Мы, космические пираты, чужого добра без причины не наживаем. И этим все сказано. Обычно на абордаж берутся те, кто может себе это позволить. Торговые судна бороздильщиков, например, - лакомый кусочек для внезапной атаки. Бедолаги и знать не знают, что делать, когда на их палубу с размаху оседает магнитный якорь. Бравые молодчики из группы поддержки, разевая маневровые рты межкорабельных скафандров, один за другим соскальзывают по туго натянутым нитям, опускаясь на захваченные суда. А дальше начинается бойня. Умные космоходчики сдаются без драки, а глупые отправляются глотать космическую пыль без скафандров.
Награбленное мы делим поровну. Этому кусок, этому кусок, этому кусок...но самый большой кусок, вернее кусище, конечно же, достается нашему главарю - Кэлу Кабокеро.
***
Было у пиратов одно большое правило, которому каждый из них следовал неукоснительно, а звучало оно так: НИКОГДА. НЕ БЕРИ. НА АБОРДАЖ. ЗВЕЗДОПРЫГ РАЗНОПЛАНЕТЯН.
Все было просто. Во-первых, звездопрыги разнопланетян были совершенно не похожи по конструкции на неторопливые стальные бочки человеческих жителей Пунктирных Миров, а во-вторых...во-вторых, звездопрыги, как правило, хорошо охранялись. Разнопланетяне-защитники всегда бессердечно расправлялись с космической заразой, коей было звездпиратство.
Разнопланетяне, хоть в сущности и были мирным народцем, когда их обижали, умели дать сдачу, да так, что мало не покажется. Поэтому Каперы Подпространства всегда обходили звездолеты братьев по разуму стороной.
Но однажды...однажды один из капитанов космпиратов решился на отчаянную затею. Вот эта история, записанная мною со слов ее участников...
***
...Кэл Кабокеро снял с предохранителя старое, как Поздвездный Мир, лучевое ружье и надел на основание дула увеличительный брусок. Брусок представлял из себя череду выпуклых стеклышек, делающих оружие не менее смертоносным, чем аннулятор. Он осмотрел упавшую с невидимого катера-разведчика приманку, служащую остановителем кораблей, и нахмурился.
В темноте неба космические челночки-торговцы с Севера медленно, жижеобразно двигались к местам назначения, мерцая маслянистыми всышками молний. Чернота космоса то и дело ярчилась, рассекаясь зубцами всполохов двигателей звездопрыгов, которые, попеременно вздрагивая пространством, уходили каждый к дому своей звезды.
Кэл Кабокеро вернулся с старборд-площадки к ожидающему его отряду на палубе звездолета, вжавшегося в подпространство.
“Так вот...звездопрыг и Звездолет, чтоб вы знали, не одинаковые суда”.
Космпираты внимательно слушали своего предводителя, то и дело поправляя на себе навешанные на неповоротливые межкорабельные скафандры орудия.
“Звездолеты обычно отстреливаются от нас чем? Правильно, пушками. А мы с пушками что делаем. Именно. Гасим. Вот это устройство, как вы помните... - Кэл Кабокеро указал острым стальным пальцем на коробок, мирно парящий в невесомости подле группы пиратов, - называется Вневосьметричный Погаситель. Он нужен для того, чтоб обманутые этим любопытным предметцем фокусуляры направляли свои острые языки пламени мимо нас...звездопрыги орудий внешних не имеют, а руководят атакой у них специальные вещицы, называемые в простонародье Пылегалактические поля. Такой штуковине не нужно направлять сгустки энергии в цель, она поражает энергию энергией, точь в точь как замыкание электрической проводки. А проводником является...”
“Космическая пыль!”
Догадался один из пиратов. Мощный, желчеподобный негр с большим, по-жабьи выпуклым кадыком, упирающимся прямиком в воздушный фильтр скафандра.
“Именно, Жерар! Поэтому я перенастроил Вневосьметричный Погаситель для того, чтобы он сделал с кораблем разнопланетян то, что они для устрашения обычно делают с нашими...единственная проблема заключается в том, что Вневосьметричный Погаситель у нас только один и использовать его для абордажа звездопрыга удастся только раз...после десбластирования нам придется грабить еще один военный звездолет Землеправительства, чем, как вы понимаете, никто из нас с вами заниматься в ближайшее время не будет, потому что...”
“Погодите, капитан...а что такого важного в этом звездопрыге, что мы на него потратим дорогущий Вневосьметричный Погаситель?”
Один из пиратов выступил вперед. Это был боцман Шляк. Полуразнопланетянин с ращепленной напополам головой, словно высеченной из мрамора. Тугие кожескладки вокруг глаз смежчика упрямо сжимались, когда подслеповатый пират пытался разглядеть своего босса.
“Товарищ Шляк! Если бы вы вчера прослушали мой брифинг, вместо того чтобы уплетать за обе щеки камсун с брагой в планетопорту, то поняли бы, что речь идет о беспрецедентной находке. Находке, получив которую, возможно мы сможем прекратить пиратствовать, превратившись в самых настоящих льециплёков, космических знатных рантье!”
“Окей, босс...виноват...больше вопросов не возникает...”
Шляк, потупив кориандровый лик, уселся на бочку с провиантом, скрыв смущение за непроницаемой пеленой светзащиты шлема.
“Итак! Позвольте продолжить собрание...как вы поняли, на повестке дня у нас не обычная ходочка, а самый настоящий куш. Поэтому я попросил каждого из вас хорошенько подготовиться, отобрав для сегодняшней операции лучших из лучших из нашего каперского сборища. Кто готов отчитаться?”
“Give way…”
Прошелестели вдруг позади космпиратов звукособирательные пластинки-щеточки незнакомые слова, и толпа корсаров неохотно подалась в стороны. Вперед кают-компании выступил шлемоносец-льециплёк Джинс, известный всем живущим на-той-стороне-закона космоходчикам как искусный отмыватель межпланеток. Кэл Кабокеро крепко пожал руку Внеходоку [тому, кто имел дела с космпиратами, пиратом не являясь]:
“Перед тем, как каждый из вас покажет мне свою подготовку, я хочу представить вам многоуважаемого члена команды, пришвартовавшегося к нашему скромному делу не в первый раз и не в первый же раз привносящий в делюгу ворох свежих мыслей идей и прений...”
Пираты кто-то с недоверием, а кто-то с мрачностью на роже, внимательно поглядели на “законопослушного” гражданина Пунктирного Мира, затачивая за пазухой ножи. Косможитец, несмотря на превосходящее его во много раз многообразие бандитских физиономий, держался уверенно, отсверкивая недружелюбные взгляды черной, как смоль, светзащитой скафандра.
“Прошу прощения за опоздание, господин Кабокеро...баландатравы [прим. автора - здесь и далее используются слова знакомого всем нам воровского жаргона, но нужно понимать, что жители Подзвездного Мира, понятное дело, знать его не знали, а использовали свою лексику, которая по общеконнотативному смыслу была в целом похожа]...”
Услышав обращенное в их сторону кивком головы слово “баландатравы”, пираты еще больше насупились. Внеходок вызывал у всех, кроме главаря разбойников, недоверие, но никто не спешил прерывать его речь язвительными, вперемешку с гоготом, ремарками, как это обычно происходило, когда на борт звездолета поднимался кто-нибудь из живущих в законной части космического пространства фраеров. Было в Джинсе что-то первобытное, дикое и безумно опасное, словно бы, происходи дело в животном мире, он был дикой рысью, гордо стоящей перед стаей побитых жизнью собак.
“Я пришел к вам с приветом, рассказать, что солнце встало...”
Режущий слух чужой язык заставил некоторых пиратов нервно оглянуться по сторонам. Джинкс по какой-то причине всегда разговаривал на смеси древнеанглийского и пунктиромирного, иногда впрыскивая в речь другие наречия. Вот и в этот раз космоходчик не изменил себе.
“Фет...”
Пираты недоуменно переглянулись, а отмыватель межпланеток грациозно отщелкнул головную часть пластзащитного скафандра, показав всем и каждому свой мироточивый лик. У Джинса не было, в привычном понимании выходцев с земли, глаз. Гладкое, с голубоватым отливом стеклоподобное лицо, словно икона, содержало в себе отражение всех присутствующих в кают-кампании. Изредка по, казалось бы, безжизненному зеркалу пробегали сидящие где-то внутри черепа разнопланетянина лучики света.
“Поэт ушедшего времени. Он писал на одном из древних земных наречий. Недавно я был на Рынке Старостей на Каломаррусе, и мне попалась в руки эта...к’нига...”
Услышав странное, но почему-то отдающее сквозь исторические эоны едва различимыми смыслами несправедливости и угрозы, слово “к’нига” темнокожий Жерар напрягся, незаметно положив руку на рукоять аннулятора.
“Все мы, я показываю вам это своим лицом, отражение своего времени. Сплетаясь и смиряясь с мрачной участью бегущих в спешке дней, мы искрящимся в подпространстве пером, оставляем в водовороте вневременности каждый свой неповторимый след. Изучая древние миры получаешь представление о многообразии созданных Творцом Миров луцешпаков. Короче...я понимаю, что вам этого все равно не понять, судьбы каждого из нас переплетены, стянуты, словно стог сена, тугими путами, и мы не так уж и отличаемся друг от друга, так ведь, Жерар?”
Жерар, вздрогнув, с опаской глянул на без шлема будто бы увеличившегося в несколько раз разнопланетянина и пожал плечами, тут же вернув себе самообладание:
“Откуда я знаю...дружище...”
“Конечно, вы, центровые фигуры в водовороте событий, не понимаете важности моих слов. Вы то, что делает водоворот водоворотом, вы его часть и до тех пор пока воронка не закончит суетливый бег, будете снова и снова отвлекаться...”
Вдруг заревел сигнал тревоги и невидимый звездолет-разведчик Кэла Кабокеро содрогнулся. Космпираты схватились за оружие. Кэл Кабокеро быстрым шагом подошел к управительной панели и вывел на интроглазья своей команды картинку с внешних обозревателей пространства. Тугие, подслеповатые, глазки корабля какое-то время настраивались на бессолнцевую черноту, пока наконец не показали идущий вперед на полной скорости военный звездолет Землеправительства. Фокусуляры пиратоборского корабля задумчиво настроились на невидимую точку в подпространстве и внезапно дали залп.
“Полундра!”
Крикнул Кэл Кабокеро и тотчас запустил двигатели, приготовившись удирать от погони.