- Во-первых, ты и сам можешь ее зажечь, а во-вторых, не надо лукавить, ты не только видишь мое лицо, ты видишь все, что у меня внутри, знаешь все, о чем я думаю, за все время, что мы сейчас говорим, я ни разу не раскрыл рта.
- Ты просто слаб и сам не замечаешь, как говоришь. Вставай, затопи печь.
- Ты видишь все, и еще шар, он тоже знает все обо мне, но вы совсем разные, он провоцирует на страдания, ему нравится, когда мне больно, а ты мой друг.
- Он не один, их много, но они сложнее нас, они были рядом с тобой и тогда, когда ты не знал меня, и ты их видел. Вспомни, ты не обращал на них внимания потому, что слишком занят был собой, они не только на Земле. Ты не прав по отношению к ним. Кто спас тебя, когда ты приставил ружье к голове? Они хотят сделать тебя сильным. Вставай.
- Я уже пытался растопить печь сегодня утром, она не хочет.
- Ты не вылезал из мешка со вчерашнего вечера.
- Я как-то ударил своего кота, а он не двинулся, смотрел на меня без осуждения, наоборот, жалел меня своим взглядом.
- Ты это к чему?
- Не знаю.
- Сдался? Бежишь? Не смог остаться один на один с собой? Испугался себя?
-Я не сдамся никогда! Я пройду!
-Вставай! -
Я встал, прошел к печи, чиркнул спичкой, и уже через несколько минут поленья, еще вчера сложенные колодцем, пылали ярким шумным огнем.
Утро опять прохладное, но солнце, поднявшееся из-за горы и пронзившее длинную улицу насквозь, уже вытесняло утреннюю дрожь за углы домов. Легкая, летящая, она села на то же место, что и вчера, и снова наполнила машину своим запахом, его я вдохнул в себя давно, еще тогда, когда маленькая девочка взяла меня за руку в школьном коридоре. Неужели я почувствовал его уже тогда? Не может быть, это, скорее всего, галлюцинации, рожденные свежим воздухом заброшенного поселка, в котором сейчас живу. Нет, он был на самом деле, этот магнетический, обволакивающий, любимый мною запах, его невозможно забыть.
- Привет! - в глазах свет любви и счастья.
- Привет!
- Поехали.
- К тебе.
Я об этом не мог даже думать. И не думал.
- Ко мне?
- Да. Хочу к тебе.
Не сразу попадаю ключом в замок двери, рука не слушается. Внутри нет дверей, я их выбросил сразу, не люблю замкнутых пространств, на кровати подушка и отброшенное одеяло, мне неуютно, надо было убрать. Смотрю на Таню, ей все равно, она видит только меня, протягиваю к ней руки, и она шагает ко мне. И все, мы проваливаемся друг в друга, нет ничего, нет никого на этом свете, нет нас, мы сливаемся в один большой, прекрасный мир счастья. Потеря реальности, беспамятство, блаженство, истома, растворение в бесконечности, полет в небеса. Такого просто не бывает. Но оно есть!
Опустошенность. Моя голова лежит на одной ее груди, а рука на другой.
- Господи! Как легко! Я, наверное, тебя всегда любила. Ты был всегда для меня самым лучшим. Ты был моей мечтой. И она сбылась. Сейчас мне так хорошо от того, что могу сказать тебе об этом, я так счастлива, что наконец-то с тобой! Так легко! Волна уносит меня.
- Я люблю тебя. Говорю эти слова второй раз в жизни, первый раз сказал их своей однокласснице на выпускном. Она рассмеялась и ответила: «А я тебя нет». С тех пор боюсь слов о любви. Прошло больше двадцати лет. Сейчас говорю, могу повторить много раз, могу кричать, и нет страха. А тогда мне казалось, что это ты видишь мое смущение, когда протягивал руку к твоей тетради, чтобы что-то поправить, как срывался мой голос, когда я обращался к тебе.
- Я видела.
По дому ходит медведь, большой, тяжелый, половицы постанывают под его тяжестью. Густая коричневая шерсть, глаз не вижу, темно, да и не стоит он на месте, ходит на задних лапах от двери к печке и обратно, как человек, но это медведь, не вижу, но знаю. Чувствую, что он добрый, нет страха. Он ко мне на зиму? Чем я его буду кормить? У меня для него ничего нет. Как бы он не съел моего Бахуса. Да нет, он ляжет в угол и будет спать до весны. Надо встать, погладить его, грустно ему.
Мы сошли с ума. Мы все время горели желанием и никак не могли насытиться друг другом. Каждое утро приезжали ко мне, почти не говорили, сплетались телами и пили бесконечное счастье обладания любимым человеком. Не видели дней, вся жизнь сомкнулась в точку утреннего часа. Так промчалось лето, его не было, была только Таня. Спроси меня в любой момент: «Что для тебя жизнь?» - Я бы ответил: « Таня!» Спроси в любую минуту: « О чем ты думаешь?» - Слова бы вылетели сами: «О Тане!» Как хочется найти во Вселенной то место, в котором находится механизм, толкающий время вперед, и вставить в него палку. Может, кому-нибудь когда-нибудь все-таки повезет.
В сентябре Таня устроилась на работу. Мы все равно встречались каждый день до работы.