Конечные точки путешествия. А.С. Пушкин
и В.А. Перовский на мысе Фиолент.
Непревзойдённый гений поэзии, пророк и ревностный служитель России Александр Сергеевич Пушкин был человеком, одарённым во всех областях: не только на лету сочинял стихи и легко рисовал, но был ещё и переводчиком и историографом. И по сей день, общество очаровано его мастерством - не многим удалось достичь такого уровня живого интереса к своему творчеству: в течение последних 200 лет написанное Пушкиным приковывает внимание не одно поколение людей всех возрастов.
Таким божественно одарённым людям совсем не просто совладать со своими уникальными способностями, характер должен постоянно лавировать между «урожайностью» таланта и тонко организованной психикой. Большой поклонник женского пола, Пушкин и сам был любим женщинами. Очевидно, его фантазийность, тонкий лиризм, широкие интересы, живой взгляд и любознательность при скромных внешних данных создавали это преображение.
Поэт в течение всей своей жизни проявлял большой интерес к событиям героическим, рискованным, таинственным, а иногда - и с гипотезой в основе(«Борис Годунов», «Моцарт и Сальери», «Пиковая дама» и другие произведения).
Поездка в Крым поэта Александра Пушкина послужила богатейшейй почвой для будущих произведений, связанных даже с восстанием Пугачёва. А пока - «юрзуфский» ли кипарис, помощь ли «семейства генерала Раевского» тому виной, но здесь, «где дремлет нежный мирт и тёмный кипарис», Пушкин грезил образами «Евгения Онегина» и «Бахчисарайского фонтана», освобождал «Кавказского пленника».
Мария, дочь героя Отечественной войны 1812 года генерала Николая Раевского, с которым Пушкин в 1820 году приехал в Крым, своей игрой на фортепиано и пением способствовала вдохновению и романтическим мечтам поэта. Но двадцатилетний Александр, глядя своим горящим взглядом на юную девушку, не мог понять, очевидно, почему его влюблённость смешана в душе с каким-то тревожным ощущением. И жалость к девушке поэта-пророка Пушкина оказалась доминирующей над чувством любви к ней поэта-человека Пушкина.
Ставшая через 3 года Волконской, Мария поедет в ссылку разделить судьбу своего мужа-декабриста. Пушкин это чувствовал своей гениальной интуицией, его сочувствие дочери благородного генерала было выражено в серьёзных намерениях помочь им смягчить столь жестокую участь. Вот что пишет М.Н. Волконская в своей «Записной книжке» о встрече с поэтом в 1826 году: «Пушкин говорил: « Я хочу написать сочинение о Пугачёве. Я отправлюсь на места, перееду через Урал, проеду дальше и приеду просить у вас убежища в Нерчинских рудниках».
Подготовить всё необходимое для такой экспедиции - дело не простое, и осуществить намерение написать историческую повесть поэту удастся только к 1834 году, когда Пушкин будет уже автором множества гениальных поэтических и драматургических творений, женатым на первой красавице Петербурга Наталии Николаевне Гончаровой,отцом двоих детей.
Изучив предварительно - в течение месяца в августе 1833 года более 4 тысяч документов в Петербурге и Москве, что было предоставлено ему с царского позволения Николая Первого, Александр Сергеевич предпринял рискованную поездку в Оренбургскую губернию (а в дальнейшем, - и в ставку Пугачёва – Бёрды). Пушкин по пути в Оренбург посетил Казань и Симбирск, и когда на самых подъездах к губернскому городу, он заметил, что дорогу им перебежал заяц,суеверие заставило поэта вернуться в Симбирск... . 18 сентября 1833 года Александр Сергеевич прибыл в Оренбург, где его ждал губернатор Василий Алексеевич Перовский.
Написанное неизвестным человеком перед приездом поэта в Оренбург письмо о том, что чиновник А.С. Пушкин из Петербурга едет с проверкой, пришло уже после его отъезда из края (в дальнейшем эта сатирическая история легла в основу гоголевского «Ревизора»).
Губернатор Оренбурга В.А. Перовский оказал ему горячий приём - с отдыхом и обедом в его резиденции, а затем - ужином у камина в мужской компании. Имевший графское (правда, с примесью простолюдина) происхождение, Василий Алексеевич был совершенно бесстрашным воином, имел ранение в победах и заслужил благосклонность царя, несмотря на то, что после 1812 года пробыл во французском плену 2 года. Шёл смело в бой, а потерпев поражение, мог лично прибыть к царю с признательным докладом о потерях и прошением о заслуженных наградах для подчинённых. Наверняка, во время беседы за чаркой вина, они с прекрасным собеседником Александром Пушкиным говорили о виноградниках более тёплых краёв, о «брегах полуденной Тавриды», о посещении с таким же участником войны 1812 года, генералом Раевским - Георгиевского монастыря на мысе Фиолент. И наверняка они сравнивали в деталях пугачёвский бунт конца 18 века с другим восстанием - середины 20-х годов... Однако, искать поддержки у губернатора в главной цели – смягчения наказания декабристам - Пушкин вряд ли мог рассчитывать, ведь на Сенатской площади Василий Перовский стоял на стороне царя…
Поскольку пугачёвское восстание было связано с тотальной дезинформацией местного населения, самозванством и претензией повстанцев на присвоение огромных территорий Сибири, все материалы по делу Пугачёва, называвшего себя Петром Третьим, были засекречены, однако по царскому предписанию – должны были стать доступны исследователю Александру Пушкину.
Поэтому Александр Сергеевич, встретившись с губернатором, первым делом попросил разрешения на изучение архивов восстания. И Василий Перовский предоставил ему гигантское количество документов – 14 томов дела Пугачёвского бунта. Далее поэту помогал крупный учёный-лингвист Владимир Даль, живший в то время в Оренбурге. Увидев это богатство данных на столах, проехавший не одну сотню вёрст с небольшими остановками, Пушкин написал жене, что даже пролистать книги не хватит сил и времени – «для этого надо иметь мышиные глаза». Но разве может эта быстрая рука не сделать записи с нескольких страниц каждого тома? Расследуя документы об одном восстании, Пушкин сравнивал его с другим - декабрьским. Неизвестно, какие схожие документы искал Пушкин в архивах по делу Пугачёва, но душе романтика, патриота, писавшего невыдуманные истории, всегда присуще видеть перед собой цель и достигать её.
На следующий день своей оренбургской экспедиции, 19 сентября, Александр Сергеевич прибыл в ставку Емельяна Пугачёва – село Бёрды(название не изменилось до сих пор). Его провели по всей территории кремля, а также показали золотую комнату Емельяна Пугачёва. Навстречу выдающемуся поэту вышло много местных крестьян, в числе которых была пожилая женщина Бунтова, рассказавшая многое из того, что видела лично во время осады. Александр Сергеевич, держа под рукой свои записи, сделанные в Петербурге, Москве и Оренбурге, не только скрупулёзно записал все рассказы очевидцев, но и сравнил и дополнил приводимые факты с имеющимися официальными архивными данными. Такая сверка говорит о большой кропотливой работе и педантичной требовательности к себе историографа-поэта. И Пушкин ещё умудрялся называть себя лентяем!
Поэт не переставал думать о том, как же переживает жестокую ссылку мужа то нежное создание, не знавшее ничего, кроме рояля, пяти иностранных языков и пения романсов на фоне благоухающего Гурзуфа?
Но Оренбург заставил исследователя-историографа Пушкина поменять планы: во время посещения Бёрд вдруг разыгралась буря, которую местные жители называют более суровым словом мужского рода «буран». Именно это явление природы описано поэтом в «Капитанской дочке», и понятны ощущения испытавших его на себе: Оренбург расположен на юге Уральских гор, после которых открывается огромнейшая продуваемая степная территория, включая казахстанскую. Здесь, смешанные с туркестанским песком ветры с Юга, или холодные Северо-западные - разгоняются с невиданной силой, неся соответствующие суровые температуры и массы воздуха:
«…Я приближался к месту моего назначения. Вокруг меня простирались печальные пустыни, пересечённые холмами и оврагами. Всё покрыто было снегом. Солнце садилось. Кибитка ехала по узкой дороге, или, точнее, по следу, проложенному крестьянскими санями. Вдруг ямщик стал посматривать в сторону и, наконец, сняв шапку, оборотился ко мне и сказал: - Барин, не прикажешь ли воротиться?
- Это зачем?
- Время ненадёжно: ветер слегка подымается; - вишь, как он сметает порошу.
- Что ж за беда!
- А видишь там что? (Ямщик указал кнутом на восток.)
- Я ничего не вижу, кроме белой степи да ясного неба.
- А вон-вон: это облачко.
Я увидел в самом деле на краю неба белое облачко, которое принял было сперва за отдалённый холмик. Ямщик изъяснил мне, что облачко предвещало буран.
Я слыхал о тамошних метелях и знал, что целые обозы бывали ими занесены. Савельич, согласно с мнением ямщика, советовал воротиться. Но ветер показался мне не силён; я понадеялся добраться заблаговременно до следующей станции и велел ехать скорее.
Ямщик поскакал; но всё поглядывал на восток. Лошади бежали дружно. Ветер между тем час от часу становился сильнее. Облачко обратилось в белую тучу, которая тяжело подымалась, росла и постепенно облегала небо. Пошёл мелкий снег - и вдруг повалил хлопьями. Ветер завыл; сделалась метель. В одно мгновение тёмное небо смешалось со снежным морем. Всё исчезло. «Ну, барин, - закричал ямщик,- беда: буран!..»
Я выглянул из кибитки: всё было мрак и вихорь. Ветер выл с такой свирепой выразительностью, что казался одушевлённым; снег засыпал меня и Савельича; лошади шли шагом - и скоро стали.
-Что же ты не едешь? - спросил я ямщика с нетерпением.
- Да что ехать? - отвечал он, слезая с облучка: - невесть и так куда заехали: дороги нет, и мгла кругом…»
Обрушившийся 19 сентября на Оренбург ветер со снегом и дождём заставил А.С. Пушкина покинуть пугачёвские места, и он решил через Уральск возвращаться в Москву, а перед этим заехать в Болдино.
Наверняка, пушкинская экспедиция в Оренбургскую губернию помогла Царю Николаю I иначе взглянуть на итоги двух восстаний и признать, что в сравнении с пугачёвскими крестьянскими бунтовщиками, люди благородного сословия - декабристы, не провозглашавшие себя властителями половины российской территории, должны иметь более мягкое наказание. Срок ссылки поселения к тому времени был и без того сокращён – сначала на 20 лет, потом - на 15, а в 1832 году - на 10 лет. Поэтому на рудниках семья Волконских находилась до 1836 года, затем переедет в Иркутск. После амнистии 1856 года Мария и Сергей Волконские вернутся в Москву, затем переедут в д. Воронки Черниговской губернии и там закончат свою жизнь(муж Сергей Волконский пережил Марию на 2 года и в 1865 году был похоронен рядом с ней).
Тишина и осенний покой болдинского имения способствовали отдохновению поэта, рождению прекрасных стихотворений, а также помогали сосредоточиться над «Историей Пугачёва», и вскоре, филигранно отточенная, она была на столе Его Величества Императора Николая Первого. Окружение царя, осторожные министры и помощники рассматривали под лупой новое сочинение поэта, имевшего склонность к бунтарским настроениям. Поездка по оренбургским просторам была плодотворной – Пушкин написал два произведения –«Капитанскую дочку» и историю Пугачёва. Царь подверг произведение собственной жёсткой редакции, назвав её «Историей пугачёвского бунта». В. Белинский же назвал его «образцовым произведением - и со стороны исторической, и со стороны слога». Вот только пример Предисловия великого автора, честного и изящного:
«Сей исторический отрывок составлял часть труда, мною оставленного. В нем собрано все, что было обнародовано правительством касательно Пугачева, и то, что показалось мне достоверным в иностранных писателях, говоривших о нем. Также имел я случай пользоваться некоторыми рукописями, преданиями и свидетельством живых. Дело о Пугачеве, доныне не распечатанное, находилось в государственном санкт-петербургском архиве вместе с другими важными бумагами, некогда тайнами государственными, ныне превращенными в исторические материалы. Государь император по своем восшествии на престол приказал привести их в порядок. Сии сокровища вынесены были из подвалов, где несколько наводнений посетило их и едва не уничтожило. Будущий историк, коему позволено будет распечатать дело о Пугачеве, легко исправит и дополнит мой труд - конечно несовершенный, но добросовестный. Историческая страница, на которой встречаются имена Екатерины, Румянцова, двух Паниных, Суворова, Бибикова, Михельсона, Вольтера и Державина, не должна быть затеряна для потомства.
А. Пушкин, 2 ноября 1833. Село Болдино».
Кроме подаренного Николаю Васильевичу Гоголю сатирического сюжета о ревизорской миссии, Пушкин в Оренбурге рекомендует помогавшему ему Владимиру Далю начать составление его «Толкового словаря живаго великорусского языка».
К сожалению, с этого времени начинается череда невзгод Поэта: семья, в которой рождались дети, была в долгах, светские петербургские интриги, зависть к пушкинской славе жгла бальных шантажистов и доводила Пушкина до ожесточённых споров и дуэлей. В итоге, всего через 3 года после оренбургской научной экспедиции великий Александр Пушкин был смертельно ранен на дуэли:
«Наталья Николаевна Пушкина, съ душевнымъ прискорбиемъ извещая о кончине супруга ея, Двора Е.И.В. Камеръ-Юнкера Александра Сергеевича Пушкина, последовавшей въ 29-й день сего Января, покорнейше проситъ пожаловать къ отпеванию тела его въ Исакиевский Соборъ, состоящий въ Адмиралтействе, 1-го числа Февраля въ 11 часовъ до полудня»,- говорилось в пригласительном билете на отпевание Пушкина… Однако народ обманули, и тело Пушкина было тайно вынесено из квартиры ночью, а профессорам было приказано не выпускать студентов с лекций...Именно тогда, впервые, в некрологе российской общественностью было признано, что А.С. Пушкин является "Солнцем русской поэзии"(термин употреблён А.И.Одоевским).
Василий Перовский пережил поэта на 20 лет: после Оренбурга отважный экстравагантный воин снова был на военной службе, получил титул графа и генерала от кавалерии, имел высшую награду – орден Андрея Первозванного. Затем он решил снова вернуться на губернаторство в Оренбург – говорил, что хочет, чтобы его хоронили казаки. Его деятельность на этом посту была исключительно успешной – губерния, включавшая к тому времени Самару, часть Челябинска и Уфы, превратилась под его началом в цветущий край. Отлично обученные и хорошо вооружённые казацкие отряды жёстко пресекали башкирские бунты.
Однако смелость Василия Алексеевича в боях перемежалась с отдыхом на излечении от ран. Очевидно, впечатлённый рассказом Пушкина о посещении Крыма, Перовский в начале 1857 года прибыл в Алупку и там расхворался. Лечение шло с переменным успехом, а затем ему становилось всё хуже, родных поблизости не было, ведь он не был женат, и к концу года славный генерал умер. Он был похоронен в Георгиевском монастыре на мысе Фиолент. Когда несли гроб с его телом, земля вся была устлана лавром и розмариновыми ветками, на ярком солнце слышно было жужжание мошек.
А через 150 лет, в 2007 году, всего в 200 метрах от монастырского кладбища с могилой губернатора-воина, на мысе был установлен прекраснейший памятный знак в честь пребывания в 1820 году великого Александра Пушкина и посещения им Георгиевского Монастыря.
Так Пушкин - поэт, снискавший вечную славу миллионов людей земного шара и оренбургский губернатор Перовский – отважный солдат, обласканный царём при жизни, символически "встретились" - оказались рядом на Фиоленте – мысе высоких помыслов и светлых надежд.