Нет, дальше так продолжаться не может! Мозги мои давно раскалились от созерцаемой картины и тонкой струйкой пара самоустранились из головы методом сублимации. Ужасные звуки, сквозь которые изредка смутно слышится человеческая речь, терзают мои израненные уши. Я всё чаще поглядываю туда, вправо, где в вязкой темноте слабо выделяется ещё более тёмный, прямо-таки чернильный вертикальный прямоугольник. Именно там, должно быть, располагается портал, дверь в иной мир. Время от времени на фоне общей темноты возникает чья-нибудь фигура, сразу попадающая в полосу слабо мерцающего мертвенно-синего света. Фигура, пригибаясь, как под обстрелом, неслышно перемещается куда-то вбок и направляется к чернильному порталу, чтобы тут же быть поглощённой им. Вертикальная волна жадно пробегает по прямоугольной пасти, следом раздаётся нечто, похожее на хлопок, и всё. Амба!
Безумцы! Разве они не видят, что портал охраняют висящие над ним в пустоте злые ярко-рубиновые символы числом девять. Сначала шесть, потом пустое пространство – и ещё три. Остатками недоиспарившихся мозгов мутно соображаю: шесть и три. Если пренебречь правилами формальной арифметики и подойти к загадке с позиций некоей искривлённой логики, не намёк ли это на три шестёрки - число зверя? Здесь и сейчас такое уже не кажется невозможным.
От этой мысли становится не по себе. Накатывают вопросы, не имеющие ответа. Сколько времени я здесь? Сколько людей проглотила эта чёрная дыра? Почему они уходят туда? Неужели они что-то поняли и даже страх этого портала – ничто перед страхом остаться здесь и наблюдать происходящее?
Улучив момент, я хватаю за руку девушку, пробирающуюся мимо меня в сторону рубиновых символов. Нехорошо, конечно, незнакомую девушку – и вот так бесцеремонно. Однако мне уже всё равно. Жадно вглядываюсь в красивое личико, совершенно мертвенное в данный момент, и натыкаюсь на брезгливую усмешку. Усмешка явно адресована мне. Почему? А девушка нервно высвобождает свою руку и прижимает палец к губам, одновременно кивая головой в сторону струящегося грязно-синего света. Ей меня жалко - так читается её гримаска.
Доннер веттер! Почему уходящие не боятся? И почему (я теперь отчётливо понимаю это) мне уже давно тоже хочется туда, в чёрную дыру? Пора решать! Прочь отсюда! Я встаю во весь рост, к чёрту всяческое пресмыкательство, и гордо двигаюсь в манящую сторону, стараясь не упустить из виду фигурку девушки. Перед порталом я останавливаюсь, облитый рубиновым светом и поднимаю голову. Рефракция, не позволявшая мне разобрать дьявольские символы со своего места здесь не действует, и я читаю надпись: «Выхода нет». Шесть букв, промежуток и ещё три.
Вот, значит, как! Выхода, говорите, нет? Хотите запереть меня здесь, говорю я неизвестно кому. Хотите внедрить всё это в меня, я оборачиваюсь и смотрю в сторону серо-синего морока, а меня – в него? Вот вам!
Нет, конечно, кое-что из мозгов у меня всё-таки осталось. Поэтому свой дерзкий кукиш я никому не показываю, чего народ смешить! Вместо этого я такую картинку представляю себе только мысленно. С большим удовольствием. И решительно отвожу рукой в сторону чёрную драпировку.
На секунду меня охватывает кромешная тьма, а затем…
А затем я зажмуриваюсь от яркого света. За спиной слышится уже знакомый мне хлопок. Только теперь он совсем не страшный. Подумаешь, дверь закрылась. Ласковое солнышко обнимает и реанимирует меня, смывая с лица лишайные проростки серо-синего потусторонья и возвращая сбежавшие мозги на место. Как это могло произойти? Как я мог, спрашиваю я сам себя. Как я мог так долго терпеть? Ну чистый дурак!
И я улыбаюсь солнцу и всему остальному, что есть по эту сторону этой двери. Даже афише фильма «Левиафан», на которую я так по-дурацки купился.