3 (заключительная) часть
Фурсов: "Возвращаясь к Солженицыну. Поворот к деструктивной, деградационной модели произошёл на рубеже 1960-70 годов.."
Делягин: "С 1967 по 1974 годы. Вот время этого перехода. И Солженицын-то, когда он рассчитывал и писал, он «Архипелаг ГУЛАГ» был вынужден выпустить на три года раньше, чем он планировал. Потому что ему сказали: «пора, вперёд!»."
Фурсов: "Фас!"
Делягин: "Да, фас!"
Буквально несколько минут назад Делягин с Фурсовым дружно утверждали, что Солженицын физически не мог написать «Архипелаг ГУЛАГ» за столь короткое время. А теперь оказывается, что даже этого времени для работы над книгой ему не дали. И пришлось Солженицыну выпускать «Архипелаг ГУЛАГ» на три года раньше, чем он планировал.
Как же это возможно?
Как вообще возможно совместить то, что говорят эти два учёных: «писал – не писал», «мог – не мог», «успел – не успел», «КГБ ему давал материал – Солженицын предатель»?!
Фурсов: "Солженицын – это не только зеркало советского загнивания. Это зеркало мировой варваризации. Историки будущего, если они будут, то они станут изучать на советском материале процесс начавшейся (победит ли она или нет, мы пока не знаем) варваризации и архаизации. И в этом отношении его этот искусственный архаизированный стиль, он как нельзя лучше соответствует вот этой начинающейся архаизации."
Делягин: "Солженицын придумал посконные слова, которых не было во времена посконности, но они удивительно органично там смотрятся."
Если Солженицын так велик, что в нём, как в зеркале, отражаются процессы всемирной варваризации, если историки будущего станут изучать наши времена по работам Солженицына, то о какой его третьеразрядности говорят эти два уважаемых учёных? Если Солженицын придумал новые слова (пусть и посконные), и эти слова органично смотрятся, то о какой корявости солженицынского стиля можно вести речь?
Нет ответа.
Фурсов: "Это футуроархаизация."
Делягин: "Киберпанк! Солженицын – предтеча киберпанка! Пусть памятник Солженицыну остаётся в Москве, но там пускай будет написано: «Предтеча киберпанка»!"
Фурсов: "Эта предтеча работала против нашей родины, против нас. И этого мы никогда не забудем и не простим."
Можно выдумать любые термины: «футуроархаизация», «киберпосконность», «варварофутуризм» и т.д. Нет ничего невозможного для человека с интеллектом.
Согласно определению, «киберпанк» - это «жанр научной фантастики, отражающий упадок человеческой культуры на фоне технологического прогресса в компьютерную эпоху». Естественно, Солженицын не работал в этом жанре, не был и не мог быть «предтечей киберпанка», как иронизирует Делягин.
Дядя шутит. Дядя развлекается.
Делягин: "Солженицын – это человек, который мечтал сбросить на меня и на моих родителей атомную бомбу."
Фурсов: "Совершенно точно."
Делягин: "Он хотел сжечь меня и моих родителей в огне атомной войны. Американские людоеды этого не хотели. А он этого хотел. До такой степени, что американские людоеды выгнали его на задворки, чтобы он не занимался безумием."
Это очень серьёзное обвинение и рассмотреть этот момент следует более подробно.
Во-первых, мы не знаем, о чём именно мечтал Солженицын. В голову ему мы не влезали, миелофона у нас нет, и не было. Я, например, нигде не встречал в солженицынских текстах признаний о том, что, он, мол, мечтает об атомной бомбардировке семьи Делягиных.
Во-вторых, как обычно Делягин приводит какие-то нужные ему аргументы, но не подкрепляет их соответствующими цитатами. Крупный учёный Делягин и его собеседник, не менее крупный учёный Фурсов, с наигранной наивностью обвиняют Солженицына в кровожадности и людоедстве. Согласно Делягину, Солженицын – гораздо более страшный людоед, чем американские людоеды: ведь этот «забытый сочинитель» хотел сжечь Делягина, его родителей, а также весь советский народ в огне атомной войны.
Откуда Делягин взял это?
Вероятно, имеется в виду выступление Александра Солженицына в Нью-Йорке перед представителями профсоюзов АФТ-КПП 9 июля 1975 года. Фрагменты этой речи Солженицына были включены в американский пропагандистский фильм «Цена мира и свободы». В советских и постсоветских пропагандистских роликах показывают куски этого фильма – с выступлением Солженицына. Выступление писателя заглушается комментатором и музыкой, невозможно разобрать – что именно говорит Солженицын. Но даже в таком виде слышно, что ни о каких призывах бомбить СССР атомными бомбами речь не идёт. Впрочем, существует возможность ознакомиться с полным текстом выступления писателя 9 июля 1975 года.
Полностью выступление Солженицына перед членами американских профсоюзов неоднократно публиковалось в различных изданиях. Например, в этом: А.И.Солженицын Речь в Нью-Йорке перед представителями профсоюзов АФТ — КПП // Публицистика: В 3 т. Т. 1. — Ярославль: Верх.-Волж. кн. изд-во, 1995. — Т. 1: Статьи и речи., С. – 256-280.
Вот фрагмент, которым до сих пор пугают людей, который испугал Делягина и, видимо, Фурсова:
«Я хочу обратить ваше внимание. У вас есть такие теоретики, которые говорят: остановите ядерное вооружение США. Мы, мол, уже имеем сейчас, Америка сегодня имеет ядерного вооружения столько, достаточно, чтобы уничтожить половину мира противоположного. Зачем нам больше? Пусть судят ядерные специалисты. Но почему-то ядерные специалисты Советского Союза, почему-то руководители Советского Союза думают иначе. Спросите ваших специалистов. Я уже не говорю о превосходстве в танках, в самолётах в 4, 5, 7 раз. Но вот за сегодняшними переговорами, за сегодняшним разоружением ваш оппонент всё время обманывает вас. То использует радар на контроле, который по соглашению нельзя было использовать. То нарушает договор об ограничении размеров ракет. То нарушает условия их разрушительной силы. То нарушает условия о разделяющихся головках. Не доглянешь оком, заплатишь боком. Было время, когда Советский Союз не шёл ни в какое сравнение с вами по атомному вооружению. Потом сравнялся, сравнялся. Потом, сейчас уже все признают, что начинает превосходить. Ну, может быть, сейчас коэффициент больше единицы. А потом будет два к одному. А потом три к одному. А потом пять к одному. Я не специалист в этой области, и вы не специалисты. Но, наверное, это не зря. Но я думаю, что, если бы хватало того вооружения, не гнали бы дальше. Я думаю, что есть там какой-то резон. Что при таком превосходстве в ядерном оружии можно будет ваше оружие остановить! И в одно несчастное утро открыто объявят: внимание, мы отправляем войска в Европу. А если вы пошевельнётесь, мы вас уничтожим. И окажется, что это соотношение: три к одному или пять к одному — сработает. И вы не шевельнетесь
И у вас найдутся теоретики, которые сейчас же скажут: о, только бы наступила благословенная тишина!..
Но концентрируется мировое зло, ненавистное к человечеству. И оно полно решимости уничтожить ваш строй. Надо ли ждать, что оно ударит ломом в вашу границу, и что американская молодёжь должна будет умирать на границах вашего континента?»
Как можно убедиться, здесь нет ни слова о необходимости атомной бомбардировки территории СССР или других соцстран. В фильме речь Солженицына порезана на куски и выглядит следующим образом:
«Было время, когда Советский Союз не шёл ни в какое сравнение с США. Я уже не говорю о превосходстве в танках, в самолётах в 4, 5, 7 раз. Я думаю, что есть там какой-то резон… Такой, что при таком превосходстве в ядерном оружии можно будет ваше оружие остановить! И в одно несчастное утро открыто объявят: внимание, мы отправляем войска на Европу! А если вы пошевельнётесь, мы вас уничтожим. И окажется, что это соотношение: три к одному или пять к одному — сработает. Но концентрируется мировое зло, ненавистное к человечеству. И оно полно решимости уничтожить ваш строй. Надо ли ждать, что оно ударит ломом в вашу границу, и что американская молодёжь должна будет умирать на границах вашего континента?».
Возникает закономерный вопрос: а где здесь, собственно, призывы к нанесению атомного удара по СССР и по Делягину, в частности? Таких призывов здесь нет, поскольку их не было НИКОГДА.
Разумеется, Солженицын был антикоммунистом и антисоветчиком. Однако быть антикоммунистом и антисоветчиком в наши времена, слава Богу, не является преступлением. Любой человек может быть приверженцем как коммунистических, так и антикоммунистических убеждений. И эта речь Солженицына, как и многие другие его выступления, буквально насыщена антикоммунизмом. Но в ней не найти ни одного людоедского призыва к американцам. Нет здесь подобного. К чему же призывает Солженицын американцев, если не к атомным бомбёжкам СССР?
Ответ более чем прозаичен: Солженицын призывает американцев (и вообще, весь Запад) не торговать с Советским Союзом! Он упрекает американцев в том, что они, начиная с 1920-х годов, оказывают Советскому Союзу экономическую помощь, экспортируя в СССР детали и оборудование. Солженицын утверждает, что советская экономика обладает низкой эффективностью, что она уже давно бы загнулась без западных поставок, без выгодных для СССР западных кредитов. Он говорит об экономике, но не о ракетах и бомбах. Потому и выступает Солженицын перед профсоюзными боссами, а не перед ракетчиками из Пентагона.
Солженицын напоминает Западу (в лице американских профсоюзов) о том, что советская пресса, публицистика и вообще идеология вот уже десятки лет прочит гибель капитализму. Что, согласно теории марксизма-ленинизма, социализм является более передовым строем по сравнению с капитализмом. Исходя из этого, Солженицын призывает западных капиталистов перестать вмешиваться в социалистическую экономику, перестать давать ей взаймы и продавать:
«Наша страна берёт вашу помощь, а в школах учат, а в газетах пишут, а в лекциях говорят: смотрите, западный мир загнивает! Смотрите, экономика западного мира кончается, сбываются великие предсказания Маркса, Энгельса и Ленина: капитализм погиб! Он уже совершенно погиб! А наша социалистическая экономика, мол, расцветает, она доказала наконец торжество коммунизма. И вот я думаю, господа, особенно те, кто имеет социалистическое мировоззрение: дайте же наконец социалистической экономике доказать своё превосходство! Дайте ей доказать, что она передовая, что она всемогущая, что она вас побила, что она вас перегнала. Не вмешивайтесь в неё. Перестаньте ей давать взаймы и продавать».
Как видим, существует большая разница между призывами разбомбить СССР и Делягина атомной бомбой и призывами прекратить оказывать экономическую помощь Советскому Союзу. Делягин обвиняет Солженицына в кровожадности, людоедстве и призывах к агрессивной войне – и делает это совершенно без оснований. То есть, он клевещет на Солженицына.
Конечно, Солженицыну уже всё равно, он мёртв. Но и при жизни на него клеветали, обвиняли во всех смертных грехах: в предательстве, в измене родине, в литературной бездарности, в стукачестве и доносительстве, в трусости и подлости. Его называли «литературным власовцем», «клеветником» и «иудой»… Солженицын всё это пережил и вышел победителем. И некоторых до сих пор сей факт плющит и колбасит, и они готовы заново пустить волну клеветы в адрес покойного писателя.
Делягин: "Солженицын был настолько труслив, что вкладывал эти мечтания в рот своих героев. А сам вот в рамках уголовного кодекса ходил по грани, но эту грань не переступал."
Понимая, что переборщил, Делягин делает оговорку: мол, это не лично Солженицын такое говорил, это он в уста своих героев вложил свои мечты об атомной бомбардировке СССР…
Какие же литературные герои Солженицына требуют атомной бомбёжки СССР? Читаем оригиналы:
«Мы накаляли друг друга таким настроением — и жаркой ночью в Омске, когда нас, распаренное, испотевшее мясо, месили и впихивали в воронок, мы кричали надзирателям из глубины: «Подождите, гады! Будет на вас Трумэн! Бросят вам атомную бомбу на голову!». И надзиратели трусливо молчали. Ощутимо и для них рос наш напор и, как мы ощущали, наша правда. И так уж мы изболелись по правде, что не жаль было и самим сгореть под одной бомбой с палачами. Мы были в том предельном состоянии, когда нечего терять».
Это из третьего тома книги «Архипелаг ГУЛАГ». Здесь Солженицын описывает состояние зэков сталинских лагерей, когда люди, доведенные до отчаяния, уже были согласны и на бомбардировку (пусть даже атомную):
«И, гуляя во дворе, мы запрокидывали головы к белесо-знойному июльскому небу. Мы бы не удивились и нисколько не испугались, если бы клин чужеземных бомбардировщиков выполз бы на небо. Жизнь была нам уже не в жизнь».
Заключённые концлагеря согласны на гибель под чужеземными бомбардировщиками – лишь бы вместе с ними в огне сгорели и их палачи. Можно, конечно, обвинить зэков в кровожадности и людоедстве, но сдаётся мне, что людоеды здесь отнюдь не зэки, а всё-таки их палачи.
Впрочем, какие претензии можно предъявить лично Солженицыну в связи с вышеизложенным? Ведь автором «Архипелага ГУЛАГ» был «коллективный автор из КГБ», а Солженицын не мог написать сие ни физически, и вообще – никак не мог. То есть, претензии можно предъявлять работникам КГБ, которые состряпали эту клеветническую книжонку. А также их коллегам из ЦРУ, ведь Солженицын – это был совместный проект КГБ и ЦРУ.
И ещё одна цитата, из романа «В круге первом»:
«- Если бы мне, Глеба, сказали сейчас: вот летит такой самолёт, на ем бомба атомная. Хочешь, тебя тут как собаку похоронит под лестницей, и семью твою перекроет, и ещё мильён людей, но с вами — Отца Усатого и всё заведение их с корнем, чтоб не было больше, чтоб не страдал народ по лагерях, по колхозах, по лесхозах? — Спиридон напрягся, подпирая крутыми плечами уже словно падающую на него лестницу, и вместе с ней крышу, и всю Москву. — Я, Глеба, поверишь? нет больше терпежу! терпежу — не осталось! я бы сказал, — он вывернул голову к самолёту: — А ну! ну! кидай! рушь!!»
И снова непонятна суть претензий к Солженицыну.
Во-первых, автор вложил эти слова в уста одного из героев (между прочим, далеко не главного). В чём здесь вина и «людоедство» автора? Этак можно и Пушкина упрекнуть в том, что он вложил в уста Онегина свои гнусные мечтания; а также в том, что негодяй и циник Онегин застрелил душку Ленского.
Во-вторых, Делягин и Фурсов дружно уверяли публику в том, что Солженицын: бездарен, посконен, неискренен и, вообще, ему его предательские книжки писал «коллективный автор из КГБ в молчаливом партнёрстве с ЦРУ». И если Солженицын настолько неискренен и бесталанен, как уверяют эти искренние и талантливые учёные, то к чему такое пристальное внимание к третьеразрядному произведению забытого писателя? Зачем вообще разбирать биографию и творчество этого неискреннего «сочинителя»? Рассмотрели бы уж лучше творчество и биографию классиков - Леонова, Фадеева, Алексея Толстого…
В-третьих, обвинения Делягина в адрес Солженицына – голословны, пусты и являются клеветой. Солженицын не хотел сжигать в огне атомной войны ни Делягина, ни кого бы то ни было. Наоборот, он призывал американское правительство прекратить оказывать экономическую помощь Советскому Союзу, ибо таковая позволяет Кремлю выделять и тратить всё большие средства на производство оружия, в том числе и ядерного, а также поддерживать в жизнеспособном состоянии неэффективную советскую экономику.
Как видим, Солженицын отнюдь не «занимался безумием», как утверждает Делягин. Безумием занимаются те, кто выстраивает лживые конструкции и фальсифицирует историю.
Фурсов: "Мы должны помнить и очень чётко фиксировать вот эту адекватность соответствия Солженицына тому, что оформилось у нас в 91 году, то, что продолжается до сих пор, так сказать, коряво, неказисто, возможно, делая свои последние шаги. Но он именно этой эпохе очень-очень адекватен.
Я думаю, что у нас получилась беседа не только о Солженицыне, но и вокруг. И это естественно. Потому что Солженицын, как бы к нему ни относиться, это всё-таки какая-то часть, не лучшая далеко, нашей литературы. А в России литература – это больше, чем литература, это решение очень многих других проблем. Поэтому и разговор у нас пошёл таким образом."
Наконец-то Фурсов признал, что Солженицын – это часть нашей литературы. Кроме того, он снова отметил, что Солженицын «очень адекватен эпохе». Ещё бы. Ведь не зря два видных учёных битый час толковали о Солженицыне, рекламируя позабытую книгу малоизвестного автора, к которой они написали предисловие и послесловие)))
Делягин: "Жизнь отражается не только в каплях воды, но и в каплях других субстанций."
В самом деле. Это так и есть.
Вот, собственно, вся беседа и её разбор.
Можно по-разному относиться к Солженицыну, Делягину, Фурсову, Фадееву… Однако одно дело – это личное отношение, оно всегда субъективно. И совсем другое дело – истина. Которая должна быть объективной. В этой беседе объективность отсутствовала напрочь. Зато здесь присутствуют ложь и передёргивания, фальсификации и подтасовки, лицемерие и голословность, и, наконец, невежество и просто глупость.
Впрочем, вполне допускаю, что это была отработка социального заказа. Но от этого глупость, ложь и фальсификации не перестают быть таковыми.