Киль – самого поручика и его жены. Конкретные даты написания портретов художник Варнек критику Каменскому во время их общения не называл.
Как видно, изначально портреты супругов Киль писались Варнеком как парные, при этом, по истечению двух столетий, сохранился лишь портрет жены поручика. В то же время, благодаря Каменскому, взявшему интервью у художника, сохранилось имя и место службы поручика, тогда как у жены его сохранились до нынешнего времени лишь инициалы. А тот факт, что в 1839 году, когда бралось интервью, оба портрета находились у М.С., позволяет думать, что А.И. в этом году уже не было в живых. Замечу, что о принадлежности к баронскому сословию семейной пары Каменский ничего не сообщает, но это не означает, что к этому сословию супруги не принадлежали.
Лишь спустя 127 лет после опубликования работы Каменского, появилась очередная публикация со списком работ А.Г. Варнека, подготовленная искусствоведом М.М. Раковой [3]. Данный «Список Раковой», как и «Список Каменского» содержит сведения о порядка ста портретов, но списки эти не идентичны. Под номером 17 в Списке Раковой значится портрет баронессы Киль, выполненный в 1811 году.
Под названием портрета приводится петитом надпись, находящаяся на его обороте. Именно эта надпись за подписью известного российского коллекционера И.А. Шляпкина (см. ниже Приложение к миниатюре) является важным источником информации, как о портрете, так и о потомках баронессы М.С. Киль. А известность коллекционера является основным гарантом того, что надпись эта является достоверной.
Итак, обсуждаемый портрет в Списке Раковой идет под названием «Портрет баронессы М.С. Киль». (1811. Дерево, масло. 50х37). А в надписи на обороте сообщается:
« Варнек 1811 г. Этот портрет баронессы М.С. Киль писан Варнеком в 1811 году и получен мной от Э.Э. Миллера, ее внука. Шляпкин».
Примем пока всю эту информацию к сведению, и переключимся на очередной (по хронологии) источник информации о портрете – монографию В.С. Турчина [4], изданную в 1985 году, примерно через 10 лет после опубликования автором статьи в журнале «Художник». В принципе, она полностью дублирует информацию из статьи Раковой, исключая лишь название портрета, которое представлено в виде «Портрет баронессы (?) М.С. Киль», который включен в список под номером 92.
Знак вопроса в названии портрета, который отсутствовал в статье из журнала «Художник» означает, что искусствовед засомневался в принадлежности портретируемой к баронскому роду, но о причине такого сомнения в монографии ничего не говорится. Поэтому не будем заострять на этом знаке вопроса внимания.
Замечу, что в Списке работ монографии [4] присутствует под номером 93 также портрет супруга М.С. Киль, сопроводительные слова к которому идентичны подписи к портрету у Каменского. Отмечено, что местонахождение портрета неизвестно. Как видно, история бытования обсуждаемых парных портретов (его и ее) оказалась разной.
Переключаясь на цитирование очередного источника о портрете М.С. Киль, должен сказать, что в своей монографии Валерий Турчин дал этому портрету прекрасную искусствоведческую оценку, с которой нельзя не согласиться, независимо о того, была ли модель баронессой или нет: «Тонкой грации и женского обаяния исполнен образ М. С. Киль. В чуть настороженном выражении лица угадывается неопределённость настроения, тонко подмеченная мастером».
А следующей в хронологическом списке идет моя статья под названием «Пять женских портретов», которую я решил восемь лет тому назад опубликовать в связи с днем 8 марта в газете «Наука в Сибири» [5]. Конечно же, речь в статье шла о женских портретах кисти А.Г. Варнека, одним из которых был «Портрет баронессы М.С. Киль».
Еще тогда, пытаясь найти информацию в интернете о представителях семейства Киль, я считал, что мне это удалось сделать. При этом наиболее известным из них, как я считал, был Лев Иванович Киль (1793–1851), генерал-майор и художник-любитель, создавший по заданию императора галерею картин, запечатлевших русскую армию. Писал также сценки из быта царской семьи и его окружения. Был тесно связан с Академией художеств и являлся с 1844 по 1848 гг. начальником над русскими художниками в Риме. Полагаю, что А. Г. Варнек, работая преподавателем портретной живописи в Академии, был, несомненно, знаком с художником Л.И. Килем.
Нашел я тогда и кандидата на роль мужа баронессы, Александра Ивановича Киля, который, как и его брат Лев, тоже был военным, но дослужился он лишь до чина полковника. Имена того и другого представителя семейства Килей встретились мне в интернете в Списке кавалеров ордена Святого Георгия IV класса (за выслугу лет).
Так, более старший Киль Лев Иванович (генерал-майор), идущий в списке под №7139, был удостоен данного ордена 17 декабря 1844 года, а Киль Александр Иванович (полковник), идущий в списке под номером 7969, стал кавалером ордена 26 ноября 1884 года.
Впоследствии понял, что данная гипотеза оказалась ошибочной, и об этом будет сказано ниже, где мы поговорим об одном (последнем) первоисточнике, идущем в Примечаниях под номером 6. Этот уникальный труд с длинным названием является в нашем случае самым ценным источником информации о парных портретах супругов Киль. Учитывая, что объем миниатюры становится непомерно большим, процитирую вкратце лишь два академических отчета, помещенных в книге.
В первом из них дано описание торжественного собрания ИАХ, состоявшегося 1-го сентября 1810 года. При этом на стр. 150-151 даны, как обычно, сведения о работе членов Академии за истекший академический год. Сообщается, в частности, что г-н академик Варник (так в молодые годы писалась фамилия художника), приехавший из Италии год тому назад, написал за год семь портретов, том числе Портрет поручика [А.И.] Киля.
В следующем годовом отчете от 1-го сентября 1811 года также приводится список работ академика Варника за года. Число портретов возросло до десяти, причем под номером 9 идет портрет вдовы поручика Киля [М.С. Киль]. Как видно, все, что нам нужно, в этих двух годовых отчетах содержится:
Получив заказ на парные портреты супругов Киль, Варнек выполнил вначале портрет поручика, с которым что-то произошло, и его не стало. После этого художнику ничего не оставалось, как выполнить заказ до конца и написать в 1811 году уже портрет не жены, а вдовы поручика. И как видно из отзыва о портрете искусствоведа Турчина, работа эта была выполнена на высоком уровне.
Узнав из надписи на обороте портрета, что внуком М.С. Киль был некто Э.Э. Миллер, я, учитывая сочетание двух редких букв в имени-отчестве, попробовал отыскать внука баронессы в интернете. При этом учел, что внук с такой фамилией у семейной четы Килей мог быть лишь в двух вариантах–либо в этом браке в конце 1810 – начале 1811 гг. родилась девочка, вышедшая замуж за некоего Эдуарда Миллера. Либо сама М.С. после смерти мужа вышла замуж за человека с таким именем и фамилией. Если бы М.С. в браке с А.И. Килем родила мальчика, то ее внук также был бы Килем (но никак не Миллером).
Выполнив в интернете ради « спортивного интереса», поиск некоего Миллера Эдуарда Эдуардовича, нашел, что был в СПБ такой доктор медицины, родившийся в 1865 году, что вполне согласуется с возрастом потенциального внука баронессы Киль. Его научные труды находятся в Государственной публичной библиотеке.
ПРИМЕЧАНИЯ
1. Турчин В.С. Полузабытый мастер. Журнал «Художник». 1976. С. 46
2. Каменский П.П. Мастерские русских художников. Отечественные записки. 1839. С.12–19. См. статью также в книге П.П. Каменского Труды по истории изобразительного искусства. Художественная критика / сост., авт. предисл. И примеч. Н.С. Беляев; СПб.: БАН, 2017. – 217 с.
3. Ракова М.М. Очерки по истории русского портрета первой половины XIX века. Список портретов работы А.Г. Варнека. М.: 1966. С.320 –325.
4. Турчин В.С. Александр Григорьевич Варнек, 1782–1843.М.: Искусство,1985.–168 с.
5. Варнек В.А. Пять женских портретов. Наука в Сибири. 2013. №10 от 7 марта.
6. Торжественные публичные собрания и отчеты Императорской академии художеств (1765, 1767–1770, 1772–1774, 1776, 1779, 1794, 1802–1815) / сост., авт. вступ. и примеч. Н.С. Беляев; БАН. – СПб.: БАН, 2016. – 256 с.
7. Банников А.П., Сапожников С.А. Собиратели и хранители прекрасного. Энциклопедический словарь российских коллекционеров. М.: Центрполиграф.2007.
607 с.
ПОСЛЕСЛОВИЕ.
Надпись на обороте доски портрета баронессы М.С. Киль была сделана, как отмечено в [4], коллекционером Шляпкиным, сообщившим о портрете очень важную информацию. Очевидно, что у него данный портрет хранился долгие годы до поступления его около 1918 года в Пушкинский дом, а после 1929 года – в Куйбышевский государственный музей (инв. №229). Ниже приводится краткая биография коллекционера, опубликованная А.П. Банниковым и С.А. Сапожниковым [7].
«Шляпкин Илья Александрович (1858 – 1918) – профессор словесности. Преподавал в Императорском Санкт-Петербургском университете. Член-корреспондент Академии наук с 1907 года. Собирал русские древности, манускрипты, автографы, картины и гравюры. Его библиотека насчитывала свыше 10 тысяч книг. В 1910 году передал всю библиотеку Саратовскому университету, а часть гравюр в 1916 году – художественно-промышленной школе Ван-дер-Флита в Пскове».
В заключение замечу, что портрет баронессы Киль уже более 90 лет находится в постоянной экспозиции Самарского областного художественного музея. На сайте музея сообщается, что, несмотря на высокое сословное положение модели, в ее образе подчеркнуты простота, безыскусственность и душевная открытость.
26.02.2021 г.