После грозы.
Плывут облака по небесному самому дну,
Расстреливая пучками неспелого света златое жито.
Луч солнечный зайчиком прытким с копны на копну,
Теряется в скошенной ржи, и поле стежками шито.
Туманится, дышит прохладою лес-старожил,
Глумливые сойки-трещётки купаются в кущах,
И выгнулся берег реки, мир на два разделив,
И гром громыхает вдали голосистый, плюющий.
Река, извиваясь муреной, блестит чешуёй:
Чешуйчатой рыбки наряд примеряя несмело.
Язык её прост и понятен - манящий, грудной,
А пару часов назад всё здесь ревело, кипело.
Берёзы-солдатки построились в сбившийся ряд,
Зелёной шинелью укутавши нежное тело,
Стоят вдоль дороги, дрожат — принимайте парад!
Всего лишь гроза, не война! И не женское это дело!