КАК МЫ ПЕРЕДАЁМ СВОИ ЧУВСТВА.
Дело не в дороге, которую мы выбираем.
То, что внутри нас, заставляет нас выбирать дорогу.
«Дороги, которые мы выбираем» О. Генри
Да словами мы свои чувства передаём!
Словами, звуком по-другому не умеем!
Вначале, в греческих театрах, герои, происходящих на сцене событий, для обозначения персонажей (хороший – плохой), пользовались масками.
На сцене громко, чтобы долетело до всех слушателей амфитеатра, они кричали о своих чувствах.
Затем ушли маски, но актёры продолжали громко декламировать «люблю», «убью» и прочее, стараясь убедить в этом зрителей.
Создалось искусство изображения чувств, в котором сильный голос и его интонации продолжали играть главную роль.
Актёры этому учились, но что они чувствовали на самом деле, понять было сложно.
Чувства продолжали передаваться звуком!
Зрители приходили на лецедейство настроившись принимать, происходящее на сцене так, как им преподносилось, и сцена с залом участвовали в процессе в одном ключе, по одной программе: таяли при упоминании о любви и ужасались в сценах насилия.
Истинность чувств, возникающих у зрителей, зависела от убедительности актёров - она играла главную роль, поэтому одних превозносили и стремились попасть на спектакли с их участием, а других нет.
Развивающаяся музыка тоже передавала эмоции звуком, но уже иначе - без слов.
И здесь слушатель должен был быть подготовленным, либо обладать музыкальными задатками.
Правда, музыка привлекает меньше людей, и музыканты стараются найти способы привлечь слушателей.
Уже возникшие и развивающиеся театральные приёмы, зовут использовать свой опыт и у музыки появились направления, нагнетающие напряжения, уводя от развития в душах нежности.
Лишь небольшая часть музыкальных произведений создавали её.
И только она могла задевать всё более тонкие струны.
Возникновение кинематографа с его близким планом и возможностью создавать множество дублей, пока не появится достаточно убедительный, вернула необходимость передавать чувства достаточно доходчиво, а поя -вившиеся панорамные и стереофильмы не только внесли между экраном и зрителем инструмент (очки), но и новые, неизвестные до этого ощущения.
Одна из работ Михаила Барышникова включила в себя передачу звуков его сердцебиения.
Когда окончилось представление и он, уйдя со сцены, выключил передатчик, все перепугались, потому что подумали, что с ним что-то случилось – перестали слышать звук сердца.
Это было непосредственное, неподдельное и совместное переживание.
Появилось желание передавать чувства напрямую, энцефалически не только со сцены, но и в обычной жизни, создав приёмник-передатчик искренности.